В ожидании тебя

      Вредность Джина великолепно лечилась заботой о других. Как только песцы увидели, как вожак положил голову на колени беременному омеге с просьбой излечить от бессонницы, все уверовали в лекарские способности старшего Кима. Так, помогая местным знахарям, Сокджин отвлекался от буйства гормонов своего беременного организма. Юнги был только за, лишь бы мысли о тяжелом предсказании шамана не мучали любимого. Он стал и сам класть голову на колени истинному, а вслед за ним повторила и Юнджи. Намджун с Тэхёном не слезали с колен старшего брата, понимая, что потом долго не увидят своего хёна.       А один раз днем заглянул… белый медвежонок. Альфы тогда ушли по делам, и сын смотрящего прокрался украдкой.       - Если Хосок накажет песцов, я буду свидетельствовать о твоей вине, - пригрозил беременный. – Перекидывайся, одежду дам.       Подросток обрядился в выданное и подполз к старшему, укладывая голову ему на колени.       - Сговорились что ли? – беззлобно уточнил волк, но стал поглаживать вихрастую макушку.       - Тэхён сказал, что твои прикосновения лечат, а я…       - Заболел? – испугался Джин.       - Нет, волнуюсь все время, - пожаловался Чонгук. – Что свадьбу могут отменить, или вы его с собой на равнины заберете. Или сам он передумает…       - Это называется неуверенность, - улыбнулся старший омега. – Для подростков обычное дело. Я в 16 вообще из стаи хотел уйти, чтобы искать Юнги. Хотя я не знал, что он Юнги, что он песец и идти надо аж до ледников. Глупый был, но отец мне мозги вправил. Спасибо ему за это, - мягко улыбнулся волк. – Всем им пришлось натерпеться от меня… Возможно, за это и буду наказан, - поджал губы говоривший.       - Сокджин-хён, - протянул Чонгук, - а Тэхён он какой?       - Ты что не видел, какой он? – обомлел беременный. – Уверенный, себе на уме, преследует великие цели и больше всего ценит родственников.       - Он бросит меня, если найдет более сладко пахнущую омегу?       - Что?! Кто тебе сказал? – обиделся за брата Джин. – Родители твои что ли?       - Нет, - смутился медвежонок. – Просто видел… как альфы уходили от своих омег, позарившись на других. Папа вот говорил, что Юнги не такой. А Тэхён… Я терпеть ведь не стану, я же будущий вожак, и если Тэхён ветренный, надо его сразу припугнуть. Как я понял, он не ограничен предрассудками рода и запросто сможет… общаться и с тюленями, и с оленями, - глаза мальчика бегали.       - Ты его угрозами возле себя удержать планируешь? – прищурился беременный. – Тэхёна-то? – и засмеялся. – Я тебе так скажу, Гуки, если Тэхён что-то решил, его не переубедишь. Отец наш думал, что сделает его вожаком после себя, а братец показал ему язык и на север отправился. Он хочет добиться всего сам, и даже по предсказаниям вашего шамана выходит, что он станет авторитетом для своих детей вне зависимости от рода. Тебе Тэхёна не пугать надо, а приручать, - потрепал вихры будущего родственника Джин. – Приучи, что с любыми проблемами, со всеми бредовыми идеями он может обратиться к тебе, и ты его выслушаешь, поддержишь или предостережешь. За измену его пусть лучше смотрящий припугнет. Не надо брату негативных реакций на тебя. Если тебе скоро рожать, - Гук смущенно покраснел, - то ты ему итак истерик наустраиваешь от перепада гормонов. Береги связь между вами, это обязанность омеги.       - А если мне другой понравится? – тихим шепотом спросил медвежонок.       - Гука! – отпрянул Джин. – Ты что, уже на кого-то засматриваешься?       - Ну, нет, - смутился мальчик. – Просто сначала мне нравился Юнги, потом пришел Тэхён и тоже понравился. Что если я… любвеобильный? – побледнел подросток.       - Хм, - задумался волк. – А почему тебе нравился Юнги?       - Красивый, уверенный… у тебя муж, - поспешно добавил Чонгук. – Папа всегда его расхваливал…       - Вот тебе и ответ, - понятливо прищурился беременный. – Юнги для тебя Чимин выбрал, вот и нахваливал, пользуясь дисбалансом твоих гормонов, а Тэхёна ты выбрал сам, хотя папа твой был против. Так что не наговаривай на себя, а пытайся упрочить вашу связь с моим братом. Рассказывай ему о своих страхах, в которых мне сейчас сознался… И вроде ты целоваться с ним хотел? – усмехнулся старший омега.       - Я не умею! – замахал руками медвежонок.       - Можно подумать, остальные проходят обучение, - звонко засмеялся беременный. – Если сам не отважишься, я брату подскажу, - твердо заявил Джин.       - Хе-о-он, - обиженно протянул Гук.       Пальцы волка нежно прошлись по щеке младшего, успокаивая. Он притянул вихрастую голову обратно на колени и стал напевать песни, что слышал когда-то от матери. Глаза медвежонка закрылись, и он стал подпевать высоким голоском.       Именно в этот момент Кимы подошли к двери и замерли, услышав голос брата и звонкий бэк-вокал. Тэхён удивленно заглянул внутрь, и Джин приложил палец к губам и жестом велел не вмешиваться. Намджун зажал младшему рот и утащил наружу.       - Он мой! – возмущенно воскликнул Тэхён, когда был освобожден.       - Джин омега, Гуки ему доверился, так что хён узнает для тебя информацию, о которой медвежонок стесняется сказать напрямую. Что тебе не терпится, я не знаю, - возмущенно стукнул брата в плечо вожак песцов. – Свадьба у вас скоро, ему предрекли рождение медвежонка. Куда быстрее? Ты вроде ухаживать собирался. И где? – упер руки в бока Намджун. – Тискать ты его сможешь вдоволь и после свадьбы, а ты заставь его поверить в себя. Если он пришел не к тебе, а к Джину, значит, сомневается в чем-то. Наши омеги тогда к Чимину ходили, а этот проигнорировал родителя и к нам пришел. О ком расспрашивать? Обо мне? О Юнги, быть может?!       Младший волк пристыжено потупился, старший махнул рукой и отошел. Тэхён помялся с ноги на ногу и устроился под дверью, прислушиваясь к пению омег. Как ухаживать за Гуком? Что дарить жизнерадостному медвежонку, сыну смотрящего, при котором он будет простым альфой? Насупившись, волк пошел за советом к зятю. Юнги приподнял брови, осмотрел родственника и велел следовать за собой.       Пару дней спустя Хосок увидел, как будущий зять протянул самодельные бусы Чонгуку, брови смотрящего поползли вверх, когда сын радостно запрыгал и надел подарок на шею.       - У вас тут ягоды другие и плоды, - будто извинился Тэхён, - но я поднаторел в украшениях для старшего брата, так что для тебя сделаю любое. Тут кусочки коры и душистые коренья, - перебирал волк «бусины» в ожерелье.       - Наряжать его будешь? – хмыкнул смотрящий.       - Омегам нравится эффектно выглядеть, а эти бусы помогут еще и эффектно пахнуть. Наделаю любимому украшений на все случаи жизни. И за каждого из детей, - ласково погладил щеку своего омеги волк. – Я могу и из рыбьих костей ожерелье сварганить.       - Верю-верю, - улыбнулся Хосок. – Только ты ему еще одежд своих подари, а то от твоей рубахи скоро останутся одни лохмотья, заносил совсем.       - Отец, - вспыхнул Чонгук.       - А у меня одежд не так много, - опешил Тэхён. – Мы много не брали…       - А я шить не умею, - сложил брови виноватым домиком Чонгук. – Я стирать умею.       - Ну, не грусти, Гука, - подбодрил его альфа. – Я Юнджи попрошу. Она Намджуну шьет и мне сможет.       - Это еще зачем тебе будет шить чужая жена? – укоризненно произнес появившийся Чимин. – Я прекрасно справлюсь с твоим гардеробом. Меха надо побольше, мы же не северные жители. Пойдем в дом, мерки с тебя сниму.       Смотрящий махнул на них рукой и отправился по делам, а Тэхён растерянно замер посреди комнаты, когда услышал команду «раздевайся».       - Че? – попятился молодой альфа.       - Раздевайся по пояс сверху, - уточнил Чимин, разматывая моток ниток. – Раз нужно создать целый гардероб, то уж я не уступлю Юнджи. Поборемся мы с песцами за самого красиво одетого волка, - улыбка панды стала опасной.       Чонгук споро расстелил рулон белой ткани, на которой Чимин строил выкройку зятя. Он обмерял его ниткой, потом ее как-то диковинно складывал и откладывал на ткани получившиеся отрезки. Чонгук смущенно помогал родителю, то придерживая хвостик нити у плеча альфы, то держа нитку на талии, как ориентир для других размеров. Тэхён в швейном деле не разбирался, поэтому подчинялся беспрекословно. Он был больше по декору: пришить пуговицу, тесемку или украшение из даров природы.       Когда омеги стали измерять его нижнюю часть, Чонгук все чаще краснел, отдергивал руки и прятал взгляд. Поэтому он с радостью вызвался вырезать построенные выкройки, пока жених одевался. Заметив, что заготовки медвежонок вырезал ножом, Тэхён поморщился.       - Надо было ножницы прихватить с собой. Что-то я не подумал. У вас тут металла не так много, это у нас все металлическое. Хоть самому кузнечное дело осваивай, - бубнил волк. – Это поможет облегчить наш быт.       - Смотрящий был бы доволен, - мечтательно улыбнулся Чимин. – Просто железо холодное…       - Зато прочное, долговечное, а если сломается, можно перелить и снова использовать, - пояснял Тэхён. – Если Хосок разрешит, то я обучил бы местных.       - Я поговорю с мужем, - чуть кивнул панда.       - Ножницы я бы хотел, - решил поддержать жениха Чонгук, как советовал Сокджин.       Воодушевленный поддержкой, Тэхён стал загибать пальцы, перечисляя:       - Медицинские инструменты, (мама с Джином ими врачуют), оружие для охоты, украшения, столовые приборы…       - Я понял-понял, - засмеялся Чимин. – И ты все сам сможешь изготовить?       - Литейные формы мне, конечно, не осилить, - пощипал губу Ким, - это надо у волков просить, а вот оружие сделать смогу.       - Пусть Хосок решает, - кивнул панда, разглядывая полученные выкройки. – Ну что, зятек? Теперь жду тебя на примерку. Дня через три.       - А можно мы с Гуки погуляем? – умоляюще посмотрел на тестя Тэхён. – Я место красивое нашел, хочу своему медвежонку показать. Может, сделаем это нашим местом.       У Чонгука предательски вспыхнули уши, и его родитель поспешно подавил улыбку.       - Только аккуратней с ним, - напомнил старший. – Он еще глупый, инстинктов сдерживать не умеет.       - Пааааап, - обиженно отозвался подросток.       - Это не глупость, это открытость, - мечтательно улыбнулся Тэхён. – Я бы хотел это сохранить в своем супруге. Для детей. Но, наверное, для смотрящего это неподходящее качество.       - Молись, чтобы муж долго прожил, - посоветовал Чимин. – Тогда власть сразу перейдет к вашему сыну, и Гук сможет сохранить свою детскую наивность.       - Долгих лет смотрящему, - поднял глаза вверх младший Ким.       - И вам не болеть, - внезапно отозвался Хосок. – Чего это вы меня восхваляете?       - Я объясню, любимый, - улыбнулся мужу старший омега. – Мальчики гулять собирались, пусть идут.       - Сын, все в порядке? – обеспокоился глава медведей, заметив, как тот покраснел.       - Они меня… хвалили, - сознался Чонгук.       - Значит, на людях перекидываться тебе не стыдно, а от похвалы ты смущаешься, - упер руки в бока отец.       - Я прослежу, чтобы подобное больше не повторилось, - склонился Тэхён, утягивая жениха к двери, а на улице лукаво усмехнулся: - Теперь будешь перекидываться только для меня.       - Что? – опешил подросток.       - Вспомнил, как впервые держал твое тело в объятьях, и жалею, что не рассмотрел тебя внимательно, - скользнул взглядом по юношескому телу волк.       - Для этого мне не обязательно перекидываться, - пуще прежнего вспыхнул Чонгук.       Довольная улыбка растянула губы волка, и младший замер, уставившись на клыки альфы. Пальчики сами потянулись к ним…       - Ими… ты будешь меня метить?       - Погоди, - тревожно перехватил руку жениха Ким. – Давай сначала доберемся до места, которое я для нас выбрал.       Эту поляну с изогнутыми березами Чон знал отлично, но, когда сильные руки подхватили и усадили на один из стволов, сердце заполошно забилось. Тэхён втиснулся между коленками жениха, обвил его талию и притянул ладошку Чонгука к губам.       - У тебя, в шкуре медведя, зубы больше моих будут, - шептал волк, позволяя чужим пальчикам коснуться своих клыков, - но метить друг друга будем в теле людей, поэтому мои кажутся больше. Я же альфа.       - Папа в детстве часто носил меня за шкирку, - доверчиво рассказывал Чонгук, а пальцы его уже скользили по нижней губе жениха.       - Всех нас в детстве носили родители, - усмехнулся Ким и обхватил губами чужой палец, заставив подростка ахнуть. – Однако, если я прихвачу твой загривок в порыве страсти, ощущения будут совсем другие.       - Я не боюсь, - блеснул черными глазами медвежонок, - я сын смотрящего.       - И мой омега, - рыкнул Тэхён, прижимая жениха к себе.       - Ты… поцелуешь меня? – отважился на вопрос Чонгук.       Вместо ответа Тэхён заправил длинную черную прядку за ухо подростку и осторожно чмокнул в носик.       - Вы же белые медведи, - невпопад зашептал он, двигаясь поцелуями по щеке к подрагивающим губам. – Почему волосы черные? Самый белый среди вас Чимин.       - У белых медведей кожа черная, - шептал в ответ Гук, комкая одежды на груди жениха. – Шерсть же практически бесцветная, волосы полые, чтобы лучше удерживать тепло. Из-за внешнего вида и прозвали белыми, но мы…       Закончить фразу не удалось, так как губами завладел страстный и порывистый житель равнин. Реагируя на стоны своего омеги, поцелуи Тэхёна стали нежнее, невесомее, и он поспешно отклонился. Но медвежонок что было силы вцепился в ворот альфы и снова потянул на себя.       - А Чимин говорил, что ты наивный, - хохотнул Ким.       - А ты сказал, что я открытый, - затуманенными глазами посмотрел на волка Чонгук.       - И я оказался прав.       Тэхён довольно сграбастал в объятья омегу, сжимая пальцами его ягодицы, заставляя откидывать голову и стонать в поцелуи. Потираясь пахом, волк чувствовал ответную реакцию тела жениха и сладостно выдохнул в омежью шею, втягивая чуть горьковатый запах.       - Северный житель, а пахнешь жасмином, - восторженно шептал Ким.       - А ты с равнин, но пахнешь мхом, - не остался в долгу Чон.       - У нас все альфы в семье пахнут земляными запахами, - лизнул чужую пахучую железу Тэхён.       - А все омеги, вне зависимости от семьи, пахнут цветочными ароматами, - оправдывался Чонгук, хотя влажный язык его беспокоил больше, чем слова альфы. – Вот Сокджин пахнет цветками апельсина…       - Ты как понял? – отпрянул волк. – Ты же их никогда не нюхал.       - Нюхал, - смущенно улыбнулся медвежонок. – Папа с собой принес из Китая, сушеные. Я же сын панды.       - Ты – мой омега, - рыкнул Тэхён и набросился с требовательными поцелуями.       - Нам нельзя… нельзя торопиться, - шептал подросток, а сам с готовностью подставлялся под губы жениха.       - Поверь мне, это я не тороплюсь, - тяжело дыша, ответил Ким, сжимая в объятьях младшего. – А то раздел бы и всего вылизал.       Чон сдавленно пискнул и вжался носом в шею волка.       - Я хотел бы…       - Гука, не провоцируй, - предупреждающе зарычал альфа.       - Я хочу, - упрямо повторил подросток. – Здесь, на нашем месте.       - Сумасшествие, - зажмурился Тэхён.       - Можно ведь без соития, - шепнул младший. – Руками и губами подарить удовольствие.       - Откуда ты?.. – опешил Тэхён.       - Папа меня учил, - доверчиво улыбнулся Чонгук. – Во время беременности ему приходилось соблюдать осторожность, и он так ублажал отца.       - И ты решил проверить науку Чимина на мне? – ехидно хмыкнул Ким.       - Я хочу практиковаться на тебе всегда, - отозвался Чон. – Ты мой будущий муж. Свадьба у нас будет перед течкой, а в течку… я неуправляемый, - покраснел подросток. – Если ты будешь знать, как мне нравится больше…       Точными движениями волк раздел жениха и повалил на изогнутый ствол березы, подстелив одежды.       - Покажи мне, мой черный медвежонок, как тебе нравится больше, - навис над ним альфа.       - Я ни с кем не был, - стал оправдываться Чонгук, - просто папа говорил… Руки его скользнули по телу, щекоча оголенную кожу, а Тэхён скользнул губами по указанному пути.       Когда запыхавшийся Ким прижал к себе плачущего от удовольствия омегу, то выдал:       - И это ты еще не в течке. Гука, нам надо чаще практиковаться, чтобы я не опозорился в брачную ночь.       - Не смей в себе сомневаться, - заверил медвежонок. – Ты был великолепен. Для меня это даже перебор. Но я не против… практиковаться, - хитро зыркнул он. – Хочу вернуть тебе ласку сторицей. Ведь я должен знать, как ласкать тебя в гон.       - Ой, черныш, - протянул Ким, одевая подростка, - в гон меня ласкать бесполезно. Просто расслабься и позволь делать с тобой все, что захочется.       На округлившиеся глаза и рот он лишь утвердительно закивал.