— Господин детектив, как вы можете себе позволять такое?
А Хэйдзо как будто бы и не понимает, улыбается лишь с затаённой хитростью. Он смотрит на воина-пушистый-хвостик с неподдельным детским интересом и счастьем. Для него это забавная и длинная игра на этом маленьком острове. В конце концов, он только ради неё и остался - ничего после решённой тайны его здесь не держало. Да и разве это не генерал проявил к нему внимание, приставив слежку? — Ох, господин Горо, вам обязательно надо хоть иногда развлекаться! Я хочу научить вас этому.— Не нуждаюсь.
— Давайте же. Вода сегодня изумительная! Моя дедукция подсказывает, что к горячим источникам вы пришли не просто так. Разумеется, было очевидно, что Горо пришёл сюда не просто так. Но как он может разделить вечер в источнике с этим невыносимым детективом? Он отдыхал в таких местах исключительно сам - потому что не умеет сдерживать радость, потому что на его лице обязательно отразится блаженная нега, щеки зарозовеют, а хвост взбаламутит воду. Это не тот вид, что достоин генерала, и уж тем более не при ком-то, вроде Хэйдзо. — Неужели вы... трусите? Или смущаетесь? Молчание, как оказалось, затянулось. Горо не заметил этого и вздрогнул от такого немыслимого предположения от Хэйдзо. Уши его неосознанно заострились, а на лице отобразилась гримаса мрачной уверенности.— Разумеется, нет. За кого вы меня принимаете?
Хэйдзо бесшумно хохотнул в момент, как пушистый хвостик отвернулся от него и направился в сторону деревянных ширм, чтобы раздеться. Это было так просто, так забавно, что только больше раззадорило. Он сегодня обязательно сможет достигнуть границы натянутой выдержки Горо и узнать что же за ней скрывается.******
Горячая вода окутывала паром двух полуночных посетителей, скрывая их от посторонних глаз. Свет редких фонарей тонул в этой молочной дымке, едва ли добираясь до лоснящейся шерсти Горо, от чего та приобретала тёплый медовый оттенок. В глазах Хэйдзо был нескрываемый восторг. Такого изящества тела не ожидаешь увидеть у генерала армии. Несмотря на множество шрамов, на крепкие мускулы и грубые изрубцованные ладони, тело его имело нежные мягкие изгибы. Теперь ясно почему лисица решила сделать его образ... таким.— Хотите что-то сказать? Если нет, то не стоит меня так прожигать взглядом.
Горо не мог расслабится. Вода всё больше затягивала в свои горячие объятия, снимая усталость и напряжение, от чего контролировать лицо и хвост становилось тяжелее. Возможно, из-за этой излишней сосредоточенности, он не услышал всплеск воды совсем рядом. — Генерал Горо... Вы всё ещё так напряжены. Видимо, всё-таки вам придётся преподать некоторый урок. Горо дёрнулся. Упираясь спиной в камни горячего источника, в его взгляде читалась встревоженность. Этот скользкий детективишка... Что он хочет? Сузив глаза, он схватил протянутую к нему руку.— Я уже сказал, что не нуждаюсь в этом. Прекрати.
— Тебе ничего не грозит. Просто доверься мне. Сейчас у тебя... Тяжелый период, верно? Хэйдзо видел больше, чем того хотел Горо. Генерал смотрел на чужое светлое лицо с лёгким румянцем, на то, как блестящие капли расчерчивают его грудь и как розовые соски выделяются на бледной коже. Его кадык нервно дернулся, а к лицу наконец хлынула кровь, предавая щекам багровый оттенок.— У меня нет тяжелых периодов.
— Я видел, как вы общались с лекарем в деревне.— М-меня ранили в последнем патруле.
— Верно. Я изучил то место. Этот новый яд имеет своеобразные последствия для таких, как ты, верно?— Ты!...
Всплеск воды стал слишком оглушительным знамением в тишине ночи. Когда наблюдаешь за россыпью звёзд с острова Ватацуми, создаётся особое чувство чего-то неземного. Они были тонкой нитью, переплетающей прошлое и настоящее. Звёзды были монолитом вечности, они горели одинаково ярко и над багровым полем боя, и над разрушенными храмами, и над возведением новых государств Вечности. Сейчас же Горо видел белые вспышки в небе и не мог понять - так влияет пелена густого пара или же искры в его глазах заставляют звёзды сыпаться с неба. Он запрокинул голову на камни, полностью открывая уязвимую шею и грудь, уши его были поджаты, а хвост мелко подрагивал. Будь Хэйдзо подосланным убийцей, он мог прямо сейчас оборвать жизнь слишком доверчивой собаки. И на секунду генералу даже показалось это более лучшим вариантом, чем то, что происходило сейчас. Вода слишком горячая... Или же это обжигают ловкие руки детектива, которые игриво очерчивают напряженные пружины мышц? Голень, икры, бёдра... Когти норовили впиться в чужую кожу, лишь бы хоть как-то повлиять на мучение, но безуспешно - Хэйдзо знал, как избежать этого. Посетители после удивятся глубоким следам на камнях, но, говоря откровенно, это никого не волновало. Скулёж. Скулёж от того, что какой-то мальчишка прикусил нежную кожу на внутренней стороне бедра. Как позорно для того, кто является уважительной фигурой для сотен солдат. Горо думал это где-то в гипнагогии, слишком уж глубоко отошли его мысли на фоне животного вожделения. Он терял контроль. И он не заметил восторженности, граничащей с нотками безумия, во взгляде Хэйдзо, когда сам вцепился в волосы, заставляя наконец приступить к пульсирующему органу. Жарко и душно. Будто то ужасное лето, когда кровь запекается на ранах быстрее, чем ты их замечаешь. Дыхание перехватывает, что-то попало в солнечное сплетение, сжимая грудь. Объятья воды - клетка, а не блаженство. Хочется наконец смыть, смыть влагу, смыть выступивший пот, смыть следы пальцев. Звуки режут уши. Не получается игнорировать. Слишком непристойные, недостойные, слизкие и щекочащие сознание. Хлюпанье чужого рта перекрывает рычание и поскуливание, будто защемили хвост. Шерсть слиплась. Придётся потом долго вычесывать. Биение двух сердец как звон боевого набата, когда же этот бой закончится, если сил не осталось? Скорее бы, скорее, скорее, скорее... Мир, наконец, замер. В зеркале глаз отобразилась большая и светлая луна. Больше не было какофонии звуков и чувств - до чувствительных ушей доносился лишь шелест травы и журчание родника поодаль. Ему всё это, должно быть, привиделось в пылу отравленного ядом сердца? — Хах... Действительно, Генерал... Вы что-то с чем-то. Нет, не привиделось. Горо впервые решился опустить голову, ощущая, насколько сильно у него затекла шея. И в то же мгновение его охватило такое жгучее чувства стыда и смущения, что ему захотелось сбежать. На лице Сиканоина сперма смешалась с кровью из мелких царапин около шеи и ушей. Но он не выглядел недовольным - наоборот. Слишком яркий и едкий взгляд, от которого замираешь, словно добыча. Что творилось в голове экстравагантного детектива понять было сложно (если не сказать невозможно), но почему-то вдоль позвоночника прошёл холодок, не суливший ничего хорошего.— Прости...
— Прости? Думаю, мы придумаем более интересный способ извинений, Генерал.