Панацея

Жарко… Тело горит, в голове туман и во рту непонятная горечь. Я уже собирался открыть глаза, но вдруг почувствовал, что-то прохладное и мокрое на моём лбу. Не пойму что это, но от этого стало намного приятнее и легче. Ещё от этого чего-то исходил приятный запах. Вдохнув его, я вновь погрузился в сон и проснулся только утром на следующий день. Окончательно придя в себя, я открыл глаза и стал осматривать место, в котором пребывал. Им оказалась небольшая комнатушка, скромно обставленная необходимой мебелью на одного человека. Над столом была полка, а на ней стояли всевозможные склянки с жидкостями и порошками. На подоконнике находились горшки с неизвестными мне растениями. Стену украшала конструкция из палок, соединённые верёвками на которых висели связки очередных неизвестных трав. На самом столе же были ступки, свечи и чаши. Сложнее описать какой запах стоял здесь. Он казался одновременно и сладковатым, и пряным, и терпким. В воздухе как будто всё перемешалось из-за такого разнообразия растений. И как ни странно, но эта путаница запахов не вызывала у меня отвращения. Я решил приподняться, и в этот момент открылась дверь. В комнату зашёл парниша лет двадцати в фартуке, с белой косынкой из-под которой высовывались волосы пшеничного цвета. А на его бледном лице выделялись тёмные круги под глазами. — О, смотрю тебя попустило? — парень подошёл к столу и взял чашку. — Это хорошо, что очнулся. Дам ещё лекарства тогда. — Стоп, какое лекарство? — с недоумением спросил я. — И вообще где… Парниша вздохнул и стал объяснять ситуацию: — Не помнишь? Это подсобная моей аптеки. Я — лекарь. Ты как только перешёл порог, потерял сознание и мне ничего не оставалось как положить тебя сюда. Точно… Мне вчера стало плохо и я вышел на улицу, а потом… Не помню даже как дошёл сюда. — Я если честно удивлён, что ты смог добраться с такой лихорадкой. А теперь, раз мы всё прояснили, будь добр, выпей это. — лекарь протянул мне ту самую чашку со стола. Сделав глоток, моё лицо непроизвольно сморщилось и по коже пошли мурашки. Ничего в жизни более горького я не пил!* — К-ха! Что это такое?! — Тебе это знать не обязательно, пей. Потом спасибо скажешь. — бросил парень. Почему-то мне этот вкус показался знакомым, хотя могу точно сказать, что ничего подобного раньше не пил. Только если этот лекарь… — Слушай, я помню, что ощущал горечь во рту пока спал. Это не от этой жижи? — Ну да. И не жижи, а отвара. Когда ты более-менее пришёл в сознание я, с трудом правда, но дал его тебе выпить. Потом приложил на лоб тряпку, смоченную в травяной воде. — Так вот, что это было за прохладное ощущение. Я твой должник получается... Если б не ты, то точно окочурился. Да и ещё всю ночь проторчал со мной… — Можно сказать и так. Теперь полностью доверившись этому человеку, я через силу допил всё содержимое чашки. — Вот и молодец. — лекарь слегка улыбнулся и забрал у меня чашку. — Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Похоже, так плохо было, что с собой ничего не взял. — Не бери в голову. Я занимаюсь этим не из-за денег. Пусть он так и сказал, меня будет мучить совесть. Человек на меня своё время и силы потратил. Хоть и лекарство отвратительное, но должен признать оно действительно помогло. — Но всё же позволь. — настаивал я. — Приходи в это воскресенье в церковь, я живу при ней. — Ты что, священник? Что-то не похож на него. — Нет, я музыкант, играю на лютне в вашей церкви. Мне разрешили иногда выступать. Пока мы разговаривали, лекарь занимался своими делами — срывал травы и переминал их в ступке, затем готовый порошок рассыпал по флаконам. После он подошёл к окну полить растения, и вдруг его взгляд устремился куда-то в пустоту. Он резко помотал головой и схватился большим и указательным пальцами за переносицу. Может быть задумался о чём-то или отвлёкся? — М… Вот оно как. — немного тяжело произнёс лекарь. — То-то я тебя раньше в нашем городе не видел. Так и быть, приду послушать в качестве платы за лечение. Мне этого будет достаточно и развеюсь заодно. — Договорились. Меня кстати Джино зовут. — Меня Уго. Ничего что я на ты обращаюсь? — Нет, всё нормально. Сделав попытку встать с кровати, я понял, что это была не лучшая идея. У меня закружилась голова и в итоге пришлось снова лечь. — Не-не, даже не думай вставать! Ты ещё не до конца поправился. И вообще, я хочу чтобы ты остался ещё на одну ночь под моим присмотром. — сказал Уго. — Но... Разве это не твоя кровать? Где же тогда ты будешь спать? — Я не так часто ей пользуюсь. Всë равно… — прервался Уго. — В общем не переживай по этому поводу и делай как говорят. Поверь, вреда не причиню тебе. Не успел я ответить, как Уго быстро ушёл за дверь комнаты. Может он всё-таки прав? Вроде как лучше хочет… Ладно, останусь пока что тут. *То, что Уго дал Джино была полынь, которая известна своим противовоспалительным действием.