Опьяняющее счастье

      Темно. Непроглядный мрак окружил Девочку, но, кажется, ей не страшно. Успела привыкнуть. Маршрут отточен до автоматизма — вот сейчас с боку будет кустарник с острыми шипами вины, а через несколько шагов под ногами окажутся выпирающие из-под земли корни сомнений. А где-то там впереди ожидает своей очереди рой нескончаемых мыслей о собственной никчемности. Всегда одно и то же, разве что с редчайшими изменениями в количестве препятствий на пути.       Девочка всегда идет во тьме на голос своего поводыря — Реальности. Долгое время это был единственный источник звука: властный, пугающий, но такой привычный, практически родной. Между ними крепкая, нерушимая связь, которую ни один из них не посмел бы разрушить. До тех пор, пока окружающую гробовую тишину не пронзило тихое пение.       Оторопело остановившись, девочка принялась испуганно озираться вокруг. Что-то новое. Чуждое. Страшное, пусть даже и приятное на слух. В сравнении с привычным голосом Реальности, новый звук казался слишком тягучим, слишком проникновенным, слишком одурманивающим. Это пугало похлеще самых глубоких ям самобичевания и утягивающих на самое дно болот из слез. Пугало, но в то же время пленяло, позволяя собственному влечению ядовитой патокой растекаться по телу.       Не имея представления, кто или что послужило причиной нарушения спокойствия, хотелось слепо следовать за этим «нечто». Девочка робкими шажками стала сходить со своего заученного пути под рокочущий и негодующий голос Реальности. Но любопытство оказалось сильнее страха перемен, сильнее той самой связи, что выстраивалась годами…       Перед глазами стали появляться резкие вспышки света. Слишком ярко — приходилось иногда зажмуриваться. После долгих лет в полной темноте требовалось время для привыкания. Но обволакивающий в свои объятия голос не дает этого сделать: он полностью завладевает чужим сознанием, направляет Девочку, манит к себе. И та уже не идет, а бежит, счастливо улыбаясь. Бежит сквозь поле, сплошь усеянное тюльпанами, что подобно тысячи ярких маленьких солнц отгоняли от нее все не сдающуюся ревностную Реальность. Бежит, раскинув руки в стороны, и невесомо касается не только мягких лепестков, но и крыльев светящихся бабочек, что постепенно стали окружать, приветливо встречать гостью.       Эгоистичное счастье полностью завладело Девочкой, и она практически позабыла про Реальность. Куда-то ушла бесконечно терзающая вина за себя и свои поступки, куда-то пропали мысли о собственном ничтожестве, и уж тем более не осталось места парализующему страху перед будущим. Появилось прекрасное чувство свободы, от которого кружилась голова. Но этого стало казаться мало, хотелось большего. Тоска по разрушенной связи тяготила, но в душе продолжала теплиться надежда на построение новой.       А в это время голос продолжал зазывать своими чарующими песнями, подводя Девочку к опасному, разукрашенному в яркие оттенки обрыву. Сделать шаг в него — проще простого. Ведь голос зовет, голос ждет, она нужна ему. И Девочка не переживает, когда делает этот самый шаг, оставляя позади чарующее поле цветов и невесомых бабочек. Ее тут же подхватывает поток воздуха, что мгновенно принимается обнимать, ласкать, шептать милости, отчего сознание еще больше заволакивает беспросветной пеленой. Неужели она смогла это сделать? Неужели риск оправдан и теперь всегда ее путь будет освещен?

***

      … она достигла своей цели, встретилась с Наваждением, за которым так безрассудно последовала. Испытала то самое счастье, от которого сама была готова в любой момент засветиться. Только это чувство не могло длиться вечно, как и падение с обрыва.       Пустота. Именно она первой накрыла своим покрывалом Девочку, что никак не могла найти смысл не только в дальнейшем движении вперед, но и в том, чтобы просто подняться. Стало слишком тихо. И вновь темно. Свет остался лишь в воспоминаниях, от которых хотелось избавиться, дабы внутренности не сковывало от болезненной тоски.       Стало хуже, намного хуже. Теперь все, чего хотелось Девочке, — это исчезнуть. Отныне она была твердо уверена, что заслужила на своем пути куда больше преград и наказаний от Реальности, которая привычно окружила свою подопечную после падения и ненароком припоминала ей из раза в раз о подобной выходке.       И все-таки их связь нерушима. Мысль о том, чтобы покинуть мрак, изначально была провальной и бессмысленной. Теперь Девочка это понимает. И чтобы было хоть как-то легче, пришлось заставить себя поверить, что все произошедшее — всего лишь сон. Что нет никакого света, нет никакого Наваждения, а есть только ее разыгравшееся воображение. Ведь только так можно окончательно похоронить надежду вновь когда-нибудь испытать опьяняющее счастье.