Kings and Princes/Короли и принцы

      Когда я представлял себя королем, то думал о многих вещах, но не ожидал, что застряну на бесконечных, монотонных, бессмысленных спорах между дворянами. Но иногда мне кажется, что моя жизнь только и состоит из таких споров.       И сегодняшний день не стал исключением. И мне приходится выслушивать вереницу богатых людей, которые сообщают мне о своей собственной значимости, и мне это надоело до слез.       Леголас часто присутствуют на таких встречах вместе со мной, и чтобы развеять скуку, шепчет мне на ухо шутки о грубости и глупости дворян или об их ужасной одежде. Своими язвительными комментариям он может развлекать меня на таких скучных встречах.       Однако сегодня Леголас не сидит рядом со мной. Сегодня он расположился как можно дальше от меня, потому что он зол, и я чувствую этот гнев через весь стол.       Очень неприятно быть объектом гнева лесного эльфа, и обычно я стараюсь этого избегать. Но иногда это неизбежно. И сегодня он злится на меня, потому что я приказал ему находиться на заседании совета, мне нужно, чтобы его видели на этой встрече. Я не часто отдаю ему приказы, позволяя заниматься своими делами. Однако сегодня я настоял на том, чтобы он присутствовал на встрече, и теперь расплачиваюсь за это.       Леголас садится за длинный стол напротив меня и иногда бросает на меня свирепые взгляды. И он яростно что-то пишет поперек страницы. Возможно, он записывает ругательства, которыми перечисляет недостатки всей моей родословной.       — Милорд… — Дворянин запинается, вырывая и Леголаса и меня из мыслей. Молодой человек смотрит на принца эльфов. — Милорд… — Он слишком напуган, чтобы закончить фразу, и я не виню его за страх, потому что Леголас смотрит на него своим проницательным эльфийским взглядом, словно может превратить в камень.       — Да? — говорит Леголас и я вздрагиваю от резкости его тона. Одним словом он вымещает весь свой гнев, и Фарамир рядом со мной шипит мне сквозь зубы:       — Он очень не доволен тобой сегодня, Арагорн.       Как будто я этого не знаю.       — Милорд, — наконец, заикаясь, выговаривает молодой человек, и я восхищаюсь его смелостью. — Мне просто интересно, что вы написали о моем докладе, — он бросает взгляд на исписанные страницы, лежащие на столе перед Леголасом.       — О! — эльф очаровательно улыбается, мгновенно меняя свое поведение, потому что понимает, что парень не заслуживает его гнева. — Я скоро вернусь в Итилиэн, и делаю записи, чтобы ничего не забыть. Видите ли, ваш доклад очень поучительный.       Конечно, это чепуха. Молодой человек такой же зануда, как и все остальные. И к тому же у Леголаса эльфийская память, он никогда ничего не забывает. Ему не нужно записывать ни единого слова, чтобы запомнить каждую минуту этой встречи!       Я с трудом сдерживаю смех из-за его лжи.       Молодой дворянин не подозревает о лжи, и Леголас смотрит на него так серьезно, что парень верит каждому его слову. Его грудь раздувается от гордости, ведь принц эльфов считает его настолько важным, что решил записать каждое его слово.       И мне становится интересно, что именно пишет Леголас?       Но как бы я ни старался, я ничего не могу разглядеть. Я небрежно наклоняюсь вперед, чтобы мельком увидеть эльфийские руны, но Леголас уже заметил мой интерес и поворачивается влево, загораживая мне обзор, прикрывая бумагу руками. Он может вывести из себя кого угодно, когда хочет!       — Король Элессар?       На этот раз кто-то обращается ко мне, застав меня врасплох. Я был так поглощен попытками расшифровать почерк Леголаса, что совсем потерял нить разговора. Когда я поднимаю глаза, то вижу, что все, молча, сидят и смотрят на меня, ожидая моего ответа. Но по какому вопросу?       С другого конца стола раздается неэлегантное эльфийское фырканье.       — Да, скажи нам, что ты думаешь по этому вопросу, Арагорн, — мило говорит Леголас, невинно улыбаясь. Он слишком наслаждается моим дискомфортом.       Меня спасает Фарамир. Он всегда готов прикрыть мою спину. И я в который раз благодарю богов за такого хорошего наместника.       — Я так понимаю, вы считаете, что монеты лучше разделить между двумя деревнями, не так ли, король Элессар? — мягко говорит он, и я охотно соглашаюсь, хотя позже мне придется выяснить у него, на какие именно деревни и на какие монеты я согласился. Я знаю, что он никогда не предложил бы чего-то плохого, мой наместник честный человек, и его решение будет совершенно справедливым и законным.       И снова я задаюсь вопросом, что бы я делал без него? По крайней мере, у него нет таких диких, неожиданных вспышек гнева, как у Леголаса.       Когда дворяне, наконец-то, высказали свое мнение, Леголас смял лист бумаги и бросив его в угол, вышел за дверь не дожидаясь меня.       Любопытство берет верх надо мной, и я наклоняюсь, поднимая с пола смятый лист бумаги. Но когда я аккуратно разглаживаю его на столе перед собой, я понимаю, что совсем не этого ожидал. Леголас вообще не писал, а создавал настоящее произведение искусства.       На странице изображен лес, дикие лианы свисают с элегантных буков. Все настолько детально нарисовано, что я почти чувствую запах мха на земле. Что бы нарисовать хоть что-то мне понадобились бы дни, и то я сомневаюсь, что у меня что-то бы вышло. Я и не знал, что он может так рисовать! Но меня беспокоит кое-что другое на этом рисунке.       Сердитые волны разбиваются и плескаются среди корней деревьев, чайки кружат в небе, нарисованные так красиво, словно готовы слететь с рисунка в любой момент. Темные линии моря нанесены с такой силой, что почти порвали лист бумаги. Но чайки над волнами такие изящные создания с экзотической грацией, и я почти слышу их крики.       — Ах, — говорит Фарамир, склонившись над моим плечом, чтобы рассмотреть рисунок. — Значит вот каком он настроении. А я все гадал, что с ним такое.       — Ты ожидал этого? — спрашиваю я, с удивлением смотря на него.       — В последнее время он был капризным, — пожимает он плечами. — Обычно это плохой знак.       И, конечно, он прав.       У Леголаса тоска по морю. Она оторвала его от деревьев, дома и отца, и безжалостно швыряет его среди волн. И это не самое худшее. После войны он всем сердцем хотел вернуться в Гринвуд, но когда отправился туда — радостный, счастливый оттого, что вернулся в дом, который любил — он обнаружил, что все изменилось. Море взревело, и его покой исчез.       Леголас написал мне письмо, в котором умолял меня найти ему дом где-нибудь в другом месте, потому что в Зеленом лесу ему не будет покоя.       И я согласился, хотя это было и немного эгоистично с моей стороны.       Сейчас он живет в Итилиэне, в дне езды от Минас Тирита, где все еще есть лес и где я могу следить за его благополучием, и Фарамир там, присматривает за ним.       Но сейчас передо мной лежит доказательство того, что море снова посягает на его душу, и я должен остановить это. Сегодня он не просто капризный.       Я аккуратно складываю рисунок и положив в карман, выхожу из комнаты.       — Значит, ты последуешь за ним? — кричит Фарамир мне вслед. — Будь готов к шторму!       — Я всегда готов, — бросаю я через плечо, но это не совсем правда.       Я знаю, куда пойдет Леголас, в его безопасное место, его убежище. Поэтому я направляюсь в сад. Когда я добираюсь туда, эльфа нигде не видно, но я знаю, где он. У него есть любимое дерево, на котором он прячется. Я сажусь под это дерево, ветерок треплет мои волосы, а листья касаются моего лица. Природа успокаивает. Это хорошее место, чтобы зарядиться энергией после утомительного дня.       Проходит совсем немного времени, а потом орехи начинают падать мне на голову, и это больно. Леголас явно не хочет, чтобы я был здесь. Но я тоже могу быть упрямым, поэтому игнорирую орехи. Ему придется постараться чтобы прогнать меня.       Я достаю из кармана его рисунок и раскладываю на коленях. Картинка великолепна, все так реально, что я почти могу дотронуться до листьев и почувствовать запах морской соли. Но лучше бы моря на рисунке вообще не было. Это символ всего, что причиняет боль моему другу.       — Это мое! — доносится с ветвей голос, полный негодования.       — Это прекрасно, Леголас. Почему ты не сказал мне, что умеешь так рисовать?       — Это пустяк, просто развлечение, чтобы скоротать время на той встрече, на которую ты заставил меня пойти.       — О, это не пустяк, — говорю я ему и провожу пальцами по волнам и чайкам. Он увидит мои действия и поймет, что именно меня беспокоит. Я знаю, что не стоит спрашивать его прямо, он просто будет все отрицать. Так трудно помочь упрямому, гордому, лесному эльфу. — Наверное, я покажу рисунок Арвен. Ей он понравится.       — Нет, Арагорн! — рявкает он, потом с отчаянием вздыхает. Я слышу как шуршат листья. — Она будет рыться в моих мыслях и задавать вопросы. Она никогда не отстанет. И это не поможет.       И этими словами он доказывает, что нуждается в помощи. Теперь я мог бы прямо спросить его, почему он мне ничего не сказал, почему нарисовал картинку, чтобы показать мне свои мучения? Но он знал, что я посмотрю его рисунок. Мы лучшие друзья, и я имею право обидеться на его молчание, но это ничего не изменит. И если я буду расспрашивать его, то это приведет только к гневу. Я спрошу позже, когда он снова станет спокойным и невозмутимым. Ибо, несмотря на свою бесшабашность, Леголас обладает большим самообладанием и спокойствием. Он сможет выслушать меня, когда успокоится. Годы проб и ошибок в общении с лесным эльфом научили меня терпению.       Поэтому я отвечаю мягко и стараюсь вложить в свой голос всю любовь и дружбу, которую испытываю к нему.       — Тогда что поможет, Леголас? Что я могу сделать?       На дереве наступает тишина. Но это не молчание, наполненное гневом и обидой. Он просто обдумывает как выразить свои эмоции. Возможно, он пытается понять, что именно поможет.       А потом я слышу, как он начинает спускаться, листья шуршат надо мной. Его гнев прошел, потому что, если бы он все еще злился на меня, он бы не пришел ко мне.       Эльф спрыгивает на землю передо мной без предупреждения и пугает меня до полусмерти.       Трава под его ногами даже не колышется, и он грациозно опускается рядом со мной, его плечо касается моего. Это значит, он простил меня, потому что, когда Леголас злится, он не позволяет прикасаться к нему. И это прикосновение означает извинение.       — Просто будь Арагорном, — наконец говорит он со вздохом.       — Ну, я могу попробовать, — говорю я с улыбкой. В конце концов, это простая просьба.       — Арагорном, — отвечает он, нахмурившись, — не Элессаром!       Я знаю, что временами Элессар во мне ему не нравится. Его раздражает корона, придворная жизнь угнетает его и он тоскует по рейнджеру, которым я был раньше. Он говорит, что все эти совещания с придворными просто бессмысленны, и иногда я думаю, что он прав.       Ветерок развевает его бледно-золотые волосы, и они падают мне на лицо. Он вскидывает голову и заправляет пряди за остроконечное ухо.       — Я знаю, что тебе не нравится Элессар, но иногда у меня нет выбора. Если бы это зависело от меня, я бы все время был рейнджером, но я король, как и ты принц. Мы не можем избежать этого.       Он молча срывает с земли травинку и крутит ее между пальцами, прежде чем спросить слишком небрежным тоном:       — Позволят ли они тебе завтра взять выходной?       — Утром у меня несколько встреч, но во второй половине дня у меня есть немного свободного времени, — лгу я. У меня столько дел и если я решу проигнорировать все вопросы после обеда, то мне придется работать до рассвета. Но ему нужно мое внимание.       Он крутит травинку все быстрее, и я уже не могу ее рассмотреть. Я вижу, что он напряжен и встревожен.       — Тогда может быть, прокатимся верхом? — спрашивает он так небрежно, как будто это вообще не имеет значения, когда я знаю, что для него это важно.       — Прокатиться верхом было бы великолепно! — говорю я, вытягивая вперед ноги и прислоняюсь спиной к дереву.       Леголас — опытный наездник. Я всегда стараюсь не отставать, но мне никогда не удается его догнать. Но я не расстраиваюсь по этому поводу, мне нравиться наблюдать, как он свободно скачет впереди.       — Я чувствую себя здесь как в клетке, — признается Леголас, отбрасывая травинку прочь. — И я опасаюсь сейчас ехать один.       Ему не нужно вдаваться в подробности, я знаю о чем он говорит. Я знаю, что если бы он отправился кататься верхом, испытывая тоску по морю, то больше мы бы его не увидели.       Он улыбается мне, и его улыбка стоит каждого мгновения, которое мне придется потратить на работу ночью.       — Делегация уезжает через неделю, и после этого я буду свободен, — говорю я ему. — И Фарамир может присмотреть за городом вместо меня. Что скажешь, если мы с тобой сбежим на время? Хотя бы на несколько дней.       — И твои охранники будут плестись позади нас, — ворчит он, но я знаю, что он доволен моим предложением. В последнее время у нас практически нет времени, чтобы побыть вдвоем.       — Мы можем сбежать от них! Мы уже делали это раньше. Или это слишком сложная задача для простого лесного эльфа?       Его музыкальный смех разносится по саду.       — Смертные еще никогда не были для меня вызовом!       Я аккуратно складываю его рисунок и засовываю его в карман.       — Тебе это не нужно хранить, Арагорн, — он в тревоге протягивает руку за бумагой. — Я же сказал тебе, что это пустяк…       — А я сказал тебе, что это не пустяк. Обещаю, что не буду показывать рисунок Арвен, но мне нужно это напоминание. — И я похлопываю по карману, в который положил рисунок. Мне нужно помнить, что есть и другие вещи, которые могут скрываться за его капризами и сложным характером.       Я смотрю на небо, солнце клонится к горизонту. На ужине нас ожидают высокопоставленные лица, прием будет проходить в зале, который Леголас ненавидит. Я думаю о том, чтобы избавить его от страданий этим вечером, сказав, что Арвен принесет еду в его комнату. Но прежде чем успеваю открыть рот, он говорит, проследив за моим взглядом на небо:       — У нас осталось совсем немного времени, прежде чем нас заставят надеть эту нелепую одежду и выставят напоказ в обеденном зале.       — Тебе не обязательно идти на ужин этим вечером, Леголас.       — Все в порядке, — он пожимает плечами и отметает мои протесты, наклоняя голову и одаривая меня едва заметной улыбкой. — Я смогу вытерпеть это.       Потом он вскакивает на ноги, как будто ему на все наплевать, и поднимает меня с земли. Мой яркий и веселый друг вернулся!       — Как насчет немного тренировки с луком перед ужином? Что скажешь, Арагорн? Я даже использую один из луков, сделанных людьми, чтобы дать тебе преимущество!       Как будто у меня вообще может быть преимущество перед ним, когда в его руках лук! У него могли бы быть связаны обе руки за спиной, и он все равно победил бы меня.       — Но если ты боишься… — Он смеется и кладет руку мне на плечо.       Я рад его дружбе, Леголас словно обволакивает меня светом. И я рад, что он здесь. Вот почему я сверну горы, чтобы помочь ему.       Он отдает мне гораздо больше, чем я когда-либо смогу вернуть ему в ответ.       И вот мы идем к полю, солнце светит нам в спину, ветер развевает наши волосы.       Сегодня мы просто Арагорн и Леголас.       Не король и принц, а просто человек и эльф.       И наша дружба.