Фело́ния

      Толстая папка упала на стол, заставив вздрогнуть от громкого звука. Мужчина сел на стул, откинулся на спинку, делая глоток кофе из стаканчика, и посмотрел на девушку перед собой снизу вверх. В его взгляде не было никакой унизительной оценки, ожиданий или животной похоти. Он просто изучал, словно уже полноценно уловил импульс чужих намерений. Девушка дёрнулась назад, звонко гремя наручниками, что были прикованы к рукам, фиксируя. Ужасно чесался нос от нервов, но, сдержав порыв, она лишь улыбнулась собеседнику.        — В чём дело, детектив? Пришли вновь напомнить, что мне светит пожизненное? Или соскучились?        Мужчина, на вид лет тридцати, почесал тёмную щетину, улыбнувшись в ответ на колкость нахалки. За всё время, что они знакомы, он привык к этой манере общения. Напоминало детские игры, и оттого становилось забавней. Что-то в этом было притягательное.       — Твой адвокат просит подать на обжалование приговора, — принялся листать папку, ища нужные документы. — Но боюсь, твоё досрочное освобождение случится лишь во снах, Уокер.       — Снова будете допрашивать, мистер Морнингстар?       Решив не отвечать, он просто кивнул. Но от того, как девчонка мерзко произнесла его фамилию, немного поморщился.       Морнингстар. Люцифер Морнингстар. Лучший детектив в округе штата Орегон. Он работал в правоохранительных органах не так давно, столько же он и знал эту Уокер — с момента, как вступил на службу. С первого дня их знакомства прошло пять с лишним лет. Девушка тогда попала под подозрение и была в качестве пострадавшей. На тот момент он с группой федералов расследовал преступление — массовое убийство. Они даже не могли предположить, что Уокер и была тем самым убийцей, который умело скрывался и являлся, предположительно, мужчиной. Ибо на месте преступлений часто находили улики со следами мужской подошвы. Как она это провернула — всё ещё неизвестно, и выпытать правду, даже под принудительным опросом, ой просто не выходит.       Пять лет назад он встретил её всю заплаканную, лохматую, с размазанным макияжем и в собственной крови. Она сидела связанная в тёмном углу и тихо поскуливала, моля о спасении. Он первый, кто побежал ей помогать, и первый, кого она ненароком поцеловала. Тогда это произошло весьма случайно, как он на тот момент думал. Но, вспоминая, теперь уже считает это грязной игрой по отвлечению и препятствию следствия. Когда он приподнял её с грязной земли, приговаривая успокаивающие слова и аккуратно развязывая, то совершенно точно не ожидал, что после спасения к нему полезут целоваться.       Вики Уокер. Красивая блондинка с голубыми глазами, что так блестели от слёз благодарности, и по-детски смущённая улыбка, явно привлекли внимание на тот момент ещё зелёного детектива. Смотря на это беспомощное создание в то мгновение и мысли не было, что Уокер окажется для него тем ещё шилом в заднице…       Когда её привезли тем же вечером в участок в качестве пострадавшей, он не присутствовал на допросе, а сидел за стеной в ожидании того, что там будет происходить. Для сохранения информации и анонимности в некоторых участках не велось наблюдения и не имелось стеклянных окон, чтобы следить за происходящим. Считалось, что одного или двоих федералов было достаточно, чтобы зафиксировать информацию. После дознания Виктория вышла вся уставшая и с тяжестью. Было видно, что девушка ужасно утомилась и настрадалась за проведённое время в заложниках. Поэтому по доброте душевной Люцифер предложил её подвезти до дома, даже не подозревая, к чему после всё приведёт. Он угостил Уокер кофе, и та с превеликим удовольствием согласилась и всю дорогу посыпала мужчину благодарностями, давя на жалость тяжестью жизни.       Морнингстар многое узнал о ней. Например, что она на пару лет младше него. Работала простой официанткой в забегаловке, но ночью рисовала картины, которые продавала на «Ибэй». Пусть их и не шибко скупали, но, когда появлялся лишний доллар в кармане — это определённо ощущалось. Вики снимала маленькую квартирку у пожилой женщины за копейки, что определённо помогало ей копить деньги на будущее, пусть и дом находился не в самом благополучном районе. Родителей у неё не было: погибли в автокатастрофе, когда ей было семнадцать. Девушку воспитывала тётка, которая не так давно скончалась, и Уокер пришлось переехать в съёмное жилье, чтобы не начинать войну с родственниками тётки за наследство…       Конечно, весь этот душераздирающий рассказ сказался на Люцифере, и он соболезновал, удивляясь, что такое вообще в жизни действительно случается. О таком он лишь читал: когда человек в буквальном смысле оставался разбитым и никому не нужным на произвол судьбы. И в тот вечер, когда подвёз её, то робясь пригласил как-нибудь поужинать, на что та с удовольствием ответила согласием, одаривая смущённой улыбкой, которой невозможно было не заразиться. Она начала ему нравиться несмотря на всю сложность ситуации в жизни и того, что, возможно, похититель вернётся за ней. Но на этот случай были патрульные, которые караулили улицу, на которой девушка проживала. Проводив её тогда до квартиры, чтобы убедиться насчёт сохранности и отсутствия грядущей попытки захвата пострадавшей, она вновь его поцеловала. Слегка. Нежно прикасаясь к губам напротив и вновь слегка улыбаясь, а после закрыла перед ним дверь.       После бесчисленных свиданий, поцелуев и секса можно было сказать точно, что они состояли в отношениях. И Морнингстар не даст себе соврать, что влюбился в эту очаровательную красотку, которая сводила с ума не только своей сексуальной внешностью, что при первой же возможности соблазняет его, но и невероятным складом ума. С ней можно было поговорить обо всем на свете, и девушка с такой лёгкостью поддерживала тему, будто для неё это было раз плюнуть.       Также, когда он оставался у неё очередной раз в квартире, после проведённых страстных ночей, обращал внимание на огромное количество картин, что были выставлены везде. Некоторые висели на стенах, создавая уют, а остальные же стояли в ожидании своего часа. И не раз ранним утром он застукивал её за работой и смотрел, как девушка усердно трудится, прикусывая губы от накатившего вдохновения. Подкрадываясь со спины, передавал горячий, вкусный кофе и целовал её в плечи, влюбляясь ещё сильнее…       Но никогда бы не поверил, что всё было невзаимно, и им лишь манипулировали…       Он не думал, что после вызова среди ночи на очередное убийство столкнётся с выбором: скрыть улику и стать соучастником или же позволить остальным федералам найти доказательства. Убийца разукрасил мёртвого разноцветными красками, и не просто всё тело — даже внутренности, что были распороты. Картина не вызывала приятного аспекта, но действовал творческий человек. Явно художник. И всё бы ничего, если не знакомый рисунок на животе умершего: дерево с опавшими красными листьями — точно такое же по цветовой гамме было на одной из картин Виктории. Когда это поразительное совпадение попалось на глаза, то первая мысль была, что девушка в опасности. Возможно, преступник так намекнул на следующую жертву. Ни минуты не сомневаясь в своей догадке, он рванул с преступления к ней домой под расспросы начальства. Как оказалось, с девушкой всё было хорошо: она рисовала, напевая песни, не обращая внимания ни на кого. В тот вечер Морнингстар собрал все её вещи и перевёз жить к себе ради безопасности, попутно рассказывая, что же случилось, на что получил долгое и протяжное молчание без отказов.       Все последующие выезды почти ничем не отличались, и на жертвах появлялись всё новые и новые рисунки точь-в-точь как картины Уокер. Тогда в голове и зародились сомнения. Но делиться на этот раз он не спешил. Не может же быть это таким совпадением? Ведь об этих рисунках знал лишь он, и мужчина не торопился делиться с коллегами, сохраняя всё в секрете, пока сам не наткнулся на улику, что принадлежала Вики. Кольцо. Помолвочное кольцо. Серебряное, с белым камнем и гравировкой. Осознание пришло, как стук по голове. Не могла же эта дрянная девчонка всё время водить его за нос? Поддавшись порыву спрятать улику, он чуть было не потянулся к ней, но его руку перехватил сержант, что в упор смотрел на него, мотая головой.       После всё было как в тумане. Возле дома оказалась полиция и федералы. Он помнил, как они выводили её в наручниках, а та улыбалась, покорно шагая вперёд. Когда Уокер увидела Люцифера облокотившегося на машину и смотрящего за всем происходящим, то улыбка пропала — на её месте появились слезы. И тогда по сердцу прошлись будто острыми граблями. Он не знал, что делать. И не знал, что она могла так поступить с ним. Вики Уокер оказалась этим творческим потрошителем. Совершила череду преступлений. Раз за разом. Без жалости и без сожалений.       Разговорить её не удавалось никому. Пока к этому дело не приступил он сам. Хоть Морнингстар и был под подозрением, а также многие думали, что он соучастник всех этих мерзких преступлений — начальство думало иначе. Они знали, что он ещё совсем молодой и зелёный детектив, не знавший о тёмной жизни своей уже бывшей подружки. И разговорить удастся кому как не ему. Девушка выпалила всё своё ужасное мародёрство, которое привело в шок не только его, но и все правоохранительные органы. Она убила всех: своих родителей, тётю, тех людей… И ведь он тогда верил в историю об её тяжёлой жизни. Как он ошибся…        С тех пор прошло пять лет, на протяжении которых Вики Уокер была заключена в колонию Строгого режима. Девушка всё это время пыталась обжаловать приговор на пожизненное. В стенах тюрьмы, в камере для допросов, закрытой от посторонних глаз — раз за разом Люцифер приходил туда, чтобы взглянуть на неё. Но даже несмотря на всё то, что она совершила — его влюблённость к ней была неизменна. Сколько он не пытался забыть, выкинуть из головы. Встречался и спал с другими. Вики Уокер была в его голове незаменимой. Он повзрослел. Поумнел. И перестал всем доверять, спустив в унитаз жизнь и мечты о семье, которую в прошлом хотел построить с ней…       — Ты снова убила сокамерника…        — Она меня бесила. Слишком много болтала. Такие раздражают и долго не живут, — хихикнула она.       По сравнению с прошлым разом, когда Морнингстар видел Викторию — она сильно изменилась. Похудела. Появились синяки под глазами. А губы припухли от вечных закусываний.       — Когда ты уже осознаешь всю суть своего положения и прекратишь буйствовать. Тебе могут влепить смертную. Выбери наконец другую сторону…       — Я выбираю не сторону, а лишь вас, — твёрдо заявила.       — Самоуверенно, — Люцифер сделал ещё один глоток кофе, продолжая неотрывно рассматривать заключённую.       — Зато честно. Поговорите с прокурором для смягчения. Я не буду обременять вас и вмешиваться не в свои дела. Буду учиться самостоятельности. Только прошу, научите жить в вашем мире. Возьмите под своё крыло.       — В последний раз, когда я это сделал — сильно пожалел. Ты много хочешь. За все свои «подвиги» тебе здесь место. Никто за тебя не может поручиться, потому что нельзя гарантировать, что когда ты выйдешь, то не продолжишь преступления.       Всегда такой острый взгляд стал ещё острее. Люцифер не двигался, а просто рассматривал девушку, изучал, впитывал. А после медленно поднялся с места и подошёл, вставая за её спиной. Его тяжёлые ладони опустились на плечи, сжимая.        — Расскажи мне, дорогая, зачем ты её убила? Неужели так хотелось вновь увидеть меня?       Пальцы подцепили замочек оранжевой робы, стягивая вниз, обнажая бледную спину заключённой.        — Знала, что я приеду?        — Хорошо иногда держать своих людей рядом, — сказала, подрагивая от прикосновений холодных пальцев к спине.       Дыхание стало глубже. Страх отсутствовал. Немного шершавые ладони мужчины скользнули вниз, плавно опускаясь к рёбрам. Он словно изучал, тактильно вбирал все изгибы, достоинства и недостатки, о которых знал.       — Подними руки, — скомандовал и лёгким движением потянул одежду кверху.       Звон наручников разнёсся по камере. Виктория сложила руки в замок, немного приподнимаясь и наваливаясь всем весом на стол. Она уже знала всё, что будет делать детектив. Вот уже на протяжении стольких лет он приезжает сюда по первому звонку, когда Уокер выходит из-под контроля. Он следил за всеми её действиями в этих стенах. Ведь сам принял это решение — держать девушку под прицелом. И знает, как нужно укротить — хотя бы на время, чтобы не буйствовала и была паинькой. В глубине души он не очень-то будет рад, если ей всё-таки впаяют смертную.       Детектив надавил Вики на поясницу, заставляя выгнуться. Для него она не опасна. Будто кошка на привязи: ластится и делает все, что он просит, тем самым пытаясь заслужить чёртово внимание этого мужчины. По-хорошему, всё то, чем они занимаются — строго запрещено. Не будь Люцифером стоящим сотрудником со своими связями, то никогда бы не смог позволить себе лишнего в этих стенах. Так что всё, что происходило здесь, было строго конфиденциально.       Морнингстар обхватил её шею сзади и обрушил свои губы на спину. Румянец разлился по телу девушки. Дыхание сбилось. Глаза закрылись, всё вокруг померкло. Его губы были дозой адреналина, который пробуждал тело. То немногое сопротивление, которое ещё осталось в ней, испарилось под напором его рук и ощущением эрекции.       Желание зрело внутри неё, и он делал именно то, что хотела она. Виктория прикусила губу, чтобы удержаться от мольбы. Его глаза горели и были полны озорства, когда он вновь взглянул на дрожащую девушку. Мужчина абсолютно полностью контролировал себя и её тело. Она бы не стала этого менять даже под угрозой смерти. Уокер не была уверена, что сможет выдержать ещё хоть немного промедления, но потом мужчина приспустил штаны. Он коснулся полоски нижнего белья, медленно оттянул в сторону. Вики ощущала пальцы Люцифера настолько близко, что невозможно было удержаться и не податься назад. Мужчина прижал твёрдую подушечку большого пальца к клитору, обвёл круговым движением. Уокер поджала губы и тихо выдохнула, ощущая себя так, словно попала в руки к опытному кукловоду, который точно знал, за какие ниточки нужно потянуть. Девушка застонала. Он собрал её влагу рукой, таким образом смочив пальцы, а затем скользнул в неё. Ему нравилось то, что он видел перед собой. Нравилась её ответная реакция. Его взгляд становился всё глубже и тяжелей. Грудная клетка начала вздыматься чаще.       — Чертовски люблю то, как ты сжимаешься вокруг моих пальцев, — прошептал он. — Сильнее, детка. Я хочу почувствовать, как ты трахаешь мои пальцы, будто это мой член.       Его слова подпитывали её желание, и она сжалась ещё сильнее даже сама того не ожидая. Её стенки настолько сильно сжимали пальцы мужчины, что она не понимала, как ещё не кончила.       — Ах, блядь, — выкрикнула Уокер.       Люцифер словно подготавливал, настраивал под себя, не имея никакого желания необоснованно пугать её или нагнетать обстановку. Он будто уже выстроил тактику, как стоит вести себя с Уокер. А может, Морнингстар в принципе не любил доказывать свою силу или демонстрировать авторитетность с помощью принуждения или насилия: это лишь унизило бы его мужское достоинство и сделало в собственных глазах ничтожеством, с которым ни одна пассия не захочет находиться по собственной воле.       Его пальцы начали двигаться быстрее и жёстче. Перед тем, как согнуть их внутри неё, мужчина нашёл идеальную точку, чтобы довести Уокер до безумия. Всё внутри сжалось, и беззвучный крик исказил её лицо. Стенки киски девушки всё так же сильно сжимались, когда она взлетела на вершину удовольствия. И когда он зарычал — она распалась на части.       Напряжение внутри неё спало настолько быстро, что у Уокер перехватило дыхание. Быстрый взрыв блаженства — её тело наполнилось радостью, когда она оседлала волну удовольствия. Она выкрикнула его имя. Громко. С её телом, всё ещё дрожащим от того, как сильно она кончила, и с затёкшими ногами. Девушка попыталась набрать в лёгкие достаточно воздуха, чтобы не потерять сознание.       — Я не из числа твоих поклонников. Я не собираюсь сдерживать свой член и тосковать по тебе. Если я трахаю тебя, Вики, никто другой больше никогда не сделает этого.       Уокер задохнулась, когда он потянул её голову назад за волосы, а после прижался губами к шее и издал дикий, грубый рык гнева, будто его только что заставили сдаться в тяжёлом бою. Скользнув рукой вверх по животу, он обхватил одну грудь и сжал. Потёр большим пальцем сосок, вынуждая затвердеть.       — Я должен был догадаться, что ты будешь такой послушной и податливой, — пробормотал он. Это было высокомерное заявление, но его голос звучал настолько похотливо, что сводил девушку с ума. Виктория с призывом двигала бёдрами вверх и вниз по его эрекции, пока он оставлял горячую, влажную дорожку из поцелуев на теле.       — Ты берёшь то, что я тебе даю.       Она свирепо обернулась и посмотрела на него, едва сдержавшись, чтобы не ответить.       — Ну же, скажи, — предупредил он.       — Ты мудак, — сказала она, сдерживая вздох, когда он шлёпнул между ног. Тёмное удовлетворение поползло вверх.       — Что-нибудь ещё?       Конечно, ей хотелось ответить, но Уокер прикусила язык и покачала головой.       Тёмные глаза внимательно следили за её реакцией. Люцифер снова сжал соски и оттянул их. Спина Уокер чуть выгнулась дугой. Сама до конца не осознавая собственных действий, она прижалась грудью к ладоням мужчины, к её щекам прилила кровь. Большой палец детектива коснулся подбородка, провёл по контуру нижней губы.       Острый взгляд продолжал наблюдать, впитывая эмоции и реакцию. Поглощая их. Насыщаясь. Пробуя на вкус. Вики не могла избавиться от навязчивой мысли, что всё это он делал не просто так. Он хотел проследить за её поведением, понять, способна ли она сдержать собственные слова.       Полыхающий в тусклом свете взгляд. Люцифер скользнул рукой вдоль женского тела. Перед ним она была полностью раскрыта, совершенно уязвима. И эта уязвимость полностью демонстрировала доверие. Сзади послышался звук расстёгивающейся ширинки и шорох одежды. Она понимала, к чему всё идёт дальше, и с готовностью приподняла попку, чтобы он с лёгкостью скользнул в неё. Морнингстар прижался к ней всем телом, чтобы ощутить тепло, чтобы быть ближе, чтобы чувствовать контакт кожа к коже, и обхватил рукой тонкую шею. Нет, он не любитель безумных игр, но это позволит контролировать её дыхание, контролировать её тело, контролировать её всю. На долю секунды он замер, давая ей возможность привыкнуть, а затем сделал резкий рывок, пронзая Уокер до самого конца, рукой заглушая крик и больно кусая в плечо. Люцифер ощутил, как потайные мышцы обхватили его член, сжавшись вокруг него. Не дав времени девушке опомниться, он стал медленно двигаться бёдрами, с каждым толчком ускоряя темп. По дрожи её тела он понял, что она невероятно возбуждалась от ощущений, наполнявших её наслаждением. Уокер стонала и всхлипывала под ним, хватаясь крепче за стол, гремя оковами.       Детектив набрал темп — ему нужно освобождение не меньше, чем ей. Её стон превратился в дикий крик, когда он безжалостно врезался в неё долго и интенсивно, мучительно и отчаянно. Он приподнял её плечи, чтобы получить доступ к груди, и к вечеринке пыток присоединил соски. Люцифер попеременно сжимал и оттягивал их, чтобы ещё сильнее завести свою маленькую сладкую девочку. Только когда она обессиленно опустилась обратно на стол, он убрал руки. В этой позе Морнингстар мог погружаться в неё глубже и быстрее. Это то, что нужно было им обоим.       Он почувствовал, как Виктория, получив немного свободы, стала двигаться ему навстречу, чтобы получить ещё один оргазм. И, выходя из неё, кончил, издав рык. Уокер содрогнулась всем телом вместе с ним. Её голос охрип от криков, всё расплывалось перед глазами, а когда она пыталась их открыть — тело не могло двигаться, будто бетонная плита придавливала к столу.       Когда они оба стояли одетые и приведённые в порядок, Вики держал крепко уже тюремный надзиратель, готовясь увести обратно в камеру. Но перед этим к ней подошёл Морнингстар и, схватив сильно за подбородок, наклонился к самому уху и сказал:       — Будь паинькой, а иначе мне придётся вернуться вновь.       — Ничего не могу обещать, детектив, — нагло усмехнулась и, не отрывая взгляда, продолжила смотреть на мужчину, когда её уводили в блок для заключённых.       Их встреча ещё не раз состоится, и они оба об этом знают…