Bernadette

С чего бы начать? С лаборатории Дотторе? С Селестией забытым местом, где только холод, мрак и все остальные атрибуты не самого благотворного времяпрепровождения. Только пара стульев, бесконечное количество колб, склянок, механизмов, машин, трупов и криков, сопровождающих атмосферу, возглавившую безнадежное место. А не лучше будет так? Она проскакала мимо него, так легко, словно перевоплотилась шлейфом нашатыря, бродившего давнишним гостем в душной лаборатории. - Что читаешь? Хотя нет, не говори. Я все равно ничего не понимаю. - ее руки лозой обвивали его шею сзади. - Что ты такое говоришь, дорогая? - Дотторе знакомо оскалился, оказавшись его голова повернутой к ней. Стоило ей только приблизить к нему руку, как он тут же тянулся за поглаживанием от ее мягких пальцев. - Ты действуешь хитрее, чем говоришь. Она искренне смеется и в ласковом жесте прикладывает ладонь к идеально выбритой щеке предвестника. Его милая опасная мелодия, играющая на струнах проклятой души. Затрагивающая почти ничего из того, что осталось, но поселившаяся внутри надолго, заменившая сердце. Предвестники обладали не самой лучшей репутацией, даже глухому и слепому об этом известно (один из последних неудавшихся экспериментов ученого). И все они как один были единым бременем всего Тейвата. Не было никого из них, кто не был бы жаден до власти и признания. И среди всех оголодавших в Снежном королевстве волков он был самым сытым. Наделенный властью изучать, разрушать и воскресать. Избранный Королевой, верный своему делу и преданный всем миром. И что интереснее: рядом Колумбина, одна из таких же как он, с идеалами неизвестными никому, может даже ей. Она, словно сотканная из нитей множества тайн, ушедших в могилу, так и останется загадкой. Одной из тех, кто не затронул любопытства доктора. И здесь нечего объяснять: Дотторе знал что будучи не под завесой секретов, окружающих ее, Колумбина не будет той кем является в самом совершенном ее виде. Лучше все оставить как есть. И ее теплую руку. Колумбине стоит опасаться Дотторе, поскольку ему не столько важен ее внутренний мир, сколько мягкая конечность. Она стала бы венцом его коллекции. Дотторе отложил записи, подхватил предвестницу за тонкую талию и повел в центр пещеры. Освещаемые лишь редким холодным светом, источник - известен только Дотторе, и Колумбина не задумывается об этом. Она завораживающе смотрит в окрашенные кровью глаза доктора и поддается на его импровизированным танец. - Без музыки танцевать неинтересно. - вздыхает она. - Хочешь чтобы твой чарующий голос заглушили крики, полные ужаса? - Так вы хотите чтобы я спела, доктор? - Хочу. Он покружил с ней пару шагов. Девушка не успевала за ним, иногда не чувствуя под ногами пола, но это совсем не волновало. - Мне будет сложно делать это, одновременно танцуя с вами. - Не беспокойся, я последую за тобой. Стоило предвестнице разомкнуть свои атласные губы, как из ее рта полилась прекрасная мелодия. Рассчитанная только на одного, ласкающая слух только его, Дотторе льстило ее внимание. Как и то, что она почти повисла на нем, продолжая сладко напевать какую-то колыбельную, не подходящую под ритм их танца. Нескладная композиция между ними, немая сцена общения только взглядами. Ладони в перчатках на талии, и в пещере становится немного теплее только от тонких рук на плечах. Звуки каблуков в полной тишине, Колумбина неожиданно замолчала, приковывая на месте и останавливая их дуэт. - Мастер Дотторе, - она привстала на цыпочках, все еще опираясь о предвестника, и прошептала у самого уха. - кажется вы меня задержали. Мне уже пора, и я не знаю как буду объяснять Королеве свое опоздание, если задержусь еще дольше. - Это объясняется очень легко, - он повернул к ней голову, наклоняясь. Между ними буквально сантиметры, но взгляд глаза в глаза не оказывается разорван. - вы помогали мне с экспериментом. - Вот как, - она нежно улыбнулась, - тогда до следующего эксперимента. Девушка откланялась и развернулась, покидая пещеру, а доктор усмехнулся, провожая ее взглядом. Она действительно приковала его к себе. И к полу.