Закономерности

      Согласился он на это добровольно и даже с радостью, но сидит у стойки бара Дэниел спиной к танцполу: громкая музыка и переплетающиеся лучи прожекторов после домашних тишины и размеренности (не нарушаемых даже громкими ссорами Анжелы и Лилит) непривычны, и даже когда он отпивает немного из своего стакана, в горле отдаётся пульсирующим напряжением.       — Что, с Мэри всё никак никуда не выберетесь? — спрашивает поверх музыки Дженнифер, расслабленно сидящая вполоборота на соседнем стуле — она в заведениях Центра постоянная гостья.       Дэниел быстро стирает с края рта оставшиеся капли, пряча кривую усмешку.       — Да мы не разговаривали толком уже чёрт знает сколько. Днём она работает, после работы она уставшая, вечером пишет отчёты, висит на телефоне да ищет курсы. Выходные у нас не совпадают.       Он бы упомянул, что они с Мэри-Сью не просто не разговаривают — от всех его попыток она досадливо отмахивается, каждый раз откладывая на загадочное «потом», наступит ли которое — вопрос почти риторический.       Если уволят разве что, но и тогда ей будет не до разговоров — слишком много сил уйдёт для того, чтобы собрать себя по частям и ради разнообразия вспомнить, что у неё — у них — есть дети.       Дженнифер аккуратно проводит рукой по волнистым, тщательно уложенным волосам.       — С другой стороны, она хотя бы работает. Я устала одна деньги в дом нести, а Джона уже с третьей работы уволили… по его словам. Но я-то знаю, что он сам уходит. Лишь бы в саду своём закопаться да время находить болтать со старухами, — впервые Корал Олди оказалась рядом с их домом абсолютно случайно, но стоило вышедшему сгрести листья во дворике Джону с ней о чём-то разговориться, как появляться она стала гораздо чаще.       — А что Люси? — спрашивает Дэниел, жестом подзывая бармена — стакан снова опустел.       — А что Люси? — недоумевает Дженнифер, будто услышав сущую глупость. — Занимается, читает, помогает с уборкой. Друзей иногда после школы приводит или с Джоном сидит. У неё всё хорошо.       — А ты что?       — Работаю, — подчеркнув интонацией, вкрадчиво говорит Дженнифер, постукивая ухоженными ногтями по стенке своего стакана. — А после работы хочется и проветриться, знаешь ли. Я не Джон, мне с подсолнухами на заднем дворе скучно. И знакомые лица здесь нередко можно увидеть, парой слов перекинуться. Многим в Плезантвью тошно, и я их прекрасно понимаю.       Дэниел слегка настороженно хмурится: пожалуй, надо бы иногда приглядываться повнимательнее к людям в толпе, ему вовсе не надо, чтобы Мэри-Сью устроила скандал из-за «гулянок по барам» — в её картину образцовой семьи и культурного времяпровождения они не вписываются.       — И кого обычно видно? — он не ведёт счёт выпитому, но мыслить и говорить всё ещё легко — становится лишь теплее, а въевшаяся под кожу леность постепенно рассеивается под напором горячей крови. Не исключено, что и до танцпола они сегодня дойдут.       Дженнифер ненадолго поднимает глаза и поджимает губы, вспоминая.       — Пару раз видела Брок. Как её… Брэнди? Не здесь, разумеется. Забежала в первый попавшийся бар такси подождать, чтобы снаружи под дождём не мокнуть, а контингент там подобрался сомнительный. Зато и непритязательный.       На долю секунды на лице у Дженнифер мелькает брезгливость, которую она отгоняет, едва заметно поведя плечами и вернув свою обычную кокетливую, но не слишком многообещающую улыбку.       — А в таких местах обычно бывают либо Кальенте — по отдельности — или Лотарио. Видимо, потому что никто из Готов в подобные заведения не вхож, — улыбка становится слегка надменной — громко сорвавшаяся свадьба прогремела на всю округу, но Дэниел так и не понял, как она отозвалась в Дженнифер, не выражавшей чрезмерной симпатии к Кассандре и не торопящейся ругать обманувшего невесту Дона.       — А ещё пару раз видела твою дочь, но не внутри. Снаружи, рядом с переулком. Ждала кого-то, кажется.       — Какую из? — устало и чисто для вида спрашивает Дэниел, разом потеряв значительную долю накопившейся энергии.       Только очередных упрёков за поведение Лилит ему не хватало в таком месте — Дженнифер ведь до Центра добирается только после работы, а значит — как минимум после десяти, а то и одиннадцати вечера.       — Анжелу.       Стакан едва не оказывается на полу, ибо пальцы Дэниела разжимаются сами собой, но вовремя поставить его на стойку он чудом успевает.       По затылку будто ударили чем-то тяжёлым.       — А ты точно не путаешь? Они же… близнецы.       — А ещё они озаботились тем, чтобы различить их было несложно, — усмехается Дженнифер, наблюдая за его удивлением с несколько лишённым сочувствия интересом. — На моей памяти платья в цветочек Лилит не носила даже тогда, когда одежду ей только вы выбирали.       Дэниел борется с желанием осушить стакан залпом и лишь сжимает в плотный кулак лежащую на стойке руку.       Он готов поклясться, что её подбил на это проклятый оборванец Дастин, он наверняка не уточнял, куда именно они поедут.       Дэниел не хочет верить, что Анжела может быть инициатором того, за что постоянно стыдит Лилит едва ли не громче Мэри-Сью.       Дэниел упорно игнорирует услужливо всплывающие воспоминания о том, как сам, когда они были всего лишь друзьями, уговаривал Мэри-Сью хотя бы разок улизнуть ночью из дома без разрешения родителей, вовсе не переживая о том, что будет, если они это заметят.       Мэри-Сью ни разу не согласилась, а когда он в очередной свой тайный визит попытался её поцеловать, пока она всё ещё выглядывала из открытого окна на первом этаже, толкнула обеими руками в грудь она его куда сильнее чем, вероятно, намеревалась — Дэниел едва не завалился прямо в одну из клумб Корал, а Мэри-Сью едва не выпрыгнула из того же окна на улицу, чтобы извиниться, и даже в ночной темноте он видел, как у неё от стыда запылали щёки.       — Дэн, — вернул его в реальность щелчок пальцев. — Ты драматизируешь. Ей тоже ведь развлекаться хочется, пока вы ей в уши своё нытьё не льёте.       — Вы — это Мэри и… кто? Не я же, — Дэниел наконец оправляется, потому и глоток делает маленький, спокойный. — Я в её жизнь не лезу.       Конфликт с Дастином не противоречит его утверждению, ведь Дэниел не лезет в жизнь дочери.       Дженнифер иронично выгибает тонкую бровь.       — Даже слишком.       Отодвинув свой пустой стакан, она с лёгкостью и некой грацией встаёт со стула и уверенно идёт в толпу возле танцпола, не направляясь при этом в гущу — должно быть, увидела кого-то знакомого.       Дэниела её ирония не задела — он в этот момент думал о маленькой Анжеле, что прилежно выполняла все домашние задания, корпела над книгами, помогала Мэри-Сью с уборкой, в итоге полностью лёгшей на её плечи, и порой приводила домой одноклассников — ей не хватало лишь такого же Джона, что был бы не хуже общества близкого друга.       Люси тоже скоро перестанет быть ребёнком — если Джон наконец задержится на какой-нибудь работе, Дэниел осторожно спросит у сестры, всегда ли её дочь ночует дома.