Все оттенки красного

В её спальне были совершенно вульгарные, ослепительно-алые простыни. И подушки, и одеяло. И даже торшер на прикроватной тумбочке светился рыжевато-красным. Первый раз Гарден оказалась здесь, зайдя на чашечку чая. Чай, разумеется, оказался терпким каркаде, без сахара, а под тёмно-бордовой блузкой Мон Шери обнаружился нежный, слегка отливающий розовым кружевной бюстгальтер. На её бледной, почти белой коже он смотрелся чудо как хорошо, и у Гарден неожиданно закружилась голова, и сердце учащённо забилось. Она тогда ещё думала, что это признак раздражения или гнева. А Мон Шери сидела напротив неё в расстёгнутой блузке, целомудренно сложив руки на коленях, и смотрела почти растерянно. Как будто это чужая воля руководила её пальцами, высвобождающими пуговицы из петель. И в этом была она вся — одновременно вульгарная и невинная, напористая и кроткая, сильная и испуганная. Гарден так и не смогла понять, чем именно она заслужила право увидеть обе стороны личности кузины, но, словно зачарованная, позволила увести себя в спальню. И ни разу с тех пор не жалела об этом. Говорят, что французы хороши в искусстве любви, — и относительно Мон Шери этот слух был верен более, чем на сто процентов. У неё была нежная кожа. Умелые, мягкие, пухлые губы, ловкие пальцы, густые черные волосы, в которые так приятно было зарываться руками. На левом плече у неё была родинка, и Гарден каждую ночь не могла удержаться от того, чтобы коснуться её губами по меньшей мере раз пять. Она предпочитала считать их частые ночи просто ни к чему не обязывающим сексом и ни разу не спрашивала, что об этом думает Мон Шери. И всё было бы прекрасно — с легким оттенком горечи, розовато-бордовым, как тот самый чай, с которого всё началось, — но всё же прекрасно. Если бы не одно «но» — в спальне Мон Шери едва ли не всё было красным. Если быть честным, в каждой её комнате встречалось что-нибудь алое, карминовое или, на худой конец, рыжее, но в спальне просто не было места другим цветам. Алое белье, рыжеватый свет торшера, тёмно-малиновые занавески на окнах, ярко-красный электронный будильник на подоконнике. Когда Гарден заходила сюда, ей казалось, что она утопает в море крови, чистом, красивом, переливающемся разными оттенками и просто ослепительно жадном. Казалось, стоит ей расслабиться на секунду — и море поглотит её. Это сводило её с ума, раздражало, нервировало настолько, что даже неопределённость их с Мон Шери отношений как будто отходила на второй план. Когда она, не выдержав, подарила ей на день рождения ярко-зелёный светильник, Мон Шери улыбнулась немного грустно и поставила его на почетное место в гостиной, возле книжного шкафа. Вечером того же дня Гарден наконец поняла, что дело вовсе не в красных простынях. И первым, что она сказала Шери в их следующую встречу, было: — Как насчёт того, чтобы зайти выпить чаю ко мне? На следующее утро, открыв глаза, Гарден заметила на своем подоконнике ослепительно-красный мобильный, блестящий гладкими боками. Улыбнулась, задумчиво провела кончиками пальцев по волосам лежащей рядом Мон Шери и снова опустила ресницы.