Я все еще здесь/I’m Still Here

После шока от голубого портала, выплюнувшего четырех черепах разного вида и размера… «ОПЯТЬ ВСТРЕЧА С НАМИ ИЗ ДРУГОГО ИЗМЕРЕНИЯ?!» «Это будет вина Нардо» «Очаровательно. Это все разные виды. Так что это коробчатая черепаха, с мягким панцирем и… «Боже, это действительно интересно, Донни. Я только что получил еще один звонок от кого-то по имени «Мне плевать!» «Рафаэль !» — и разобравшись, как назвать друг друга и не запутаться, 8 трехмерных черепашек стояли вокруг знакомясь друг с другом. Леонардо стоял с Рафаэлем и Рафом. Его вспыльчивый брат казался несколько напуганным размером своего коллеги. В свою очередь, люциан-аллигатор немного завидовал природному инстинкту Рафаэля хорошо обращаться с животными и тому, что у него была инопланетная космическая черепаха. Каким бы нежным он ни казался, другой Раф не умел завоевывать любовь у животных, особенно у существа по имени Мэйхем. Донателло и Донни быстро переговаривались о науке и технике («О, как приятно вести интеллектуальный разговор!»). Леонардо мягко улыбнулся, наблюдая, как сверкают карие глаза его младшего брата, когда он, наконец, смог поддержать разговор, которым он был увлечен, и ему не нужно было заглушать слова. Микеланджело знакомил Майки с Мороженым Китти. Самая младшая черепаха в группе смотрела на кошку-мутанта с замиранием сердца. В целом, это было хорошее время… кроме одной черепахи. Леон терялся в этом измерении. Его коллега не был похож на него. Он был серьезным, сосредоточенным, невысоким и в целом скучным. Он также казался очень властным. Но и это было простительно. Это был тот факт, что все, казалось, отодвинули его в сторону, пока они узнавали друг друга. Его первой мыслью было пойти к младшей паре братьев и сестер. Они первыми оторвались от группы и пошли на кухню, выкрикивая крылатые фразы: «БОЯКАША!» «КОВАБАНГА!» «Вы должны попробовать объединить их» «Боже мой!» «БУЯКАБУНГА!!» Леон высунул голову из-за занавески и наблюдал за ними. Эти двое хватали ингредиенты из шкафов и холодильника и разговаривали с такой скоростью и таким тоном, который мог понять только Микеланджело. Леон мягко улыбнулся, счастливый, что его младший брат может быть таким беззаботным, как он хочет, не раздражая другую черепаху. Он решил оставить их двоих в покое, прежде чем отправиться к следующей группе черепах, Донни. У Донни и Леона всегда были похожие манеры, темпераменты и поступки. Оба они могли отталкиваться от чужой мысли либо для согласия, либо для спора, причем последнее было наиболее вероятным. Но на этом они закончились. Донни был чрезвычайно умен и предпочитал машины и науку людям… или существам. Леону нужно было следить за ним и болтать с кем-нибудь, кто был бы готов слушать. Донни тоже жаждал похвалы, но часто был более уверен в своей работе, чем Леон. Он толкнул металлическую дверь и увидел, как его близнец и другой Донателло разговаривают о роботах или о чем-то подобном… «Как дела, Донни?!» Он прервал их разговор, чуть не опрокинув при этом немного жидкости в мензурке. «Ой. Это не я» Донателло раздраженно вдохнул, и Донни только закатил глаза. — Тебе что-то нужно, Нардо? «Просто хотел узнать, не нужна ли тебе помощь с твоими занудными вещами». «На самом деле это довольно увлекательно», — начал Донателло по касательной. Леон громко застонал. Очевидно, у Донни этого мира тоже был режим объяснителя. Донателло бросил на Леона раздраженный взгляд, а Донни прорычал. «Пожалуйста, не обращайте внимания на моего тупого брата. Нардо, ты не думаешь, что можешь раздражать в другом месте? — спросил Донни. Хотя обычно он не так быстро пренебрегал своим близнецом, он был рад встретить другого гения, подобного ему. Тот, которого ему не нужно было исправлять с помощью машины, чтобы они соответствовали его собственному разуму. Он мог говорить большими словами, и другой Донателло прекрасно знал, о чем он говорил. Он как раз говорил об одном из своих металлических роботов, Металлической Голове — Микеланджело дал ему имя и не определился с названиями мутантов и машин, — когда Леон прервал его. Леон забавно ухмыльнулся, скрывая обиду. Колки Донни не всегда наносили удар, но в редких случаях причиняли боль больше, чем от кого-либо другого. На самом деле, это было больнее, чем он показывал, если об этом подумать. Донни редко пытался задеть чьи-то чувства. Он не понимал, как его резкие слова могут повлиять на других людей, и Леон обычно ужасно старался показать, как сильно они влияют. И не то чтобы он не вернул своего брата в пурпурном. Черт возьми, даже в один из самых напряженных моментов их жизни он не мог не радостно выкрикнуть: «Донни ошибается!» «Миру конец, а колкости продолжаются», — издевался он в ответ, раздраженно фыркая. Но теперь, когда Донни назвал его тупицей в присутствии другого гения, это задело сильнее, чем следовало бы. Он не был уверен, что слишком остро реагирует. Вероятно, он был. Он мысленно стряхнул это чувство. Он отмахнулся от двух умников и вернулся в гостиную, где Майки и Микеланджело оживленно разговаривали, пока в телешоу пара парней, женщина и своего рода призрак ехали верхом, произнося дрянной диалог. Он откашлялся, и они повернулись к нему и улыбнулись, хотя Майки казался немного расстроенным, что его прервали. — Ты знаешь, где Рафы и другой я? Микеланджело ухмыльнулся и махнул большим пальцем назад. «Додзё. Думаю, твоему Рафу нравится преданность моего Лео тренировкам» Леон закатил глаза. Еще одна вещь, которую он и Леонардо не имели общего. Если бы не синяя маска, Леон никогда бы не догадался, что эта… палка в грязи, которая посрамила Рафовскую бездну, была его двойником. Он задавался вопросом, было ли другой он старшим братом, из-за чего он и его старший брат вели себя так… бе. С другой стороны, Раф развлекался на миссиях и в логове. У Лео было сочетание удивления и взгляда человека, привыкшего к черепахам, выскакивающим из порталов. С другой стороны, Донателло сказал, что они уже сталкивались с другими аналогами раньше. Но после первоначального беспокойства в их день Лео казался просто… чрезвычайно… скучным. Наиболее выразительным Лео казался в личности Рафа. Очевидно, Раф из этого мира был немного вспыльчивым, но под его грубой внешностью скрывался мягкий дух. Вам просто нужно было набраться терпения и узнать его получше. Он поблагодарил Микеланджело и уже собирался уйти, когда ему пришла в голову идея. «Мы должны пойти кататься на скейтборде!» «В другой раз, Леон, — улыбнулся Майки, — Микеланджело рассказывает мне об этом шоу, Крогнар-варвар». Майки и Микеланджело повернулись и завели оживленную беседу собравшись у телевизора. Леон не знал почему, но его младший брат, отвергший его предложение пойти повеселиться, ранил его больше, чем когда-либо. Майки был той черепахой, на которую смотрел Леон, когда ему нужен был кто-то, кто раскрутил бы его или пошел дурачиться. Донни был циничным, и Раф все больше и больше времени уделял заботе о них троих, еще больше увеличивая свою Рафовскую бездну. И теперь Майки, казалось, нашел кого-то, кто был похож на него почти во всем. Кто такой Леон, чтобы протестовать против этого или даже конкурировать? Боже, он был так прав, когда излил свое сердце Уэсо. Он был никем без своих братьев, а теперь? Он был никем по сравнению с их коллегами. Постояв там пару минут, утопая в неуверенности в себе, будучи полностью проигнорированным Микеланджело и Майки, он направился в додзё, где услышал звуки металла о металл и спокойный голос, предлагающий руководство. Внутри он не мог не восхищаться безмятежностью этого места. Спарринги Рафа и Рафаэля были единственным выходом из безмятежности. Слайдер был немного удивлен, что Рафаэль в этом измерении мог выстоять против его старшего брата, учитывая, насколько он был меньше. Его двойник стоял у больших древесных глаз, наблюдая за схваткой двух черепах с красными полосами, время от времени комментируя боевые приемы Рафа. Его никто не заметил. Леон больше не мог этого выносить, хотя на его лице сохранялась добрая улыбка. Он понял, что спарринг требует концентрации, но его старший брат с радостью отражал язвительные реплики Рафаэля, добавляя свои собственные колкости. Он был немного удивлен тем, что Раф несет чушь, он был довольно вежлив. Но, возможно, он просто пытался подать хороший пример. Было приятно видеть, как его брат «расслабился» и наслаждался спаррингом так же, как и он. Но прямо сейчас Леон просто хотел, чтобы его старший брат заверил его, что он важен и интересен, чтобы быть рядом… а этого не произошло. Однажды он заставил Рафа подойти, положить руку ему на плечо и наклониться до его уровня, чтобы начать еще один из его серьезных разговоров… те, которые Леон отклонил, но теперь хотел больше, чем когда-либо. Но он догадался, что ему просто придется смириться с тем, что он будет вторым по… ну, всему. Он ухмыльнулся и повернулся, чтобы уйти, когда услышал крик Леонардо: «ЯМЭ !»

***

Сказать, что Леонардо и Рафаэль были удивлены поведением другого Рафа, было бы преуменьшением. Рафаэль немного подозревал, что Лео скорее «Раф» чем он сам. Лео не знал, как с этим справиться. Его собственный двойник был совершенно другим. Они обменялись любезностями, но пока это было их единственное общение. Леон, казалось, был больше увлечен изучением этого места или общением с Майки. Лео не возражал; Леон придет поговорить с ним, если или когда захочет, хотя он с нетерпением ждал возможности поговорить со своим коллегой. Он также немного опасался посещения другого измерения. Обычно это означало, что Крэнги замышляют что-то недоброе или вот-вот должна произойти какая-то мировая катастрофа. К счастью, они объяснили, что мечи Леона могут создавать порталы, и каким-то образом они создали порталы в измерения Леонардо, Рафаэля, Донателло и Микеланджело. В любом случае, Леонардо довольно быстро понял, что, хотя у Рафа была гораздо более расслабленная аура, он все же любил использовать грубую силу и был вспыльчивым. Рафаэль казался весьма довольным этим, и Лео не мог не волноваться, пока две черепахи с красными полосами говорили о том, что лучший план в бою — это разбивать вещи вдребезги. Леонардо также хорошо общался с Рафом, поскольку оба они были старшими братьями и обычно раздражались, когда их младшие братья не слушались. Они оба немного разглагольствовали, когда Рафаэль уехал за Чомпи, чтобы показать его Рафу. В конце концов, Леонардо начал разговор с Рафом о тренировках и был очень рад поговорить с кем-то, кто так же увлечен тренировками. Хотя его братья были опытными и все еще тренированными, у них не было такой страсти, как у него. Единственным другим был его отец. Лео все еще ожидал, что его отец будет в додзё всякий раз, когда он входил. Он задавался вопросом, исчезнет ли это в ближайшее время. В то время как Раф был большим из них двоих, Рафаэль, казалось, превосходил его в мастерстве. Но Раф, казалось, не возражал. «Папа обычно смотрит свои шоу, поэтому у нас не так много времени на тренировки», — объяснил им двоим Раф. «Но он научил нас тому, как использовать наше окружение и сливаться с тенями!» Раф также поделился знаниями своего нинпо Хамато, чему его Грам-Грам научил его. Леонардо и Рафаэль были удивлены тем, что она положила начало клану Хамато и так далеко ушла в генеалогию. Они были еще больше ошеломлены, узнав, что ее зовут «Караи», а ее отцом был Оруку Саки, и она была одержима какой-то демонической броней, став Шреддером их измерения. Лео и Рафаэль по очереди объясняли Караи из своего измерения и то, на что она была похожа. Раф был удивлен и немного затуманился, узнав, что она их сестра и все еще… жива. Раф объяснил, как она пожертвовала собой, чтобы выиграть время для побега, но теперь ее дух каким-то образом соединился с их Эйприл О'Нил. В свою очередь, Лео и Рафаэль изо всех сил пытались контролировать свои эмоции, когда они указали на святыню в память об их отце и просто объяснили, что их отец был убит их Шреддером, а Леонардо теперь стал сенсеем клана Хамато. Леонардо все еще ненавидел этот титул. Он знал, что никогда не будет достоин этого. А если он как-то сделал? Ему все равно бы это не понравилось. Это было предназначено только для Мастера Сплинтера. После нескольких объятий со стороны Рафа и обмена соболезнованиями Рафаэль настоял на том, чтобы вернуться к спаррингу. Сначала Раф, казалось, колебался, но вскоре снова вмешался. Леонардо сделал мысленную пометку поговорить сегодня вечером со своим младшим братом и убедиться, что с ним все в порядке. Спарринг был одним из способов Рафаэля справиться со своими чувствами и справиться с ними, в то время как Леонардо обнаружил, что может переориентироваться, отдавая указания или приказы. Раф попросил у него несколько уроков, так что Леонардо был более чем счастлив проинструктировать и восстановить самообладание. Рафаэль также направлял своего коллегу и, в свою очередь, выучил несколько крутых движений. В середине спарринга Леонардо инструктировал Рафа чему-то, когда заметил, что его собственный коллега проскользнул внутрь. У него была веселая и слегка самодовольная ухмылка на лице и расслабленная поза. Обычному человеку или мутанту Леон казался пугающим. Однако Леонардо взглянул на своего двойника и увидел, насколько хорошо младшая черепаха маскирует то, что он на самом деле чувствует. У Лео был такой опущенный взгляд, и было легко и грустно смотреть на лицо Леона. Он заметил, что улыбка не коснулась глаз Леона. Они казались далекими и слегка меланхоличными, если присмотреться. Они также, казалось, были прикованы к его старшему брату, ища его внимание, которого ему не уделяли. Еще несколько минут, и Леон, ухмыляясь, начал разворачиваться и выходить из комнаты, и Леонардо поймал себя на том, что кричит: «ЯМЭ !», прежде чем осознать это. Рафаэль, конечно, остановился, но Раф казался немного сбитым с толку. — По-японски это означает «стоп», — объяснил Лео, когда Раф понимающе кивнул. Леонардо откашлялся, прежде чем снова заговорить: «Если вы, ребята, не возражаете, я действительно хотел бы немного пообщаться с Леоном». Две одетые в красное черепахи удивленно обернулись, заметив присутствие Леона. Леонардо наблюдал, как на лице Леона промелькнуло несколько недовольных эмоций, хотя он скрывал это под остроумным диалогом и озорной ухмылкой. Раф спросил Рафаэля, может ли он снова увидеть Чомпи, на что тот согласился. Они попрощались и оставили Леона и Леонардо в немного неловком молчании. Лео снова откашлялся — шрам от его битвы во время второго вторжения Крэнгов начал раздражаться — и жестом пригласил Леона присоединиться к нему, что он нерешительно и сделал. Лео нежно улыбнулся ему: «Я хотел поговорить с тобой раньше, но увлекся тренировками с нашими братьями». — Псссс, все хорошо, — Леон сделал небрежное, незаинтересованное лицо, не осознавая, насколько хорошо Лео мог видеть сквозь него. «Вряд ли заметили» — Угу, — Лео взглянул на своего оппонента, но промолчал. «Итак, как дела у других наших братьев? У меня тоже не было возможности поговорить с ними». «О, просто денди. Донни занимается своими ботаничками с Донателло, а младшие братья не перестают переходить от одного занятия к другому». Леон болтал тоном, который Лео не мог понять. Это была не совсем ревность или печаль. — Итак, Раф сказал мне, что теперь ты лидер своей команды? Как тебе это? Леон не был уверен, почему, но то, как это звучало, расстроило его. Он скрестил руки на груди, глядя в сапфирово-голубые глаза Лео. «Почему? Так что ты можешь злорадствовать о том, насколько ты лучше меня?» Лео выглядел удивленным, но решил ничего не говорить, пока его младший коллега продолжал разглагольствовать. Лео решил, что тот слишком долго сдерживался, если Леон хоть чем-то похож на него. «Я понимаю! Хорошо! Я облажался с краангами, напавшими на нас! Я был эгоистичен и самоуверен! Я не хотел быть лидером! Я даже не просил об этом! Совершенно неожиданно — каламбур, совершенно умышленный — папаша назначает меня лидером! Это работа Рафа! Я не тренируюсь, не медитирую и не занимаюсь чем-то еще! Это не я! Я просто хочу быть лицом команды! В любом случае, это все, на что я годен». Лео ожесточился, и, прежде чем он смог остановиться, он снова посмотрел на слайдер, схватив того рукой за плечо. Леон выглядит удивленным. — Я не знаю, как обстоят дела в твоем измерении, — начинает Лео. — Но для своих братьев ты гораздо больше, чем ты думаешь. Ты их брат, и они сделают все для тебя. Я не спрашивал, для того что бы злорадствовать. Я хотел увидеть, что ты на самом деле чувствуешь. Какими бы разными мы ни были, у нас обоих, похоже, есть склонность изображать из себя не то, что мы на самом деле чувствуем. Я понимаю, через что ты проходишь на каком-то уровне. Я не идеален, в любом случае. Я облажался с моими братьями в миссиях и битвах больше, чем я могу сосчитать, но они всегда поддерживали меня и были рядом со мной. Это то, что делает семья». Глаза Леона расширились и уставились на своего двойника, прежде чем стыдливо опустить голову. Он был ошеломлен тем, что Лео мог так хорошо его читать. Он не выглядел оскорбленным, когда Леон сердито думал, что Лео безупречен. Было утешительно знать, что у старшей черепахи тоже были свои проблемы. Он не знал, почему у него случилась такая вспышка, особенно с кем-то, с кем он не был знаком. — П-прости, — пробормотал он. — Я, я не имел в виду… Леонардо сжал его плечо и попросил сделать глубокий вдох и сосредоточиться. Леон колебался, но сделал это и почувствовал себя намного спокойнее. Хм, может быть, эта медитация все-таки чего-то стоила. Лео улыбнулся: «Все хорошо». Они сидели в мирной тишине, и Леон снова прервал ее, когда что-то в речи Лео ударило его. — Ты сказал, что раньше облажался?» Он снова наклоняет голову, от того как это звучит. Но Лео позволил себе небольшой смех. «Ха. Да, много раз. И я все еще учусь». Леон посмотрел вниз. Проступки Лео, вероятно, были не такими ужасными, как его. Боже, он не мог поверить, что понадобился ребенок из будущего, чтобы победить его. Лео, должно быть, снова что-то почувствовал — чувак был действительно наблюдательным — когда его глаза цвета океана переместились, внимательно глядя на него, прежде чем заговорить: «Однажды я не сказал своим братьям и мастеру Сплинтеру, что наряжался в черное и сжигал здания вместе со своей сестрой и ее другом детства Шинигами, в результате чего Донни был тяжело ранен». Челюсть Леона была на земле. «Ждать. Что?!» Леонардо одарил его кривой улыбкой. — Не такая уж и добрая пара туфель, а?» Леон рассмеялся и почувствовал, как напряжение и неловкость исчезают. И после еще нескольких историй о промахах Лео как лидера и старшего, напряжение, казалось, полностью рассеялось, и Лео обнаружил, что его младший коллега засыпает его вопросами о его положении в качестве лидера команды. Он поделился мудростью своего отца, когда боролся со своими собственными проблемами лидерства, за исключением нескольких вещей, которые он считал вредными и с которыми больше не соглашался. — Что, если, — сглотнул Леон. Он не хотел, чтобы это произошло. Почти получилось, когда он вел против краангов. Это была такая катастрофа. «Что, если я потерплю неудачу?» Лео сочувственно посмотрел на него, прежде чем выпрямиться. «Это не то, что вы хотите услышать, но это правда. Для лидера всегда возможен провал. Но это не значит, что вы сдаетесь. Всегда есть надежда удержаться. А твои братья и команда будут рядом, чтобы поддержать тебя и вбить в тебя смысл. Вы не должны быть в одиночестве. Это то, чему я все еще учусь». «Там, где есть Хамато, есть надежда», — цитирует Леона. Леонардо с любопытством смотрит на него, и Леон грустно смеется. — Это сказала моя грам-грамм Караи. Мы ненадолго с ней познакомились. Она пожертвовала собой, чтобы спасти нас от нашего Шреддера. Лео сжимает его плечо: «Мне очень жаль. Она кажется прекрасной. В моем измерении Караи — моя сестра. Ее вырастил Шреддер после того, как он забрал ее от Сплинтера нашего измерения. Леон облегченно вздыхает. Приятно осознавать, что хотя она не жива в его мире, она здесь, в этом. Она переселилась в Эйприл, но это не то же самое. Его не было рядом во время обсуждения Караи и Сплинтера, поэтому он чувствует себя гораздо ужаснее, когда спрашивает: «Кстати, где твой Сплинтер?» Лицо Лео падает, и он медленно встает, подходит к алтарю, стоящему в конце комнаты, и осторожно берет фотографию с верхней полки. Высокий и суровый крысиный мутант стоит с мягким и гордым взглядом в глазах, а перед ним четыре молодых черепахи, ярко улыбающихся. — Моего отца убил Шреддер, — говорит Лео сдавленным голосом и больше ничего не говорит, и Леон понимает. К его позиции больше нечего добавить и дать, он полагает, что Лео не хочет говорить об этом прямо сейчас. Двое спокойно садятся обратно, прежде чем Леон снова переводит разговор на роль лидера. Он спрашивает Лео о его начальных проблемах в качестве лидера. Лео не мог не рассмеяться, прежде чем объясниться. «Быть ​​лидером — это сумасшествие, и это совсем не то, чего я ожидал», — признал Лео, глядя на святыню своего отца, эхо его голоса всегда присутствовало. «Раньше я бесконечно раздражал своих братьев, говоря глупые фразы и цитируя капитана Райана». Леон поднял надбровные дуги. — Кто такой капитан Райан? Глаза Лео расширились и уставились на своего коллегу, прежде чем запустить «укороченную» версию лучшего шоу всех времен, «Космические герои». Леон взволнованно подпрыгивал и начал рассказывать о Юпитере Джиме, что привело к двум одетых в синее черепахам, которые оживленно ходили туда-сюда и рассказывали о своих любимых шоу. Лео завидовал тому, что Леон встретился с Юпитером Джимом, и охотно согласился подарить им часы, если Леон был готов смотреть «Космических героев». Они вышли из додзё, и Лео уже собирался уйти в свою комнату за комиксами «Космические герои», когда Микеланджело подбежал к Леонардо. «Безопасно!» — воскликнул черепаха с оранжевыми полосами, прячась позади своего старшего брата. Майки подошел к нему сзади, держа в руках мягкую игрушку, похожую на кролика с висячими ушами. Леон узнал его, и его глаза сверкнули, он дал пять своему младшему брату и получил неодобрительный взгляд от Лео. «МАЙКИ!!! Я СОБИРАЮСЬ… Рафаэль и Раф остановились, когда недовольный Леонардо отдалился от них. Лео раздраженно вздыхает и поворачивается к младшему, уперев руки в бока. — Микеланджело, — начинает он строго и с благодарностью, его младший брат потакает ему и слушает повторяющуюся лекцию о том, что нельзя дразнить Рафаэля вещами, которых он боится. Он также читает ту же лекцию Майки из другого измерения. Удивительно, но другой Майки обнаруживает, что подчиняется Леонардо. Что-то в нем кажется… почти материнским. Он не может этого объяснить. Возможно, дело в том, как Леонардо стоит или как он говорит. Он выглядит намного старше своих девятнадцати лет. Леонардо также поворачивается и убеждается, что с обоими Рафами все в порядке, прежде чем сделать легкий выговор обоим Рафам за то, чтоб они не мстили младшему слишком резко. Леон немного поражен тем, как быстро его коллега разрядил растущее напряжение. Микеланджело дразняще говорит: «Да, мама», отчего Лео выглядит слегка раздраженным, а Рафаэль ухмыляется и бьет младшего кулаком. Леон продолжает с любопытством наблюдать за тем, как Леонардо ведет себя «по-матерински» по отношению ко всем из них, давая Леону советы, помогая ему адаптироваться или хваля обоих Донни — младший Донни выглядит так, будто у него будет аневризма. Он прошептал Леону: «Это считается родительской похвалой?!» Леон пожимает плечами, и Донни берет его и начинает показывать Леонардо еще несколько своих проектов, впитывая похвалу, которую Леонардо дает ему, но выглядя немного обеспокоенным. Старший в синем также тусовался с Майки и Рафом, «принимая» их обоих как братьев, проявляя интерес к искусству и кулинарии Майки или сражаясь с Рафом и помогая совершенствовать технику. В конце дня Леонардо и Леон, наконец , читали комиксы «Космические герои», и повернувшись Лео улыбнулся ему. «Как ты сейчас себя чувствуешь?» «... Спасибо».