***
Люди похожи на оконные стекла. Они сверкают и сияют, когда светит солнце, но когда воцаряется тьма, их истинная красота открывается лишь благодаря свету, идущему изнутри… — Накён! — прокричал маленький мальчик, завидя Накёна в коридоре — Можешь помочь мне пожааалуйста! Накен обернулся и увидел этого мальчишку. Темные кучерявые волосы, нос кнопкой, слишком большие для азиата глаза. Самому мальчику на вид было не больше восьми лет. В руках он держал какую-то книжку. И смотрел на парня, так, будто он какое-то божество. — Так ладно малец, я тебе помогу. Только… как тебя зовут? — Накен был слегка озадачен обращением именно к нему, ведь обычно все дети ломились к золотой тройке девушек и к Феликсу, но никак не к нему. Почему так сложилось? А потому что Накен был слишком тихим, слишком замкнутым. Сам его вид говорил о том, что к нему лучше не подходить, а то ненароком заразишься его врожденной меланхоличностью. — Меня зовут Тэмин. — гордо произнес мальчик и протянул свою маленькую ладошку для знакомства. — Хорошо Тэмин. С чем тебе нужно помочь? — ответив на рукопожатие, спросил Накен. — Аэаэм… — мальчик опустил глаза на книгу и замялся — Ну, я хотел бы, чтобы ты научил меня играть на фортепиано. Я видел как ты играешь и захотел также. Даже книжку нашел, но тут ничего не понятно. — ах вот, что за книга была в руках у Тэмина. И вот почему он пошел именно к Накену. — Хорошо, я попробую научить тебя нескольким мелодиям, но только при одном условии: ты никому не рассказываешь о наших с тобой уроках, даже самым близким друзьям. — утвердительно произнес парень, он ненавидит общество. Он не любит большие скопления людей, в особенности детей. И если этот мальчик растрепает всем, что он научился играть на фортепиано у Накена, то дети сразу ринутся к нему с просьбами «а научи» «а покажи». — Договорились? — Договорились. Я могила. — произнес мальчик и радостно захлопал в маленькие ладошки. — Пошли быстрее в класс, пока нас никто не увидел — громким шепотом сказал Накен и похлопав по спине мальчика, в знак «ускорения», пошел за ним следом.***
В этом доме было очень много комнат и классов. Например: класс, так называемого, рисования. В этом помещении все стены были разукрашены детьми, совсем маленькие оставляли там свои ладошки «на память», дети чуть по старше рисовали какие-то незамысловатые фигуры, а уже взрослые рисовали целые пейзажи. Это была самая светлая комната во всем здании. Именно сюда чаще всего светило солнце. В самой комнате стояло порядка десяти муштабелей, рядом с каждым из них стояла тумба со всеми необходимыми принадлежностями. Вдоль стены стоял огромный шкаф, в нем находились запасы мольбертов, бумаги, красок и других предметов обихода художников. За одним муштабелем сидела рыжая девушка, с голубыми глазами и задумчиво всматривалась в свой мольберт. На нем был изображен, еще не законченный, пейзаж из фильма «Гарри Поттер». Вдохновившись данным фильмом, девушка решила запечатлеть один из пейзажей и сделать его поистине волшебным. Слегка измазавшись в краске. Девушка пыталась вспомнить, что же было изображено на экране телевизора (то есть в самом фильме). Полностью погрузившись в атмосферу волшебства, ну и разумеется в свои мысли, девушка не заметили, как в комнату кто-то зашел. Этот кто-то подошел к ней сзади и легонько дотронувшись до рыжей, прошептал в самое ухо: — Бу — произнес парень, а девушка вздрогнула и резко обернувшись мазанула красной краской по светлому лицу с веснушками. — Эй! Эрика! — громко воскликнул парень — Я вообще-то тебе кофе принес. — обиженно сказал тот, и только сейчас Эрика увидела в его руках кружку с напитком. — Нечего было меня так пугать, Феликс! — звонко ответила девушка и выхватив кружку из рук парня добавила — А за кофе спасибо! — на лице парня в миг воцарилась улыбка. — Ты не будешь против если я тут тоже, немножечко позанимаюсь творчеством, и совсем немного помешаю твоим мыслям, своим присутствием? — вопросительно изогнув бровь спросил Феликс у Эрики. — Не, не против! — тонким, поддельным, голосом произнесла девушка. Парень подошел к шкафу, взял мольберт и занял муштабель примерно в двух метрах от Эрики. Начиная делать набросок, парень постепенно погружается в мир своих раздумий. На бумаге начали появляться уже более четкие линии, и все вместе они собирались в единый портрет. Ли Минхо, так зовут его брата и именно его Ликс пытается отобразить на бумаге. В голове парень часто представлял образы своего старшего брата. Он узнал о нем от матери, где-то в десять лет, и после этого у него загорелась идея, найти своего брата. Мать показывала ему фотографии еще совсем маленького Минхо. Ликс помнит эти фотографии. Они отпечатались в его сознании и скорее всего никогда оттуда не выйдут. Недавно парень зашел в кабинет для персонала, когда взрослые смотрели новости, и увидел своего повзрослевшего брата, которому удалось пробиться в ряды хороших юристов, без помощи отца. На экране было его фото и большими буквами выведено его имя. Ликс поверить не мог в то, что это его брато, которого он так долго искал, ради которого он поехал в эту Америку и угодил в детский дом. Он совсем не знал своего брата, но какая-то эмоциональная, внутренняя связь была между ними. После ещё какого-то времени Феликс выходит из своих мыслей. Взгляд полностью фокусируется, а на лице появляется улыбка. Получилось совсем неплохо. Он не может похвастаться таким чудесным умением рисовать как Эрика, но все равно у него хорошо выходит. Он аккуратно откладывает мольберт, дабы ничего лишний раз не задеть, и собирается идти за новым. На один рисунок он время уже потратил, хотя вдохновение совсем не пропало. Ему никогда не наводило вдохновения что-либо или кто-либо, просто резкое желание рисовать, и он сможет нарисовать что-то прелестное, хоть на коленке. Он старается вставать тихо, чтобы не мешать Эрике, но она вообще не обращает на что-либо внимание, кроме своего мольберта. Феликс берет мольберт и возвращается на место. Кажется, вот теперь он не знает чтобы ему нарисовать. Ликс поворачивает голову. Эрика аккуратно водит кистью по мольберту, что-то напевая, но что конкретно он разобрать не может. Её брови чуть нахмурены, глаза сощурены. Она снова в своем ярко-жёлтом халате, чем-то напоминающим ему мантию или плащ. С удовольствием Ликс думает о том, что все яркое ей идёт. Вообще, по хорошему, ему бы стоило отвернуться, а не пялится на неё так. Но получается плохо. Он пытается сосредоточить все свои мысли на мольберте, но все равно снова и снова переводит взгляд на Эрику. И кажется уже на седьмой попытке он сдаётся и наблюдает за ней. Лишь иногда переводя взгляд на свой собственный мольберт. Яркие рыжие волосы, словно огонёк. Они короткие и густые, при этом кудрявые. Будто сладкая вата, всегда сладко пахнущие и очаровательно пушащиеся. Всегда хочется подойти и погладить, или зарыться носом. Словно продолжая привлекать внимание к Эрике, природа подарила ей яркие и большие голубые глаза. Густые ресницы, аккуратные брови. Маленький нос, и тонкие губы. Взгляд Ликса задержался на губах. Эрика всегда их красила, хоть они итак были от природы яркого оттенка. Ему всегда нравилась её малиновая помада. Она и пахла вкусно, и выглядела лучше всего… Феликс помотал головой и наконец повернулся к мольберту. Чёрт. Да, конечно у него были мысли нарисовать Эрику, но не когда она сидит в паре шагов от него. Щеки горят, и он медленно убирает кисточку из рук, тупо пялясь на свой рисунок. Он не знает зачем нужны эти розово-желто-оранжевые полосы, да мазки. Как будто он неосознанно пытался отобразить тепло исходящее от неё. Хотя, что можно говорить о «неосознанно пытался отобразить» что-то там, когда он совсем не думая нарисовал саму Эрику. Яркая улыбка, такая заразительная. Румянец на щеках, прикрытые глаза. Ему реально нравится то что он нарисовал. Хотя наверно причина была не в том как, а в том кого. Тёплая и яркая как солнце. Добрая и манящая как ангел. — По моему прекрасно получилось, — Феликс вздрагивает и краснеет ещё больше. Эрика обнимает его сзади за плечи. — Ты должен ходить сюда со мной чаще. Ее локоны щекотят ему шею и он снова чувствует этот приторно-сладкий запах. Сегодня это что-то вроде жвачки. Феликс слегка поворачивает голову, и уже куда лучше видит Эрику. Та сосредоточенно смотрит на портрет. Почему-то стало легче когда оказалось, что на щеках девушки горит куда более яркий румянец чем обычно. Вдруг она совсем замирает, и кажется даже не дышит. Ликс вопросительно смотрит на неё из-за плеча. Эрика проводит пальцем по нижней губе. На нем остаётся след яркой помады. И только теперь он замечает, что Эрика сегодня пользуется той самой малиновой. Девушка протягивает руку вперёд и аккуратно «подкрашивает» губы себе же, только нарисованной. Видимо они получились не такими яркими, или же оттенок не тот. Уже не важно. Эрика убрала руку. Через пару секунд она отходит от Феликса и он поворачивается вслед ей. Девушка наклоняется вперёд, ставя одну из коленок на стул. — Не переживай, — она кладёт руку Ликсу на щеку и почти в самые губы шепчет, — Я в долгу не останусь. Эрика подмигивает ему и быстро убегает. Вот же чертовка***
— Ты идиот! — прокричала девушка, оттирая коричневое пятно от кофе на своей белой футболке. — А ты слепая! — крикнул Пит, уклоняясь от летящей в него расчески. И выпалил, — Понял, больше не буду! А все началось с того, что Питер, спокойно, решил заварить себе кофе, а Ника тем временем, по чистой случайности оказалась на кухне. Она подошла к холодильнику и взяла оттуда яблоко, и, совершенно случайно, наткнулась на Пита, который в свою очередь, понес кружку с кофе к себе в комнату. И такая «удачная» череда событий, привела к грязной футболке и испорченному кофе. Наконец, оттерев данное пятно, девушка, будучи в немного развратном виде (в одном бюстгальтере), направилась в комнату, из ванной. Повесив футболку на стул, Ника обнаружила Питера, который очень некстати, сидел на кровати и в открытую пялился на девушку. — Ой, мог хотя-бы слюни не пускать — проговорила она — Я же знаю что ты по мальчикам. — порывшись в шкафу, девушка нашла нужную себе кофту. — Да ладно тебе — обиженно произнес парень — Надо ведь как-то упражняться в актерской игре. — Ух чую, твоя «актерская» игра, до добра не доведет. — Могла бы хотя бы сделать вид, что поверила. — Ага. А потом «они слились в страстном поцелуе» — наигранно сказала Вероника — Не слишком ли много хочешь? Девушка вышла из комнаты и направилась на улицу. Она пообещала помочь Софи с чем-то, сама уже не помнит с чем. А Пит, что Пит, остался сидеть в комнате. Комната девочек была, как три отдельных мира. В одной стороне, все было радужным, в ярких цветах. Стены были изрисованы какими-то незамысловатыми рисунками. На столе был вечный бардак, который Ника хоть и пытается убирать, но почему-то там снова и снова появляется мусор. Это сторона Эрики. Рядом находилась сторона Софи. Там все более менее стандартно. Обычная кровать. Стены оставались в привычном бежевом оттенке. На столе бардак, но не такой масштабный как у Эрики. Софи пыталась убираться, но что-то не срослось. Больше всего в этой части комнаты привлекала полка с книгами, да Софи тот еще книжный червь. Взгляд Пита метнулся в противоположную часть комнаты. Мда… Черный. А что еще он хотел увидеть на стороне Ники. В этой части комнаты стены были покрашены в черный, кровать была застелена черным постельным бельем, на столе царил безупречный порядок, а еще шкаф, то еще произведение искусства, вся одежда лежала четко по цвету и стилю, аккуратно сложенная. «Ага, а еще думают я параноик, со своей чистотой. Вон! Посмотрите, что эта женщина творит!» Еще раз осмотрев комнату, Питер подошел к полке с книгами и взял одну. Надо как-то скоротать время до прихода остальных. Наверно из вежливости, ему стоило выйти из комнаты девочек. Да, он был порядочным парнем, и все это знали, но как-то неловко. А вдруг заснёт за чтением? Что потом прикажешь делать девчонкам когда они вернутся. Пит покрутил в руках книгу, дабы прочитать название. Хотя романтику он бы явно с полки не достал. Её там нет. Убедившись что Софи не изменяет своим интересам, он хмыкнул и покинул комнату. *** Элис лежала в больничном крыле уже больше двух дней. Ей приносили еду, разрешали выходить в закрытый сад, но выходить к остальным детям — категорически запрещено. Она сама не хотела никого видеть. Ведь, с отбросами не общаются, так? Её вернули. Она не смогла ужиться в семье. Ну как не смогла, человек забравший её, на самом деле купивший её, хотел разнообразить свою жизнь появлением живой куклы. И этой куклой стала она. Первую неделю всё было хорошо. Элис чувствовала себя принцессой. Мужчина имел большой бизнес и жил в огромном особняке, местные называли этот особняк замком. В «замке» была прислуга и по сути, жить в нём одно удовольствие. Только это удовольствие длилось недолго. Хозяин дома решил, что пора бы испробовать его игрушку и затащил ребёнка в постель. Элис долго плакала после этого, но не могла ничего сделать. Мужчина поставил её перед фактом: каждые два дня она «обязана» приходить к нему в комнату. Элис не хотела чтобы это вновь повторилось и решила сбежать. Ночью, кое-как обойдя охрану, она выбежала на дорогу. А дальше что? Ждать с моря погоды? Ловить попутку, хотя никому нельзя доверять, тем более попутчикам? Единственный вариант это бежать. И она бежала, бежала долго, пока не наткнулась на заправку. Там, милая девушка, которая стояла за кассой, покормила ребёнка и позвонила в полицию. Полиция не стала разбираться в данном деле, потому что, кто поверит маленькой девочке, обвинившей крупного бизнесмена в насилии? Дело замяли, а Элис отправили обратно в детский дом. И вот, прямо сейчас девочка сидит в полном одиночестве. Взрослые говорят ей, что она отброс, что надо было потерпеть. Иногда, взрослые заходили в ее палату и обсуждали странные вещи. Говорят, что продажи падают после случая с ней. Элис уже поняла, что детей тут просто продают, но как сказать об этом остальным? *** — Иди нафиг! — строго сказала девушка и с сильным хлопком поставила книги на стол. — Ну Никаа. — Феликс продолжал умолять девушку. У них с Эрикой наметилось позднее свидание, и нужно было их как-то прикрыть. — Даже не уговаривай. Что я Софи скажу? Что вы вдвоем решили, мило порисовать в три часа ночи? — Как вариант…? — парень замялся. — Ты издеваешься? Ликс, я не буду вас прикрывать ни перед Софи, ни перед взрослыми. Вы итак на каждом шагу обжимаетесь, на кой черт вам это свидание? Внезапно, в комнату врывается Накён. Эрика, наблюдавшая за уговорами Ликса, подскочила и уже схватила книгу чтобы… защищаться?! — Ребят, там Элис с медблока сбежала. Хочет видеть всех нас. — быстро пролепетал парень безуспешно пытаясь отдышаться. Он оглянулся в поисках Софи, которую Элис волновала наиболее остальных. *** — Не так я хотела провести свои выходные — пробормотала себе под нос Эрика, на что сразу же получила удар от Пита — Ауч! А что вы ещё хотели услышать от меня, когда нас всех собрали в какой-то маленькой каморке! — девушка продолжала возмущаться, а у Вероники вдруг начало возрастать желание огреть подругу чем-то тяжелым. — Я конечно все понимаю, не лучшие условия, но давайте перейдём к сути встречи. — Пит как всегда в ударе. — Если вкратце, то даже снимая очки пессимиста — все печально. — сказала Софи, успокаивая сестру. — А можно поподробнее? — спросил Накён. — У всех нас есть два варианта, хоть и без выбора. Стать куклой в руках человека которому они могут приглянутся. Или, если взять информацию что была подслушена Элис, стать подопытной крысой в лаборатории, — Софи имела поразительную способность сохранять хладнокровие и в голове, и в голосе. Даже пугает. Где хоть одно восклицание, или хотя-бы взволнованный тон?! — Них… — Эрика не успела договорить, как ее рот перекрыли рукой. — Неожиданно. — тихо произнесла Ника и подумала «А что еще говорить в такой ситуации?..» Сначало Вероника оглядела остальных, дабы точно понимать на кого она может положиться сейчас, а на кого ей даже и облакачиваться не стоит. Накён отпадает. Вечно тревожный и зашуганный, будет немного мешать. Нестабильную Эрику и чувственного Феликса можно тоже вычеркнуть. Особую любовь Ники заслужили Пит, изумленный, но явно в процессе размышлений, и Софи. Привилегия её жизни, разум вперёд эмоций и куча знаний — очень хорошо для подручной Вероники. Они в троем переглядываются. Ну чтож. Вероника выбрала. — Надо действовать. Мы должны от сюда сбежать, и как можно скорее. Кнопка старт загорается оповещая о начале игры.