Одиннадцатый.

      Потом.       После победы над Исаги.       Что будет дальше?       Наги медленно проводит по влажной ткани футболки. Он расправляет складки, оттягивает её чуть ниже, натягивая на самую задницу, чтобы две ровные единицы и имя были идеально видны. Его взгляд просто прикован к этой напряжённой спине, этот образ всë ещё отражается в его глазах, будто он боится потерять его из вида, забыть, упустить. Наги не может сдержаться и резко притягивает юношу под собой за бëдра, делая особенно глубокий толчок.       Исаги стоит на коленях, упершись в скамью раздевалки блюлоковцев из Германии. Его руки беспорядочно цепляются за края, он пытается не улететь от этого безумного напора, хотя ноги давно покраснели от трения. У него нет даже сил взглянуть в сторону Наги, ему хочется хотя бы раздеться. Крупные капли падают с его лба, некоторые скатываются под водолазку. Черт, если бы он знал, что Наги окажется настолько нетерпеливым, то не надел бы её. ***       После окончания матча со счётом 2:3 Исаги ловит на себе горячий взгляд Наги. Там было множество глаз, направленных на него — соперники и товарищи — но юноша цепляется именно за эти серые. Он готов подойти, поговорить, уединиться. Но этот поток мыслей прерывает тошнота и головная боль, а после и Кайзер, который бросает ему очевиднейший вызов. Исаги хочет позлорадствовать над ним, хочет еще больше втоптать его в грязь, чтобы он ещё раз произнёс эти жалкие слова, признавая своё поражение. Из этой череды мыслей его вырывают чьи-то руки на шее. К нему подходят сзади и уводят в сторону раздевалок, пока все всë еще на поле. Исаги не сомневается, что это он, ему трудно забыть этот запах — он будто возвращает в тот самый второй отбор. В те самые запретные ночи наедине. Он пытается обернуться на Кайзера в последний раз, но его с необычайной силой дёргают за подбородок, разворачивая голову в другую сторону.       —Хочешь посмотреть на кого-то другого — закрывай глаза. ***       Исаги удивлённо охает, когда Наги снова возобновляет неспешные, но яростные движения. Он роняет голову на лавку, не в силах больше закрыть рот. Слюна оседает под ним, а звуки становятся всë беспорядочнее. Парень нагибается чуть сильнее, меняя угол. Становится менее приятно, но Наги приподнимает голову Исаги — он проходится ладонью по шее, недолго растирая её, расслабляя затëкшие мышцы, после ведëт от уха до самых губ, сначала просто прикасаясь к ним, тихо сминая, а после одним движением оказывается внутри мокрого рта. Его пальцы проходятся по нижнему ряду зубов, вызывая заметный импульс снизу. Наги своеобразно просит Исаги повернуть раскрасневшееся лицо, а после с возбуждением целует. Юноша не может должным образом ответить из-за накатившей усталости, но пытается продвинуть язык немного дальше, чтобы почувствовать Наги изнутри хотя бы так. Но даже с такой вялой инициативой поцелуй затягивается и становится невероятно громким. Парень с силой толкается языком, он исследует каждый сантиметр, будто это первый раз, будто что-то могло измениться без него. Наги с некоторым разочарованием вытаскивает намокшие пальцы, но поцелуй не прерывает. Он подхватывает Исаги под грудь, прижимаясь максимально тесно, и прикасается другой рукой к небольшому оголённому участку под поясницей. Мокрой ладонью он обхватывает сначала крепкую ягодицу, проникая под шорты, а после и часть своего члена, который не может полностью уместиться в Исаги. Наги утыкается в мокрую шею, стараясь как-то собладать с собой.       —Расслабься.       Наги обнажает зубы и закусывает волосы на затылке, прямо по линии роста волос. Исаги не может сдержать надрывного крика удовольствия, это и правда было его слабым местом. Парень продолжает вылизывать шею, почти выходя из Исаги, оставляя внутри только головку.       —Ты хочешь испытать мою выдержку?       Исаги так и не отвечает ему, тяжело что-то придумать. Нет, он просто не в силах этого сделать, сейчас просто хочется расслабиться. Ему хочется кончить, но физическая форма Наги явно стала лучше во всех выражениях, и в при других обстоятельствах Исаги был бы этому рад. Но, господи, не здесь. Он закусывает губу, стараясь приподняться. Видимо, Наги насмотрелся на его спину, потому помогает Исаги подняться, прижимая его спину к своей груди, закрывая её ото всех. Юноша замирает, чувствуя прерывистое дыхание и скачущее сердцебиение Наги. Он вытягивает шею с протяжным мычанием, которое исходит откуда-то ниже живота, и кладёт голову на плечо позади.       Исаги сглатывает, переводя своё сбившееся дыхание. Он чувствует, как рука гладит его внутреннюю сторону бедра, приподнимая шорты снизу. Неужели в новой среде у Наги появились новые предпочтения? Юноша крепко хватает эту руку за локоть, а второй сминает футболку на груди Наги. Он тянет его на себя, хотя казалось бы некуда, а после фокусирует свой взгляд на Наги. Его глаза на удивление чёткие, в серых радужках стоит потрёпанная фигура Исаги — это становится последней каплей.       —Наги...       Исаги собирался высказаться, но все мысли вырываются из рта со стоном от толчка. Наги нетерпеливо проталкивается всë дальше, притягивая юношу за живот. Его хватка усиливается, оставляя красные отметины под собой. В этой позе Исаги особенно остро чувствует каждый сантиметр Наги : накаченный пресс, широкие плечи, крепкие руки и твёрдый член. Юноша запрокидывает голову, теперь обе его руки судорожно хватаются за футболку позади него. Да чтоб она порвалась, в конце то концов.       —Я не могу!       Исаги кричит так громко, что его наверняка слышит каждый по ту сторону двери. Наги выдыхает в самое ухо, увеличивая амплитуду толчков, но снижая скорость. С каждым разом он остаётся внутри Исаги всë дольше, давя на простату. Юноша прячет лицо в изгибе шеи Наги, тихо бормоча какие-то бессвязные просьбы. Парень медленно опускает руку с живота на болезненный стояк Исаги. Он лениво проходится по всей длине, вслушиваясь в мокрые звуки, смешанные с некоторым рыданием от долгожданной разрядки. Боже, как же юноша истекал.       Наги чувствует, как силы заметно покидают его. Он твëрже сжимает член Исаги, тут же получая щипок в ответ. Парень хмурит брови, плотно сжимая губы, но гортанное рычание всë-таки заполняет комнату, когда его движения становятся неконтролируемы. Он чувствует на своей руке сперму Исаги, но ещё более — то, как он сжимает его внутри. Наги напоследок рвано надрачивает Исаги, чтобы довести его до полного опустошения. Парень толкается юношу, и тому приходится бессильно свалиться на скамью.       Он спешно выходит из Исаги, обхватывая одной рукой свой горячий член, а другой — край лавки. Наги крепче сжимает зубы и томно кончает на спину юноши, пачкая его форменную футболку. Капли спермы оседают на цифрах. Наги глубоко выдыхает, выпуская свой орган из руки, опираясь на скамью полностью. Он ещё некоторое время выравнивает дыхание, не переставая смотреть на отключившегося Исаги, который спокойно развалился под ним.       "Муторно"—думает Наги, когда ему всë-таки приходится раздеть Исаги, чтобы ещё и отнести его в душ. В следующий раз он будет знать, что подобный всплеск чувств может быть чреватым для его ленивой натуры. Но имеет ли это значение, если речь идёт об Исаги?