Норой Но Нэко

Атмосфера в Уотсоне довольно хорошо подходила тому позднеоктябрьскому полудню, небо закрытое темной завесой туч, буквально трещавших от загрязнения и еще больше соответствовавших настроению этого времени года, когда в центре района начинались первые празднества. Звуки японских флейт и барабанов были слышны из самого Маленького Китая вплоть до той клиники старого риппердока, притаившийся в маленьком переулке на Умланд-Стрит. Нибблс обычно очень спокойно реагировал на незнакомцев, вне зависимости, были они курьерами или нет. Необычная суета, наплыв клиентов, суматоха и перемещение коробок и ящиков никогда до этого не мешали обычному дневному сну кота или его тихим прогулкам по Эзотерике Мисти. Но сегодня Нибблс мурчал, как будто в него вселился демон, носился по магазину, сшибая все на своем пути, терся и увивался около ног доставщиков, как будто хотел что-то показать, что-то сказать или предупредить о чем-то. Мисти нахмурилась и снова извинилась перед ворчливым стариком, поставившим последнюю пыльную коробку на прилавок магазина, пока она тщетно пыталась успокоить кота кусочками. Ее ежеквартальный заказ фарфоровых манэки-неко наконец-то прибыл. Ей пришлось заказать еще, так как последняя партия исчезла с полок магазина меньше чем за месяц, октябрь был действительно волшебным для ее бизнеса. Теперь, когда товар прибыл, ей нужны были сильные руки, чтобы распаковать всю эту красоту, а Вик был занят 6-ти часовой утомительной операцией, следующим в ее списке был Джек. Он был у двери магазина менее чем через полчаса, держа в руках полные пакеты закусок для Хэллоуина и широко улыбаясь. «Привет, amor! Прохладный вечер, да? Вот зачем весь этот сахар – нам нужно топливо чтобы смазывать кости и держать их в тепле, так ведь?» - он попытался найти очаровательное оправдание, но она только закатила глаза над этой чрезмерностью. «Верно, а тебе также придется немного напрячься для меня» - ответила она с поцелуем, на который он охотно ответил. «Все что угодно для тебя, chica – ой, ой, ой» - этот милый момент был прерван Нибблсом, который пытался забраться на его военные штаны, выпустив когти и мяукая изо всех сил. «Эй, мелкий, в чем дело? Тоже хочешь тыквенного шоколада?» «Он с утра ведет себя странно» - Мисти пыталась отцепить кота от штанов Джеки, но кот ужом извивался в ее руках и как только она положила его на прилавок, тут же спрыгнул с него и пулей умчался по ступенькам, ведущим к клинике Вика. «Эй, похоже он всё-таки устал сеять везде хаос и хочет немного побыть в одиночестве» «Наверно гребешь эдди лопатой?» «Только в этот раз» - Мисти улыбнулась и всунула коробку с фарфоровыми котами в руки Джеки. – «Поможешь мне с ними? Ты знаешь, что делать» «Si claro» - с энтузиазмом воскликнул Джеки и тяжелыми шагами пошел во внутреннее помещение магазина, где стояли коробки с товаром. Он нашёл свободную поверхность и открыл коробку, разорвал пупырчатую пленку и начал пересчитывать статуэтки. Пятьдесят фигурок стояли на своих местах, сверкая белизной и приветливо махая лапками, притягивая удачу и эдди их счастливых покупателей. Кроме одной. Пятьдесят первая кошка стояла в углу коробки совершенно черная, ярко-желтые глаза смотрели в душу Джеки с пороком и озорством, на злом лице была нарисована ярко-красная улыбка, обнажающая острые клыки, а сзади, за головой статуэтки, которая была намного больше всех остальных распушился длинный, мохнатый хвост. Что это была за херня? Рука Джеки коснулась гладкой поверхности тела статуэтки. Холод фарфора на его ладони должен был быть приятным, но вместо этого он чувствовал, как холод просачивается в его кости сквозь пальцы, посылая дрожь по позвоночнику и вздыбливая волосы. Внезапно все вокруг стихло, он не слышал ни легкую болтовню Мисти с клиентом, ни даже жужжание неоновой вывески. Вдруг заднее помещение магазина начало становиться все уже и темнее с каждой секундой и прилавок магазина Мисти, казалось, находился на расстоянии километров от него. Это было похоже на быструю проекцию в параллельную вселенную, что-то, что он видел только в старых брейндансах. Это было смехотворно. Он мог сделать шаг назад, повернуться с закрытыми глазами, сделать пятнадцать шагов и он был бы уже у входа, но казалось, будто его ступни завязли в грязи, тяжелой, вязкой и холодной. И тогда Джеки начал паниковать. «Мисти!» - с видимым усилием его онемевший язык произнёс имя его возлюбленной. Мисти, повторял он внутри, утратив дар речи, открывая рот, но не в силах произвести ни звука. Он чувствовал себя запертым внутри себя же, беспомощным, четкими глазами наблюдая, как его тело не подчиняется его командам. Теперь он уже держал статуэтку кота, смотря прямо в глаза зверю и мог поклясться, что видит отблеск жизни, вливающейся в желтые сферы его глаз, зловещий взгляд оживал в смазанных линиях краски, улыбка становилась смертельнее, жёстче, живее. Мисти! Холодный фарфор становился все теплее, медленно превращаясь во что-то органическое, похожее на… мех, пышный, щекочущий пальцы порочным сладострастием. Это было похоже на то, как если бы статуэтка кота наливалась силой, а Джеки опустошался, его душа слабела, а воля подчинялась. Откуда-то издалека до него доносились старинные, искаженные звуки флейт и барабанов смерти, они звучали все ближе и ближе и он увидел парад мертвых душ, в безукоризненно белых юкатах, танцующих, образующих очередь на тысячи и тысячи и тысячи километров и это было почти… приятно. Его колени подогнулись. Мисти появилась на входе, в ее глазах была тревога, она слышала. Мисти знала, что делать, она всегда знала. Искра надежды зажглась в сердце Джеки. «Детка!» - она протянула к нему руки и обняла его. Ее руки были холодными, от нее так приятно пахло. «Мисти» - повторил он мысленно и он знал, что она слышит. Он не знал как, не хотел знать как, он хотел вернуться. Нужно было ещё столько сделать, денег заработать, людей полюбить. Мисти знала. Мисти вернет его к жизни. Мисти обняла его крепче, изящные руки гладили его спину, успокаивая, она уткнулась в его шею, самую прекрасную, по ее словам. «Я здесь, расслабься, детка. Я здесь, ты не один» - ее голос был спокойнее, чем когда-либо, он как будто исходил из его глубин, как будто она говорила в его мыслях, в его голове, в его сердце, в самой его душе. Джеки расслабился, доверчивый и ожидающий, как только почувствовал, что напряжение уходит из его тела. Он плыл по благословенным водам, успокаивающие объятия его возлюбленной возвращали его домой. Он закрыл глаза, а возможно и нет, вокруг была только чистая синяя тьма и откуда-то сверху за ним наблюдал круглый источник света, как будто он смотрел на луну с высокого обрыва. Воздух казался чище, как что-то, о чем он никогда не знал, как в горах, о которых рассказывали книги. Его уносило. «Ты такой молодец, пойдем со мной» - прошептала Мисти. Объятия погрузили его еще глубже в сон, и царства бессознательного развернулись перед его глазами, когда оборвались последние связи с миром и реальностью, в его разуме промелькнула последняя осознанная мысль, но было уже слишком поздно. «Ты… ты не…» - были его последние слова, перед тем как мир потух окончательно. Только тогда она посмотрела на него. Когтистая лапа вытерла единственную слезинку, скатившуюся по его щеке. А затем резкое и протяжное мурчание раздалось из ее рта и губы обнажили острые клыки, холодно сверкнувшие в темноте. Бакенэко улыбнулась.