***
Мона уже смирилась со своей участью астролога. Будто владеющий бесконечными знаниями монах, она лишь способна подталкивать людей на большие и маленькие свершения, чтобы направить их на истинный путь, но не смеет указывать им прямую дорогу, хоть и знает, к какой развилке придёт потерявшаяся душа. Даже если человеку тыкнуть пальцем на решение проблемы, он не начнёт действовать, если не воспринимает тебя всерьёз – истина, которую она выучила за годы изучения гидромантии. И, что со временем перестало быть неожиданностью, девушке верили лишь безумные фанатики, не дававшие ей прохода после одного сбывшегося предсказания, а отгородить от них Мону могла только наставница, которая после очередной лекции о том, насколько бездумно так расточительно относиться к знаниям, подаренным ей самими небесами, чудесными силами прогоняла свиту поклонников. Сейчас же, когда астролог вела самостоятельную жизнь в стенах Мондштата, приходилось вести себя осторожнее. Больше не было человека, который способен её защитить, если она оступится. И сами звёзды вряд ли простят ей такую оплошность. Прямым текстом Мона предостерегала от опасности путников лишь тогда, когда она была уверена и в них, и в правильности своих действий. Ведь рассказать истину, прочитанную на отражении водной глади, мало - нужно, чтобы её услышали, и лишь тогда величественные небесные светила простят ей попытку вторжения в чужую судьбу. Потому когда в её компанию с Путешественником и забавно-раздражающей девчонкой с услужливым вороном затесался Предвестник, она не медлила ни минуты: знала, что ей поверят. Одного взгляда на незнакомца хватило, чтобы ощутить знакомый шум в голове, свидетельствующий об отклике её магии, и понять одно – он явно не тот, кому стоит подставлять спину. Звёзды не позволили ей заглянуть далеко, лишь поверхностно она ощутила чувство страха, холода и предательства, запечатлённое волной мурашек по всему телу. Моне не давало покоя одно - она не знала, чьи чувства нашептала магия предсказаний - её новоприобретённых друзей или этого опасного незнакомца. Но защита друзей была для девушки выше собственного любопытства, потому, словно капля в бесконечном океане, она растворилась в пространстве, утащив за собой свою группу искателей приключений и оставив Предвестника в замешательстве рядом с сияющим следом гидро пузыря.Если небеса не наказали меня за эту своевольность, я сделала всё правильно.
***
Но этот таинственный юноша никак не покидал её голову. Особенно после их второй встречи, за которую она готова была попросить у звёзд нагадать ему проклятье, если бы сумела найти его созвездие. Внезапное и уверенное заявление Странника глубоко задело её: покушаться своими грязными теориями на то, чему девушка посвятила жизнь, было настоящим преступлением! Она скорее умрёт, чем поверит в то, что небо в Тейвате ненастоящее. И это её бесконечно злило. Его дьявольская ухмылка и хищнический оскал, надменный голос и звонкий смех, эти пылающие ненавистью глаза будто впечатались в память раскалённой меткой. Потому что от него волнами лилось бесконечное отчаяние, такое тоскливое и ледяное, контрастирующее с испускаемой им обжигающей яростью, что хотелось прочитать его, узнать причину таких сокрушающих перепадов внутри его души. Он был раздражающим. И до тошноты интересным. Возможно, он действительно знает больше, чем кажется. Это не давало покоя. Мона боялась встретиться с ним вновь. Трепетала от ужаса пересечься с одним из членов Фатуи, расположившегося в середине списка самых сильных и влиятельных из них. Звёзды не могли предсказать, суждено ли им столкнуться ещё раз и как эта встреча отразится на её судьбе. Точнее, астролог не имела права попросить у самоцветов ночного неба нашептать ей собственное будущее. Но эта сжигающая нужда знаний уничтожала её. Стремительно и беспощадно. Каждую ночь она надеялась отыскать на бесконечном небосводе его созвездие. И ежедневно возвращалась ни с чем, погружённая в мысли о собственной беспомощности и бездарности.Неужели я настолько ослепла, что перестала различать группы небесных светил,
и даже гидро магия не может мне помочь в такой простой задаче?
Он же простой человек, его созвездие обязано существовать.
***
Много звёзд упало с неба с их встречи. Небесные тела каждый день растворялись в слоях атмосферы, сгорая дотла, но воспоминания не угасают так быстро. Прошло уже несколько месяцев, и за это время некоторые вещи поменялись: Мона смогла найти себе подработку, связанную с её основным занятием, обрела множество друзей, получила собственную крышу над головой и начала отпускать прошлое: ту жизнь, в которой её сердце не терзалось заботами о её собственной жизни. Она чувствовала, что наконец обретает собственное "я". Да, искусство гидромантии всё ещё было важно, но сейчас Мона старалась не так сильно фокусироваться на своих знаниях. Всё же более приземлённое существование запало в душу девушке. Не оставь она свою наставницу, сейчас бы вечера астролога проходили не за чашкой чая с примирительным ужином от Альбедо из-за очередной проделки его сестры, с которой Моне пришлось нянчиться целый день вместе с той чудаковатой девочкой с птицей, с которой им удалось подружиться после их первого совместного приключения. Книги и гадания, гадания и книги – такой распорядок и был основой практически любого дня юной девушки. С перерывами на перекус, но не такими приятными, как те, которые она проводила сейчас в Мондштате. Самостоятельная жизнь сложная, выматывающая и непредсказуемая, но это именно то, чего не хватало покинувшему своего мастера астрологу. Город свободы подарил ей то, чем он и славился, и девушка была благодарна судьбе за то, что всё произошло именно так. И всё же один отсутствующий кусок пазла не давал сердцу Моны почувствовать умиротворение. Шестой предвестник Фатуи в гигантской шляпе. Об этой загадочной фигуре хотелось знать больше. Кто он? Какие цели он преследует? Как он связан с фальшивым небом, о котором сам утверждал? И, наконец, кто же представлял бо́льшую опасность – он сам или его воспоминания? Человек строит себя всю свою жизнь, потому история его души – это и есть личность, но тот конфликт, который почувствовала астролог, когда пересеклась со Странником, дал ей понять одно - всё не так просто. И это заставляло её чувствовать себя неполноценной. Мона не могла назвать это симпатией к тому таинственному парню – её лицо искривлялось в недовольной гримасе каждый раз, когда она вспоминала его нахальный тон и первую неискреннюю натянутую улыбку, с которой он их встретил. Проклятый наглец, играющий с людьми – всё, что можно было сказать о нём, если бы астролог не коснулась его звёздной ауры своей магией. И это то, что раздражало её сильнее, чем отвратительный характер предвестника - она ничего не могла узнать о нём. Ни одна попытка обратиться к небесным светилам с вопросом об этом человеке не увенчалась успехом, а в городе, кажется, никто не знал об этой фигуре, кроме самого Путешественника, который давно покинул Мондштат и отправился дальше в сторону бескрайнего океана, волны которого неприступную Инадзуму. Даже Фишль, казалось, стёрла из памяти ту неприятную встречу. — Шестой предвестник? Забота о подданных леди с ледяным сердцем – не удел Принцессы Осуждения, её память не смеют омрачать таинственные личности, что не готовы преклонить колено и отдать своё сознание Величественной Нирване Ночи, чтобы я, Фишль, взяла в руки это потерянную душу и направила её на нужный путь. — Леди хочет сказать мисс Мегистус, что не помнит этого юношу, но если бы он остался в её памяти, госпоже нет до него дела – как обычно пояснил Оз за трапезой в Хорошем охотнике, пока Мона проглатывала уже до тошноты приевшийся ей питательный салат. Со временем астролог оставила идею выловить хоть крупицу информации о Страннике, закопав своё любопытство где-то в глубине сознания и полностью отдавшись рутине праздного города. До тех пор, пока на Мондштат не обрушились грозовые тучи.***
Земли Барбатоса славились своим приятным климатом: лёгкий бриз лишь нежно поглаживал листья изредка покачивающихся на ветру деревьев, ослепляющее солнце не обжигало своими лучами, ласково одаривая всё живое тёплыми прикосновениями, а прохладные воды вокруг территории никогда не сражались со скалистыми возвышениями. Грибные дожди были частыми явлениями за пределами города, лёгкая освежающая морось совершенно не мешала походам искателей приключений, зато пышные виноградники в южной части Мондштата после осадков благоухали таким сладким опьяняющим ароматом, что кристальные бабочки, прячущиеся от влаги под крышами домов, тотчас выпархивали в сторону Винокурни, чтобы закружиться в танце от чарующего приторного аромата ягод. Жестокие ливни и бури были здесь редкими явлениями, Анемо Архонт словно оберегал своих жителей от разрушительной природной стихии и своей силой разгонял тёмные тяжёлые тучи, чтобы небо над страной свободы было таким же светлым, как лепестки сесилий под мягким светом луны. В последние дни по ночам утончённые бутоны этих великолепных цветов освещал лишь блеск молнии, будто разрезающей небесную гладь своими атаками и вопящим, словно хищник, страшным громом. Зверем рычащее небо словно скалилось на недоброго гостя в надежде на то, что тот оставит свои попытки ступить на земли Мондштата и осквернить собой плодотворную почву и пышные зелёные леса. И успокоилось оно лишь тогда, когда незваный путник пробрался в страну Ветров, которая так отчаянно не хотела его принимать. Смирившись с судьбой, ночью третьего дня чёрное грозовое небо наконец вновь показало освещающие своим тусклым сиянием путь миллионы звёзд. Соскучившийся по своей работе за время этой беспросветной бури астролог ринулась в сторону Утёса Звездоловов, чтобы наверстать упущенные ею предания звёзд. Схватив с собой маленькую кожаную сумку, подаренную Кли около месяца назад, девушка поспешила водным потоком раствориться в ручье, чтобы побыстрее добраться до возвышенности с самым чарующим видом в землях Барбатоса. Мона не боялась промокнуть, гидро стихия и гадание с помощью отражений в водной глади явно намекали на то, что эта стихия - не помеха для юной девушки. Если бы сильные дожди водопадами стекали с неба, но звёзды продолжали сиять так же ясно, как тогда, когда небо над горой было чистым, словно озеро в Спрингвейле, Мегистус всё равно бы отправилась на Утёс, чтобы узнать о путях, предсказанных бесчисленными небесными светилами в созвездиях. Вот кого точно можно назвать преданным своего делу. Влажная ледяная земля с мокрой, прибитой большими каплями травой неприятно ощущалась под ногами, пока девушка с уставшим видом поднималась на крутой склон. Неутихший сильный холодный ветер бил в лицо и терзал растрёпанные волосы, собранные в два хвоста, так и норовясь сорвать большую шляпу, поля которой были единственными, что помогло бы Моне спрятаться от дождя, если буря возымеет свою силу после небольшого затишья. Быстрые порывы анемо неприятно раскидывали сорванные штормом мокрые стебли цветов, и оставалось только благодарить Барбатоса за то, что он не засадил это поле розами. Холодно и влажно, абсолютно непривлекательная погода для магического ритуала гидромантии, стоило повернуть назад и побежать домой, чтобы отогреться у тёплого камина с потрескивающими поленьями и почитать книгу под мягким светом танцующих языков пламени. Но не хотелось. В воздухе пахло электро. До прожигающего вздымающуюся грудь неприятного ощущения. Непривычно-сильно, буря обычно не оставляет такой запах даже тогда, когда острая молния пронзает землю насквозь своими световыми неконтролируемыми ударами. Что-то должно произойти. Мона чувствовала, что звёзды звали её ради чего-то. Или кого-то. По правде говоря, девушка думала, что на обрыве она не встретит ни единой души. Двое несчастных влюблённых, для которых Утёс Звездоловов является излюбленным местом их встреч, не решатся в такую ужасную погоду на встречу: как минимум захотят поберечь здоровье друг друга, свидание на мокром пласте из травы под аккомпанемент завывающего, хоть и теряющего свою силу ветра не обернётся для них ничем хорошим. Он стоял там, раскинув руки в сторону и вдыхая запах свежести после дождя. Его мокрые волосы без головного убора были зачёсаны назад, чтобы не мешаться перед глазами, и потоки ветра сбивали с его тёмно-фиолетовых, потускневших от влаги локон капли недавно закончившегося дождя. Девушка не видела его лица, но чувствовала, как он морщится бровями от настигшего его беспокойства. Если это та встреча, которую астрологу желало преподнести небо, сейчас это правда не лучший подарок. В полном одиночестве, в пустующей восточной части владений Барбатоса никто не придёт на помощь девушке, если этот тип захочет напасть. Она слишком истощена, чтобы раствориться потоком воды в пространстве, и неизвестно, какие козыри могут быть в рукаве у одного из сильнейших предвестников. Мона так и не разгадала тайну диссонанса его личности, потому никакого доверия к любому из его действий у девушки не было. Хотелось схватиться обеими руками за ремешок болтающей сумки, бляшки которой позвякивали, когда бились о металлические части костюма Мегистус, нарушая стоящую тишину, которую мог разбавить только этот звук и утихающее завывание ветра. Развернуться, уйти в противоположную сторону и сбежать, говоря себе, что звёзды могут и подождать, да и погадать можно с другой точки Тейвата, не такой красивой, но очень опасной из-за компании. Но этот проклятый интерес. Сжирающее любопытство, которое пришлось проглотить, чтобы жить обычной жизнью, не оглядываясь назад. Терзающее чувство из-за отсутствия ответов. И печальные глаза с озлобленным блеском. Она ждала этой встречи, пора признать это. Хоть в то же время и боялась. Парализованная страхом, астролог стояла в нескольких метрах от Скарамуччи, не решаясь подать признаки своего присутствия. Но этого и не требовалось, поправив прилипшие ко лбу выбившиеся из причёски волосы, Предвестник повернул шею набок и пронзил девушку своим мутным, полным безразличия взглядом. — Пришла посмотреть на звёзды? В его голосе не чувствовалось ни презрения, ни ненависти. Будто он столкнулся с малознакомой компанией в ресторане, с которой пришлось завести светский разговор, чтобы не сидеть в смущающем молчании. Это настораживало, Фатуи не забывают обиды так просто. Не получив ответа, Странник раздражённо рыкнул и повернулся торсом в сторону девушки. Скрестив руки на груди, он наклонил и, выдержав паузу, с привычной ему язвительной иронией в голосе спросил: — Язык проглотила, Мегистус? Потупив взгляд, Мона отзеркалила движения рук Предвестника и надула щёки. Дав себе несколько секунд на размышление над вопросом "Откуда он знает мою фамилию?", девушка наконец заговорила. — Я вроде как не представлялась... - неуверенно произнесла она и тяжко вздохнула. Чувство дискомфорта сдавливало ей грудь: ужасный холод, мокрота и презренный взгляд человека, от которого не стоит ожидать благих намерений, не внушают никакой уверенности. Горло словно сдавило змеёй, что так и норовит всадить клыки в шею и задушить насмерть до того, как яд растворит трахею и потечёт к стучащему от страха сердцу. Не дышать. Хотелось не показывать каких-то признаков жизни в надежде на то, что хищник посчитает свою жертву мёртвой и уползёт. Но эта отвратительная привычка хоть как-то реагировать на колкости в свой адрес, чтобы не дать себя в обиду, когда-нибудь должна была сгубить Мегистус. Странник нахмурился и сильнее вцепился пальцами в предплечья. С гримасой отвращения он направился к сжавшейся от испуга и холода девушке и, остановившись в полуметре от неё, пристально посмотрел ей в лицо, желая поймать взгляд астролога. Она не смотрела. Теребя уже раздражающий своим звоном бляшки ремешок сумки и гипнотизируя раздавленный ногою парня бело-жёлтый бутон сесилии, Мона всем своим видом пыталась показать, что не заинтересована в прямом столкновении. Скарамучча молчал, будто просверливая своими глазами цвета индиго дыру в голове Мегистус. По крайней мере, для девушки ощущения были не из приятных: нервы начали сдавать, а в висках уже тукало от беспокойства. Не выдержав этого напряжения, астролог уже открыла рот, чтобы нарушить давящую тишину, как вдруг пронзительный, почти истеричный хохот разрезал глухое молчание. — Ты действительно сейчас свалишься в обморок из-за того, что я узнал имя того, кто чуть не разрушил мои планы во время моего прошлого визита в эти земли? Ты слишком нежная или считаешь меня за идиота – разразился он смехом и потянулся пальцами к подбородку Моны, чтобы та наконец посмотрела ему в лицо. Это уже было верхушкой наглости. Тяжестью осевшее на плечах чувство страха сменилось горящей в груди злостью, настолько сжигающей, что астролог успела забыть о холоде и сырости. Если бы Фатуи хотели отомстить ей за прошлое, человек, стоящий перед ней, уже наверняка отвинтил бы ей часть позвонков. Но этот "хищник", по-видимому, хотел поиграть. Что же, Мона не против стать участником этого спектакля. По крайней мере, если её не отпустят, то хотя бы не съедят, пока их сценка не закончится. Она схватила парня за запястье и издевательски-фальшиво улыбнулась. — Просто растерялась. Звёзды не предупредили меня по поводу этой встречи, а ведь я с таким энтузиазмом бежала сюда, чтобы наконец погадать в безоблачную погоду. Скарамучча вырвал свою руку из некрепкой хватки и вцепился в свои зачёсанные назад волосы. Влага с них стекала прямо в воротник, так что хотелось выжать дождливую воду пальцами или по-собачьи отряхнуться, но пришлось унять своё желание, чтобы не выглядеть глупо перед девушкой. — Оу... – продолжил в той же манере он – так твои звёздочки действительно не такие уж и всемогущие, как я посмотрю? Очень жаль, я ведь так надеялся встретиться с тобой. – акцентируя голосом последние слова, протянул Скарамучча. – А то я не знаю других предсказательниц, но расспросить о своём будущее очень хотелось бы. Так интересно узнать, стоит ли успех своих рисков - закатив глаза, саркастично произнёс он. Проследив за движениями пальцев, перебирающих волосы на макушке, Мона уцепилась за мысль о том, почему же эта глупая голова так промокла. — Звёзды просто не могли раньше хорошенько рассмотреть тебя из-за твоей гигантской шляпы, тебя за ней не очень хорошо видно. – Мегистус положила ладонь на грудь и с такой язвительно-наигранной учтивостью, которую только могла из себя выдавить, продолжила. – Хвала небесам, сегодня ты решил не надевать её, так что мне по силам узнать твою судьбу. Парень поморщил нос и цокнул языком, но не попятился назад. Наоборот, наклонившись ещё ближе к лицу девушки, он обвёл указательным пальцем поля намокшего головного убора Моны и по-лисьи улыбнулся. Девушка нахмурилась в ожидании ещё одной колкой фразы. — Так ты поэтому почти не снимаешь свою милую шляпку. Так боишься разочароваться в своей судьбе? – Сказитель приблизился к уху девушки и прошептал сквозь зубы – Вдруг они заклеймят тебя нищенкой до конца жизни? Проглотив возмущение, Мона отпрянула и гневно посмотрела в искрящиеся азартом сине-фиолетовые глаза. Зрительный контакт немного успокоил её: девушка перестала чувствовать себя загнанной в угол косулей, которую выслеживает плотоядный зверь. Жертва не смотрит прямо на хищника в попытке побега. В "театре" намечается смена ролей. — Чтобы избежать этого, я обычно беру плату за свои услуги. Так что если желаешь получить предсказание, будь готов раскошелиться – сдержанно произнесла Мона и отошла ещё на несколько шагов назад. Страх уже давно покинул её, но хотелось сохранять дистанцию с малознакомым и потенциально опасным человеком. Шестое чувство подсказывало, что Скарамучча действительно не замышлял ничего плохого в сторону девушки, но верить чутью - это большие риски. — Деньги – не проблема – с этими словами Предвестник достал из кармана увесистый мешок, под завязку набитый морой. – Этого будет достаточно. Астролог протянула руку, чтобы получить свой аванс, но хватка Странника ослабла, и кучка золото выскользнула из его пальцев прямо на землю. Повезло, что монеты не рассыпались и не потерялись в траве, но Моне даже не нужно было спрашивать у звёзд, был ли этот инцидент случайностью. Около минуты они простояли, сверля взглядом друг друга и не двигаясь с места, пока Скарамучча не прервал неловкое молчание. — Ты будешь собирать своё жалованье, или мне сделать вид, что я просто уронил кошелёк? Откашлявшись, девушка решила промолчать. Гордость ещё долго будет сгрызать её за этот поступок, но деньги никогда не бывают лишними. Чувство стыда из-за того, что она ползает перед каким-то нахалом по мокрой траве, чтобы взять предназначенный ей мешочек с морой, притуплялось грёзами о том, как Мона наконец закажет гигантскую энциклопедию с обновлённой картой звёзд из последнего выпуска журнала об астрологии, цена которой заставляла Мегистус опереться обо что-то, чтобы не свалиться в обморок. Потому она опустилась на землю, схватила обёрнутое плотной тканью золото и, избегая глазами победоносной ухмылки Предвестника, убрала деньги в сумку. Это будет непрофессионально с её стороны, но если этот человек сейчас скажет ещё что-то, она развернётся и со словами "Это была моральная компенсация" уйдёт прочь. По крайней мере, астролог пообещала себе так сделать. —Я польщён, что ты уже преклоняешь передо мной колено. Кажется, блеска моры достаточно, чтобы твои звёзды нашептали о моём успешном захвате титула правителя других земель. Очаровательно... Последняя капля... Разъярённая Мегистус достала тяжёлый мешок денег из незакрытой сумки и кинула его в лицо хихикающего юноши, попав прямо в лоб. Горячее от ярости дыхание обожгло ноздри, когда Мона выдохнула через нос и стиснула зубы. Лицо миловидной девушки исказилось от накатывающего желания выплеснуть гнев, а кулаки сжались до боли в костяшках. Повернувшись к виновнику такой реакции спиной, Мона торопливо крикнула лишь: — Тот, у кого нет сердца, не справится с этой ролью! — У меня оно есть.Ни капли прежнего игривого издевательского тона. Безэмоциональная серьёзность. Это не могло не настораживать.
От удивления из-за перемены в голосе Мона остановилась. В ожидании ещё хоть слова она замерла и прислушалась. Тишина. Лишь рваное дыхание Странника было слышно на безлюдном утёсе, и даже ветра уже не несли свою тихую балладу о недавней буре. Минуту назад мечтавшая о его молчании, девушка сейчас желала только одного – чтобы Скарамучча сказал что-нибудь. Безобидную шутку, грязную насмешку или грубый укор – неважно, лишь бы показал, что он голос всё ещё при нём. Страх снова начал подступать к сердцу, но уже не за себя. В произнесённых им четырёх словах не было ни намёка на обиду в сторону девушки. Мона чувствовала, что он злился на себя. Переведя дух, астролог вновь посмотрела на парня. Его будто подменили: пряди его чёлки опустились на лоб, ранее горящие глаза потускнели, а трясущиеся руки сжали рукава кимоно. Губы странника дрожали, и он будто всеми силами сдерживал предательски подступающие слёзы. Он не смотрел на неё. Боялся, что если столкнётся с ней взглядом, непременно разрыдается. Слова Моны не задели его, но фраза о сердце кольнуло болезненным напоминанием о том, почему он так хочет осуществить свои планы. И кто виновен в том, что в его груди образовалась сжирающая пустота. — У меня... Оно есть – с дрожью в голосе повторил он. Мерзкое чувство слабости перед стоящим рядом с ним человеком волной мурашек прошлось по его спине. Небо будто почувствовала усилившуюся энергию электро и вновь потемнело. Тяжёлые облака прикрыли звёздный небосвод, и где-то вдалеке разразился гром. Дождя не было. Она чувствовала, что он сейчас сломается. Лопнет, словно стеклянная фигурка, осколки которой царапинами останутся на сердце, и чувство сожаления от того, что он дал волю эмоциям, шрамами останется на нём, не давая забыть о всей боли, которая отзывается в душе сжимающим комком отвращения к себе. Словно ребёнок, которого отчитывали за любое проявление эмоций, начинает биться в истерике, когда сдерживаться становится невыносимым. Поражённая таким видом девушка сама была готова расплакаться. Плевать, что совсем недавно она хотела проклясть Сказителя за его надменность и отвратительный характер. Сейчас это показалось чем-то несущественным по сравнению с тем, каким несчастным он выглядел сейчас. Мона приложила тыльную сторону ладони к его покрасневшему от удара лбу. Парень дёрнулся из-за прикосновения, но не отодвинулся и продолжил стоять на месте, прикрыв веки своими густыми чёрными ресницами. — Прости... – прошептала Мона. В ответ Предвестник молча кивнул и одарил девушку нечитаемым взглядом. Виновато отвернувшись, Мегистус томно выдохнула, собираясь с мыслями и хихикнула. — Кажется, сама судьба не хочет, чтобы я указывала тебе будущее. Без звёзд я вряд ли смогу что-то сделать. Не знаю, что ты задумал, но я уверена, что у тебя всё будет хорошо, если ты постараешься. Ну, и ещё не будешь таким заносчивым – с искренней добротой сказала Мона. – Может, Боги благословят тебя. Отстранившись от тёплой руки девушки, Скарамучча опустился на одно колено и поднял валяющийся в примятой траве мешок с морой. Поднявшись, он протянул его астрологу. —Я не надеюсь на богов, но если твои звёзды и правда не пустышка, можешь замолвить за меня словечко у судьбы. На имя Куникудзуси. Доплачу на следующем сеансе. Мона удивлённо подняла бровь. — Ку-ни-ку-дзу-си – растягивая по слогам, проговорила она. – Что это за имя такое? — У моей матери нет вкуса... – с явным раздражением прошипел он. — Мда, проблемное имя у проблемного мальчика. Его будет тяжело запомнить... – с привычной насмешкой в голосе произнесла астролог. — Тебе записать? Чтобы точно не забыла. А то я не хочу дарить свою удачу какому-то неизвестному мне простолюдину с похожим именем. – Сказитель вздёрнул подбородок и скрестил руки в привычном ему жесте. Кажется, игриво-издевательская манера вернулась к нему, и сейчас девушка была этому несказанно рада. Даже тучи расступились, будто почувствовав настроение юноши, и лунный свет начал пробиваться через облака, расстилаясь на цветочном поле. Прыснув в кулак, Мона достала единственное, что валялось на дне её небольшой сумки: блокнот и ручку. — Спасибо, но я и сама с этим справлюсь – беззлобно проворчала она, хлопая глазами. Аккуратным почерком астролог неторопливо вывела имя на листе бумаги. Написанное ровными прямыми буквами с мягкими закруглёнными узорами слово уже не казалось таким нелепым и трудно запоминаемым. Девушка вырвала страницу и, аккуратно сложив её несколько раз, собиралась положить записку в маленький карман кожаной сумочки. Но почувствовал пульсацию её глаза бога, свет которого светился особенно ярко в полутьме ночи, остановилась. Космический шёпот прошёл через её голову, минуя уши, и Мегистус сморщилась от ощущения шума под черепом. Слова, которые она пыталась уловить, были неразборчивы, но некоторые обрывки фраз ей удалось зацепить в сознании. Помедлив, Мона с тоской в глазах посмотрела на Странника. — Возьми – протянула она бумажку с именем. — Ты думаешь, я настолько идиот, что не могу запомнить собственное имя? – с недоумением в голосе полушёпотом прошипел Скарамучча и развёл руки в стороны. Он вопросительно приоткрыл рот и помрачнел. Девушка глубоко вздохнула. — Небо чистое. — Это всё ещё не ответ на вопрос, Мегистус. С грустной улыбкой на лице она повернула шею в сторону бесконечного океана, за которым волны разбивались о берега страны Вечности. Мона не забыла главное правило астролога, потому решила умолчать об услышанном. Если это что-то изменит, то явно не в лучшую сторону. — Просто звёзды кое-что увидели и передали мне. И, я боюсь, если ты продолжишь идти по тому пути, к которому сейчас движешься на большой скорости, то ты точно потеряешь себя, так что.... – голос девушки начал пропадать от волнения, и ей пришлось остановиться, чтобы прокашляться – тебе это может помочь не забыть, кто ты такой. Девушка подняла голову и посмотрела на тускло сияющие своим очаровательно-грустным блеском небесные светила, всё ещё держа свёрнутую бумажку в руке на уровне груди. Почувствовав невесомые касания ладони на костяшках своих сжатых пальцах, она устремила взор на Странника. Он прочертил ногтем линию от её запястья до края листа и схватил уголок записки. — Глупо. Мне не нужен твой автограф, поэтому – он поперхнулся и проглотил комп в горле – если я забуду, ты обязательно напомнишь мне, ладно? — Только если ты сохранишь в памяти моё имя. Бесцеремонно вытащив из второй руки астролога блокнот, юноша открывает его и на случайной странице размашисто выводит "Мона" буквами с наклоном и острыми грубыми линиями. Неаккуратно он вырывает лист, аналогично складывает его и кладёт в карман своего кимоно. — Это для подстраховки. Но я не забуду. Девушка улыбнулась и, последовав примеру Скарамуччи, положила записку, которая так и держала в руке, к себе. — Не знаю, радоваться мне или бояться из-за того, что один из известных Предвестников знает меня не только в лицо, но и по имени. — Наши с ними пути разошлись, так что можешь не переживать за это. Первые лучи восходящего солнца падают на спину Мегистус, когда она понимает, что на этом их пути расходятся. Не попрощавшись, они разворачиваются и уходят в разные стороны, безмолвно встретив рассвет вместе. Вслед Мона кидает тихое – Береги себя – и растворяется пузырями в ещё не успевших высохнуть росинках на ярко-зелёной траве луга. Скарамучча медленно кивает, не обернувшись, и тянется к голове, чтобы поправить шляпу. Уже привычный ему жест, от которого он всё никак не может избавиться. Одёрнув руку, он кладёт её в карман и зажимает скомканную записку между пальцев. Сегодня ночью он уже должен пересекать границу Разлома, чтобы оказаться там, где из него должны сделать нового бога. С чистым разумом и каменным сердцем, которое отпустит все обиды после того, как отомстит. И сегодня в нём начали появляться трещины. Печаль и досада выплеснулись наружу, но в то же время в его душе появилось место для чего-то тёплого. Того, что можно полюбить.***