Что посеешь, то и пожнёшь

Учеба давалась Гарри с лёгкостью. С пяти лет он использовал бытовые чары, варил простенькие микстурки с Римусом и изучал защитные и боевые чары с Сириусом. Так что, спустя почти два месяца учебы, он был негласно признан лучшим учеником курса. Но это его мало радовало. Скоро будет годовщина смерти его родителей. Конечно, дядьки стали отличными родителями, и его детство было на зависть любому. Но любые разговоры друзей про мам словно ножом по сердцу. Тупым, ржавым ножом медленно углубляли они рану. Не хватало женского тепла и ласки, витиеватых строк в письме с такими банальными фразами «много кушай, ложись спать вовремя, сынок». Гарри вздохнул. Почему дядьки не завели себе жён? Может, хоть те бы дали толику жизненно важной материнской любви? Драко свернул письмо от своей мамы и посмотрел на рядом сидящего Гарри. К завтраку он даже не притронулся. — Все хорошо ? — спросил он, заметив неладное. Гарри устало потёр глаза и хрипло ответил: — Ненавижу Хеллоуин. В отличие от других, Драко соображал невероятно быстро. — Мне так жаль, Гарри. — Гарри! С… С наступающим п…праздником тебя! К столу подбежал пухляш Невилл. За ним следом скакал Рыжий. — Пупс! Пошёл ты к черту! — не выдержал Драко, но на него не обратили никакого внимания. — Гарри! Мы узнали, что Пушок засыпает от колыбельной музыки! Теперь мы без проблем можем пройти в тайник! — сказал Рон, от чего-то резко забывший все-все обиды и пристававший к Гарри ещё настырнее, чем это делал Невилл. — Пушок? — смог вымолвить Гарри. — Это имя Цербера, — важно сказал Рон. — Проваливайте, — Теодор встал из-за стола. Он и сам был парнем высоким, но его объемные кудри прибавляли несколько дюймов, от чего тот был наравне с третьекурсниками. Невилл побледнел и отошёл на шаг. Но Рон наоборот, вспыхнул, его щеки и уши покраснели. — Не лезь в наши с Гарри дела, — процедил Уизли. — Ваши с Гарри? — усмехнулся Драко. — А вы кто? — М…Мы его друзья! — сказал из-за плеча Рона Невилл. — Друзья?!— Драко театрально засмеялся, — ты пупс - идиот. Ты поздравляешь своего «друга», — Дарко выделил кавычки пальцами, — с праздником, в канун которого его родители погибли! Тупая ты башка! Казалось, белее стать Невилл не мог, и он медленно принялся сливаться цветом со своей жабой. — Гарри, прости нас, — опомнился Уизли. Гарри сгорбился над своей тарелкой с яичницей и старался игнорировать все вокруг. В том числе несколько десятков жалеющих взглядов от других слизеринцев. — Так, — прогремел голос Ургхарда, — Краснопузые! Живо за свой стол, иначе сниму по десять очков! В ту же секунду красный Рон и зеленый Невилл исчезли из поля зрения.

***

— Мне скучно! Давай похитим Гарри?! Сириус развалился на диване, подкидывая в воздух старенький, давно утративший умение летать снитч. — Гарри - лучший ученик на курсе. Его ждёт большое будущее, — сказал Римус, не отрываясь от чтения. Сириус резко сел, тем самым привлекая внимания друга. — Как думаешь, Иппи прав? Может, мы переборщили с силой магии? — Гиппократ имеет поразительное чутье, полагаю, раз это его не беспокоит, то и нас не должно, — Римус перелистнул страницу, однако его глаза перестали бегать по строчкам. — Я то не беспокоюсь, — Сириус отмахнулся, — но другие негодяи… Могут заметить его дар и использовать как пешку. Римус возвёл глаза к потолку и помолился всем магам и богам. — Опять ты Дамблдора приплетаешь? Сколько можно? — Он оставил ребёнка на улице! Римус встал, кинув книгу на плетёное кресло. — Сириус, он оставил согревающих чары! Успокойся уже! — Ты так думаешь, но не знаешь, — Сириус тоже встал, чтобы не смотреть на друга снизу вверх. — Какая разница, Сириус… — Римус подошёл к панорамному окну, по стеклу быстро стекали дождевые капли. — Столько лет прошло… Сириус встал рядом, вглядываясь в серое небо. — Десять лет как один миг. — Пойдём, навестим наших друзей. Римус протянул Сириусу руку, и они аппарировали на кладбище.

***

— В этом чае бергамот, как тебе? Нарцисса сидела в излюбленном кресле, перетянутым голубым шёлком, в кабинете мужа. — Превосходно, дорогая. Нарцисса была словно ангел: белокурые локоны, большие распахнутые глаза, не тронутые ни морщинками от старости, ни хитрым прищуром, ни тусклостью в глазах, какая бывает у всех людей, которым уже слегка за тридцать. — Ты задумчив сегодня, — подметила Нарцисса. Люциус покрутил в руке письмо от сына. — Перечитываю восхищение нашего сына юным мистером Поттером. Говорит, он с лёгкостью справляется с магией невербально, да и палочка ему без нужды. Нарцисса подняла вверх аккуратные брови с изящным изгибом. — Кровь Блеков, как никак, — ответила она. Люциус рассмеялся. — Любимая, ты всегда будешь припоминать мне свою могущественную родословную? Нарцисса гордо подняла подбородок, но мягко улыбнулась. — Я не виновата, что мы - самый сильный род. Люциус взмахнул пальцами и окутал жену тёплым воздухом. — Как скажешь, любимая. — Я бы хотела увидеть Гарри. Посмотреть, действительно ли в нем кипит наша кровь. Люциус отпил чая. — Думаешь, твой кузен будет рад такой встрече? Нарцисса задумалась. За столько лет она не удосужилась написать Сириусу хотя бы крохотное письмо. Однако, до войны и принятия разных сторон баррикады, они неплохо ладили. — Напишу ему сегодня же, выражу свои соболезнования и попрошу разрешения отпустить Гарри к нам. Люциус хитро сверкнул глазами. — И естественно скажешь, что причина лишь в крепкой дружбе наших сыновей, а не в том, что ты мечтаешь узреть продолжение рода истинных Блэков. Нарцисса мило улыбнулась. — Естественно.