Это действительно важно для тебя?

Это была хорошая игра, и Эндрю неплохо поработал. В сравнении с тем, чем ещё можно развлечься в колонии для несовершеннолетних, экси являлось довольно вменяемым времяпровождением. Его команда выиграла со счётом 8:5. В этот раз играли против команды, составленной из самых буйных обитателей этого заведения. Их агрессивная игра впечатляла, ведь команда Эндрю потеряла одного игрока в связи с переломом. Того парня с такой силой впечатали в стену, что Эндрю даже слегка расстроился, что стоит на воротах. Разбирательства, крики и замены игроков позволили набраться сил перед продолжением игры. Конечно, книги были интересней всей этой беготни. Те же приключения, которые описывает Жюль Верн, захватывают значительно больше, чем удары клюшек. Но Эндрю понимал, что без физической нагрузки на свободе от него будет мало толку. А больше здесь и заняться нечем. Помимо книг и спорта были разве что службы в местной церквушке. И это точно не то, чем Эндрю хотел бы заняться в свободное время. Тем более, что было начало весны и достопочтенные служители закона разрешали играть на свежем воздухе. Распорядок дня довольно строгий, но со временем привыкаешь. Сейчас должно быть время посещений. Аарон должен прийти через пару недель, когда начнутся каникулы, поэтому Эндрю спокойно отправлялся в камеру для своего законного отдыха. К его соседу каждый раз кто-то приходит, поэтому к приходу Эндрю комната уже пуста. Он взял «Детей Капитана Гранта», улёгся на то, что можно было округлить до кровати, и принялся читать. У него в запасе было пару часов до ужина, поэтому он планировал дочитать интересную книжку. Не прошло и 20 минут с тех пор, как Эндрю увлекли за собой дальние страны. В камеру уже ломился надзиратель: — Миньярд! К тебе посетители, будь добр, поднимай свой зад быстрее и иди за мной! — мужчина-надзиратель, имя которого Эндрю не удосужился спросить, видимо с начала смены был не в настроении, потому-то и орал без причины, хотя обычно старался сохранять нейтралитет по отношению к кому-либо. «Хотя, он не так уж и плох. Сказал «будь добр». В любой другой день Эндрю бы съязвил или разозлился, но сейчас хотелось сохранить хороший настрой, ухватиться за что-то положительное. Ведь было предчувствие, что он и так успеет за сегодня испортить себе настроение до вечера. Или даже до ужина. Причина этому предположению проста. Он не знал, кто там заявился. Это могла быть Тильда, что более вероятно. Она частенько навещала его, чтобы «наладить семейные отношения». Аарон на одной из встреч рассказывал, что какой-то Лютер, который является дальним родственником, надоумил её на это. А Эндрю уже хотел удивиться, что она сама додумалась до этого. Как бы не так, даже здесь кто-то сказал ей что делать. И не смотря на такие «благородные» цели, она была любезно послана на все четыре стороны. Мог прийти Хиггинс, но тогда следует вопрос: зачем. Да, он приходил пару раз, чтобы спросить «ты как?», но в ответ получал лишь пожелание пойти вслед за Тильдой. Больше особо-то и знакомых нет, чтобы приходить в столь запачканное место. От таких размышлений с каждым метром всё больше портилось настроение. Благо, что дорога была достаточно приемлемая для того, чтобы подумать и собраться для конструктивного разговора. И недостаточно длинная, чтобы взбеситься и после нескольких минут разговора с прибывшим попасть в изолятор. Странности начались тогда, когда они прошли общие комнаты для посещений. В них стояло несколько небольших столов для 3-4 человек, за которым сидели заключенные и посетители, стулья для них и пара охранников. Эндрю слышал, что иногда, когда такие общие комнаты полностью заполнены, то встречи переносят в отдельные помещения, что в обычное время используют для допросов. Только загвоздка в том, что общие комнаты были почти пусты. Там было от силы человек пять, хотя сами помещения вмещали около двадцати. И это только заключенных. Эндрю это не понравилось. В допросных было тише и меньше лишних ушей. Это приятно, когда ты разговариваешь с дорогим человеком о личных вещах, но не тогда, когда не знаешь своего оппонента. Или оппонентов. Тем более, что в допросных охранники остаются за дверью. Значит, придет кто-то бесстрашный, раз решил остаться с ним один на один в помещении. За этими размышлениями, Эндрю вместе с надзирателем пришёл к допросной. Служащий повернулся к вратарю: — Давай только без глупостей. Это очень важные люди. Мы не хотим, чтобы из-за тебя в нашей колонии начались проблемы. Ладно? — видимо Джейсон (так гласил бейдж на груди) уже успокоился, либо заставил взять себя в руки перед Очень-Важными-Людьми, и говорил спокойно. Хотя в голосе слышались нотки беспокойства и…надежды? Он надеялся, что Миньярд заставит себя заткнуться и быть прилежным? Ха! Пусть мечтает. — Я постараюсь, но не буду давать никаких гарантий, — хмыкнул в ответ Эндрю и прошел в открытую надзирателем дверь. Напротив него расположились три фигуры. Два брюнета, один из которых обладал азиатской внешностью, и рыжий. У всех на скуле была татуировка с цифрой. Единица посередине, справа двойка и слева рыжая четвёрка. «Только сектантов с цифрами под глазами нам тут ещё не хватало», — подумал Эндрю, пока шёл до своего стула. — Где третьего потеряли? — вместо приветствия спросил вратарь, сев напротив загадочной троицы. Двойка и Единица, судя по лицам, были оскорблены таким неуважением, тогда как Четверка издал нечто похожее на смешок. Даже за таким небольшим смешком, Эндрю отметил, что у рыжего оппонента сорван голос, либо повреждены связки. И говорить он будет с заметной хрипотцой. — Дома остался. Я — Рико Морияма, капитан «Воронов». Это, — он качнул головой к Двойке, — Кевин, — теперь вильнул к Четвёрке, — а это… — Я — Натаниэль. Приятно познакомится, — с трудом проговорил рыжий, перебив Единицу. Голос того действительно был хриплым, как и предположил вратарь, складывалось ощущение будто Франкенштейна пытались научить говорить. Рико от такого неповиновения слегка залился краской гнева и ударил Натаниэля своей ногой по бедру. Тот слегка улыбнулся и накинул чёлку на глаза. Ему явно нравилось такое агрессивное внимание со стороны старшего, судя по номеру, товарища. Да и сцена в целом не напоминала акт насилия, было в этом жесте нотка гнева, но видимо с годами дружбы, это стало просто методом оказания внимания. А вот Кевин боязливо посмотрел на складывающееся действие. Что было интересным. Если Морияма являлся Единицей, то есть первым, то по логике вещей так игриво реагировать на дружеский удар должен был именно он, ведь является вторым по старшинству в этой иерархии, но почему-то такое внимание было уделено далёкому четвёртому номеру. — Тебя мы знаем, — обратился он уже к Эндрю, — можешь не представляться, — Рико посмотрел на него как на отброса. К такому взгляду не привыкнешь и ни с чем не спутаешь. — И не собирался, — зло ответил блондин, чуть закипая. Такая надменность и высокомерие, что исходило от Единицы, быстро выводило из себя. — Зачем? И быстрее, нет времени. Это была правда. До того момента, когда Эндрю сорвется при таком отношении к себе, осталось не так много времени. — Ты хороший вратарь, сегодняшний матч это показал, — за такой лестью не смог спрятаться коварный настрой Рико. Такие люди, как он, не хвалят, не делают комплементы и не замечают никого, кроме себя. Без надлежащего повода, конечно же. — Если бы ещё с мотивацией играть…- мечтательность и несерьёзность данной фразы рыжего заставляла чуть успокоиться. Кажется, он открывал рот только для того, чтобы разрядить обстановку. От каждого слова, все заметно расслаблялись, иногда даже Рико. — Да, — нехотя согласился Рико, — мы бы хотели предложить тебе место в команде. У нас… — Нет. — Решительно ответил Эндрю. Он мог бы согласиться играть в экси, если бы предложили что-то действительно существенное. Может, обучение для Аарона… Но играть в команде с таким капитаном, всегда быть под контролем и закончить как Двойка, которая от ответа вратаря уже тряслась от страха? Нет. Даже будущее Аарона такого не стоило. Только бы искалечил себя и брата.Можно было найти что-то получше и поспокойней. — Как это нет? — выражение лица Единички было перекошено. Такое буйство эмоций от недоумения до ярости считывалось за секунды. — Ты же не знаешь, что мы можем тебе и твоему брату предложить! — Нет. Я сказал «нет». — Эндрю вновь начинал закипать. Упоминание его брата от посторонних людей вводила в ярость. Если это «очень важные люди», то они должны были что-то разузнать, это предсказуемо, но столкнуться с этим наяву было оскорблением личного пространства. Можно было промолчать, забыть, невзначай спросить. Столько вариантов, но они их не использовали. — Ты знаешь значение этого слова? — Как ты… Да как ты смеешь? Мы приехали на эту свалку, о месте в нашей команде все игроки только мечтают! А ты?.. — Видимо не только Эндрю начал бесится. Ему бы даже захотелось послушать конец этого монолога, в конце которого были бы унижения и угрозы, но всё веселье прервал хриплый голос: — Любовь моя, успокойся. Мне кажется, ты слишком кипятишься. — Даже столь изуродованный голос звучал максимально нежно, даже наигранно. — А ты уверен, что хочешь его в команду? — Эндрю услышал незнакомый язык. Видимо, японский. Все языки отличаются интонациями, а также повторением звуков и букв. Из-за особенностей звучания вратарь смог очертить ареал проживания предков Единицы. Хотя могло быть совпадением, что Рико знал японский. Он мог быть любым другим азиатом, Эндрю не то чтобы разбирался в особенностях внешнего вида каждого из народов, но предположение оставалось в силе. А вот язык… Это было интересно. Довольно практичный способ поговорить в компании, не раскрывая своих секретов. Он взял это на заметку. — Дома мы были наслышены о его непокладистости. Но тогда мы только слышали, довольствовались слухами извне. Сейчас ты это видишь своими глазами. Неужели тебе действительно нужен неконтролируемый игрок? — всё так же приторно мягко произнёс рыжий. — Да! — на том же языке произнёс Рико. Он ненароком рявкнул на своего почти-друга, но быстро собрался, — я знаю, что есть рычаг давления, который заставит его играть! — Ладно, мы ещё приедем. Позже. До встречи.– Проговорил вроде-японец уже на английском, но всё же последние слова до того как он ушёл остались неизвестными для голкипера. — Нат, организуешь нам встречу с нашим рычагом давления. Видимо, это был какой-то приказ, раз рыжий сиюминутно достал телефон и начал что-то строчить. Двойка же, не смотря на то, что быть с младшим по иерархии товарищем было спокойней, поплёлся к выходу. Рыжий ещё пару минут был увлечён телефоном, прежде чем снова поднять свой взгляд и прохрипеть: — Как ты относишься к сочетанию оранжевого и белого? Если Четвёрка хотел сбить Эндрю с толку, то у него получилось. — Я его ненавижу, — тихо произнес вратарь. «Как и всё в данную минуту», — хотел было добавить Эндрю, но он не успел: — Потрясающе, тогда решено, — весело произнёс рыжий и отправился к выходу, оставляя Эндрю гадать, что значил этот вопрос и когда ещё ждать странных гостей.