"Все, что создано нашим воображением, должно существовать во вселенной."
Эти слова отпечатались в ее голове еще в глубоком детстве. А голова кружилась, так замечательно кружилась. Будто все не взаправду. А происходящее действительно мало походило на правду. Из другого мира материализовался человек, которого Лера любила с первого просмотра, чью биографию зачитала до дыр, чей каждый шаг знала наизусть. Он явился из другого измерения, из сферы воображения, даже не ее воображения. И это даже не пугало, а казалось таким нормальным, таким, каким должно быть. В ее родном мире такой родной персонаж. Даже теперь не персонаж, а реальный человек, осязаемый, настоящий. Он находился не в своей тарелке, не ощущал Силу, что вела его всю жизнь, а студентка РГАУ-МСХА им. Тимирязева стала его единственной опорой в этом чужом мире. - Знаешь, эту картину снимали в прекрасное время... Меня тогда не было, я не застала те времена, но как будто по ним скучаю. У тебя было такое? - Нет. Я жил в те времена, по которым скучать. Мой учитель был жив, а я принимай импульсивное решения. Было страшно и я многих терять. - Но ты идеален, куда лучше меня, я истеричка, хотя боюсь это показывать тем, кто мне нравится. - Это не так, я не идеален, Невозможно знать мысли и побуждения, видя лишь обложку. Хоть я и написан авторами в твоем мире, но в моем мне хочется кричать и плакать, рвать всё на куски, но лишь кодекс сдерживает меня, и Сила выводит на верный путь, а то и не совсем верный. - Оби-Ван опустил голову, вздохнул и поднял глаза в небо, пробивающееся между еловыми и березовыми листьями. - Вот и я так же, но в нашем мире Силы нет, есть только надежда и усердие. - Лера снова достала телефон и включила песню."Мы знать не знаем и не помним,
Пока не встретимся с бедой,
Что весь наш мир, такой огромный
Висит на ниточке одной.
Она надеждою зовется, и верить хочется,
Так верить хочется,
Что эта нить не оборвется,
И жизнь не кончится,
Не кончится."
Девушка положила голову на плечо джедая, который, похоже, поймал волну некой романтичной тоски на фоне отрывков из фильма и песни, вызывающей чувство безысходности и надежды на лучшее одновременно. Параллельно начинало холодать, а тепло тел на фоне прохлады и влажности воздуха над речкой привлекало надоедливое комарье, пытающееся впиться хоботками в самые нежные места в районе шеи и лодыжек. - Думаю нам пора валить, - полусонным голосом пробормотала на ухо Оби-Вану Валерия, как будто их кто-то мог услышать. - Валить? - не понял смысла Кеноби. - В смысле пойдем отсюда, а то нас комары зажрут. Ба нас уже потеряла, небось. Они поднялись на затекшие ноги и, слегка размявшись, побрели в сторону участка. Благо, он был совсем близко. Шумная компания с соседних участков, видимо, возвращавшаяся с пляжа, решила не замечать тихую пару, но Лера узнала каждого из них. Это были ее дачные друзья из детства, с которыми теперь уже оставалось мало общего, только одно товарищество. - Я давно с этими ребятами не общаюсь. Дороги нас развели, у каждого своя жизнь. Светка родила, а Вика ударилась в эзотерику. - Знаешь, это чувство, которое меня настигло на мостике, оно такое смешанное. Как будто многое прошло мимо меня, и этого не вернуть, как будто все еще должно быть хорошо, но почему-то так тоскливо. - Ууууу... Дорогой мой, это русская тоска, феномен, присущий лишь нашему народу. Она никогда не проходит и настигает нас внезапно, но в то же время плавно, как что-то естественное.***
После чая с овсяным печеньем, с которым у Леры была связана очень стыдная история, которую она предпочла не рассказывать магистру-джедаю, девушка забрала из комода комплект постельного белья, в котором простыня не сочеталась ни с одной из наволочек, ни с пододеяльником, которые в свою очередь тоже были разного цвета, узора и из разной ткани. Она жестом пригласила гостя за собой. Они вышли с терраски большого дома и направились по узким кафельным тропинкам, сильно поросшим травой, в домик поменьше. В нем располагались две кровати, на меньшей из которых были накиданы папины инструменты. Лера без раздумий застелила широкую кровать и воткнула провода от обоих одеял в розетку, выставив второй режим нагревания. - Раздевайся, ложись. - Она кивнула на свежую постель, после чего отвернулась к вешалке с вещами и сняла футболку. - Прям тут? - Кеноби растерялся перед тем фактом, что новая подруга вот так при нем раздевается. - Ну да, а что? - Расслабленно пожала плечами девушка, прикрывая грудь ночнушкой, после чего снова отвернулась и надела ее через голову. Это была скорее безразмерная футболка, чем ночнушка. Спортивки следом за уличной футболкой были повешены на крючок, и Лера, полностью. переодевшись, повернулась лицом к Оби-Вану. Перед ней стояло подтянутое тело в трусах, на которые студентка стеснялась опускать взгляд. Она сохраняла невозмутимое выражение лица, глядя в глаза уважаемому джедаю. С трудом, но сохраняла. Кеноби слегка усмехнулся, увидев ее смущение за деланной маской безмятежности. - А я еще ничего, - самодовольно выдал джедай, затем картинно потянулся, явно с целью показать в полумраке рельефность своего тела и присел на край кровати, - спать то будем? - А, да, конечно, - вышла из транса Валерия и быстренько залезла на кровать ближе к стене и накрылась уже разогретым одеялом, как будто смущалась своего несовершенства. Джедай еще раз усмехнулся и лег рядом под такое же нагретое электро-одеяло. Он молча подвинулся ближе к девушке, приобнял ее правой рукой, как бы плотнее прижимая к ней ее одеяло и добавляя туда свое.. - Холодновато тут. И как-то сыро. - Этот домик мой дедушка построил. Его уже нет, но когда он был жив, а я была маленькая, мы с бабушкой тут ночевали, а он приоткрывал дверь и говорил: "А хороший я маленький домик сделал?" Как тяжело, когда родные уходят. - Лера перевернулась на другой бок и уткнулась носом в грудь Оби-Вану. - И я знаю, что тебе знакомо это чувство. Надеюсь, что я однажды тоже попаду в ваш мир, и мы попутешествуем там. - Не думаю, что это хорошая идея. Мой мир опасен и жесток. - Мой не лучше. В нем просто другие законы физики. Они болтали долго, пока не уснули, и каждый погрузился в свой сон, наполненный собственными страхами и надеждами.