«Финальная часть нашумевшего "Пограничья"! Автор Шунтаро Чишия».
«Тайна личности знаменитого автора наконец раскрыта».
«Таинственный Чишия проводит первую за девять лет личную презентацию своего бестселлера».
Чишия появляется в самый разгар суетливой беготни, окидывает пространство ленивым взглядом и с ухмылкой рассматривает разномастные брошюры на стойках. Реклама — самое примитивное искусство игры на человеческих инстинктах и потребностях. Глянцевые страницы сообщают, обещают, воодушевляют больше, чем он когда-либо мог или хотел. — Господин Шинтаро! Я не знала, что вы уже здесь. Почему вы не позвонили?.. — Шибусава. — Чишия поднимает руку, чтобы успокоить своего менеджера, для верности подкрепляя слова обаятельной улыбкой. — Всё в порядке, я пока ещё в состоянии передвигаться без контроля. Пронзительно голубые глаза Шибусавы всегда извиняются. За себя, за других, за всё, что идёт не по плану. Чишия вовсе не просит такой самозабвенной самоотдачи, но в глубине души рад ей. — Что ж… — Она покачивается с пятки на носок. Умилительная нерешительность. — …я пойду проверю, всё ли готово. Готовность четыре минуты. — Попытки контролировать Чишию ей даже идут. Шунтаро устало потирает переносицу: ещё почти час интервью и затем презентация коллекционной обложки с автограф-сессией. Это даже звучит невыносимо скучно. После завершения трилогии обязательств становится куда больше. До выхода последней книги в печать Чишия успешно отказывался от любых контактов с прессой. Впрочем, издательство охотно поощряет таинственный образ своего автора в угоду рекламной кампании. А Шибусава — послушная и способная девочка, которая отлично справляется с необходимыми социальными мероприятиями. Шунтаро не ищет славы — к несчастью, слава его не спрашивает. Нежелание очутиться в суде, а также несколько пунктов незамысловатого контракта обязывают автора мирового бестселлера к различного рода формальностям. Утешает лишь то, что держать лицо совершенно не обязательно. Книга и без того имеет оглушительный успех, на который едва ли сможет повлиять его нестандартное чувство юмора. Чишия не переживает о вопросах: большая часть из них предсказуема и банальна. Людей интересует одно и то же из раза в раз, от книги к книге. Люди жаждут ответов, подробностей, хотя принимать их готовы далеко не все. Они пытаются мыслить, оценивать и анализировать авторское восприятия, ничего не зная о нём. Людская жажда глубинного смысла приводит их в то болото, где они выдумывают смысл сами. На вдумчивый анализ рассчитывать сегодня не приходится. И хотя Шинтаро оставляет вероятность встретить ценителя, особой надежды на это не питает. Пирамиды из книг забавляют. Громадные и нелепые, они будто призваны перетягивать одеяло на себя. Чишия представляет, насколько гармонично смотрится его белая безрукавка на фоне чёрно-красной обложки. Фигурные капли крови, стоит признать, неплохая находка. Быстрый взгляд на часы. Всего одна минута. Что ж, мужчине известно, насколько долгой она может быть. Шибусава за стойкой напротив делает пару очевидных жестов пальцами. Три, два, один… В раскрытые двери врывается толпа людей с камерами и микрофонами. Чишия замечает на бейджиках несколько крупных изданий. — Господин Шунтаро, господин Шинтаро, сюда, пожалуйста! — Одно фото для «Асахи Симбун», прошу! — Вопрос, господин Шинтаро! Яркие вспышки фотокамер и назойливые голоса перемешиваются в единый клубок, лишённый для Чишии обаяния и эстетики. Он быстро привыкает отыгрывать свою роль, но лишь потому, что «Пограничье» этого стоит. Первый вопрос предсказуемо касается самой обсуждаемой темы: — Это правда, что Пограничье приснилось вам? — Всё верно. — Чишия кивает едва заметно и улыбается краешком рта. Журналистка в яркой оранжевой блузе живо делает несколько пометок в блокноте. — Пограничье — это плод моего воображения, полностью основанный на серии снов. Сейчас, когда всё заканчивается, скрывать глупо. К тому же издательство с радостью помещает официальную версию в один из своих буклетов, вызывая общественный резонанс. Чишия не умеет лгать, только скрывать, недоговаривать, выкручиваться или хитрить. Этому он обучается мастерски, пока лишает людей надежды. — Вы сказали «серии»? — Толстенький корреспондент с внушительными плечами и массивными ладонями задаёт логичный уточняющий вопрос. На его месте Шунтаро задал бы точно такой же. — Много недель я видел сны — скорее кошмары — очень яркие, отчётливые и реалистичные. Из года в год я получал подробности, возвращаясь в Пограничье снова и снова. Концепция, герои, технические особенности. Многое из того, что я описал в рамках трилогии, действительно снилось мне в том или ином виде. В собственную легенду Шунтаро не верит. Хотел бы, но после третьего возвращения в мир на границе сознания отчётливо осознаёт, что Пограничье — нечто большее, чем просто фантазия. Описать жестокие игры на выживание в книгах — лучшая выгода, что можно получить от этих снов. Кровавых и жестоких, как сама жизнь. Не требуется много времени, чтобы сложить кусочки пазла. Люди, что снятся ему, — существуют. Не просто существуют, но все они пережили клиническую смерть после падения метеорита. Эти люди и есть его весомые «но», заставляющие увериться в собственных безумных предположениях. Пограничье однажды случилось с ним, со всеми ними. Однако воспоминания о тех событиях сохранил лишь его воспалённый мозг. — Господин Шунтаро, вы помните день, когда Пограничье приснилось вам в первый раз? — Вопрос принадлежит совсем юному корреспонденту с тяжёлыми на вид серьгами в ушах. — Вам удобно? — Вместо ответа Чишия кивает на серьги, которые запутываются в длинных волосах, очевидно оттягивая мочки. Мальчишка смущается, втягивает голову в плечи. Вопроса на вопрос он явно не ожидает. — Что, простите? — Эти серьги не противоречат дресс-коду корреспондента? — Чишия вытягивается чуть вперёд, гипнотизируя журналиста взглядом. Шунтаро не сомневается: именно такая сцена вызовет нужный резонанс. Как бы люди ни жаждали правды, зрелищ они всегда хотят больше. Краем глаза Чишия отмечает красное лицо Шибусавы. Что ж, быть послушным автором бестселлера он не то что бы сильно хочет. — Я… Я… Э… — В больнице. — Чишия резко откидывается обратно на спинку стула, а лицу придаёт невинное выражение. — Я был в больнице, когда впервые попал в Пограничье. — Мужчина на мгновение прикрывает веки. Он отчётливо помнит это день.***
Впервые в жестокий мир бывший врач попадает ещё из больницы. Тогда спутанные сновидения об играх на выживание кажутся лишь фантазией воспалённого мозга, питаемые его физической болью и впечатлением от падения метеорита. Появление во снах Нираги ничуть не удивляет. Сосед по палате всячески привлекает к себе внимание, лапая медсестёр и рассказывая о том, каким дерьмом была его жизнь до падения. Он ходит по Пляжу с огромной пушкой и постоянно целится в мирных игроков забавы ради. Многим позже Чишия не без удовлетворения вспоминает, как сбрасывает его горящим с крыши. Даже без обострённого чувства справедливости он вполне доволен своим решением. — Ты странный, знаешь об этом? — бросает как-то Нираги по дороге в кафетерий. Они больше месяца ночуют в одной палате, но Чишия не расщедривается на диалоги и не ведётся на провокации. — Тебя ни разу не навещали. Такой сладкий мальчик, а девушки нет? — Отчаянные попытки вывести его из себя. Во снах Нираги ведёт себя точно также. — У меня хотя бы есть шанс.***
Интервью продолжается. Чишия с самой учтивой улыбкой из своего арсенала, отвечает на все вопросы. — Господин Шинтаро, как вы считаете, игровая адаптация «Пограничья» вышла удачной по сравнению с оригиналом? — Следующий вопрос заставляет Чишию вспомнить о парне с забавной причёской, пожалуй, забавнее, чем у него самого. Как славно, что он не может присутствовать на этом параде лицемерных улыбок.***
Арису щурит глаза и придвигается ближе к монитору. В его кабинете много экранов, камер и передовых игровых прототипов. — Тебе давно пора обзавестись очками, знаешь? — Чишия. — Арису вздрагивает, отвлекаясь от своего занятия. — Не заметил, как ты вошёл. — Что лишь подтверждает мои слова, — насмешливо хмыкает Шинтаро, устраиваясь в проёме двери. — Если бы я хотел тебя убить, например, то уже сделал бы это, господин основатель. — Не называй меня так. — Арису корчит недовольную гримасу, прежде чем подаёт другу руку. — Любой, кто захочет убить меня, с лёгкостью справится. — Наверное, поэтому ты такой миролюбивый. Чтобы не наживать врагов. В просторном и светлом офисе, где Арису занимает пост главы игровой корпорации, основанной им же несколько лет назад, Чишия появляется трижды в неделю. Приходит без предупреждения и никогда не говорит о работе. В этом нет абсолютно никакой необходимости. У «Пограничья» имеется игровая адаптация, а её разработкой и поддержанием занимается один из тех самых «но». Игра работает сама на себя, как и Рëхей Арису. Его Чишия ищет дольше других. Арису нигде не устроен и зарабатывает на частных заказах. На руку играет ещё одного весомое «но», и её доступы к ведомственным базам данных. При должном старании Шунтаро может взломать систему, но действует вопреки собственным примитивным желаниям. Пограничье показывает отчётливо и методично: быть самым умным — это ещё не всё. Затворник Арису погружён в роман с Усаги Юдзухи, той, за которую Чишия бросается под пули. Её спасение стоит того хотя бы из-за Арису. Их союз удивления не вызывает. Но Усаги не доверят Шунтаро, и он еë не винит. Ведь писатель появляется из ниоткуда с предложением слишком соблазнительным, чтобы оказаться правдой. — Почему ты предложил разработку игры именно мне? — Подумал, что ты справишься. — Кажется, я должен в это поверить. — Мужчина откладывает в сторону стопку договоров, освобождая место для двух кофейных чашек и подноса с данго. — Так ты хотел поговорить? — Не то что бы. Как думаешь, Пограничье могло бы существовать на самом деле? — Чишия задаётся этим вопросом довольно часто, несмотря на то, что знает ответ. Ему кажется, что он его знает. И любой из его «но» тоже может узнать правду, ведь Шунтаро не скрывает деталей, не меняет сути, только имена. Он отправляет в рот сразу три шарика, внимательно следя за реакцией Арису. Гейм-мастер отвечает не сразу. — Главный герой твоей книги однажды предаёт парнишку, жаждущего докопаться до истины, отправляя того на верную смерть. Почему он это делает? Это звучит невесело, но Чишия прячет улыбку за глотком кофе. Он отлично знает, почему персонаж поступает подобным образом. — Потому что ценность жизни в Пограничье относительна. — Всё верно, так и в жизни. Так что мы все в какой-то степени находимся в Пограничье. Жизнь такая же игра, только чуть дольше. Так что думаю, что мы уже там. Между раем и адом. Философские мысли Арису кажутся даже логичными. Чишия отмечает, что с их первой встречи друг сильно взрослеет. Он не помнит его предательства, не знает его благородства. В отличие от Шунтаро, Арису оценивает автора с чистого листа. Чишия ему даже немного завидует. Место кофейных чашек занимает шахматная доска. Несколько рапидов Арису отвлекают. Хотя в этот раз основатель оказывается настойчивее. — Так всё-таки, почему ты предложил работу над игрой мне? Я ведь даже разработкой не занимался до встречи с тобой. — Будем считать, что я отдал старый долг. — Чишия чуть продвигает ладью вперёд. — Тебе, кстати, мат. Арису знает: спрашивать о том, что Чишия имеет в виду, бесполезно. Чишия уверен: Пограничье должно и будет работать на каждого из них.***
Шибусава объявляет короткий перерыв, и Шунтаро искренне ей благодарен. В горле пересыхает от утомительных разговоров. — А тебе стоит почаще давать интервью, ты зря всё это время отказывался. — Тяжёлая рука опускается Чишие на плечо. Оборачиваться нет смысла: Куина, как и обещала, приезжает на презентацию, несмотря на его просьбу этого не делать. — Разве ты не должна следить за Нодзоми? — Твоя дочь ест мороженое с Усаги и Ёси. — Хикари запускает руку в бумажный пакет, выуживая яркий свёрток. — Я и тебе захватила, будешь? Мороженого действительно немного хочется, но больше из вредности Чишия качает головой. — Будешь так наседать на журналистов — попадёшь в чёрный список всех изданий. — Куина подмигивает и строит забавную рожицу. От неё пахнет сигаретами и кофе. — Тогда я знаю, чем займусь во второй половине интервью. — Чишия улыбается почти искренне. — Шибусава уже говорила тебе о фильме? — Да, прислала официальное приглашение на вакансию постановщика трюков. — Славно.***
Чишия не ищет Хикари вовсе, она приходит сама в один прекрасный день прямо к нему домой. — Знакомься, это Куина. Она преподаёт медитационные практики. Ты же не против, если я буду заниматься дома? — Уверена, что нужно моё разрешение? С того дня Хикари гостит у них очень часто, она вписывается в картинку его мироощущения, как нечто само собой разумеющееся. Также случается и на Пляже из его снов. Куина почти всегда приходит с мороженым, чуть реже — с парочкой бутылок пива. Сидеть с ней на кухне под Queen Bee — почти будничная рутина. — Уже завтра вторую часть запустят в печать, волнуешься? Чишия прячет руки в карманы широкой толстовки, коротко пожимая плечами: волноваться ни к чему — это попросту бессмысленно. Книга не может не сыграть: ставка на Пограничье беспроигрышна, и Чишия это отлично знает. — Не вижу смысла тратить на это силы. — Иногда ты напоминаешь мне мудрую гусеницу из детской сказки, — смеётся Куина, поджимая ноги. — «Алису в стране чудес» читал? Такой же меланхоличный гений, как ты. — Абсолем? — Эн отвлекается от книги. Она делает вид, что сильно увлечена чтением, но на деле внимательно прислушивается к каждому слову. — Если так подумать, то тебе роль курящей и пофигистичной гусеницы подходит куда больше, — безмятежно парирует Чишия, игнорируя лёгкий удар в левое плечо.***
После перерыва интервью продолжается. Такое же скучное и предсказуемое, как и до него. — Господин Шинтаро, как же вам в голову пришла мысль записать свои сны на бумагу? Что бы вы сделали, если история в вашем воображении оборвалась бы в середине? — Тогда я передал бы права на книгу своей жене. — Сердце едва ощутимо колет при упоминании Эн. — У неё богатая фантазия.***
Эн готовит просто отвратительно. Её яки гёдза почти всегда выходят жёсткими и пресными, а рамен невозможно есть без добавления соуса. Но она упрямо продолжает. — Может, поедим в ресторане сегодня? — Он кладёт палочки на тарелку, ничуть не стараясь казаться тактичным. Ловит хмурый взгляд с лёгкой искоркой. — Тогда ты за рулём. Чишия кривится всего на мгновение, но и этого достаточно для короткой победоносной ухмылки. Эн собирает недоеденную еду со стола, отлично понимая: это ничья. Ведь Шунтаро ненавидит водить машину. Он хорошо помнит ту ночь, когда ему впервые снится Эн. Она хладнокровна, рассудительна и почти бесстрашна. За ней интересно наблюдать, а наблюдать Чишия может бесконечно долго. Энтузиазм и упёртость притягивают, поэтому Чишия разыскивает девушку патологоанатома из верхушки «Пляжа». Он уверен: она должна существовать. Среди пострадавших, получивших ранения после встречи с метеоритом, числится лишь одна Эн. И она действительно работает судмедэкспертом. В совпадения Чишия не верит. В судьбу тем более. А вот в Пограничье очень даже. — Сколько тебе уже снится Пограничье? Чишия поднимает глаза, изучающе скользя взглядом по оголённым ключицам. Жениться — значит проявить смелость, так говорил ему отец ещё в детстве. Что ж, смельчаком Чишия себя вовсе не считает. — Почти три года. Он рассказывает ей обо всём происходящем в мире Пограничья. О смерти Шляпника, об игре на десятку черви, о поразительной живучести Агуни и сволочном Нираги. Эн внимательно слушает, ловит детали, вникает. Чишия не знает, почему однажды решил разыскать её, но уверен, что это одно из самых правильных решений. Ведь именно Эн говорит в тот вечер: — Почему бы тебе не написать книгу? По-моему, у тебя сюжета уже на целую трилогию набралось.***
— Вы справились весьма неплохо, господин Шунтаро. — Брось, Ичира, — хохочет Чишия, с удовлетворением отмечая, как смущается Шибусава. — Я ожидала худшего. — Уважаю твою честность. Интервью и презентация остаются позади, как и его работа над «Пограничьем». На вопрос о создании новых книг Чишия отвечает вполне серьёзно: пора двигаться дальше. Он не считает себя писателем, но уверен, что подобный опыт весьма полезен. Для каждого из них Чишия выуживает из «Пограничья» компенсацию, окупающую, как ему кажется, все страдания чистилища. — Мне сходить за Нодзоми? — Нет, я сам, не переживай. Чишия находит дочь в читальном зале. Усевшись в позе лотоса, она бережно перелистывает знакомые страницы под обложкой с фигурными каплями крови. Нодзоми часто перечитывает «Пограничье», но, очутившись в огромном книжном магазине, снова возвращается к знакомому изданию. Куина, Усаги и её сын Ёси увлечённо болтают, не замечая его возвращения. Чишия опускается рядом с дочерью на корточки. Ей всего десять, и он не уверен, что книга вроде «Пограничья» подходит для чтения в таком возрасте. Но переспорить Нодзоми невозможно. — Пора домой. — Как думаешь… — Девочка захлопывает книгу и возвращает на полку с надписью «Игровое фэнтези». — …мама сейчас в Пограничье? — Очень может быть, — серьёзно отвечает Чишия, затем подаёт дочери руку, помогая подняться. — А вдруг она захочет стать гражданином? — Значит, мы будем уважать её решение. — Мы заедем её навестить? — Обязательно. Когда настаёт время закончить книгу, Чишия точно знает, каким будет её финал. Этим вопросом завершается и серия его снов. Поздравляем, вы прошли игру. Желаете перейти на следующий уровень или выйти?