Гость

Каждый раз он приезжал неожиданно. Несквик сам был не то чтобы образцом постоянства, но Берти непостижимым образом удавалась заставать его врасплох. Так и в этот раз — звонок в дверь раздался как раз тогда, когда Несквик одной ногой стоял в ванне, а второй нащупывал на кафельном полу тапочек. Вздохнув, он закончил сушить голову полотенцем и, обернув его вокруг бёдер, босиком пошлепал к двери. Дверной звонок разразился еще одной трелью. Несквик поморщился — голова с утра трещала немилосердно — и осторожно заглянул в глазок. Берти стоял на пороге, отвратительно бодрый в такой ранний час, раскачивался взад-вперед и задумчиво ощупывал длинные зеленые колючки на голове. Когда Несквик открыл дверь, он сначала нахмурился, потом улыбнулся, потом полез обниматься — при этом одна особенно длинная колючка царапнула Несквика по щеке. — Ты очень долго открываешь, — укоризненно покачал головой Берти. — Опять прячешься от этих своих... — Н-нет, - торопливо прервал его Несквик. — Они просто галлюцинация, я в курсе. На самом деле, конечно, в глубине души он ни черта в это не верил. Но, по крайней мере, пытался верить. Очень-очень пытался. Не хотелось расстраивать Дирола — тем более что при нем, кажется, ушастые твари высовываться не спешили. — Я сейчас со вкусом кактуса, — Берти отстранился и повернулся вокруг своей оси. — Нравится? Несквик оглядел волосы-колючки и мантию насыщенного зеленого цвета и кивнул. Берти просиял, заулыбался и почти начал приплясывать. Потом вдруг остановился, недовольно поморщился и почему-то вытер уши. — У кактусов внутри вода, знаешь ли, — пояснил. Берти Боттс был таким всегда, сколько Несквик его помнил. Они познакомились несколько лет назад, когда Несквик ощутимо перебрал с кактусовым дымом и заблудился. Правда, он не сразу это понял - подумаешь, вывески вокруг странные, гоблины, люди носят в клетках ручных сов и машут волшебными палочками. И не такие приходы бывали. Берти тогда был со вкусом пьяной вишни — повезло, на самом деле, а то будь у него на тот момент вкус желчи или, например, чеснока, черта с два бы они познакомились: Несквик удрал бы раньше. Но все-таки это была пьяная вишня, и Несквик, на самом деле, втайне был этому рад. Берти был переменчивым, странным, менял как перчатки вкусы и настроения, был капризным и даже немного заносчивым. Но классным, на самом деле. И он был волшебником. Когда он в первый раз показал Несквику один из своих фокусов с палочкой, тот подумал, что накурился. На самом деле так оно и было, конечно, но вот фокус оказался не глюком, а самой настоящей магией. Кажется, тогда это был летающий шкаф. С тех пор они периодически встречались: Берти заваливался к Несквику домой, жил у него несколько дней, недель, а один раз даже месяцев, а потом вытряхивал из сумки какой-нибудь дырявый башмак или старый заварочный чайник, хватался за него и исчезал. До следующего раза. С Берти было весело: никогда не знаешь, что обнаружишь у себя дома завтра днем: мяту или, например, одеколон. Один раз им даже попался вкус сдохшего таракана. Так что в этот раз, пропуская Берти в квартиру и отправляясь в ванную за одеждой и тапочками, Несквик был в общем-то рад — и приезду друга, и тому, что по какому-то наитию взял пару дней назад отпуск на работе. — Эй, Неск, я отломил себе волос и протекаю! — донесся из гостиной панический крик. Несквик улыбнулся. Отпуск обещал быть интересным.