Вокруг искусственные лица, Всё подделка, И даже если хочешь утопиться - всюду мелко.
Будни офисного клерка начинаются с утра в понедельник, а заканчиваются на собственных похоронах, от переизбытка кофеина, не иначе. Полусонный Бартимеус сидел с утра пораньше в маленьком вонючем кабинете, который был совмещён с какой-то китайской забегаловкой и по совместительству был его офисом. Он потягивал своё жалкое подобие на арабику и думал о чём-то далёком, несбыточном. Под это определение можно вписать юмор: "Чем отличается адвокат от прокурора? Адвокат озабочен будущим своего клиента, а прокурор – его прошлым." Он не знал, про что он скорее думает в данный момент больше, ведь будущего у него нет, ровно как и клиентов. Но даже в такой ситуации адвокат не сильно унывал. Будучи выпусником юридического университета, он стажировался год в какой-то малой компании за гроши. Уважения там никакого, запрягают хуже некуда, а если и есть куда, так это будет завтра, ты слишком рано пришёл, сейчас всё устроят и организуют. "Ты должен работать как лошадь". Иронично, что закон о рабочем дне фактически не действовал в этой судебной фирме. Вот они – бравые бойцы с законом. Ни для себя, ни для людей. Молодой, творческий и способный парень двенадцать часов считал и пересчитывал бумажки, параллельно делал отчёт об отчёте, также разрешал сложнейшие задачи семейных разводов, раскладывал пасьянс, пранковал телефонных мошенников и многое другое... В общем, был занят по самые уши, а в остальное время пытался содержать своё бренное существование. Если вначале был юношеский энтузиазм, то к концу был .... в общем, не юношеский и не энтузиазм. Ко всякой работе он относился ответственно и поэтому ему тяжело было пустить её на самотёк. За этот год стажировки Бартимеус практически истратил самого себя. Его в начале убедили, что он работает сам на себя, как большой босс. А то, что ему постоянно задерживали зарплату и давали заданий в два раза больше положенного должно закалять, ведь путь самосовершенствования всегда тяжёл и тернист (и идёт покамест со вкладкой сапёра на рабочем столе ноутбука). "Лишь в мечтах свободны люди! Всегда так было и так будет." – вспоминалось ему. Тогдашний Бартимеус-стажёр не мог себе позволить такой роскоши, как вольность, даже если сильно хотел. Но тут он сидел и ждал своего последнего, финального дела, которое станет отправной точкой в его собственной адвокатской карьере. Шанс, который позволит приблизиться к иллюзии и настоящему выбору. Бартимеус впервые будет полноценным защитником, важным дядей, а не мальчиком на побегушках. Хотя он интуитивно чувствовал, что бегать ему всё равно придётся. Парень вяло посмотрел на стопку документов на столе с содержанием дела. Главная памятка на обложке гласила: "Убийство." А вот тут поподробнее, какому новичку предлагают такое? Естественно не убить, а само дело защищать, да. Бартимеус удивлённо перевернул папку, и заметил на обратной стороне кучу грозных печатей об "отказе от дела" других контор. А... Ну тогда это имеет смысл. Он хмыкнул. Лучше всего начать карьерный рост с заранее проигрышного дела! Ничто не улучшает так настроение, как сниженный коэффициент выигранных дел, первое место с конца тоже место, а поражение это лишь отрицательная победа. Но тот факт, что именно его попросили взяться за это дело, хоть и немного, но грел душу. И адвокату было всё равно, что у него не было выбора. Чувствуя себя последней надеждой этого бренного мира, Бартимеус открыл папку в страхе увидеть там жуткие фотки с морем крови и трупами, кучу нелогичностей и недосказанностей, отсутствие свидетелей и убийцы. На крайняк массовые теракты массонского культа и заговор против Бермудского треугольника, дескать ты адвокат, тебе и думать над делом. Но на удивление следователь, который проводил расследование, был вполне себе ответственным. Всё в этом расскрытии убийства было очевидным и ясным, как Божий день. Чётенько и по делу. Но почему тогда его никто не хотел брать? Тут же даже награждение не совсем плохое, на кофе хватит. Бартимеус присмотрелся и увидел, кого надо защищать. Убитым оказался мальчик-египтянин не старше четырнадцати. Его звали Птолемеем. На фотках при жизни он казался славным и мягким парнем. Обстоятельства дела говорили, что убийцей оказался его старший кузен-тёзка, который был очень важной шишкой и ему нельзя было переходить дорогу. А защищать нужно было как раз таки потерпевшего! Ну скорее не его самого, а память о нём и его душе, да и скорее тут не защита, а напададение с обвинениями на самого убийцу во имя справедливости и кофе. Бартимеус ещё раз взглянул на детали дела и приуныл. Не так юноша хотел начать свой адвокатский путь, но с его желаниями никогда не считались. Ему искренне было жалко умершего мальчика, всё-таки Птолемей-младший был совсем ребёнком, а его собственный родственник так подставил. Но как он говорил, всем было всё равно, это его работа, толку тут жалеть. В этом мире столько несправедливости, но он обязательно будет бороться за честность и станет лучшим адвокатом. — Адвокат уже освободился после второй консультации, так что был уже дома. К счастью, встреча была коротенькая, оттого непродуктивная, но Бартимеус был даже немного рад, а то встречу с Мандрейком 2.0 он бы не выдержал. Квартира у него была однокомнатная, чем-то похожая на музей, единственная комната была оснащена большим стеллажом пыльных книг по правоведению и статуэтками из Древнего Египта, то ли фейковыми, то ли нет. Помещение было полукабинетом-полуспальней, где стояли огромный стол с папками и диван, на котором он сейчас вальяжно лежал и пил чай, попутно обдумывая дело Джона Мандрейка и вторичные вещи. Бартимеус не знал, почему ему вспомнился этот эпизод бурной молодости. То дело было решающим и ключевым в карьере "великолепного защитника всех слабых". Именно после него он стал тем самым легендарным адвокатом-Бартимеусом, той самой звездой, тем лучиком света и последней надеждой в преступном мире. После него правовед научился защитить кого и как угодно, вопросом были лишь деньги, для него не было препятствий и преград. Адвокат сам не мог понять, но этот странный тип Мандрейк, который всю встречу прожигал его злым взглядом, казался похожим на его первого почившего клиента. Дело конечно было вообще другим, клиент тоже, да и суть как-то не в тему, но было в этих парнях что-то одинаковое, родное такое. Изначально, когда адвокат получил заказ на дело про изнасилование, то он хотел отказаться. Мужчина конечно всяких ублюдков защищал, да и деньги же всё решают, но не в его компетенцию входила защита насильников, с ними обычно бывает трудно, да и у него завал и уже в отпуск хочется. Но Квизл его убедила, что клиент буквально молился, чтобы именно славный Бартимеус, которому лучше всего звонить, взялся за защиту его прав. Не то чтобы адвокат сильно верил, что заказчик мог такое сказать, да и график у него сейчас плотный, но детали дела он решил всё же изучить. Для приличия. И для Квизл. Бартимеус просмотрел записи, документы и личные пометки секретарши, связанные с делом "мистера Джона Мандрейка". "Опа, опять важный дядя", – пронеслась мысль в голове адвоката. Он до сих пор удивлялся, насколько тесен мир, и что ему постоянно везёт с клиентами, ведь все они были по-своему особенны и опасны. К такому вряд ли можно привыкнуть. Действительно, надо же что-то вечером с Квизл обсуждать, ничто не красит вечер с пивом в баре, как очередной преступник, который убил свою семью. Джон Мандрейк был некой легендой в криминальном мире, потому что поговаривали, что это именно он причастен к убийству одного важного чиновника, но никто не смог это доказать. Мало того, этот парень пошёл служить в правительство и быстро поднялся наверх. В общем, любопытный тип, так что он согласился на консультацию. Сам Бартимеус думал, что на личной встрече Мандрейк будет выглядеть гоповатым типом, ну или нахалом каким-то. Но с другой стороны, раз он нравился другим важным дядям, то он в теории должен быть нормальным подлизой? Но на уливление, в жизни это оказался вполне себе симпатичный молодой человек, который не пытался никак понравиться адвокату, даже вёл себя грубовато и невежливо, еще и звался гением ухаживания... А еще всё время Бартимеусу хотелось уложить клиента спать. Конечно же, адвокату платили не за добродушные порывы и гляделки с заказчиком, а за милые советы и работу мозгами, но кто же виноват, что Мандрейк сам на него пялился? Бартимеус, конечно, не гадалка, но он чувствовал, что этого Джона несправедливо обвиняют. Не то чтобы ему про это сказал замученный взгляд Мандрейка или его буйное поведение, но ведь если бы последний и правда учудил что-то подобное, то Джейн Фаррар вряд ли бы была жива в принципе, да и все министерство тоже. Зачем ему живые свидетели, если они не скажут ничего в его счёт? Почему? Да потому, что то легендарное убийство чиновника и правда совершил Джон Мандрейк. Бартимеус лично проверял это дело, и даже нашёл лазейку в его показаниях, но решил, что в будущем это может ему сыграть на руку. Зачем ссориться с важными людьми сейчас, если можно поссориться с ними потом? Да и к тому же добряком он перестал быть уже давно. Стратегия в нынешнем деле Джона Мандрейка была проще некуда. Достать доказательства, т.е опросить свидетелей и собрать записи видеокамер, чтобы воссоздать картину пятничного вечера. Но поскольку дело государственной важности, то все усложнялось, ведь все работники и свидетели будут пытаться скрыть свои показания в пользу Фаррар. Он знал этих тварей как облупленных! Все они только рады, если бедный мальчик оступится. Следовательно, как адвокат он ничего не получит. Но в этом и было преимущество его рекламы – никто не знал, как выглядит Бартимеус! Да, безусловно, каждая собака в Лондоне наслышана про этого суперкрутогогения адвокатуры, но в реальности никого не волновало то, как он выглядел, только слухи ходили. Именно это и спасало большинство дел. Как говорится, не беспокойся о том, что люди не знают тебя, беспокойся о том, что ты не знаешь людей. Бартимеус пользовался этим высказыванием во всей мере, он мало кому говорил, кем работает, и поэтому творил в большинстве всё, что хотел. У него было множество образов и фальшивок, на любой случай и обстоятельства. Найдётся всё! От "таинственного старца-мудреца с тремя тысячью лет за спиной" до "очаровательного юноши-бунтаря". Все роли он выполнит одинаково качественно и профессионально. Загвоздка в том, что в правительство он попадёт легально только со своим заказчиком, который там, собственно говоря, и работал. Но им нужна была некая маскировка (ведь пропуск пропуском, а работать кто будет?) и подробный план действий, ведь в кафе они обсуждали туманные заметки и предположения, которые в реальности не всегда сбывались. Поразмыслив, что надо бы написать клиенту, Бартимеус достал телефон с чехлом-книжкой и открыл мессенджер. Контакт у адвоката был, но обычно он всех клиентов собственноручно подписывал, так что мужчина долго думал над тем, как его назвать. Естественно, Бартимеус знал, что "Джон Мандрейк" – это лишь фальшивое-официальное имя Натаниэля Андервуда. Он бы не был хорошим адвокатом, если бы не удосужился узнать хотя бы это. Правда про семью он ничего не знал, даже сведений из детских домов никаких не было, будто бы Натаниэль появился ниоткуда и сразу же пошёл по тёмной дорожке из лжи и притворства , но это всё пока не касалось дела, так что можно и опустить. Мужчина долго размышлял, как его назвать, казалось, что он перебрал все ассоциативные варианты и все оскорбления, а также нормальные варианты вроде "Мандрейк ст.116" или "До весны не будить". Ему хотелось назвать клиента особенно, что-то красноречивое и необычное, но при этом точное и остранённое, чтобы направить их отношения в рабочее русло. Он решил действовать по старой формуле, глаза боятся, а руки печатают "Чувак, который умудрился..." Нет, это не у него фантазия плохая или его красноречия с толикой юмора не хватило на красивый глагол, а просто символы в строке закончились! Как глупо! Вместо точности он получил туманное многоточие, которое можно было характеризовать слишком уж открыто и странно. Что же умудрился сделать чувак? Ответ на это не знал сфинкс в пустыне, да даже сам Бартимеус не сильно понял, что хотел этим сказать. Видимо, посвящены в эту тайну были лишь светлейшие умы мира, которые созывали собрания, чтобы вписать эту загадку на ряду с величайшими психологическими теориями, а несчастные вступали в секты и продавали душу, чтобы хоть немного приблизиться к подобным знаниям. Увы, он не клялся на Конституции, так что едва ли мог предположить, что же "умудрился сделать чувак". Продолжение читать в источнике... Благо фотографию выбирать ему не пришлось, тут уже была рожа Мандрейка на фоне Биг-Бэна в Лондоне. Сама патриотичность, естественно. Бледный черноволосый парень на фотке выглядел обманчиво счастливым и отдохнувшим. Голубые глаза сверкают, а губы расплылись в улыбке. Бартимеус невольно засмотрелся, но благо вспомнил, что пришёл по делу. Так что он открыл диалог и напечатал:21:59
better call Bartimaeus (вы):
доброй ночи, Джон. мне тут птичка нашептала, что завтра в три часа дня лучшему адвокату открываются все дороги в Уайтхолле, а если притащить с собой государственного работника (при условии, что он выспался), то VIP вход обеспечен. что ты думаешь?🤔
В лучших традициях телефонного этикета: за минуту до! Бартимеус знал, что сегодня даже не стоит ждать ответа от Мандрейка, так как тот должен спать, так что со спокойной душой выключил телефон и пошёл в душ. Как же он ошибался.