Итэр Дегустатор.

(Итер) — Наконец-то! После всех миссий можно и расслабиться.       Блондин с довольной улыбкой прошагал в глубь здания и, пройдя сквозь кучу поворотов, наконец открыл нужную дверь. Гардеробная была отделана в теплых тонах, под потолком горели лампы, на полу лежали коврики — в общем атмосфера, располагающая к отдыху. Итэр разделся, повязал на пояс полотенце и, положив вещи в шкафчик, отправился дальше — в коридор, который соединял гардеробную и сауну.       Жаркое просторное помещение с несколькими уровнями полок и рассеянным освещением встретило юношу радушно. Он тут же отметил, как хорошо здесь. «Надо будет прийти сюда снова» — подумал Итэр, осматривая содержимое комнаты. — Кхм…       Красноволосый широкоплечий мужчина выразительно кашлянул, привлекая внимание путешественника, и похлопал по доске рядом с ним, подзывая сесть. (Итэр) — Мистер Дилюк, здравствуйте! Да, сейчас сяду.       Лёгкими шагами парень быстро оказался там и сел на горячее дерево, расслаблено откинувшись на спинку. Глаза его закрылись, мысли улетучились. Мужчина тем временем стал нервно бегать глазами, лишь бы не смотреть на худое нежное тельце. Дилюк понял, что возбуждается, и не мог противиться этому чувству. Сквозь полотенце стал выбиваться бугор, но мужчина не подумал его прикрыть, а лишь почесал. «Ладно, если ничего не произойдёт, сам буду действовать» — решил Дилюк, почесывая обильную растительность под полотенцем. Минуту или две была тишина. Потом дверь открылась, и в проёме показались две фигуры. Одна из них трепала волосы на голове, а вторая поправляла полотенце. (Итэр) — Господин Чжун Ли! Чайлд! Рад вас видеть! (Чайлд) — О-хо-хо, путешественник, какими…кхм…судьбами в сауне? (Чжун Ли) — Да…тем более такой…кхм, неважно.       Оба героя прошли внутрь и сели на полки́: Чжун Ли на тот, что повыше, а Чайлд слева от Итэра. Итэр хотел было задремать, но почувствовал лёгкое прикосновение сверху. Решив, что это нога Моракса, юноша не обратил внимания. Чайлд провёл ладонью по своим волосам, потом ещё и ещё. Голова была немного повернута в сторону от Итера, но глазами парень буквально пожирал его тело. Образы различных поз мелькали в сознании, подстегаемые судорожным дыханием юноши. «Как же узко будет в его горлышке, хочу разодрать его изнутри» — член Тартальи болезненно заныл, выпирая, как копьё из-под ткани. У Чжун Ли была похожая проблема. Только в квадрате, если так можно выразиться. Рядом с одним набухающим членом находился точно такой же, вдвоём они на белом полотне выглядели как рогатка, только большая. В абсолютном спокойствии мужчина наблюдал, как его эрегированные члены перестают тянутся сквозь ткань, вместо этого спускаются вниз, к голове юноши. И вот, одна из головок коснулась макушки — мягкие волосы стали щекотать лишённую крайней плоти головку, чем вызвали ещё большее возбуждение. «Ещё немного, и я не сдержусь» — закрывая глаза, Моракс мечтательно улыбнулся.       Прошло несколько минут, все расслабились и намеревались начать каждый свои действия, но тут дверь вновь явила гостей. Мужчина с бледно голубыми волосами изящно прошёл к по́лкам, за ним следом рыжеволосый парень. (Аято) — Итэр… Какая приятная однако встреча! И видимо приятный вечер… (Тома) — Привет, классно выглядишь! (Итэр) — Но я же почти голый? (Тома) — Поэтому и классно!       Разговор прервался появлением ещё одной персоны. Мужчина с пепельными волосами зашёл в помещение, звякнув чем-то металлическим, и, кивком поприветствовав остальных, прошёл к сидениям. При виде путешественника Альхайтам застыл, прикованный взглядом к разогретому тельцу, и не заметил, как его полотенце стало выпирать. Толстая мягкая конечность удлинялась, грозя вот вот коснуться пола. Поэтому мужчина быстро сел рядом с Тартальей. Аято и Тома сели к Чжун Ли, в напряжении смотря друг на друга.       Аято изумился: как этот мальчишка возбудил его? Вся кровь словно в миг наполнила его пенис, приводя тот в действие. Подобно гигантскому водному змею он вытягивался вдоль ноги вниз, не управляемый своим хозяином. «Вот бы его так по пищеводу парнишки спустить» — подумал Аято и стал смотреть на Итэра. Тома теребил пальцы, то и дело поглядывая то на свой член, который стремительно увеличивался, то на предмет обожания. Путешественник был необычайно красив, нежен и худощав. Одна лишь мысль о том, как будет выглядеть его лицо, насаженное на пенис парня, заставляла Тому вздрагивать от возбуждения. В прочем, он и сейчас не брезговал этими мыслями, решив, что именно сегодня произойдёт то, чего он долго ждал. «Хочу наполнить его собой до самого желудка» — весьма позитивно мыслил Альхайтам, приподнимая полотенце и рассматривая своё достоинство. Нереально толстое, то никак не могло влезть в узенькое горлышко юноши. Но мужчину это не волновало. Он хотел этого мальчика слишком долго. Сегодня он его получит, хоть и придётся делиться с остальными.       Шестеро пришедших вместе смотрели на их предмет вожделения, пока наконец тот этого не заметил. «Ух, они так смотрят, словно разорвать готовы. Им видимо очень жарко, раз их члены вылезают из-под полотенец» — думал Итэр, стараясь смотреть лишь в одну точку. Вдруг Тарталья соскочил с места и встал перед парнем, уперев руки в бока. Улыбка на его лице напоминала лисью, а потом и вовсе оскал. (Чайлд) — Путешественник, и вы все, давайте узнаем, чей член лучший по вкусу! И его выделения соответственно! А то невыносимо тут сидеть…э…без дела. (Дилюк) — И что ты предлагаешь? Отсосать каждый каждому? (Чайлд) — Нет, не угадали. Наш общий друг нам в этом поможет, отсосав всем нам!       Тарталья скинул с себя ткань, и напротив Итэра повис огромного вида член. Но не успел он его рассмотреть, как послышался шорох, полетели полотенца и в миг со всех сторон появились длинные кожаные «шланги». По другому их было просто не назвать из-за их размера. А вдобавок помещение стал наполнять приторный мужской запах: смесь мочи, спермы и пота. Итэр удивлённо крутился, но его схватила рука и вытащила на центр комнаты.       Чжун Ли — вот его первый клиент. Мужчина властно глядел на него, такого маленького и беззащитного, готовый растерзать, но вместо этого потрёс своим достоинством. От увиденного юноша судорожно сглотнул и попытался возразить. (Итэр) — А мой член? Нет? Мой кто оценит? (Аято) — Твои 15 сантиметров не идут в сравнение с нашими. (Чжун Ли) — Приступай, не болтай.       Итэр не знал, радоваться или нет, но прильнул лицом к уже, наверное, полностью вставшему члену. Коричневый с желтыми полосами он светился, волос вообще не было, зато была чешуя, переходившая на мошонку. Но то, что пенис имелся не один, ввело в ступор окончательно. Робость не устраивала архонта, и он протащил обратно парнишку, сам сел на сидение и, поставив пошире ноги, приказал сосать. (Чжун Ли) — Вкус этот запомни на всю жизнь!       Итэр открыл было рот, но понял, что затолкать ЭТО не сможет, поэтому высунул язык и провёл им вдоль одной сильно выступавшей венки. В его движениях не было энергии, он был смущён и к тому же не знал, какой из двух органов удовлетворять. Сначала правый — обхватил двумя руками ствол и, водя ими вверх и вниз, стал облизывать края головки. Потом левый — открыл рот как можно шире и, к удивлению парня, затолкал конец члена внутрь себя; решив, что этого мало, толкнул язык в широкую уретру и стал шевелить им. Чжун Ли с улыбкой принял эти попытки удовлетворить его, хотя в душе и назвал их жалкими. (Чжун Ли) — А теперь дай я покажу, как доставляют удовольствие.       Итэр со слюной, капающей с подбородка, посмотрел на него с интересом, но сделать больше ничего не успел. Крепкой хваткой мужчина взялся за его пышные волосы и с силой надавил вниз голову. Член, поддаваясь этой силе, покорно проследовал в горло, а потом и дальше. Он каменел от возбуждения и тесноты, вставая как лом внутри пищевода.       Путешественник стал давиться, кашлять и брызгать слюной, пока архонт рывком не снял его голову со своего пениса. Лишь один вдох успел сделать Итэр, как с ним проделали ту же процедуру, но уже на другой член. Блондинистая голова попеременно служила колпачком для двух стоящих колом пенисов, покрывая их слюной в неизмеримых количествах. В один момент Итэр понял, что его собственное достоинство в диком возбуждении, а значит, ему это нравилось? Он ещё не понимал этого, но уже отметил, что члены такого старого архонта весьма вкусные и терпкие. Чжун Ли несколько минут терзал несчастного, потом перестал. Он был на пределе, но желал закончить по особому. Мужчины рядом в нетерпении смотрели на него, потирая свои давно лишившиеся полотенец двухсот сантиметровые члены. Рассматривая покрасневшее личико путешественника, Моракс придумал финальные штрихи. (Чжун Ли) — Яйца. Лижи.       Итэр покорно опустился пониже и тут же получил в лицо удар. Нет, не специально, просто мужчина подвинулся, а огромные шары получили разгон. Путешественник потрогал их: гладкие коричневые с лёгкими чешуйками и реально гигантские, размером со зрелый арбуз. Итэр попытался их поднять, но ему было тяжело. Он взглянул по сторонам и приятно удивился — ещё пять пар таких же огромных, с разными особенностями яиц висели в ногах остальных мужчин, дожидаясь своего часа. Итэр со всем желанием стал вылизывать мошонку, но ей конца и края не было. Он хотел взять её в рот, но не успел. (Чжун Ли) — Теперь попробуй настоящий вкус божества!       Одной рукой сжимая оба члена, Моракс схватил голову парня другой и с силой впихнул свои достоинства в неё. Рот Итэра раздулся, горло готово было разорваться, где-то внутри забурлил желудок. Два метра плоти упорно двигались по пищеводу путешественника пока тот носом не упёрся в чешуйчатый лобок. «Святой архонт, кончи в меня, я уже не могу, я задыхаюсь!» — на последнем издыхании думал Итэр, теряя сознание. Его маленький член кончал второй раз за минуту, и явно не последний. Но раньше произошло следующее. Чжун Ли низким голосом простонал, топнул обеими ногами, с силой поставив их на пол, и принялся кончать. Его густая старая, потому что архонт давно не ублажал себя, сперма плескалась во внутренностях парня, поднималась в горлу и заполняла даже рот. Лишь спустя 4 минуты эякуляции, мужчина вынул свои пенисы, вытер их об волосы путешественника и залез на поло́к повыше. Его два «змея» не торчали, а висели, но в том же размере. Он явно остался доволен собой, в прочем как и Итэром. А парень пришёл в чувство не сразу. Причмокивая от количества спермы во рту, он расплылся в улыбке и коротко кивнул Чжун Ли. Только поднявшись с колен, Итэр оглядел окружающих, пытаясь понять, кто поимеет его следующим. И этот человек не заставил себя долго ждать.       Дилюк сел, указал на свой член и сказал начинать заталкивать полностью в себя парню. И всё это с каменно-спокойным лицом. Итэр попытался повторить прошлый подвиг, и на этот раз у него получилось легче. Но оказалось, что дальше ротовой полости самостоятельно вбирать длину очень тяжело. Путешественник промычал что-то Дилюку, попытался изобразить руками, но тот и сам всё понял. Сложив пальцы в замок, мужчина принялся давить на затылок. Делал то же самое, что и Чжун Ли, только не резко, а медленно и с наслаждением. Его идеально прямой член плавно двигался по смазанным семенем стенкам внутренностей, вновь занимая всё горло собой. Внезапно Чайлд поднялся со своего места и, подойдя к Итэру, взял его за ноги и поднял вверх. Пенис Дилюка гораздо быстрее продвинулся внутрь, но рыжеволосый так и остался стоять, придерживая парня. Итер находился вверх ногами, кровь стремилась к его голове, и та начинала тяжелеть. Дилюк громко вздохнул, когда лицо путешественника уткнулось ему в лобок и затерялось в огромном количестве волос. Мужчина никогда не брился там, поэтому красный мохнатый слой плотно окружал член на целых 10 сантиметров в высоту.       Итэр вновь стал терять сознание. Ему хотелось встать на ноги, но самостоятельно — никак. Зато был и плюс: его нос находился буквально в раю из запаха пота. Такое обилие волос с отличием сохраняло все ароматы тела, чем сейчас и наслаждался паренёк. Дилюк тем временем продолжал давить, ему нравилось смотреть на то, как задыхается Итэр, как дрожит его хрупкое тело в агонии. Но, доведя его до предела, мужчина помог снять парня со своего члена и поставить на ноги, хотя тот сразу же рухнул на колени. Придя в сознание, путешественник увидел перед собой ещё заросли, а после услышал самый настоящий приказ. (Дилюк) — Вылижи их, доберись до кожи.       После этого огромная мошонка рухнула несчастному на лицо, и у того не осталось выбора. Дышать было практически нечем, ведь запах пота был настолько терпким, что прожигал лёгкие. В открытый рот забивались пучки волос, язык плутал в их массивах, слюна, казалось, испарялась от жара тел. Итэр хотел почесать лицо, но руки не могли пролезть к нему. Несколько минут парень лизал, плевался и снова лизал волосы, пока наконец не почувствовал мягкую горячую кожу. От радости он ещё эффективнее начал работать всем ртом, что вскоре заметил Дилюк. Удовлетворенный, он убрал свои яйца с лица Итэра, но, прежде чем тот опомнился, выстрелил в него большим количеством семени. Белая жидкость хлестала путешественника по щекам, заливалась в рот и дальше, пока наконец поток не прекратился. Итэр едва протёр глаза и проглотил эту порцию, как его схватил следующий человек.       Аято смотрел на него хитрым и пожирающим взглядом, медленно поглаживая по липким волосам пальцами и облизываясь. Ехидно улыбнулся, после чего показательно провёл тыльной стороной ладони по стволу своего достоинства и негромко кашлянул. (Аято) — Ну же, путешественник, приступай.       Итэра уже не стоило приглашать, он самостоятельно с интересом рассматривал предмет будущих ласк. Такой же длинный, как и предыдущие, но тоньше и словно элегантнее выглядящий член выгибался и манил к себе. Отметил парень и то, что волос в принципе не было — идеально гладкое основание пениса и до скрипа гладкая мошонка блестели то ли от пота, то ли от лосьона, которым Аято частенько мазался. Итэр с широкой улыбкой стал заглатывать подобный копью «аппарат», нарочно громко кашляя и давясь им. Мужчина то закрывал глаза, то томно вздыхал и начинал гладить всё своё тело. (Аято) — Да-а… глубже бери, Чертов малец…вот та-ак…       Вдруг Тома, верный слуга Камисато, подсел рядом с ним и заговорщецки прошептал: (Тома) — Мне кажется, ваш член тонковат для этого раздолбанного горла…       Аято взглянул вниз и увидел весьма расслабленное личико, лоснящееся от пота после усердного минета. Итэр всё ещё держал во рту пенис Камисато, с чрезмерным усердием засасывая его внутрь. Ему действительно было легче в этот раз благодаря тонкости мужского достоинства, и это заметил рыжий.       Аято был задет и раздражён, ему захотелось проучить мальца. (Тома) — Позвольте мне присоединиться? Вдвоём мы непременно заткнём эту слащавую мордашку… (Аято) — Давай сюда свой член, пихай его вровень с моим.       Рот Итэра насильно растянули в стороны, и Тома, с ещё более злорадной улыбкой на лице, придвинул свой член к нему. У него был немного загнут вниз и толще, что создало интересный контраст с Аято. Рыжая щетина покрывала лобок, основание и уходила на большой мешок с яйцами. Путешественник хотел возразить, но разве бы его послушали? Взявшись крепко за затылок Итэра, Тома, кряхтя и вздыхая, стал толкать двухметровый член внутрь. Ярко розовая головка сжималась стенками горла, выделяя от этого столовые ложки предэякулята и спуская его внутрь. Путешественник не дышал, плевался слюной и в смятение смотрел на обоих мужчин, ошалело надрачивая себе одновременно с этим. Он был уже на седьмом небе от счастья, но самое интересное было впереди. Когда наконец два члена погрузились на одну глубину, их владельцы от напряжения стонали и не замечали этого. Каждое движение приносило невыносимые ощущения, сводило с ума до оргазма. Но оба держались, по крайней мере пока что. Аято первым стал двигаться, точнее только бедрами. Тома сквозь сдавленность последовал его примеру, причем в другом ритме. Как два поршневых механизма мужчины двигались туда и обратно, то освобождая место внутри, то вновь его заполняя. Остальные с нескрываемым интересом наблюдали за ними, иногда помогая рукой насаживать безвольную голову блондина.       Несколько минут, наращивая темп, Аято и его верный слуга толкались в горло парня, пока наконец не подошли к финалу. Разгоряченные и возбужденные члены пульсировали и набухали ещё больше от крови, тем самым раздувая тонкую шею изнутри. Итер затрясся, попытавшись освободиться, но мускулистые руки не позволили этого. (Аято) — Принимай давай до последней капли, путешественник! (Тома) — Не забудь прочувствовать вкус!       Горячая сперма Томы заполняла желудок Итера, обжигая стенки даже пищевода. С ней смешалась менее горячая, но более текучая семенная жидкость Аято, которой было ничуть не меньшее количество. Десятки литров спермы не вмещались и пошли вверх, выплёскиваясь через ноздри и уголки рта путешественника. Под развратные звуки кашля и почти что рвоты оба мужчины вынули свои члены, любуясь их белой окраской. (Аято) — Знаешь, моим шарам не хватило твоего внимания. Если ублажишь их, а ты их ублажишь, то получишь дополнительную порцию моего вкуснейшего семени. (Тома) — И моего соответственно.       Выбора у блондина как такового не было, да и ответа от него никто не ждал, всё было написано на лице. Вот именно туда и было решено перенести дальнейшие действия. Итэр сидел на коленях и смотрел ровно вверх; Аято встал перед ним и, помогая руками, положил липкую мошонку ему на лицо. Путешественник обхватил её руками и стал облизывать, поражаясь гладкости и словно отполированности. Терпкий аромат лосьона всё же смешивался с по́том, создавая нереальное комбо. Но самый сок ещё ждал нашего героя впереди. Тома встал со стороны затылка и задорно закинул свой «кожаный мешок» на вторую половину лица парня. Дышать он опять не мог, поэтому приходилось время от времени, помогая ладонью, открывать путь для воздуха. Яйца рыжеволосого были колючими и обдавали запахом работящего мужчины, что буквально сводило с ума Итэра. Он высунул язык и просто крутил головой, то и дело ощущая смену поверхностей. Аято взялся за свою мошонку, приподнял её и с ударом опустил назад. Он бил припухлые от растягиваний щёчки, нос, да и в целом всю лицевую часть кожи. Звуки, издаваемые при шлепке, беспомощный взгляд Итэра и тесный контакт с другими гигантскими шарами — всё это довело Камисато. Он внезапно со всей силы вдавил свои яйца вниз и стал теребить вновь затвердевший конец. Тома услужливо ему помогал своими руками, поэтому эякуляция не заставила себя долго ждать. Оба мужчины освободили лицо Итера, Камисато же на выдохе кончил обильным фонтаном, запачкав почти всю нежную кожу. Видя, что кончает он один, Аято схватил своего слугу под мошонкой и резким движением сдавил там, чем смог вызвать эякуляцию. Тома был шокирован и кончил больше и ярче, в конец покрыв слоем белой жидкости скальп Итера. Тот только облизнулся и улыбнулся, как подошёл другой, более неугомонный рыжий.       Чайлд встал на полок, взялся за волосы парня и без лишних разговоров и прелюдий впихнул свой член в рот. Сначала наполовину, потом до конца и вот теперь начал действовать. Вытаскивая на три четверти всей длины, он с особой силой вбивал вновь до основания. Его бёдра напряглись, движения были мощными и энергичными. Итэр издавал неприлично пошлые звуки, пока Тарталья с неистовством долбил его горло. Он буквально таранил глотку парня, становясь жёстче с каждой минутой. Постепенно добавились шлепки по щекам и грязные обзывательства, а скорость стала по истине впечатляющей. (Чайлд) — Да, да, грязная сучка! Ты отдашь победу мне! Я тебе покажу самый вкусный член!       Итер расплылся в улыбке и пустил слюни, впрочем уже давно стекавшие по подбородку. Чайлд был подобен зверю: дёргался, кричал и двигал тазом как животное. Путешественник уже кончить успел, когда почувствовал, что горло начинает болеть. Ему там знатно натёрло, а рыжий всё никак не хотел заканчивать. Внезапно Чайлд вытащил полностью, но лишь за тем, чтобы вновь всунуть. Однако приятным бонусом стали два яйца, которые предвестник старательно вместил с членом в рот паренька. Итер был немного смущён: лобок и основание были выбритыми, но мошонка не тронута с самого детства. Куча волос медленно намокали в ротовой полости, мешали больше всего остального. Но, к счастью для путешественника, Тарталья наконец вышел на финишную прямую. Он высунул язык и, часто дыша, ускорился, яростно вбиваясь в голову парня до сотрясения. Даже кончая, он долбил и долбил; даже вытаскивая член изо рта и стреляя до сих пор белыми струями, Чайлд не прекращал дёргаться нижней частью тела. Итэр устало вздохнул, представив свой внешний вид, и сам подошёл к последнему гостю сауны.       Аль-Хайтам сидел с широком раздвинутыми ногами и держал вид невозмутимости. Подойдя, парень увидел действительно монстра: самый толстый из всех присутствующих член, ещё и повернутый влево, поросший средним количеством волос и с милым пирсингом на мошонке. Итер опустился на колени, подвинулся ближе и замер в ожидании. Хайтам осмотрел его, всех остальных и взял паренька за щёки. Они опухли, покраснели — столько их уже трогали. Мужчина растянул как можно шире и без рук поднёс головку к губам Итера. Толстый пенис начал проникать внутрь тяжело, уголки губ грозились порваться от натяжения. Но как только член оказался в горле и продолжил своё путешествие уже там, тогда то и началась самая интересная часть процесса. Очень широкий ствол занял всё место в глотке и пищеводе, абсолютно не давая дышать парню. Аль-Хайтам вдруг сжал ладони на шее Итера и стал прощупывать сквозь тонкую кожу своё достоинство. Его бёдра медленно двигались, с трудом передвигая эту громадину. Сам мужчина довольно улыбался, давил на шею и представлял, как там внутри гигантский ствол члена невыносимо давит на стенки внутренностей, намереваясь лопнуть тонкое горлышко. Почти десять минут с передышками Аль-Хайтам насиловал горло Итера, наполняя его широченным пенисом. Когда пришло время кончать, сперме даже некуда было деться — там всё было заполнено. Постепенно вытаскивая на свет своего монстра, мужчина добавлял место для семени, и вскоре всё — в плоть до рта — было в сперме. Итэр глотал её тяжело, постепенно, ведь боль в горле никуда не делась. (Аль-Хайтам) — Поиграй-ка с моим сокровищем.       Приказ был неожиданным, поэтому путешественник не понял его суть. Догадавшись, что речь идёт о пирсинге, парень прильнул языком к нему и стал щекотать. По началу мужчина молчал, но вскоре он смягчился и позволил себе тяжкие вздохи. Итэр решил не мелочиться и не ограничиваться одним колечком, поэтому принялся лизать мошонку, обросшую и потную. После Дилюка ему уже было не страшно рыться в зарослях, а наоборот приятно. Аль-Хайтам сделал знак рукой, но Итэр его не увидел. Мужчина готов был вновь кончать, но попросил остановиться на достигнутом.       Итэр в бессилии сел на пол сауны и молчал под взглядами шестерых. Они тоже молчали, пока наконец Чжун Ли не спросил: (Чжун Ли) — Ну и кто вкуснее? (Чайлд) — Да, чья сперма лучше?! (Аято) — Говори путешественник, чей член ты выберешь.       Итэр замялся и не знал, что сказать. (Аль-Хайтам) — Что-то ссать захотелось, вам тоже или я один такой? (Дилюк) — Мне тоже. (Чжун Ли) — И мне. (Тома) — Так давайте воспользуемся нашим дорогим другом и туалетом путешественником! Может он тогда вкус определит.       Шесть длинных членов обступили хрупкое тело и, колом стоя, направили свои концы на него. Несколько секунд тишины и жёлтые потоки хлещут со всех сторон. Итэр в восторге и удивлении открыл рот, куда тут же громко стала наливаться моча. Волосы, руки, ноги, тело, лицо — всё попало под «золотой дождь». Пока мужчины ссали и стонали от удовольствия, путешественник глотал и глотал нескончаемые фонтаны жёлтой жидкости на протяжении почти 10 минут. Потом, весь мокрый и в моче, Итэр попытался встать, но упал и остался сидеть. (Чайлд) — Ну как, попил? Теперь говори, чей член и сперма вкуснее! (Итэр) — Э-э, я…       Сперма начала смешиваться с мочой в желудке, на лице, на волосах и на полу. Путешественник, как ни пытался, не мог определить лучший вкус. Ему стало даже интересно, что теперь будет. (Итэр) — Вас было так много, а потом ещё и моча всё заглушила… В общем, я не могу выбрать среди вас вкуснейшего.       Мужчины переглянулись и грозно подошли к парню, сжимая его лицо своими толстыми и длинными членами. (Аято) — А давайте повторим процедуру. (Чжун Ли) — Точно, так он не забудет. (Аль-Хайтам) — Ещё раз отсосешь и узнаешь наверняка. (Чайлд) — Начнём его снова трахать!       И вновь толстые и длинные монстры принялись нещадно пользоваться хрупким тельцем, которое на самом деле этого желало.