Без усилий

Уже на протяжении нескольких лет он был везде. Повсюду. Он заполнял собою все пространство вокруг, весь ее мир, кишащий сомнениями, страхами и железной выдержкой. Она привыкла подавлять любые проявления своих эмоций, но когда он невзначай касался ее спины во время тренировки, все ее стальное самообладание превращалось в кучку спаленных дотла перьев.

***

Микаса идет по темному коридору разведкорпуса. Ее шаги разрезают тишину, нарушая безмятежный, сумеречный покой. Девушке не спится. Уже которую ночь подряд ее мучают головные боли. Все, что сейчас нужно - немного свежего воздуха. Цель почти достигнута: впереди темным пятном маячат ворота, ведущие на улицу. Микаса морщится, пальцами потирая виски. Сегодня ей все-таки удалось поспать пару часиков, но какая-то необъяснимая тревога закралась в душу. То ли странные сны, посетившие ее в эту лунную ночь, то ли предстоящий выход за стену заставил ее начать нервничать, никто не мог ответить на этот вопрос, а потому Аккерман просто хотела побыстрее успокоится и вернуться в постель. Ворота распахнулись с громким скрежетом, из-за чего девушка судорожно обернулась, боясь кого-нибудь разбудить или встретить. Ночная прохлада в миг заключила ее в свои объятия, вынудив съежиться. Ветерок подхватил короткие темные пряди, немного спутывая и унося за собой. Микаса блаженно прикрыла глаза, полной грудью вдыхая нежный аромат весенней ночи. Прекрасное время года! Только-только деревья покрылись первой зеленью, где-то начали распускаться цветы, но даже в ночное время на улице было довольно тепло. Аккерман умиротворенно всматривалась вдаль, позабыв ненадолго обо всех своих проблемах, ее мерное дыхание подхватывало тихое стрекотание сверчков. Сон сходил на нет. Она присела на каменные ступени здания, плотнее закутываясь в свой любимый красный шарф, подаренный сводным братом. Эрен никогда не понимал ее до конца. При мысли о нем, девушка грустно усмехнулась, но решила оставить эти размышления до утра. Сейчас это неважно. Сейчас есть только она и эта прекрасная лунная ночь. И еще кое-кто. Кое-кто, живущий в самом далеком уголке души, но даже оттуда будоражащий трепетное девичье сознание. О нем она не расскажет никогда и никому, потому что это слишком... Неправильно. Микаса и сама не совсем понимала, что испытывает к нему, но это что-то определенно странное. И сладкое, с привкусом приятной горечи, остающейся на языке после каждой случайной встречи. Неужели возможно чувствовать что-то подобное к своему капитану? Аккерман нервозно ухмыльнулась. Это же просто ужас! Если бы кто-нибудь услышал ее мысли - непременно поднял бы на смех. Девушка приобняла себя за плечи, поддаваясь минутной тоске. И как дальше жить с этим неприятно-манящим чувством? Парадокс. Она ведь ненавидела его. Ненавидела за то, как он обходился с ее братом, а потом... Что-то изменилось. И ненависть приобрела сладковатый вкус. И захотелось еще. Чего-то большего. Но Микаса толком не понимала - чего. - Что же это? - Девушка обреченно зарылась пальцами в волосы. Воспоминания о совсем недавно пролетевших днях накрыли ураганом, вырывая из груди сердце и нарочно сбивая дыхание. Нет, всё было далеко не так, как казалось: повсюду были его странные взгляды, прикосновения, иногда совсем неуместная забота. Микаса чувствовала эти тонкие, словно нити, разряды под кожей, которые пробегали всякий раз, как он называл ее имя. И она уже знала, что, скорее всего, он испытывает то же самое... - Аккерман, - голос, будто острая молния, беспрепятственно проникнул внутрь. Она вздрогнула, немного резко повернувшись. Капитан стоял, облокотившись о стену, взглядом просверливая в девушке дыру. Все ее мысли вихрем закружились в голове, одновременно с этим куда-то неожиданно исчезая. Она просто смотрела в ответ, не находя слов, - Чего не спишь? Такой простой вопрос. Даже смешно. Микаса не могла пошевелиться. Вот откуда он здесь? Почему она не услышала, как открылась дверь? Зачем он пришел? - Голова болела, капитан, - слишком томно, слишком тихо, слишком волнительно. Это совсем не походило на холоднокровную, спокойную Микасу. Леви медленно придвинулся к ней и опустился рядом. Его колено задело ее бедро. Конечно же, чисто случайно. - Не у тебя одной, - он близко. Настолько, что она слышит его дыхание, чувствует исходящее от него тепло. Ее накрывает мелкая дрожь. - Давно тут сидишь? - Нет, не очень, - Микаса всеми силами пытается скрыть волнение, не понимает, как вернуть рухнувший куда-то к ногам контроль. Красный шарф невовремя соскользнул с хрупких плеч. Леви легко подхватил его своими пальцами, перебирая мягкую ткань. Порыв ветра растрепал его короткие волосы. Где-то в траве серебристо звенели цикады. Он поднес шарф к своему лицу, прикрывая глаза. Вдохнул ее аромат. Микаса наблюдала за его действиями, не смея пошевелиться. Тело не слушалось, с каждой секундой всё больше срывало крышу. Капитан вдруг посмотрел прямо в ее глаза, оказавшись на запредельно близком расстоянии. - Что Вы... - Микаса уже перестала замечать всё, что было вокруг, кроме человека, сидящего совсем рядом, смотрящего на нее с едва скрываемым желанием. Она дышала тяжело и громко, а он ловил каждый ее вздох. - Ты вся дрожишь, - шепот звучал оглушающе. Его руки коснулись ее плеч, задерживаясь на них, порываясь сорваться вниз, поглотить ее всю. Он обернул Микасу шарфом, не позволяя себе даже невесомо задеть кожу. Девушка дотронулась до его лица, плохо осознавая свои действия. Ее холодные пальцы вызвали табун мурашек у него на спине. И это незамысловатое движение окончательно растоптало его самообладание. Жар ее тела, ее неразборчивый шепот, губы, пересохшие от волнения, Леви не помнил себя от этого дикого, сжирающего желания. Он так долго ее хотел, даже не задумываясь о том, когда всё это началось. В какой момент эта странная девушка с бледным шрамом на щеке стала заполнять собой все его мысли? На тренировках, в столовой, за стенами, он выхватывал ее взглядом из толпы. Ее красный шарф во снах связывал его руки, заставляя просыпаться в неистовом бреду и раз за разом принимать холодный душ. И вот она в его объятиях, пальцы скользят по ее телу, губы нежно ловят ее вздохи, с неба светит круглая безмолвная луна. Но он вынужден остановиться. Она совсем юная. Между ними огромная пропасть. Он, в конце концов, ее капитан. - Нет, продолжай, - Микаса жаждет большего, перебирает его пряди, касается подбородка, шеи, ключиц. И Леви почти сдается, теряя остатки здравого смысла, - Пожалуйста. Он целует ее руки, целует ее всю, оставляя красные отметины. Она лишь для него. Ни для кого больше. Ее имя клеймом выведено под кожей. Ее облик бежит по венам, туманит сознание, будоражит. Он так не хочет останавливаться. - Нельзя, - всё, на что хватает сил. Капитан невольно отстраняется, поглощенный страстью и ночным ознобом. Зрачки расширены, кровь пульсирует, от трезвости ума осталось лишь название. Леви не может оторвать от нее взгляд. Такая красивая, неподвластная, полная незримой решимости и разгоряченная. Такой он, пожалуй, запомнит ее на всю оставшуюся жизнь. Капитан встает, сохраняя твердость осанки. Напоследок заправляет выбившуюся прядь ей за ухо. Он прекрасно знает, что уже утром они вновь встретятся на тренировке, но расставание невыносимо. Она без каких-либо усилий стала частью его незавидного существования, частью истории, выжженной огнем и привкусом потерь. Он не оставит ее, никогда теперь не отпустит эту сильную, юную девочку, познавшую боль и отчаяние. И пусть эта немая клятва станет одной из самых ярких звезд на ночном небе и светит так же ослепляюще, как пламя чувств внутри. - Спокойной ночи, Микаса, - уже у самых дверей произносит он. Тихо, но так, чтобы она услышала. И Микаса, не веря себе, в исступлении закрывает глаза, желая лишь о том, чтобы побыстрее наступило утро.