Решающая партия

      Снятся ли вам сны? Конечно, ведь вы же люди. А люди не могут сознательно отключить работу своего мозга на шесть – восемь часов и эргономично использовать вышеупомянутые часы для полноценного отдыха.       Как оказалось, не могут этого и вулканцы. Даже полу-вулканцы не могут.       Именно поэтому коммандер корабля Звёздного флота «Энтерпрайз» мистер Спок каждую ночь оказывался здесь.       Здесь – это где?       То место никак не называлось. Оно вообще не имело ничего – ни запаха, ни цвета, ни посторонних шумов, к которым в жизни быстро привыкаешь и перестаёшь обращать внимание.       Бесконечное Ничто. Пункт назначения, не имеющий координат. Заповедный уголок его подсознания.       А ещё там всегда была Она и... Шахматы. Всегда были шахматы и одна, решающая партия.       Кто она? Во сне это не имело никакого значения. Но мучило сознание коммандера бесконечными днями, когда казалось, что ещё чуть-чуть – и удастся ухватить эту тайну за хвост, развернуть к себе лицом и узнать... Узнать её.       — Чего ты хочешь? – мелодичный голос звучал как всегда игриво и серьёзно одновременно. Словно бы кошка урчала, свернувшись калачиком в уютном кресле перед шахматным столиком.       Чего он хочет? Чёрт, опять этот вопрос!       Ни один мускул не дрогнул на лице мистера Спока, когда он, сделав ход ферзём, спокойно ответил:       — С учётом того, что мы играем в шахматы, логично будет ответить, что я хочу выиграть!       Ах, да! Эта досадная, сводящая с ума, выбивающая из колеи даже сдержанного вулканца игра!       Спок мысленно попытался подсчитать, сколько же раз он проиграл. Конечно, если бы он играл с капитаном, вероятность выигрыша составила бы восемьдесят процентов. С доктором – восемьдесят пять. С мистером Скоттом – девяносто. С энсином Чеховым – девяносто три целых, пять десятых. Но ей он проигрывал с ужасающей, с подрывающей основы логики регулярностью!       — Чего ты хочешь на самом деле? – Спок сжал губы от досады, когда увидел, как она «съела» его ферзя. Вероятность гипотетического выигрыша потеряла очередной процент.       Что значит это её вечное «чего ты хочешь на самом деле»? На самом деле? Всего лишь выиграть, чего же ещё???       — Выиграть! – смог выдавить коммандер, из последних сил стараясь сосредоточиться на партии.       Она лишь устало вздохнула.       — Ты лжёшь мне... Опять...       Спок сжал рукоять своего кресла так, что под обычно бледной кожей кисти проступили вены, по которым с бешеной силой пульсировала зелёная кровь.       — Вулканцы никогда не лгут!       — Но ты вулканец лишь наполовину, поэтому позволяешь себе отступать от этого правила, не так ли?       Почему? Откуда она всё знает?       Спок устало прикрыл глаза и откинулся назад в своём кресле.       А она ждала ответа, неумолимо уничтожая одну его фигуру за другой.       Так чего же он хочет на самом деле? Он хочет безопасности для всех членов команды «Энтерпрайза». Он хочет мира во вселенной. Он хочет достойно выполнять свою работу первого помощника капитана и быть полезным Звёздному флоту в целом.       — Нет, не то! – она с укоризной качает головой, словно в этой искажённой реальности произошло слияние их разумов, словно она слышит то, что он проговаривает про себя. – Что ты хочешь?       Пешка, очередная пешка Спока повержена.       Он знает, что этот акцент на местоимении не случаен, вопросы всегда повторяются, и всегда он лжёт ей. Лжёт самому себе.       Чего хочет он? Вулканцам не свойственен эгоизм. Собственное «я», как и эмоции, бережно складываются в контейнер и помещаются где-то глубоко в подсознании, там, где они не смогут помешать тебе состояться как полезному члену сообщества.       Но он хотел! Он чувствовал! Он так хотел, чтобы доктор перестал за спиной называть его «зеленокровым гоблином», чтобы капитан, наконец, перестал насмехаться над его нежеланием найти себе в очередном баре лёгкое развлечение на одну ночь, чтобы семнадцатилетний Чехов не смотрел на него, как на современника земных египетских фараонов, чтобы летейнант Ухура перестала считать их разрыв личным оскорблением и не старалась уязвить его каждой мелочью... А ещё он хотел, чтобы родная планета не превратилась в гигантскую чёрную дыру. Он хотел, чтобы мать была жива и смотрела на него теми же родными, такими земными глазами, что и прежде... Он хотел свой дом, хотел тепла и комфорта, хотел, хотел, хотел...       Головная боль привычной волной накатила на застонавшего коммандера, заставив схватиться за голову. А в висках всё также пульсировало: «Чего хочешь ты? Чего хочешь ты?»       — Тебя! – практически прорычал мистер Спок, вытягивая руки вперёд, к той, что казалась средоточием всех его желаний и стремлений.       Он ответил на вопрос! И неожиданный ответ поразил его самого до глубины души.       А она, недосягаемая, лишь звонко рассмеялась, уворачиваясь от крепких объятий вулканца, ускользая прочь, оставляя его одного во внезапной пустоте и страхе – страхе диком, животном. Страхе одиночества.       Не в силах совладать с собой, не будучи более выше своих эмоций, поглощённый волнами, исходящими из глубины души, Спок закричал в пустоту.       — Я ответил на твой вопрос! Ты выиграла!       Но пустота ответила ему лишь эхом, многократно повторяя бессмысленную фразу.       Никого.       И никому нет дела до ничтожного вулканца, которому так захотелось хотя бы раз открыть свою душу...       Внезапно рука легла на его плечо, заставляя развернуться лицом к нестерпимо-яркому после абсолютной темноты свету. Зёленые глаза нежно смотрели в тёмные очи Спока. Теплая ладонь скользнула вдоль щеки коммандера, заставляя судорожно вдохнуть, забыв выдохнуть. Мягкое, податливое, желанное женское тело прижалось к его заключённому в униформу Звёздного флота телу. Поцелуй сладкий, пьянящий взорвал его сознание, заставляя страстно целовать в ответ, тянуться к ней всем своим двойственным, вулкано-человеческим существом.       — В этот раз выиграл ты, мой коммандер...       ...Отголосок её слов ещё звучал в заострённых ушах первого помощника корабля «Энтерпрайз», когда он очнулся ото сна весь потный, на своей узкой кровати, в комке из перепутанных простыней и одеял. Проснулся один.       Опять один.       Спок провёл рукой по лицу, отбрасывая в сторону слипшуюся от пота чёлку, и взглянул в темноту космоса по ту сторону иллюминатора.       Что-то неуловимо изменилось.       Впервые со времени потери Вулкана мистер Спок улыбнулся краешками губ отражению своего бледного лица в холодном стекле.       Он чувствовал. Чувствовал надежду.