***
Звуки доносилось откуда-то издалека, становясь все ближе и ближе. Какой-то неясный шум. Голова не хотела думать. Мысли текли медленно, слишком медленно. «Какой противный запах. Резкий» Попыталась открыть глаза. Тяжело, веки словно свинцовые. «Не ощущаю тело. Мне страшно» Громко выдохнула. Горячая, сухая ладонь легла ей на руку. «Знакомое тепло» Её губ коснулся кубок, сумев приоткрыть рот, она сделала глоток, потом ещё. На миг в голове прояснилось, а потом она снова провалилась в сон. Сознание снова начало возвращаться. Уже знакомый шум, запах. «Надо открыть глаза» Потихоньку ей это удалось. Всё размыто, глаза щиплет. Сил хватило, чтобы пару раз моргнуть. – Закрой глаза... здесь не на что смотреть, – раздался тихий глубокий голос. – Потолок белый, стены из песка, каменный пол. Рядом ещё десяток таких же кроватей, пустых. Сейчас дам пить. Анит снова почувствовала, как губ касается чашка. Несколько уверенных глотков. Она открыла рот, пытаясь, что-то сказать. Но не получилось. – Ну, конечно, сразу болтать захотела, – её ладонь оказалась в мужской ладони. – Потерпи, потом наговоришься. Она чуть повернула голову на голос и снова уснула. Она ещё несколько раз приходила в сознание, и каждый раз Шамаш был рядом. Анит открыла глаза, картинка была четкой. Повернула голову, Повелитель сидел рядом оперевшись на стену и, кажется, дремал. Мысли путались. Она не могла вспомнить, как оказалась здесь. Словно почувствовав её взгляд, он открыл глаза. – Выспалась? – нежно спросил он. Анит попыталась пошевелиться. Тело ныло. Шамаш помог ей сесть. Напоил. – Почему я здесь? – хрипло и тихо вымолвила она. – Не думай об этом. Тебе надо восстановиться, – он погладил её по руке. Но девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, что произошло. Всё было как в тумане. Она провела так ещё несколько дней. Постепенно силы начинали возвращаться. Она смогла поднять руку, потом сама сесть. Шамаш был рядом, развлекал во время её бодрствования, сам делал ей перевязки. Он не говорил, откуда у неё эти раны. Но и он не мог быть с ней постоянно. Ему надо было отдыхать и решать рабочие вопросы.***
Это было словно сон, ужасный, страшный сон. Анит очнулась среди ночи. Слезы текли по щекам, голова болела. Лучше бы это был сон. Она боялась закрыть глаза, чтобы не видеть это снова. До самого утра она просидела, уставившись в стену. Шамаш понял все с первого взгляда, как только заглянул за ширму. Понял по пустому, мертвому взгляду. Она смотрела не на него, а сквозь. Слова очень чётко и метко слетали с её губ. – Ты привёл меня сюда... – слезы медленно стекали по её щекам. – Они погибли... все. Я слышала как они кричат. Я до сих пор слышу их крик. – Я убила людей, Шамаш... я не хотела становиться таким чудовищем... – Ты знал, что это такое и привел меня к этому. За что? Зачем ты вынудил меня сделать это... – Уходи..., – она осознанно посмотрела ему в глаза. – Уходи и не приходи больше, никогда... Шамаш молча, покинул зал. Энлиль, который пришел с ним, растеряно переводил взгляд с Анит на удаляющегося Шамаша. Вечером того же дня, пришла Айя. Робко, девушка заглянула за ширму, она боялась увидеть там изувеченную Анит. Но всё было куда хуже. Физически подруга выглядела здоровой, а морально она мыла мертва. – Как ты здесь оказалась? – холодным тоном спросила Анит. – После занятий мне сообщили, что ты в лазарете и провели сюда, – она села рядом, растерянно осматривая подругу. – Анит, что случилось? – обеспокоенно спросила Айя. Она молчала. Лишь спустя время сказала: – Не говори ничего отцу и своим тоже, пожалуйста. Айя кивнула. – У тебя найдется лист бумаги? – спросила Анит. Получив желаемое, она быстро написала несколько сухих строчек: «Всё нормально, занята на службе, прости, что редко пишу. Люблю тебя. Как будет возможность – приеду». Передав лист подруге, попросила: – Отправь это моему отцу. Айя аккуратно сложила письмо в сумку. Они не разговаривали. Анит смотрела в окно, а подруга держала её за руку. Потом Айю попросили уйти. – Я приду завтра... – Нет, не надо, – прервала её Анит. – Меня скоро отсюда выпустят, я сама найду тебя когда ... смогу. С тяжелым сердцем Айя покидала лазарет. Она видела какую боль испытывает подруга и ничем не могла ей помочь. От этого страдала и сама. Анит выписали на следующий день. Она зашла в свою комнату. Все, так как в момент её ухода. Вокруг ничего не изменилось. Она изменилась. Забравшись на кровать, девушка свернулась калачиком, уткнулась лицом в подушку и разрыдалась. Сильно, громко, истерически. Она выла в подушку от боли разъедающей её изнутри. Перед глазами постоянно мелькали лица погибших товарищей. Крики, кровь. Кровь на её руках. Лицо человека, которому она вонзила меч в грудь... Потом не было слез, не было сил плакать или шевелиться, а дыра в душе была. Её мир в одночасье рухнул. Разбился этот добрый, красочный мир, который она себе придумала. Анит не уснула, скорее, потеряла сознание от усталости. Закрыть глаза сама она боялась. Боялась снова пережить это. Утром к ней пришел Генерал Ниалл. Он сказал, что привлекать к службе её пока не будут, что ей надо отдохнуть. Предложил отправиться домой, но она решительно отказалась. Он предложил свою помощь, сказал, что всегда рядом и если что-то понадобиться, чтоб обратилась к нему. Анит поблагодарила его. Когда он ушел, она снова легла в кровать. Потеряла счет времени. Лежала и смотрела в одну точку. Лишь когда желудок болезненно скрутило, она осознала, что весь день не ела. У неё не было сил идти в столовую. Наплевав на голод, она не сдвинулась с места. На следующий день, открыть глаза было тяжело. И был ли смысл просыпаться. Но её привлек запах свежей выпечки. На тумбочке, рядом с кроватью, стоял поднос с едой. В комнате никого не было. Анит пыталась игнорировать еду, но сдалась и рука потянулась к лепешке. Без аппетита, скорее механически, она немного поела. Вставать не хотелось, перевернувшись на другой бок, она попыталась уснуть. В голове то и дело крутились мысли. «Почему они погибли. Почему я выжила. Я должна была погибнуть вместе с ними... Я отняла жизни, не достойна жить» Она не заметила, как в комнате появился Ниалл. – Поела – это хорошо... Анит, давай пройдемся? Собирайся. Но девушка не шелохнулась. – Не вынуждай меня силой запихивать тебя в ванну... Собирайся, подышим свежим воздухом, – пригрозил Генерал. Он по-хозяйски открыл шкаф и достал оттуда платье, повесив его в ванной, принялся поднимать Анит. – Я сама! – дернулась девушка. Она стала под холодный душ. Кожу обжигало. Анит даже не пыталась согреться. Переодевшись, вышла к Ниаллу. – Другое дело, пойдем. Они шли по улице. Её не волновало куда, и зачем они идут. Ей хотелось скорее вернуться назад, в свою кровать. – Анит, – тихо начал Ниалл. – Ты не виновата в том, что произошло. Это была ошибка Генерала отправить вас туда. Вас не должно было быть там... Они погибли, исполняя долг, они были готовы к этому. Как и любой Пес, они знали на что шли. Не вини себя. Ты оказалась чуть сильнее... Позволь помочь тебе справится с этим, не закрывайся в себе... Она слушала, но его слова эхом отражались в пустоте её души и исчезали. Вернувшись в комнату, она сказала: – Я буду ходить в столовую, не надо больше приходить ко мне. Обреченно выдохнув, Ниалл кивнул. Как и обещала, Анит заставляла себя ходить в столовую, раз в день. Накинув глубже капюшон, она призраком бродила по коридорам. Так прошел месяц? Два? Три? Она потеряла счет времени. Всё слилось в один бесконечный, повторяющийся день. Но это даже нравилось. Определенность. Она знала, чего ожидать. Проснувшись в один из таких дней, Анит быстро собралась и направилась к Ниаллу. – Дайте мне работу, – с порога заявила она. Кроме Генерала в кабинете находились ещё пара учеников. Он попросил их зайти позже. Предложил девушке сесть. – Я не могу вернуть тебя на службу... пока. – Я готова. Дайте мне дежурства или патрули, что-нибудь... Генерал смотрел на неё. Бледная, измученная... души в Иркалле и то живее выглядят. – Могу выделить пару дежурств в тюрьме... – Нет... не пару. Я могу взять все ночные смены... ночью не сплю, а так хоть какое-то занятие. – Не могу, не положено. Три смены в неделю... – Четыре! – потребовала девушка. – Ты торговаться сюда пришла? – усмехнулся Ниалл. – Пять смен в неделю или я расскажу всем, как уважаемые Генералы, надышавшись парами трав, устраивают оргии в Зиккурате, – Анит усмехнулась. – У вас весьма интересный шрам на заднице, так и хочется узнать, как вы его получили. Ниалл побледнел. Уткнувшись лицом в ладони, он сидел какое-то время. – Я подумаю над работой для тебя, а сейчас покинь, пожалуйста, мой кабинет. Как только за ней закрылась дверь, порывам воздуха со стола были сметены все предметы. Бумаги парили и медленно опускались на пол, чернильницы со звоном разбились о стену, оставляя на них черные реки. В бешенстве он направился к Повелителю. – Как ей стало известно об этом?! – шепотом возмущался Ниалл стоя перед Шамашем. – Надо проверить всех Дев! Кто ей мог рассказать? – Успокойтесь, Генерал, – спокойно ответил Повелитель. – А это только меня волнует? Вы там тоже были, это и Вас коснется... – Она не расскажет. – Почему вы так уверены? – Рассказав она использует свой козырь, а так ... считайте, она взяла вас за яйца и может крутить, как захочет, – Шамаш улыбался. – Расслабьтесь и получайте удовольствие, Ниалл. – Её можно убить, – спокойно ответил Генерал. Теперь глаза Повелителя недобро сверкнули. – Не смей даже думать об этом. Просто сделай, что она хочет. – Она хочет всю неделю дежурить... – Ну, так пусть дежурит. Тебе же только лучше. Будешь знать, где она, будет на виду и легче составлять расписание. Одни плюсы, чего истеришь? Ниалл уже был у двери, когда его окликнул Повелитель. – Как она? Говорит с тобой? – Нет, сегодня был самый многословный диалог, но не о том... Замкнута, ни с кем не общается, выходит редко. Даже отцу не пишет. – Ясно, спасибо Генерал. Дверь закрылась. – Что скажешь? – обратился Шамаш к Энлилю, всё это время лежавшему на диване. – Она сломлена... – Спасибо, это я и сам знаю, – огрызнулся Шамаш. – Почему тебе не поговорить с ней? – Она не хочет меня видеть. Если я ассоциируюсь у неё с этими событиями, то я больше не появлюсь в её жизни. – В этом ты, конечно, хорош... прятаться и избегать встреч. Не хочешь прийти на вечеринку, отвлечься, развлечься? – Не хочу, – твердо ответил он. – Ладно... но, и правда, откуда она знает про тот вечер? Кстати, там ты вроде развлекался с одной из девиц... Она и об этом знает? Шамаш ничего не ответил. Он не видел её с того самого момента в лазарете. Не хотел бередить её раны, и всё больше расковыривал рану в собственной душе. Чувство вины съедало его. «Не надо было её брать на службу, пусть бы работала служанкой, училась в Академии, путешествовала, познавала мир... Она подарила мне жизнь, а я отнял её жизнь» Он горько усмехнулся, вспомнив слова Энлиля: «Она – твой талисман, а ты – её капкан» Кажется, он был прав.***
Ниалл разрешил ей дежурить четыре раза в неделю. Это её устраивало. «Оставшиеся три дня как-нибудь переживу» Теперь у неё появился смысл выходить из комнаты. Ночные дежурства ей нравились. Было тихо, она отвлекалась, заполняла журналы, разложила всё свитки по коробкам согласно датам. В выходные дни ночью она бродила по городу. Лишь днем она могла нормально уснуть. Так продолжалось неделя за неделей, месяц за месяцем. Однажды вечером она забрела на площадь где танцевали артисты. Она засмотрелась на девушек в ярких нарядах, грациозно двигающихся под веселый мотив мелодии. На секунду Анит снова почувствовала тепло внутри. Ощутила жизнь. Но это быстро прошло. Всё вновь приобрело серый оттенок. Однако, девушка стала чаще посещать сад при Академии Искусств. Там она бродила по извилистым тропинкам, улавливала ароматы трав и цветов, слушала музыку, доносившуюся из здания. Здесь ей становилось легче. Она набрела на мраморную скамейку, смутно знакомую. Провела рукой по ней, ощутила под пальцами неровности узора. Она была здесь уже. Сидела на этой самой скамейке, смотрела в ночное небо. Это было словно не с ней, в другой жизни. В душе появилась тоска. В один из дней, Анит пришла к Академии, надеясь найти там Айю. Встретив подругу, они бродили по городу, сухо обсуждая погоду или каменную плитку на дороге. Айя не давила на неё, понимая, что она расскажет, когда будет готова. А Анит была готова. Девушка привела подругу в самый глухой уголок сада, усевшись на траву, положила голову на колени подруге и тихо начала говорить. Всё. О связи с Шамашем, о том, что случилось на задании. Она одну за другой снова раскрывала эти раны на сердце. Срываясь на истерику, заливала слезами платье подруги. Айя гладила её по голове, тихо сглатывая собственные слезы, накатывающие от переживаний за подругу. Как долго она хранила это в себе, как долго жила с этой болью. Когда девушка закончила свой рассказ, Айя прижала её к себе. Слова были излишни. Она лишь крепко обнимала и убаюкивающе качала подругу. Они долго сидели так. Анит прислушивалась к себе. Как прежде не стало. Дыра всё так-же зияла в душе. Но стало, чуть легче. Просто выговориться, без упреков, без нравоучений, без осуждения. Анит, наконец, посетила своего казначея. Тот ждал её уже давно. Он радостно сообщил, что её долг за обучение погашен. Девушка не понимала о чем он говорит. Тот пояснил, что Правитель Киша, щедро заплатил за свое спасение и этих денег хватило, чтобы заплатить за обучение, и у неё ещё осталась на счету хорошая сумма. Девушке потребовалось время, чтобы усвоить новую информацию. Но она всё равно не знала, что теперь делать и оставила эти размышления до лучших времен. Айя заставила Анит посещать занятия по искусству вместе с ней. Девушка противилась, но подруга силком затащила её на урок. Она и не подозревала, какой упрямой и сильной может быть Айя. Они вместе ходили на рисование. Анит приятно удивилась, когда увидела, каким мастерством уже обладает подруга. Её рисунки были правильные, детальные, объемные. Рисунки Анит были больше похожи на детские. Поняв, что не обладает талантом в живописи, девушка дурачилась, изображая какую-то ерунду, чем веселила Айю и иногда улыбалась сама. Но бродить в одиночестве ей нравилось больше. Она часто сбегала от суеты в отдаленные участки сада. Там окруженная деревьями и цветами девушка могла расслабиться, снять с себя маски и побыть собой. Дать волю своим эмоциям. Она прижалась спиной к стволу дерева, подтянула колени к груди, казалось, она смотрит вдаль, хотя на самом деле смотрела вглубь себя. Энлиль не знал, что кто-то кроме него захаживает в эти части сада. Сегодня у него было особое настроение. Взяв с собой мольберт и уголь, он искал вдохновение. Интересно раскрывшийся бутон, дивная птичка, присевшая на ветку, всё это в мгновение переносилось рукой мастера на бумагу. Неожиданная гостья не укрылась от его взгляда. Скрывшись за листвой, он наблюдал за ней. Подойди он сейчас, она, погруженная в свои мысли, вряд ли заметила бы его. Рука Энлиля сама потянулась к углю. Когда он творил, он тоже будто отгораживался от мира, не замечал ничего. Тонкие, длинные пальцы скользили по бумаге. Мужчина был поглощен процессом. Он оторвал взгляд от бумаги, снова посмотрел на дерево, под которым сидела Анит. Её там уже не было. Повелитель перевел взгляд на бумагу. Она была там. Как живая. Её портрет. Каждые черты лица, глаза, прядь кудрявых волос все было отражено до мелочей. Он сам удивился, как точно получилось. Особенно взгляд. В нем отражалось все, о чем она думала в тот момент. Энлиль сложил этот портрет к остальным рисункам, убрал в папку.