Dancer in the Dark

Подцепить кого-то в ночном клубе для Феликса было самым обычном делом. Он занимался этим минимум два раза в неделю, когда становилось совершенно невыносимо, а одиночество давило и загоняло в ловушку. Ноги сами вели его в любимый бар, но даже там, в толпе разгоряченных и потных от жары тел, он всё равно оставался неумолимо одинок, неся в себе этот разрушающий сорняк, который пророс внутри него так давно, что даже и не припомнить уже, когда именно это началось. Когда находясь в оживленных местах, ты чувствуешь, будто для тебя здесь нет места. Совсем. Он не смог бы точно ответить, в какой из моментов алкоголь, вещества и рандомные лица, сменявшие друг друга стали для него тем светом, на который он летел, словно отчаянный мотылёк, в надежде найти пристанище для саморазрушения. Приход, похмелье, ломка и жёсткий трах давали ему ощущение того, что он всё ещё жив. Даже если он сам этого не хотел, просто боялся признаться самому себе. Он частенько думал, что наложить на себя руки - самый оптимальный вариант в его ситуации, но не хватало смелости. Каждый раз, слыша голос своей семьи на том конце провода, он глотал слёзы и заученно отвечал: – У меня всё хорошо. Мы скоро увидимся. Я приеду в гости, обещаю. Но, стоило ему только появиться на пороге своего дома, как его бы раскусили в ту же секунду, и начались бы бесконечные слова заботы и переживания, потому что от их любимого сына, каким они его помнили, мало что осталось. Мать бы сама впала в депрессию и начала во всём винить себя, а отец обязательно бы полез искать лучших специалистов, постоянно говоря, что они справятся. Всё будет хорошо. Они семья. Семья. Феликс любил их всех безгранично. Без остатка. Даже в свои юные годы он прекрасно понимал, что и они любят его. Любят так, как умеют. И он тоже любил их, как умел. Поэтому держал на расстоянии настолько, насколько это было возможно. Говорят, что путь к счастливой жизни тернист и полон испытаний. Путь к саморазрушению ничем не отличается. Когда внутри всё мертво, то и снаружи тяжело казаться живым, но у Феликса худо-бедно получалось. По крайней мере, окружающих незнакомцев можно было провести. Жирный слой подводки, прямо поверх тёмных кругов под глазами, одежда, обтягивающая тело, словно вторая кожа и таблетка «ешки», чтобы взбодриться. Главное, принять её перед самым входом в «Back Door», чтобы преждевременно не словить приход, иначе можно подцепить какого-нибудь залётного отморозка, а там уже пеняй на себя. Сам проебался. Таким опытом Феликс был научен, хотя, порой задумывался, что если бы какой-то козёл после секса избил его до смерти или задушил в процессе, то он бы не испытал ничего, кроме благодарности. Ведь у самого наложить на себя руки кишка явно была тонка. Сегодняшний вечер в клубе мало чем отличался от остальных: было громко и многолюдно. Все вокруг пили, смеялись и танцевали. Были и те, с кем Феликсу довелось до этого провести вместе время. Они кружили неподалёку, подавая ему знаки, что не против бы повторить, но он, сидя на баре, полностью игнорировал все эти «знаки внимания». Его тошнило от одного лишь взгляда на эти самодовольные рожи. Погружённый в собственные мысли, он не сразу понял, что рядом с ним кто-то стоял, и, стараясь перекричать музыку, пытался завести разговор. Без особого интереса Феликс перевёл взгляд на взявшегося из ниоткуда незнакомца и на секунду замер. То что нужно. Этого человека он никогда ранее здесь не видел. Не особо высокий, но хорошо сложенный привлекательный парень, явно не ограничивающий себя нагрузками в спортзале стоял рядом с ним, оперевшись на барную стойку. Полностью чёрная одежда удачно подчёркивала мускулистое тело, а его непослушные волосы были завиты в небольшие кудряшки и красиво обрамляли лицо, а пухлые губы неустанно двигались, пытаясь что-то сказать Феликсу сквозь музыку. – Я Крис! – наконец смог разобрать Феликс. – Я здесь впервые. Очень шумно. Хочешь выпить чего-нибудь? Шанс. Притянув парня за край футболки, Феликс знаком руки попросил того наклониться чуть ниже, после чего произнёс в самое ухо: – Меня мажет. Я хочу потрахаться, пока не отпустило. Ты как? – Оу… Незнакомец явно не ожидал такого расклада. Немного отстранившись, он вдумчиво посмотрел на Феликса, пытаясь понять, прикалывается ли тот, но смог увидеть лишь полнейшее безразличие в мутном взгляде, после чего вновь склонился к его уху. – К тебе или ко мне? – В ближайший мотель, – ответил Феликс, после чего встал со своего места и направился сквозь толпу людей к выходу, зная, что Крис точно последует за ним. Весь их путь в два квартала был полон неловкости и гробового молчания. Крис просто плёлся сзади за парнем, чьего имени до сих пор не знал. Несколько раз он пытался завести разговор, но тот упорно молчал. Фонари светили довольно ярко, и Крис в полной мере мог наслаждаться видом бредущего впереди него парня, про себя отмечая, что несмотря на чрезмерную худобу, тот довольно неплохо сложен. Когда они зашли в небольшое здание, Крис понял, что этот парень здесь частый гость, потому что администратор на стции протянул ему ключ со словами: – Ваш номер свободен. Поднимаясь по лестнице на третий этаж, Крис всё же спросил: – Как я могу к тебе обращаться? – Феликс, – последовал тихий ответ.

***

Сходив в душ вторым, Феликс ещё больше распалился, представляя, как этот незнакомец будет вколачивать его в матрас, а вместо горячих капель воды на его лице окажется горьковатое семя того, кто представился Крисом. Обычно в таких заведениях, как «Back Door» люди не представляются реальными именами, но Феликс всегда называл своё настоящее, потому что звучало оно, как придуманное. Выйдя из душа с полотенцем на бёдрах, он увидел Криса, лежащего на кровати полностью обнажённого и от одного лишь этого вида пальцы его ног поджались в предвкушении. – Ты долго, – сказал Крис, пробежав взглядом по худощавому телу и жадно облизав губы, – готовил себя? – Заткнись! – прошипел Феликс, взбираясь на кровать, так, чтобы в свете тусклых ламп было лучше видно, как у него стоит. – Не пойми меня неправильно, – сказал Крис, подаваясь вперёд, чтобы прильнуть к хрупкому телу Феликса вплотную, – у меня впервые с парнем, так что… И от этих слов у Феликса почему-то падает планка. Он жадно набрасывается на полувставший член Криса, чувствуя, как тот набухает у него во рту, а сосать становится всё сложнее, но он умело обхватывает головку пухлыми губами, дроча рукой у основания. В этом искусстве ему равных не было. Сосать до мозолей на языке было неотъемлемой частью его жизни. Чувствуя, как слюна течёт по его подбородку, он закатывает глаза, из которых градом катятся слёзы, потому что с каждым заходом Феликс пытается взять всё глубже. Сжимая и царапая бёдра Криса, Феликс давится и продолжает сосать, словно делает это в последний раз. Член упирается ему в глотку, но он продолжает обсасывать его, забив на то, что макияж поплывёт от слёз. – Иди сюда, – слышит он приглушённый голос и идёт на него, упираясь своими губами в губы Криса, который блуждает руками по его телу. – Хороший мальчик. Ты такой прекрасный, что у меня нет слов. Их поцелуй не длится долго, потому что Крис переворачивает Феликса, поудобнее укладывая под себя, так, что его бёдра оказываются маняще приподнятыми, а покрасневшие ягодицы слегка подрагивают. Но Крис не спешит, он изучает, скользя по идеальному рельефному животу, нарочито минуя член Феликса, туда, где колечко мышц сжимается при каждом касании влажного языка, который вылизывает его остервенело и в то же время трепетно. – Всё-таки подготовил себя, – горячее дыхание опаляет ягодицы, а Феликс не знает, куда себя деть. – Блять, ты любоваться там будешь или трахнешь меня наконец? – зло шипит Феликс, обвивая ногами шею Криса, слегка придушивая, демонстрируя своё нетерпение. – Прости, – звучит голос Криса, прежде чем он встаёт с кровати и достаёт из прикроватной тумбочки флакон смазки, обильно разливая её на свой член, обтянутый презирвативом. – Теперь можно. Закинув ноги Феликса себе на плечи, Крис оглаживает свой член, измазав пальцы лубрикантом, чтобы проверить, хорошо ли Феликс растянул себя в душе, после чего резко входит на всю длину. – Блять, – раздаётся хриплый вскрик, после чего Феликс чувствует, как член внутри него замирает на несколько секунд, после чего выходит с хлюпоющим звуком. – Можно без всей этой хуйни? При всём нежелании жить он считал, что секс единственная тонкая нить, которая до сих пор связывала его с реальностью, хоть всё это и выглядело, как дурацкая затея. Но большие влажные руки у него на бёдрах, крепко сжимавшие упругие ягодицы, давали понять, что он всё ещё жив. И что губы Криса на его собственных губах не шутка. Обычно он не любил такого рода близость, но от того, как член внутри него долбился под нужным углом, не мог сказать что-то в противовес, лишь неистово подавался бёдрами навстречу члену очередного незнакомца, каких это гостиничный номер познал неоднократно. В бешеном темпе Феликс приоткрыл рот, пытаясь восстановить дыхание, и тут же почувствовал вязкую слюну на своих губах. Ту, которую Крис выплюнул ему в рот и теперь растирал пальцами по лицу, не сбавляя ритм. Его член скользил внутри, проходя по самым нужным местам, так, что тело Феликса дрожало и подавалось навстречу. Он сам не понял, в какой именно момент его руки окольцевали шею Криса, притягивая ближе. Всё что он мог ощущать в данный момент - невесомость. Как будто ты не в своём теле находишься, а наблюдаешь за всем происходящим со стороны. Только вот впечатления не вязались с действительностью, и сильные руки Криса на его шее сжимались, но не достаточно сильно, чтобы навредить. Какая жалость. Пара рваных толчков, и Крис валится рядом с ним, снимая с члена использованный презирватив и бросая его на пол рядом с кроватью. – Давай поспим немного, а потом поговорим, – еле слышно шепчет Крис. – Познакомимся… Я приглашу тебя на поздний завтрак и мы узнаем друг друга получше. То, что было между нами очень круто. Классно. – Да, было бы прикольно, – отвечает Феликс, натягивая свою дежурную улыбку, чувствуя, как руки Криса окольцовывают его, прижимая к себе. И так бы ему уснуть и проснуться в объятьях незнакомца, только вот нутро не вытравишь, не изгонишь. Прежде чем закрыть за собой входную дверь, Феликс немного постоял на пороге, ведомый мыслями вернуться обратно в постель, но всё же тихо произнёс: – Удачи, Крис.