Печенье

Во время отсутствия своего отца Торлейф стала искать одиночества, а в городе о таком понятии мало кто слышал. И в длинном доме кому-то да удавалось достать Дочь Ворона. Даже после того, как Сигурд решил остаться в Норвегии, Торлейф продолжила свою вечернюю традицию и выходила на прогулки верхом на своём коне Эйвазе. Подъезжая к границе города, Торлейф вдруг заметила мужчину, что сидел на дороге. Она перевела коня на медленный шаг и издалека осмотрела незнакомца. Одет как обычный крестьянин, вид болезненный и худощавый. — Тебе нужна помощь? — остановив коня, спросила Торлейф. — Боюсь, не в тех землях ты решил отдохнуть. — Ох, — вздрогнул мужчина и торопливо поднялся. — Прошу прощения, я немного заплутал, — в его голосе не было ни капли страха перед норвежкой, что сразу же отметила Дочь Бога. Старик тяжело закашлял, закрывая рот ладонью. Торлейф пристально смотрела на него и его повадки, заметив, что для крестьянина у него слишком чистые руки и даже нет трудовых мозолей. И манеры его поведения не слишком подходят для простолюдина. — Как твоё имя? — Торлейф слезла с коня и, похлопав того по шее, сделала пару шагов к незнакомцу. — Мое имя Сэм, — пропыхтел мужчина и вновь закашлял. Торлейф вновь изучила незваного гостя с ног до головы и, тихо хмыкнув, вскользь осмотрелась по сторонам. — И как ты оказался здесь, Сэм? — спросила девушка. — Здесь кругом земли данов, только если ты не сбежал от кого-то. — О, уверю вас, я просто путешествую, — быстро проговорил мужчина. — Я обычный крестьянин, — пояснил он и, заметив, как взгляд девушки метнулся на его руки, невзначай провел ладонями по одежде, пряча их. — Что ж, — усмехнулась Торлейф. — Сэм Крестянин, должно быть, ты устал с долгой дороги. Позволь мне дать тебе кров, а утром ты продолжишь свой путь. Подозвав к себе лошадь, Дочь Бога не стала на неё садиться или предлагать уставшему старику ехать верхом, а лишь взяла её за поводья и пошла рядом со своим гостем. Они шли в тишине, нарушаемой лишь журчанием воды в реке и фырканьем оленей в чаще леса. Прямая спина, руки, так и рвущиеся за спину, чтобы скрепить пальцы вместе, ровный шаг выдавал в Сэме отнюдь не крестьянина, а кого-то более высокого и гордого человека. Он косо смотрел на свою спутницу, и, когда ловил на себе её взгляд, то невзначай кашлял и старался горбить спину, и Торлейф лишь сдержанно улыбалась его игре. Рейвенсторп встретил их веселыми голосами его жителей и треском бревен в очагах. Собаки радостно крутились вокруг, а неспящие дети с удивлением рассматривали нового гостя, которого привела их ярлскона. Отдав своего коня Роуэну, Торлейф подозвала к себе Альвиса, что сидел на пороге своего дома и наслаждался вечером, ища в нём вдохновение для своих картин. Он резво поднялся и в несколько шагов оказался перед Дочерью Бога. — Иди до Свинды, — шёпотом заговорила девушка на норвежском, склонившись к его уху. — Передай ей, пусть расставит людей по границам Рейвенсторпа до утра и следят за всем лесом. Она знает, что делать. Художник молча кивнул ей и, пристально посмотрев на гостя, легким шагом направился выполнять поручение. А Сэм тем временем с искренним любопытством осматривал город, дома его жителей и римские колонны, что остались здесь от прежних хозяев, и гладил дружелюбных собак. — Идём, Сэм, нас ждёт горячее мясо и мёд, — торжественно произнесла Торлейф, развернувшись к мужчине. — Ты устал и тебе нужен покой. В моем городе ты в безопасности. Услышав свое имя, мужчина вытянулся, посмотрел на неё и, выслушав, легко поклонился. — Вы очень добры ко мне, — тихо сказал он. — Ты мой гость, — улыбнулась краем рта Торлейф. В длинном доме ещё осталось мясо и похлёбка на очаге с ужина. За столами уже кто-то спал, держа в одной руке свою кружку и громко храпя, а рядом с ними сидели друзья, обсуждающие свой день и смеясь. — Торлейф! — воскликнул Браги, увидев девушку. — А мы то все думали, когда ты вернешься! — Ты скорее думал как опустошить свой рог быстрее других, — посмеялась та, подойдя ближе и похлопав скальда по плечу. — А это кто с тобой? — хмуро спросил Тарбен. Он наклонился вбок и полностью осмотрел мужчину, стоящего за спиной ярлсконы. — Это Сэм, мой гость, — медленно проговорила Торлейф, а её глаза на секунду сверкнули холодом. Она тепло улыбнулась и повернулась к мужчине. — Сэм, проходи, присаживайся. — Вот так и отпускай тебя гулять ночью, — проскрипела Текла. — В следующий раз приведёшь ледяного великана. — Лучшей налей ему своего мёда, Текла, и иди спать, — строго сказала Дочь Бога. — А то еще одна кружка и ты будешь спать также, как и Воллес. А вы отведите её в дом. Сэм осторожно сел рядом с норвежцами, скромно оглядывая их. Он не клал руки на стол, пока перед ним не поставили почти до краев наполненную мёдом кружку и тарелку с горячим мясом. Торлейф села напротив него, толкнув пьяного Воллеса и вырвав из его рук пинту. — Ну, гость, так гость, — пожал плечами Тарбен. — Добро пожаловать в Рейвенсторп, Сэм. — Спасибо за тёплый приём. Они не стали задерживаться в длинном доме, а Текла и вправду после мёда начала засыпать прямо за столом — еще чуть-чуть и она клюнет носом в дерево. Гуннар и Тарбен повели её спать домой, заодно захватив с собой Воллеса. И лишь оставшись наедине Торлейф посмотрела на своего гостя, полностью сконцентрировав на нем свое внимание. Сэм ел аккуратно, за отсутствием ножа разделял мясо вилкой, спокойно, будто и не был голоден с дороги, держал спину ровно и пил он аккуратно. — Редко к нам забредают христиане, — вздохнула она. — И тем более в такой поздний час. — Прошу прощения, если доставил вам неудобства. В этих землях я никогда не был и не знал, заселены ли они, — Сэм отвечал ей медленно, словно подбирая слова, от чего Торлейф вслушивалась в сказанное им. — Могу я узнать ваше имя? — Моё имя Торлейф Дочь Бога, я ярлскона этого города, Рейвенсторпа, — гордо проговорила девушка, подняв голову. Она вдруг заметила в глазах Крестьянина искру, радость и удовлетворение, которое он тут же скрыл, моргнув и опустив взгляд на тарелку. Кажется, он рад этой встрече? — Не решусь сказать, что город лично построил мой отец, ибо каждый внес что-то в его основание. Моя тётя, наш кузнец и даже дитя Арт. А откуда будешь ты? — Мой дом — деревушка Бакингем, тихое, спокойное место, — легко улыбнулся Сэм. — Далековато, — цокнула языком Торлейф и запихнула кусок мяса в рот. — Да, признаться. Но меня всегда манили путешествия по великой Англии, и я оставил свой дом, — пояснил Сэм. Следы от колец на пальцах, чистые, ухоженные руки, манеры — все это бросалось в глаза, а у жителей Бакингема такого и в помине быть не может. И Торлейф открыто улыбалась его словам, сдерживая усмешки. Как и Торлейф, Сэм изучал её. Видел, как уверенно она держится, говорит со своими людьми, как чувствует себя главой. Видел её величие и власть над всем, возможно даже над ним самим. Сиди она на троне, а не за скамьей, положила бы одну руку на подлокотник, а второй бы держала голову, и развела колени в стороны. И словно королева, любящая свой народ, смотрела на всех. — А чем ты любишь заниматься? — вдруг спросила Дочь Бога, чем застала Крестьянина врасплох. Сэм удивлённо моргнул и открыл рот, сперва даже не зная что ответить ей. Он скромно улыбнулся, сгорбился и кивнул. — Я люблю печь печенье, — простодушно ответил Сэм и увидел, как широко открылись глаза девушки от удивления. Он во всей красе увидел её голубые глаза и улыбнулся. — Дети его любят, не так ли? Вот и в моем доме они его любят. — Удивительно, — усмехнулась Торлейф. — Быть может, сделаем его утром? В доме пекаря. Уверена, Тарбен будет не против. — Хоть чем-то я смогу отблагодарить тебя за ночной приют. Торлейф прищурилась и хитро улыбнулась, кивая ему. Опустошив свою пинту, она медленно отставила её в сторону и глубоко вздохнула. — Далеко вы забрели от своих земель, король Альфред, — холодно прозвучал голос Торлейф. Она склонила голову вбок и внимательнее посмотрела на своего гостя. — Честно говоря, — простодушно отвечал Альфред, не теряя уважения к своей «спасительнице». Он положил вилку на край тарелки. — Я надеялся, что ты узнаешь меня. Неужели Эйвор рассказывала обо мне? — Веришь или нет — тебя знает каждый дан, — усмехнулась Дочь Бога. — Спроси хоть любого ребёнка из моего города. Ещё чуть-чуть и Хольгер нарисует твой портрет. Мне больше интересно, откуда ты знаешь меня. — Сигурд не раз упоминал тебя в своём бреду, — Альфред заметил, как напряглась Торлейф, и на секунду довольно улыбнулся. Девушка медленно сжала кулак и кости её захрустели. — И когда мы прибыли в город и ты начала отдавать приказы, я понял, кто помог мне. Знала бы, кто я, убила? — Нет, — легко ответила Торлейф без раздумий, чем ввела Альфреда в ступор. Заметив на его лице удивление и в глазах непонимание, она усмехнулась. — Мой отец жив, он сейчас там, где должен быть, а Фулке убита, как собака, — медленно говорила Дочь Бога, и лишь при имени женщины её губа раздражённо дернулась вверх, скаля зубы. — Мои люди живы, а твоя армия разбита. Так с чего мне тебя убивать? — А говорят, даны всегда жаждут мести, — хмыкнул тот и дернул плечом. — Кто так говорит, тот не встречал кровной мести, — сухо сказала Торлейф. — Если бы Фулке убила моего отца — земля Англии была бы пропитана кровью твоих людей, а от Хамптуншира не осталось бы и пепла. Альфред молча смотрел на нее, переваривая сказанное. Он пытался понять, смогли бы даны вправду такое сделать или Дочь Бога пытается его напугать, но серьёзный голос и холодный взгляд девушки заставляли верить в её слова. Торлейф не стала бы шутить или попросту запугивать своего врага. — Ты так и не ответил на мой вопрос, — Торлейф наклонилась вперёд и положила локти на стол. — Как ты оказался здесь, король Альфред? — Я хотел увидеть тебя, узнать, кто ты есть на самом деле. Безжалостная женщина, не знающая пощады… — Так говорят обо мне? — посмеялась Дочь Бога ему в лицо. — И в чем они не правы? — Возможно, в том, что все это относится к твоим врагам? А к крестьянам вроде меня ты и твои люди добры и сострадательны. — Не все даны добры, — хмыкнула Торлейф. — Не все решат сохранить жизнь обычному христианину, а тем более дать ему приют, Альфред. — А где сейчас Эйвор, позволь узнать? — помявшись на месте, спросил король. — Эйвор… — запнулась Торлейф, размышляя, должен ли Альфред знать чем именно занимается Сестра Волка. — Она… путешествует. Ты же помнишь Орден Древних, что пытался убить тебя, — Альфред кивнул и девушка продолжила: — И теперь моя тётя бросила все силы, чтобы уничтожить их. — Благородное дело, — медленно сказал король и вздохнул, тише добавив: — Она спасает Англию. — Уже поздняя ночь, король Альфред, — вздохнула Торлейф и медленно встала из-за стола. — Готова поспорить, ты ни разу не спал на шкурах, — посмеялась она. — Мало ты меня знаешь, — Альфред поднялся за ней и провел руками по одежде. Дочь Бога проводила короля в маленькую комнату, которая когда-то была её, и осмотрелась по сторонам. Шкуры, висящие на стенах, порезанные мечом и топором ножки кровати и спящая рядом Сволка. Волчица подняла голову и первым делом посмотрела на гостя. Она тихо зарычала, подняла уши и мотнула хвостом. — Все хорошо, — погладив её по голове, тихо сказала Торлейф. — Не рычи. — Волк? — удивлённо хмыкнул Альфред и прошел вперед. — Долгая история, — отмахнулась та и тепло улыбнулась, приглашая гостя сесть на кровать. — Сегодня твой сон будет спокойным, поверь мне. И на утро я тебя провожу. — Доброй ночи, — лишь сказал Альфред в ответ. Ранним утром, стоило солнцу взойти над горизонтом и коснуться крон деревьев, пока многие еще спали ярлскона и король вышли из города верхом на конях. Торлейф не смогла оставить своего ночного гостя без завтрака и завернула ему с собой немного еды. Шли они медленно, даже можно сказать наслаждались конной прогулкой, и молчали. Каждый считал, что разговоры им больше не нужны. — На удивление, — вдруг заговорил Альфред. — Спать на шкуре было удобно. В ответ он получил лишь лёгкую усмешку и веселый взгляд Торлейф. Их путь подошёл к концу у Алчестерского монастыря, где можно было переправиться через реку без лодочки. Король Альфред при виде креста на крышах перекрестился и, сложив ладони вместе, зашептал молитву. Торлейф привыкла к христианским вещам благодаря Кёлберту, и лишь устало закатила глаза и отвернулась, делая вид, что заинтересовалась лесом. Услышав, что Альфред закончил, девушка повернулась к нему и чуть опустила подбородок. — Здесь мы попрощаемся, король Альфред, — её губы тронула лёгкая улыбка. — Оставьте коня себе, пусть он поможет тебе добраться до дома и надеюсь, что мои боги будут милостивы и твой путь пройдёт хорошо. — Благодарю тебя, Торлейф Дочь Бога, — король Альфред уважительно поклонился девушке, прикладывая руку к груди. — Может, Бог еще сведет наши пути и мы встретимся вновь. Торлейф долго смотрела ему в след, пока Крестьянин не скрылся в чаще леса, решив объехать монастырь, и после этого вернулась домой. И когда Эйвор закончила свое дело и вернулась с последним медальоном Ордена Древних, она вручила Торлейф небольшое письмо, где было любезное приглашение в Этельней попробовать свежее домашнее печенье.