Минувшие дни

      Ночь. Такое простое слово, и такое особое время суток. Из нее рождается столь желанный людьми светлый день, и ей же он безжалостно поглощается, умирая. Неизменно каждый раз она укрывает мир своей тонкой пеленой, скрывая самые ужасные человеческие пороки, самые обжигающие страсти и самые честные откровения. Столько судеб под ее покровом ломается и собирается из мельчайших осколков воедино. А ей самой все равно. Людские перипетии никогда ее не заботили. Да и не должны. Ночь просто есть и вне зависимости от чего бы то ни было будет продолжать скрывать людей, давая им передышку от того театра абсурда и лицедейства, что представляют их жизни. На самом деле она столько же противоречива, как и само человеческое естество. Наверное, потому ей во все времена придавали различные сакральные смыслы. Ночь — пора сумасбродства и идей. Время, когда люди поступают очень необдуманно или же, наоборот, думают слишком много.       Ген был из тех людей, что любили ночь. В первую очередь за тишину, которую она дарила. За моменты, когда можно было выдохнуть и хорошо осмыслить происходящее вокруг. Минуты, проведенные наедине с самим собой, в обычных размышлениях, всегда казались ему какими-то очень интимными. При желании и возможности их можно было разделить только с двумя типами людей: самыми близкими или полнейшими незнакомцами. Первым можно доверять, а вторым просто плевать. Ген, в силу собственной натуры, предпочитал больше первый вариант. Как ни крути, делиться внутренним миром гораздо приятнее с родственной душой, нежели с чужаком. Второе отдавало разве что какой-то крайней степенью отчаяния, которым тот никогда не страдал. Грустно было только от того, что таких моментов в последнее время выдавалось крайне мало.       Асагири присел за стол и пододвинул к себе чашку. Горячий чай издавал сладкий запах пряностей и мяты. Самое то для позднего зимнего вечера. Во в меру просторной кухне свет был приглушен, что позволяло без труда разглядеть все происходящее за окном. Крупные хлопья снега грузно пикировали до земли, делая и без того массивное покрывало сугробов еще больше. В свете уличных фонарей с озорством мерцали снежинки. Редкие прохожие, укрывая носы в теплых шарфах, спешили скрыться в тепле домов. Сколько же еще времени должно пройти, чтобы Ген полностью привык к нынешним суровым зимам и перестал удивляться? Наверное, много.       Вот уже пара лет минула с тех пор, как Сенку, Кохаку, Стенли и Рюсуй совершили высадку на Луне и привезли на Землю единственного представителя расы «Почемучек». Забавно, что временное и отчасти забавное название, так плотно смогло закрепиться. Нет ничего более постоянного, чем временное, как говорится. Примерно в то же время и началась полномасштабная отстройка всех самых крупных городов былого мира. Сейчас Токио можно было даже с натяжкой сказать, что походил на себя из прошлого. Но, опять же, с большой натяжкой. Расширение города продолжалось и по сей день. А еще по сей день продолжалась работа. Так же, как и название расы, так же крепко закрепилась за Геном должность дипломата. Как только до сих пор он не бросил ее, он не знал. В самом начале своего «карьерного пути» Асагири думал, что это лишь до той поры, пока настоящие мастера своего дела не будут возвращены к жизни. Тогда он еще тщетно надеялся, что сможет вернуться к своей старой работе на телевидении. Но шло время, люди освобождались от каменных оков, а его как не спешили смещать с места, так и продолжают не желать отпускать.       Так и прошло два года. Целых два долгих года. Буквально вчера он вернулся из очередной командировки. В этот раз американской. Из-за превалирующей роли науки в нынешнем мире, повсеместное сотрудничество ученых не должно было казаться чем-то необычным. Но людям, засевшим в местной верхушке, показалось иначе. Что-то их решительно «не вдохновило», как выразился один из них. Потому, чтобы урегулировать ситуацию, оперативно был вызван Ген, которому пришлось хорошенько извернуться, чтобы по итогу все остались в плюсе. Эх, Сенку-Сенку, твое стремление вернуть абсолютно все человечество к жизни — это дело хорошее, но вместе с этим возвращаются и вот такие представители рода людского, в жизни которых есть то ли призвание, то ли кредо — усложнять то, что того не заслуживает. Какая глупость.       Асагири сделал небольшой глоток и поднял взгляд к затянутому темными облаками небу. Слегка остывший напиток оставил сладкое послевкусие на языке и легкую тоску на душе. Сегодняшняя ночь не просто порождала в самопровозглашенном менталисте желание думать. Его конкретно накрыла волна ностальгии. Видимо, сказывалась продолжительная разлука с одним человечком. Сколько они уже не виделись? Месяца два или три точно. То у Гена командировка, то у этого бизнесмена мирового масштаба дела. Вот уже два года, как Рюсуй семимильными шагами возвращал к жизни корпорацию своей семьи и не просто возрождал ее былое величие, но и приумножал его. Он не щадил себя, отдаваясь делу полностью. Он горел этим и был счастлив этим заниматься. В такие мгновения, когда выдавалась возможность их лицезреть, Ген и сам не замечал, как засматривался на его сосредоточенное лицо. Внимательно смотрел, как хмурились его брови, как бегали его глаза, словно перед ними не пространство кабинета или комнаты, а экран с кучей записей на нем, как тот каждый раз прикладывал руку ко рту, когда погружался в глубокие размышления. Асагири всегда было интересно, что же творится в этой светлой во всех смыслах голове. Сколько бизнес-стратегий за раз он может высчитать? Насколько долгосрочные планы строит? Есть ли в этом первородном хаосе мыслей хотя бы крошечный островок для него? Ответ на последний вопрос был очевиден. И это самое место было плотно занято им уже на протяжении многих лет.       Ген улыбнулся, прикрыв глаза. День, когда Рюсуй впервые заинтересовался им. Он помнил его, будто это было вчера. Воспоминания давно минувших дней стали складываться в единую картину. Это был жаркий летний день. Совсем недавно им всем удалось запустить в небесные просторы воздушный шар. Люди из деревни Ишигами смотрели на это, как на самое настоящее чудо. Да и не только они. В конце концов не многим и из старого мира доводилось в живую увидеть такие шары. Ген тогда смог в очередной раз спокойно выдохнуть. Какие бы трудности не возникали, по итогу складывалось все достаточно удачно, а значит с каждым шагом их общая цель становилась все ближе и ближе. Но чего он точно не ожидал, так это того, что спустя несколько дней после этого события его бесцеремонно поймает не так давно присоединившийся к их Царству науки Нанами Рюсуй.       — Чем могу помочь? — Ген надел на лицо фирменную улыбку.       — Да так, поболтать с тобой хотел, — Рюсуй в своей манере ухмыльнулся, — Знаешь, меня уже некоторое время никак не отпускает одна ситуация.       — Да? И какая же?       — Да, знаешь, — он намеренно слегка растягивал гласные, — Недавно совсем произошла. Один очень хитрый менталист взял и бессовестно обманул меня.       Асагири не потерял лица ни на мгновение. Ах, да, точно. Обманул, так еще и заставил платить за то, что и так должно было достаться ему. Ну а что поделать, это была вынужденная мера, между прочим.       — Правда? И что же, ты злишься на него? — Ген ментально готовился к чему-то не очень хорошему.       Нанами состроил наигранно задумчивое лицо.              — М-м, нет. Более того, мне понравилось.       Ген все же нахмурился в недоумении.       — Прости, что?       — Да. Обычно я не люблю, когда меня самым наглым образом обманывают. Но ты это провернул настолько красиво, что злиться просто невозможно. Можешь считать, что я восхищен.       Асагири не был уверен, как именно ему стоит реагировать на столь внезапную похвалу.       — Спасибо, я полагаю?       Рюсуй звонко щелкнул пальцами.       — Но я тут не совсем для того, чтобы воспевать тебе дифирамбы. Понимаешь, я же не такой глупый, как ты думаешь. Не сложно было заметить, что среди нас двоих падок на деньги не только я. Потому, называй любую цену.       Ген начал понимать к чему тот клонит, но решил убедиться.       — Что ты имеешь в виду?       — Я хочу купить тебя, Ген. А если совсем точно, то твои способности. Твой потенциал безграничен и при должной доле амбиций, ты бы смог подогнуть весь этот мир под себя. Я бы очень хотел, чтобы ты был лично моим союзником.       Рюсуй смотрел горделиво, прямо. Его взгляд сочился уверенностью. Рушить это было одновременно и жалко, и интересно.       — Понимаешь ли, — Асагири игриво прикрыл глаза, — Один раз меня уже купили. И цена была гораздо выше, чем любые деньги, что ты способен предложить.       Нанами иронично усмехнулся.       — Дай угадаю, это Сенку у нас такой проницательный?       — В точку. Так что, думаешь сможешь перебить ценник?       — Для начала хотел бы узнать его, — Рюсуй скрестил руки на груди.       Ген сложил ладони вместе.       — Бутылочка «Колы».       На минуту повисло неловкое молчание. У Нанами явно появился в голове ряд вопросов. Асагири выставил руку с поднятым указательным пальцем.       — Бутылочка «Колы» в каменном мире, — уточнил он.       Рюсуй поднял брови. Кажется, до него начало медленно доходить. Сенку продал ему не «Колу». Сенку продал ему гарантию. Уверенность в завтрашнем дне. И надежду в мире, что обошелся с человечеством так жестоко. Он усмехнулся. Н-да, дела…       — Я тебя понял. Ценник и правда высокий.       — Восхитительно, — Ген вернул на лицо улыбку, — И каков твой ответ?       — Навряд ли я смогу перебить его хоть чем-то. Но это ничего, у меня появилась другая идея.       Асагири искренне удивился. Не опустил руки и уже что-то придумал? Интересно.       — И какая же?       — Предлагаю спор: я смогу купить тебя так, что мне не придется ничем платить тебе в ответ.       — Любопытно. Каковы ставки?       — С моей стороны никаких, если я выиграю, то и так получу все, что мне нужно.       — Хорошо, тогда я просто попрошу с тебя любое желание, если выиграю.       — По рукам, — Рюсуй протянул ему свою крупную и крепкую ладонь. От частой работы с деревом, она должна была быть покрыта занозами и мелкими рубцами, помимо и так имеющегося шрама от окаменения, но как бы не так. Один их вид, давал понять, что человек явно знаком со столярным искусством не на вы.       Ген не без доли азарта ее пожал ее в ответ.       — По рукам.

***

      Из сладостных воспоминаний Гена выдернул назойливый звук, исходящий с улицы. Какая-то небольшая шайка детей слонялась по заснеженной дороге, крича во весь голос. Вот самое время для этого.       Асагири одним залпом осушил чашку и решил удалиться из кухни в комнату. Он погасил неяркий свет и вышел в коридор. В нем, как теперь и во всей квартире, царил мрак. Рассеивать его, включая лампы, не хотелось совершенно. Темнота подстегивала не выходить из такого меланхоличного состояния, в котором сейчас пребывал Ген. Наоборот, он только глубже зарывался в воспоминания. С того дня Рюсуй стал уделять персоне менталиста гораздо больше внимания, чем раньше. То потащит на совместную вылазку, то подсядет на общем обеде, то подстережет где-нибудь, чтобы лишние несколько минут провести вместе. Гену не было это в тягость, повышенное внимание — это как раз то, что его натура любила больше всего. Со временем они оба не заметили, как у них появилась одна негласная традиция. Практически каждый вечер они как бы невзначай встречались на одном и том же месте и провожали друг друга на пути по домам. Изначально встреча действительно была случайной. Потом это стало происходить снова и снова. А в один момент к этой незамысловатой традиции добавился еще один пункт.       В тот вечер Рюсуй выглядел гораздо более уставшим, чем во все предыдущие разы. Неудивительно, постройка «Персея» медленно подходила к своему завершению, сейчас у всех работы просто навалом. Едва ли успеваешь высыпаться в таких условиях. Ген был чуть менее загружен, потому у него еще были силы идти и о чем-то говорить по пути. Он прекрасно осознавал, что с большой долей вероятности, его сейчас просто не слушали, но это Асагири ничуть не смущало.       Но тут Нанами вдруг подал голос.       — Ген.       — М?       — Можешь ответить на один вопрос?       — Какой?       — Почему ты всегда босой?       Ген немного опешил. Обычно все просто принимали эту его особенность, как данность.       — А что?       Рюсуй выпрямился и с усилием попытался смахнуть пелену сонливости с глаз.       — Просто, мы же в Японии, местность гористая, даже на относительных равнинах сплошь и рядом камни. Попросил бы Сенку или еще кого-нибудь обувь тебе сделать.       Асагири задумчиво поднял взгляд к небу, усыпанному миллиардами сияющих звезд.       — Да мне просто так нравится и все.       На плечо внезапно приземлилась знакомая рука. Ген остановился.       — Мне же не надо объяснять, что это может быть опасно? — в глазах Нанами больше не было ни намека на усталость, только искренние опасения, — Раны и заражение крови даже в наше время были штуками страшными.       — Рюсуй, не стоит так переживать, — он накрыл чужую ладонь своей, будто бы передавая свою уверенность ему, — Я уже давно научился наступать так, чтобы избегать ранений. К слову, ходить босиком даже полезно. Я вот чувствую себя гораздо лучше сейчас, нежели в старом мире.       Асагири вновь зашагал вперед.       — Это, потому что ты на природе целыми днями находишься, — снисходительно заключил Нанами, пойдя следом.       — Это тоже немаловажный фактор.       Спустя пару минут молчания Рюсуй вновь подал голос.       — Полезно босиком ходить, говоришь…       Ген опомниться не успел, как его спутник остановился и снял свои ботинки.       — Ты серьезно? — Асагири сам не заметил, как на его лице засияла глупая улыбка.       — Абсолютно. Раз такая тема, то будем ходить так вместе.       — Как скажешь.       Ген пожал плечами и, не переставая улыбаться, продолжил путь вперед под частые ойканья сзади.

***

      Комнату наполнил теплый слегка желтоватого оттенка свет люстры. Спальня и по совместительству рабочее место выглядели отнюдь не скромно, но впечатление какой-то зажиточности хозяина не вызывали. Шкаф с одеждой, кровать, несколько тумбочек и массивный угловой рабочий стол, где покоилась огромная кипа различных бумаг и ноутбук. В общем, простенько, но со вкусом.       Ген подошел к столу и полез в один из нижних ящиков. Там он хранил коробочку, где находились памятные для него вещи. И одной из таких вещей была колода карт, на рубашке которой был аккуратно нарисован дракон. Та самая колода, которую они использовали на «Персее» для игры в покер. Асагири уселся на край кровати и стал детально рассматривать карты. На них до сих пор сохранились самые мельчайшие потертости и помятости. Ха, вот эта появилась, когда он нарочно уронил карты, а вот эта от того, как резко Кохаку его за руки хватала. А вот тут остались следы его уловки с сахаром. А вот эти карты помечены лаком Сенку. А вот и самое главное, два пиковых туза. Ген усмехнулся. Эта колода была одним из его самых дорогих сокровищ. Она напоминала ему, насколько близки они стали в тот момент. Их причины, желания отличались, но цель смогла объединить. Рюсуй шел вперед, напролом, не остерегаясь риска, поглощаемый игрой и азартом. Ген же был рядом, использовал все свои способности и уловки, делал путь проще, помогал всем, чем только мог.       Но этого оказалось недостаточно. Ни хитрость Гена, ни стремления Рюсуя не смогли обойти тандем из интеллекта Сенку и настойчивости Кохаку.       Асагири сидел за барной стойкой и потягивал из трубочки приготовленный для него персонально коктейль Франсуа. Волны за бортом действовали расслабляюще. Корабль мирно покачивался. В таких условиях хотелось либо спать, либо медитировать. Ген предпочел не думать ни о чем. Он просто смотрел на разворачивающиеся перед ним бесконечные водные просторы. Едва ли можно было разглядеть, где заканчивается вода, и где начинается небо. Все сливалось в единую картину, где царили лишь черные и белые оттенки. За спиной раздавался радостный гомон оставшейся команды моряков. Кто-то просто общался, кто-то тоже решил побыть на едине, а кто-то явно под градусом решил, что самой лучшей идеей для времяпрепровождения будет пение. На удивление, такой шум совершенно не мешал Гену.       Кто ему помешал и вырвал из состояния легкой неги, так это подсевший рядом Рюсуй.       — Ну, рассказывай, чего такой кислый? — его голос ощущался еще звонче обычного. То ли из-за того, что приходилось перекрикивать, то ли потому что он был просто в хорошем расположении духа.       — Я? Кислый? Ни в коем случае.       — Да ну? Я тебя знаю и слишком хорошо вижу твои даже самые глубоко запрятанные эмоции, — он довольно щелкнул, — А еще я слышал, что ты Укио сказал.       — Подслушивать не хорошо, к твоему сведению, — он залпом осушил стакан. Зря! Кола-то острая.       — А-а, черт! — Ген замахал руками.       Рюсуй перехватил из рук своего быстрого дворецкого стакан воды и передал ему. Пламя по рту оперативно оказалось потушено.       — Вообще, Ген, я должен сказать тебе спасибо, — Нанами выдохнул и сложил руки на барной стойке.       — В смысле? — Асагири допил воду и вопросительно уставился на собеседника, — Мы же проиграли по итогу, чего благодаришь?       — Мы да, а вот казино и бар нет, — он обвел рукой палубу, — И это получилось в том числе и благодаря тебе. Поэтому и спасибо. А про Сенку и Кохаку не думай, рано или поздно мы возьмем у них реванш!       Ген прикрыл глаза. На его лице застыла легкая улыбка.       — Да, обязательно.       Этот вечер, проведенный в компании капитана корабля и свежего воздуха, пропитанного запахом морской соли, остался в его памяти еще очень надолго.

***

      Помимо колоды в коробочке было еще кое-что ценное. Стоило Гену разложить карты в привычный веер, как из них что-то выпало и приземлилось ему на колени. Это был цветок. Небольшая засушенная фиалка. Асагири отложил карты и принялся рассматривать ее со всех сторон.       Точно, если так подумать, то момент, когда Ген получил этот цветок был не так уж и давно. Как раз пару лет назад, когда космическая команда только собиралась в свое путешествие. В то время Рюсую пришлось отказаться от полета, ведь недавно оживленный Стенли больше подходил на место члена экипажа. Но даже несмотря на это, он продолжал все вечера проводить на тренировочной площадке, оттачивая навыки.       Так один раз Асагири и обнаружил Нанами, стреляющего по мишеням.       — Как успехи? — стоило очередному выстрелу затихнуть, как Ген подал голос.       — Вроде ничего, Стен говорит, что с каждым разом становится все лучше и лучше, — Рюсуй убрал пистолет в кобуру, — Ты чего пришел?       — Да так, поболтать с тобой хотел, — он выглядел напряженно и даже не скрывал этого, — Если ты думаешь, что я не вижу, что ты что-то задумал, то ты очень сильно ошибаешься.       — Не понимаю, о чем ты говоришь, — как бы невзначай он отвел взгляд в сторону.       — Ты как открытая книга для меня, не увиливай. Ты думаешь, я поверю, что такой человек, как ты, вот так просто откажется от своих желаний?       — И что же означает фраза «такой человек, как ты»?       — Страстный и упертый. Добивающийся своего при любых обстоятельствах.       Рюсуй закрыл глаза. Его глубокий вздох перерос в небольшую усмешку.       — Ты всегда так точен в описаниях.       — Это моя работа, — Асагири скрестил руки, — А теперь рассказывай.       — Послушай, Ген, — Нанами запнулся, — Ты же мне доверяешь?       — Безусловно, — ответил моментально, без капли сомнения.       — Тогда, пожалуйста, просто доверься мне. Я знаю, что делаю, и со мной все будет хорошо.       Редко когда выдавалась возможность увидеть на лице Асагири целую палитру противоречивых эмоций. Но сейчас с ним происходило именно это. Разум кричал вмешаться и остановиться его, от чего бы то ни было, а нутро парировало и велело просто довериться. И кого слушать было решительно неясно. Нанами понимал, что испытывал сейчас он. И видел, и чувствовал. А потому решил сменить тему, чтобы обоим было проще.       — К слову, у меня кое-что для тебя есть, — он полез в карман своего массивного плаща.       Ген следил за каждым его движением.       Вскоре в крупных руках, на которых теперь не было большого шрама, но виднелось множество рубцов, оказался маленький хрупкий цветок. Фиалка отдавала глубоким фиолетовым оттенком.       — Как увидел ее, так сразу о тебе подумал.       Асагири со всей аккуратностью, на которую был способен, взял цветок в руки, разглядывая со всех сторон.       — Рюсуй, ты знаешь, что фиолетовая фиалка значит на языке цветов?       — Ха, нет, просвети, — к Нанами вернулся его привычный настрой.       — Если преподнести ее в подарок человеку, то это значит, что дарящий признает его духовные качества и глубокого его уважает. Так, что я польщен.       Рюсуй подошел ближе.       — Спасибо тебе, я обязательно сохраню ее.       — Это мелочь, не стоит.       — Для тебя может и мелочь.       Рюсуй не мог отвести взгляда от человека перед ним. То, с каким трепетом он смотрел на маленький цветок в своих нежных руках было поразительным зрелищем.       — Ген, знаешь, думаю, я все же выиграл.       — Ты о чем? — он поднял вопросительный взгляд.       — В нашем с тобой маленьком споре я победил.       Асагири окончательно потерял ощущение этой реальности в момент, когда чужие настойчивые губы накрыли его. Пропало ощущение земли под ногами, пропала тренировочная площадка, пропало небо и первые звезды на нем. Вселенная свелась к одной единственной точке, в которой был он сам и человек, к которому так и хотелось льнуть всем своим естеством. Ген не стал противиться. Он утонул в этом бескрайнем море, растворившись в нем полностью. Больше ему ничего не было нужно.

***

      Тишину комнаты разорвал вздох. Он сочился толикой тоски и грусти. Слишком уж это было приятное воспоминание, чтобы вот так просто его покидать. Ген бережно сложил колоду и цветок обратно в коробочку и отправил ее на место.       Ему было несложно признаться, что он скучает. Вот уже на протяжении двух лет у них едва ли получается состыковывать свои отпуска и выходные друг с другом. У обоих были работа и дела. И насколько Асагири понял из их разговора по телефону, в ближайшее время встретиться у них точно не выйдет.       Поделать с этим ничего нельзя, а потому он решил выпить еще одну чашку чая и отправиться на боковую. Все равно уже очень поздно.       Но стоило ему выйти в коридор, как во входную дверь постучали. Ген нахмурился. Кого может принести к нему в такое время?       Не без доли аккуратности, Асагири открыл замок. Первое, что он заметил, открыв дверь лишь на щелочку, это стоящую на коврике ногу. Без обуви, но в носке.       Дверь оказалась распахнута в ту же секунду.       Рюсуй широко улыбался, щелкнув одной рукой, а во второй держал свою пару обуви.       — Давно не виделись!       Ген приходил в себя всего мгновение. Сразу после он бросился Нанами на шею, крепко сцепив руки.       Обувь приземлилась на пол, разнеся эхо по всей лестничной клетке. Ответные объятия были не менее крепкими.       — Прости, босиком не вышло, слишком холодно.       — Брось. Это мелочи, — Ген нехотя отлип и заглянул в родные карие глаза, — Да, не виделись действительно давно.