Клетка.

Он не хочет быть здесь. Но он находится здесь лишь из любви к своей сестре, которая попросила поддержать на выступлении с её новой песней. Не то чтобы он был сильно заметно в толпе её фанатов, но Рика знала, что брат рядом и была бесконечно за это благодарна. Эрик в этом ресторане уже не первый раз, но первый раз сидит один, где-то в углу и слушает, как его сестра поет. Как всегда, поет она великолепно, слушатели заворожены юной талантливой девушкой. Здесь душновато. Хочется выйти на улицу, но не хочется оставлять сестру. Рыжий смотрит на часы в телефоне. До момента когда официально можно будет уходить ещё около получаса, а пространство вокруг уже сужается, будто бы весь воздух вместе с пространством пытаются выкачать из помещения. Дышать тяжело. Невозможно сконцентрироваться, куча людей пугают, кажется, что вот вот они все встанут и набросятся на парня. Нужно выйти, но ноги не хотят вставать. Они будто превратились в две мягкие набитые легким пухом подушки, готовые в любой момент просесть под тяжестью тела. Рыжий чувствует на глазах слёзы, они текут, иногда высыхают и неприятно стягивают кожу. После этого ещё долго будет преследовать неприятное чувство которое бывает после рыданий. Рыжий не в силах это остановить. За стол подсаживается высокая мутная фигура, парень не может увидеть лица, голос фигуры доносится будто через толщу воды. Кажется, он спрашивает, всё ли хорошо и нужна ли парню помощь. А он даже не в силах ответить. Фигура говорила что-то еще перед тем как резко поднять рыжего на руки и унести куда-то. Тут от страха в рыжем посыпается зверь: он начинает царапаться и вырываться, но кажется настолько слабо, что ничего не выходит. Теперь он сидит в какой-то небольшой комнате, тут прохладно и свет не бьет в глаза. Пахнет свежестью. Мутная фигура принесла воды и ушла куда-то, попросив не уходить никуда. Кажется, рыжему уже лучше, во всяком случае он выхлебал всю воду, оставленную в графине в комнате. И правда, уходить просто так было бы невежливо, но страх, что с ним что-то сделают, пересиливает. Он сбегает, лишь бы как можно скорее оказаться дома, в родных стенах, где нет никаких раздражителей. Там спокойно и нет толпы незнакомцев, нет мутных фигур которые пускай и из желания помочь, но уносят непонятно куда непонятно зачем. Тут пахнет так, будто круглосуточно работает ионизатор. Конечно, работает он не круглосуточно, но запах стоит стойко. Ещё пылью. Ей здесь пахло ещё до того, как парень сюда поселился, этот запах уже въелся в стены, в здание, в жизнь рыжего, иногда кажется, что он сам пропах пылью и ионизатором. Они снова встретились когда его сестра потащила его гулять. Она предупредила, что там будут её друзья, с которыми рыжий и знаком и не знаком, поэтому парень был готов к незнакомцам. Он не был готов, что узнает голос и мутную фигуру, что тогда его спасли и напугали одновременно. Мужчина тоже его узнает. Оказалось, это младший брат хозяина ресторана, в котором выступала тогда Рика. Хозяин тогда заметил что рыжему плохо и попросил брата позаботиться о госте. А произошло недопонимание. Забавно. У мужчины было странное имя. Его брат, Марк, сказал, что это прозвище, ведь настоящие имя этот дурак не переносит. Хотя прозвище звучит ещё более дурацким, чем настоящие имя. Ну какой человек будет называть себя Ипсом? Разве что конченый идиот. В его словах не слышно злобы, лишь искренняя братская любовь и подтрунивание, какое бывает между братьями и сёстрами. Странно, со временем чувство спокойствия рядом с этим мутным, как его продолжал в голове называть рыжий, начало вызывать привыкание. Они часто гуляли вместе. Можно сказать, ходили на свидания. Было приятно находиться рядом, однако открыться рыжему было очень тяжело. Но он открылся. И пожалел. Теперь его клетка сменилась с созданной им самим, добровольно закрытой замком с выброшенным в пруд самоуничижения ключом, на золотую, ключ от которой рассыпался прямо в руках. И это было в сто раз хуже чем добровольное заточение в темнице одиночества. Когда не можешь по своему желанию выйти из клетки. Он думал, что хуже не бывает. Как же. Свобода выбора у него была всегда. Сейчас её больше нет. Возможно, не будет уже никогда. Удушающий страх теперь преследует всюду. Невозможно остаться в одиночестве как раньше, почувствовать, что рядом никого нет. За ним всё время смотрят, особенно после нескольких попыток вырваться, улететь птицей из забытого открытым окна или стечь вниз по трубам в ванной красными ручьями. Тяжело. Очень тяжело. Затхлости больше не было, но она всё равно преследовала рыжего. Теперь он никогда не избавится от своих золотых оков.