Дружба крепкая поломается, Вся расклеится, трескается, вдруг. Тот, кто не доносит, На друзей, и вовсе, Тот и правда настоящий, верный друг. ***
— Прошу минуту внимания, — обратилась к ученикам профессор МакГонагалл под конец обеда, в то время, как мы свыкались с мыслью, что Рон теперь будет жить с левой рукой мёртвой однокурсницы. И с тем, что все мы можем пойти в итоге на запчасти для более везучих студентов, а то и куда ещё. — После пятого урока объявляется общий сбор на лужайке у замка. Убедительная просьба присутствовать всем, и передать это другим ученикам ваших факультетов. У меня всё, — закончила МакГонагалл, строго оглядела обедающих детей и горделиво вернулась к собственной трапезе. — Нам что-то опять приготовили? — тихо предположила Лаванда. — Не думаю, — ответил Симус, — ведь только закончился Хеллоуин... Может, объявление какое сделают? — Или наградят Кайла, — поделился догадкой Гарри, — он же смог остановить зверей, как-никак. — Меня уже наградили, пятьюдесятью баллами, — включился я в обсуждение, — так что здесь что-то другое. Гадать бессмысленно, сами всё увидим по итогу. Ну что, — обратился я к своим друзьям, — пойдём на двойное зельеварение? — После такого и уроки кажутся не такими жестокими, — ответил Рон, который до сих пор пребывал в состоянии шока, периодически поглядывая паникующими глазами на свою новую руку, — я не могу теперь думать ни о чём другом. — Нам надо взять себя в руки, и тебе, Рон, особенно. Риону уже не вернуть, а рука... Ты бы предпочёл быть совсем без неё? Да, это ужасно, но думать надо о дальнейшей жизни, а если будем отвлекаться нашими переживаниями у Снейпа, то она может довольно быстро закончиться. Вон, вороны уже собираются, и слизеринцы тоже. Идём, пообщаемся пока в коридоре с другими факультетами, узнаем новости. Я казался остальным куда увереннее и спокойнее, чем являлся на самом деле. Внутри меня всё это время просто бурлил океан отрицательных эмоций, и лишь мой взрослый рассудок не позволял поддаться столь пагубному настроению и впасть в уныние вперемешку с отчаяньем. Я привык к жестокости учителей, смирился с глупыми правилами, при которых до всего в этом замке нужно доходить самостоятельно, и даже принял тот факт, что весь персонал школы здесь с собственными тараканами в головах - мутировавшими и плотоядными. Но, чтобы конечность погибшей девочки присобачить к другому ученику... По сравнению с этим, даже симбиоз Филча и миссис Норрис застенчиво курил в сторонке, неловко признавая поражение в соревновании по собственной отвратности. От неприятных мыслей меня смогли немного отвлечь переговоры с другими первокурсниками, большинство из которых уже выписалось из больничного крыла. Там остался лишь Роджер Мэлоун, который слишком сильно пострадал от льва, да Милисента Булстроуд из Слизерина. Как говорил факультет девочки, те кенгуру в Большом зале в самом начале мощным ударом выбили её в самую гущу нарастающего хаоса, и больше Милисенту никто не видел. Однако никто, кроме Рионы, из первого курса не погиб. По крайней мере, мадам Помфри ничего об этом не сказала при выписке другим ученикам. Даже когтевранцы, которые оказались порознь на седьмом этаже, благодаря стараниям своих старшекурсников, смогли либо отделаться излечимыми ранами, либо вовсе не пострадать. В принципе, если опираться на одну лишь статистику - ситуация не настолько уж и плачевная. Лично я предполагал, что погибнуть могло куда больше первокурсников. И хорошо, что я оказался не прав. На ситуацию так же здорово повлияли те чары стазиса, которыми оплетались раненые ученики, не сумевшие добраться до больничного крыла самостоятельно. Ну, и тот факт, что звери не добивали пострадавших, действуя по своему загадочному кодексу чести, тоже внёс свою лепту, так что жертв, на самом деле, вряд ли набралось больше пяти учеников из всех вместе взятых курсов. Уроки зельеварения, последовавшие после нашего общения, внезапно подарили мне окончательное успокоение. Как ни странно, но известная и понятная задача, вкупе с возложенной ответственностью от Снейпа, выветрила вредные пессимистичные мысли из головы. Учитель зельеварения сдержал своё слово, и рассадил нас, перемешав все курсы между собой таким образом, чтобы в каждой четвёрке был тот, кто способен хотя бы немного кооперировать однокурсников в рабочем процессе варки зелий. Моими компаньонами оказались Оливер Риверс и Сьюзен Боунс из барсуков, и... Дафна Гринграсс. Эта маленькая стервочка училась вполне прилично, но у неё напрочь отсутствовала ответственность за других учеников. Все задатки её лидерских качеств заканчивались на словесных подколках более слабых или неуверенных в себе учеников, да в показной надменности над ними же. По сути, Дафна была эдаким канонным Малфоем в юбке, в то время как сам Драко существовал в своём коллективе тише воды и ниже травы. Именно поэтому на уроках Снейпа девочка оказалась в роли подчинённого исполнителя, а не контролирующего варку лидера группы. И досталось это чудо девчачьих заморочек почему-то именно мне... Ладно, правильно отвечать на провокации этой гадюки и не давать повода ставить под сомнение собственную компетенцию у меня получалось сполна. Но вот иногда её словесные конструкции, призванные пройтись по всем болевым точкам детского мальчишеского самоуважения откровенно бесили. До такой степени, что я был готов применить чуть ли не физическую силу, дабы урезонить эту особу. Только вот девочка с мастерством канатоходца ходила по лезвию ножа, оттачивая на мне собственные навыки и при этом не переступая грань моего терпения. Я бы даже повосторгался её способностями, если бы не горел желанием задушить Дафну каждую среду и пятницу. Но, надо признать, свою роль она исполняла добросовестно и качественно. А когда я не сдержался, и, включив собственную мелочность, стал на постоянной основе ставить слизеринку на нарезку ингредиентов, которую та терпеть не могла, на нашем горизонте заприметилось статус-кво. Так что какими бы ни были наши взаимоотношения с Дафной Гринграсс, на самой варке это не сказывалось. Оливер и Сьюзен же и вовсе чуть ли не смотрели мне в рот, беспрекословно исполняя любое моё поручение касательно приготовки зелья. Мальчик всё ещё помнил моё добродушное отношение на распределении, ну а Сьюзен до сих пор пылала собственной благодарностью за спасение лучшей подруги. И в этот раз наше зелье оказалось если и не самым качественным, то уж точно находилось в тройке лучших. Выяснить это было проблематично, но возможно - по еле заметным интонациям в комментариях Снейпа после проверки варева становилось понятно, остались ли мы такими же криворукими ослами, или смогли на время запрыгнуть на новую ступеньку эволюции, перестав быть хотя бы криворукими. — Все свободны, убирайте за собой по местам все приборы и на выход. Рокстон, Голден - вашим группам «Выше ожидаемого» за зелье. Спинкс, Нотт, Корнфут - «Удовлетворительно». Остальные - «Слабо», — сообщал Снейп в своей манере оценки в конце урока, — для тех, кто в Хеллоуин пострадал глазами и не способен разглядеть объявление - напоминаю, в пятницу вы с первого урока приходите сюда, а трансфигурация и магловедение переносятся на шестой и седьмой уроки соответственно. Будет долгая варка специального зелья, в котором вы сможете либо показать свою состоятельность, как студентов Хогвартса, либо доказать обратное, ещё больше убедив меня в собственной бездарности. Мы засобирались на выход, а оказавшись в коридоре, стали слышны наши тихие возмущения: — Семь уроков за день! Что за дела! — А на обед как идти? Не позволит же Снейп оставить нам зелья и сходить подкрепиться... — Ох, чувствую настрадаемся мы. Пять часов в обществе профессора зельеварения! К такому меня жизнь не готовила! — Не забывайте, сейчас все идём на призамковую территорию у озера, — напоминал я остальным, — Снейп и так потратил несколько минут перемены, так что лучше даже в гостиные не заходить, а сразу явиться на общий сбор. А то опоздаем, и, ну, вы знаете. — «Хдыщ, хдыщ», — изобразил в ответ Симус руками удары хлыста МакГонагалл. — Да, именно это, — ответил я, посмеиваясь от миниатюры друга. Вот она, детская психика - два часа, и гибель Рионы уже не вызывает той грусти. Страшно узнать, какими волшебниками мы все в итоге можем вырасти, придерживаясь подобных порядков. Всеобщей кучкой первокурсников мы направились к лужайке Хогвартса, выход к которой располагался на другом конце замка относительно главной двери, через которую мы входили по приезду в школу. Ноябрьский день был пасмурным, но всё ещё достаточно тёплым, чтобы не надевать утеплённый комплект школьной формы, а ходить в рубашке и стандартной мантии. На зелёной равнине у одной из замковых стен уже вовсю набиралась толпа учеников. По всей видимости, подобные сборы не были уникальными, так как каждый факультет занимал определенное место, образуя некое подобие коробки, что навевала мне смутные воспоминания о линейке в школе. Я старался понять по лицам старшекурсников, что нам сейчас стоит ожидать. Порой лишь эта возможность позволяла установить параметр происходящего от «плохо, но не критично», до «нам всем хана, нужно писать завещание». Однако, эмоции учеников в этот раз оказались самыми разными: одни были угрюмы, другие наоборот, переговаривались в довольно расслабленной манере, третьи и вовсе сохраняли «покерфейс», так что никаких явных выводов сделать не получилось, оставшись с одними лишь догадками. — Может, мы сейчас устроим похороны погибшим? — шепнул мне на ухо Гарри. — В таком случае, я не вижу учителей, да и гробов, ну или костров, нету, — ответил я приятелю, — здесь что-то другое. Объявление, наверное, какое-то. — Да я говорю, сейчас тебя вызовут и вручат какую-нибудь медаль, Кайл, — поделился версией Симус, — ты же, если задуматься, кучу учеников спас. Предположение было достаточно логичным, но что-то мне подсказывало, что сделать это можно было и в Большом зале. — Для церемонии награждения слишком странное место, не находишь? Вот зачем нас собирать на этой поляне? — Да кто их знает, может, это очередная традиция такая? — Не-е-ет, здесь что-то другое, я нутром чую, — ответил я, и мы продолжили ожидать начала сего собрания. Когда, не считая преподавателей, вся школа была в сборе, из замка вышла профессор МакГонагалл. Она уверенной походкой прошествовала через строй всех факультетов, одновременно с этим наколдовав из воздуха себе небольшой деревянный помост, на который сама же и поднялась. — В очередной раз правила Хогвартса оказались нарушены, — начала говорить профессор, приложив палочку к горлу, тем самым увеличивая громкость собственных слов, — и в очередной раз за этим будет следовать необратимое наказание. Мистер Филч, ведите провинившуюся, — с этими словами МакГонагалл снова обратилась к трансфигурации, и из земли выросли два деревянных столба, а на них появились верёвки. А моё личное правило Хогвартса номер девять гласило, что если в одном видимом пространстве присутствуют верёвки и профессор МакГонагалл - жди насилия. Из-за двери вышел старина Филч с неразлучной, в прямом смысле этого слова, миссис Норрис, и вёл он под мышку какую-то старшекурсницу в грязных холщовых одеждах и с мешком на голове. Знаки отличия отсутствовали, так что понять, кто это, не представлялось возможным. Смотритель довёл девушку до центра, после чего МакГонагалл стала в очередной раз колдовать. Верёвки на столбах ожили, после чего опутали запястья девушки, поднимая ту в воздух. — Мисс Райли, — с этими словами профессор мановением палочки сдёрнула мешок с головы ученицы, — за разглашение запретной информации первокурсникам я назначаю вам десять ударов розгами. Оливия? Вот же чёрт, это из-за того, что она мне вчера рассказала!? МакГонагалл достала из-под своего плаща длинные розги, кончики которых отливали синим магическим светом. Профессор передала их Филчу, и тот своей кривой походкой занял её место на помосте. В глазах Оливии читался нешуточный страх, а взгляд её метался между учениками факультета Гриффиндор. Когда девушка посмотрела на меня, раздался первый свист удара. — А-а-а-а! — закричала Оливия и задрыгалась в подвесном состоянии. Я смотрел на старшекурсницу спереди, так что последствий от удара не видел. Но и эмоций девушки мне хватило сполна, чтобы представить всю ту боль, что она сейчас испытывала. Я в этом виноват? Разговорил старосту на информацию, а теперь она переживает самую настоящую порку... И этот синий свет. Розги то не простые, а какие-то зачарованные. Самое настоящее орудие для пыток - не удивлюсь, если они причиняют дополнительную боль при ударе, или же оставляют на теле незаживающие раны. Но как же МакГонагалл узнала о нашем разговоре? Догадалась? Я никому о подробностях этих бесед ещё не рассказывал, да даже не намекал! Может, это из-за того, что я упомянул Райли в астрономической башне? Сказал что-то подозрительное, а уже потом сама Оливия все выложила настойчивому преподавателю? Второй удар. Повторные крики. Конвульсии. Третий удар. На пожухлую траву стали падать капли крови, орошая отдельные лепестки и травинки в красный цвет. Четвёртый. Веревки крепко удерживали студентку, устойчиво выдерживая все её попытки вырваться. Пятый. Совместно с ним на небосводе сверкнула молния. На шестой удар прогремел гром. Седьмой. Оливия уже не могла кричать, так как сорвала горло - теперь из её уст вырывались лишь еле слышные хрипы и скулёж, что воспринимались и звучали куда хуже и болезненнее предыдущих криков. После восьмого удара девушка опустила голову, находясь в обессиленном состоянии. Стал моросить накрапывающий дождь. Девятый удар. Филч размял затёкшую руку, а на лице его читалась блаженная улыбка - будто бы ребёнку дали повозиться с любимой игрушкой. Ученики стояли и смотрели на порку. Были те, кто отводил взгляд, но большинство смотрело прямиком на Оливию: кто с интересом, кто с отвращением, а кто, сохраняя на лице безразличную маску. Десятый удар ознаменовал конец наказания, а я до жути боялся увидеть, во что же превратилась спина моего ангела-хранителя. Дождь с каждой минутой усиливался, падая на землю все интенсивнее, все более крупными каплями. Только под конец я обнаружил, что слишком сильно сжимал свои руки - детские пальцы оставили на ладонях заметные следы, углубления которых сильно покраснели. — Вы все знаете правила. Если решаете их нарушить - будьте готовы к последствиям, — МакГонагалл оглядела учеников, на секунду остановила свой взгляд прямиком на мне, после чего ушла обратно в замок, а за ней подпрыгивающей походкой двинулся Филч, напевающий себе под нос какую-то весёлую мелодию. Верёвки ослабли и опустили Оливию вниз, а к ней тут же подбежали некоторые старшекурсники Гриффиндора. Они аккуратно подняли её с земли, и, поддерживая за руки, стали помогать старосте ковылять до замка. — Оливия, я... — постарался я что-то сказать, когда их компания проходила совсем рядом с нашим курсом. Но подходящих слов не находилось. Девушка подняла голову и болезненно повернула её в мою сторону, а друзья старосты остановились у нашего ряда. Сначала я подумал, что Оливия смотрела на меня, но это оказалось не так. — Тфу! — резко плюнула Райли сгустками крови прямиком в лицо Гермионе Грейнджер, отчего та даже отшатнулась и большими глазами испуганно смотрела на измученную девушку с гневной гримасой на лице. Не говоря ни слова, Оливия подала знак своим друзьям, и они продолжили движение в замок. А на спине её когда-то обычная серая роба превратилась в свисающие кровавые лоскуты ткани, из-под которых виднелись многочисленные зияющие раны. — Эй, Гермиона, ты в порядке? — Гарри достал из кармана платок, чтобы девочка могла вытереть лицо, — что это на неё нашло? И только мне стало понятно, почему Оливия это сделала. — Это была ты, да? — сказал я тихо, — ты рассказала МакГонагалл про Райли. Тогда, в астрономической башне... Ты её новый осведомитель, как же я сразу не догадался... Она же предлагала мне тоже самое, логично, что с моим отказом профессор попытает удачу на другом ученике... — Я... Кайл, она же нарушила правила! — сказала в ответ Гермиона срывающимся на истерику голосом. — И очень сильно нам помогла. Спасла нам вчера жизни, если ты забыла... — Да она спасала только свою жизнь! Они все такие, Кайл! Ты же видишь их отношение к нам... — Ты что это, получается, — почесал чужеродной рукой затылок хмурый Рон, — заложила нашу старосту? Реально? — И не только её, — ответил я на вопрос Уизли, — держу пари, что Гермиона рассказывает МакГонагалл обо всём, что происходит на нашем курсе. Помните, как мы покинули класс истории магии? И профессор сразу же появилась рядом... — Крыса! — воскликнула Лаванда, — да как у тебя наглости хватает ещё оправдывать себя! — девочка от злости толкнула Гермиону, и та упала на землю, затравленно оглядывая нас взглядом. — Ребята, я... Хотела же как лучше... — Ты предала нас, Гермиона, — озвучил я вердикт под согласные звуки однокурсников, — наше доверие. Хочешь быть стукачом МакГонагалл - пожалуйста. Но больше ты с нами не имеешь ничего общего. Пойдём, ребята, — я неспешно направился в здание, и за мной последовали все остальные. — Кайл, стойте! Не... не бросайте меня! — Гермиона заплакала, но мы и не думали оборачиваться на её крики. На душе было погано. Я корил себя за невнимательность, за то, что не догадался сразу о возможности подобного. Это же Гермиона Грейнджер... И она оказалась предателем.***
23 декабря. Я глубоко вдохнул, размял свои плечи и приготовился. Ну, поехали. Два шага вперёд. Первый маятник совершил свой взмах, и я переступаю первое препятствие. Второй не особо отличается от первого. А вот последний движется слишком часто, так что нужно подгадать правильный момент, когда лезвие только-только просвистит перед лицом, и потом сразу же перешагнуть его. Плиты с кольями, что выстреливают из потолка, пола и стен. Каждая плита всегда активирует разные колья, так что просто пробежать по прямой не вариант. После каждого шага приходится реагировать на угрозу, и, на пределе собственных возможностей, уворачиваться. — Голден, шевели своими булками! Если прохождение не на время, то это не значит, что нужно плестись со скоростью черепахи! — Да, мистер Кингсли, — иди к черту, Кингсли. И не отвлекай меня. И вот же придумали чары - через барьер я не слышу своих однокурсников с той стороны, но вот голос учителя звучит отчётливо. Магия-с... Шаг - уворот вправо, не покидая пределы плиты. Новый шаг - пришлось резко упасть на задницу, так как в этот раз копье стрельнуло из потолка. На третьей плите вовремя пригнулся, иначе повторил бы судьбу Гарри на первом уроке, так как копье летело мне прямиком в бок. Пройдено. Спиралевидные лезвия, мешающие пройти дальше. Можно перепрыгнуть, когда они будут слишком низко, или быстро проползти по мостику, когда лезвие уйдёт вверх. Прыжок ненадёжен, но выйдет быстрее. А на время мне сейчас плевать, так что быстро переползаю по-пластунски очередную преграду. Препятствия проходились одно за другим, и до сих пор мне не встречалось рандомных ловушек. Не к добру это. Да. Под конец, когда я забрался на стену с исчезающими выступами и пробежался по горке с торчащими клинками вниз, уже виднелся выход. И треклятый призрачный таран, что появился из стены и со скоростью Хогвартс-экспресса приближался к моей тушке. Я буквально бросил свою тушку к земле, стукнувшись о пол головой, а прямо надо мной пролетело это огромное бревно, что проходило сквозь физические объекты, задевая лишь учеников. — Отлично, Голден. Как я и сказал: полосу прошёл - на Рождество можешь уезжать. — Я маглорожденный, сэр. — А, точно, — Кингсли пожал плечами, — ну, тогда, ха-ха, Рождество встретишь не на больничной койке. Тоже неплохо, согласись. Итого у нас: Лонгботтом никуда не едет. Остальные - хороших каникул, в следующем году будем учиться проходить полосу по таймеру. Свободны. — Не верится, что наконец попаду домой, — говорил довольный Рон, когда мы поднимались из подземелий, — за эти месяцы Хогвартс стал таким привычным, но блин, как же я скучаю по стряпне матушки! — Рон, не сыпь нам соль на рану, мы то остаемся в замке, — остудил я эмоционального друга. — А, чёрт, простите. Ну, зато вам не надо было тратить баллы на поездку. — Вот ты сейчас вообще ни капли не утешил. Один фиг мы все баллы потратили на спальню. — Мда, у меня это плохо получается, — пожал он плечами, — но вы хотя бы не будете спать на полу? — Рон, остановись, я прошу тебя, — закрыл я лицо рукой, а Гарри и Симус засмеялись, — пойдём собирать вещи, да выпроваживать вас, негодников, из замка. А мы тут с Гарри, Дином и Невиллом и сами неплохо повеселимся, да, парни? — А то! — сказал Дин. — Уроков не будет, так что найдём себе занятие по душе, — ответил довольный Гарри, — и спать можно будет сколько хочешь! — он аж потянулся от предвкушения. — А я хотел повидаться с бабушкой... — тихо сказал Невилл. — Летом повидаешься. Я же говорил тебе про тактику прохождения полосы, что у тебя не получилось? — Да там всё громыхает, звякает, свистит... Я перепугался и все советы забыл, — пожаловался мальчик. — Да ладно тебе, Нев, — улыбаясь ответил Рон, — ты, главное, в больничное крыло без нас не попади пятый раз, а то я ведь хочу посмотреть, что с тобой сделает мадам Помфри. — Рон, заткнись, это не смешно, — стукнул я рыжего мальчика по плечу. — Ай! Да я же пошутил, — он стал потирать ушибленное место. — Ты-то пошутил, а Невиллу ещё больше настроение испортил. Следи за языком. — Ладно, ладно, прости меня, — тот виновато посмотрел на Невилла, — я сказал, не подумав. — Ничего, — Невилл с долей фатализма пожал плечами, — я уже свыкся с мыслью, что дальше будет только хуже. — Эй, отставить такой настрой! Да что это с вами? Мы уже почти четыре месяца здесь учимся, и до сих пор со всем справлялись. — Ты справлялся, Кайл, — ответил пухлый мальчик грустно, — а нам постоянно прилетало. — Мне тоже, вообще-то, — напомнил я ситуацию с Люпином, — всё, не портите праздничное настроение. В кой-то веки нам дадут нормально посуществовать без этих бесконечных уроков. — Кайл прав, взбодритесь, парни! — поддержал меня довольный Симус, — а я постараюсь вам привезти каких-нибудь вкусностей из дома. — Вот, кстати, зато, мы попадём на рождественский пир, — привёл я через время аргумент в пользу тех, кто оставался в замке. — Ага, — хмуро подтвердил Рон, — главное, чтобы он не закончился как Хеллоуинский. — Типун тебе на язык, Рон. Наступали Рождественские каникулы. Замок приобрёл праздничный вид: в Большом зале поставили столь же большую ель, а стены Хогвартса украсили рождественские венки, а так же ветви омелы, остролиста, и цветы пуансеттии. Как оказалось, волшебники вполне терпимо придерживались религиозных праздников маглов. Квирелл на своём последнем уроке и вовсе утверждал, что Иисус был оказывается сильным магом и старался направить маглов на путь искупления за грехи, за что и поплатился в итоге. И, мол Рождество для волшебников символизирует тщетность подобных попыток, а само христианское верование придумано волшебниками все для тех же целей воздействия на простецов в стародавние времена. И я даже не знал, верить ли его россказням, или нет, но на многие вещи я стал смотреть иначе, под углом магического мира. Рон и Симус уехали, а из девочек отправились домой Лаванда, Парвати и Фэй. Нас в замке осталось шестеро, но Гермиону мы продолжали всё так же избегать, так что все каникулы мне предстояло провести в обществе Гарри, Дина, Невилла, да Салли-Энн, что предпочитала компанию мальчиков вместо предательницы. Я достаточно быстро после событий Хеллоуина остыл по отношению к Грейнджер и даже думал простить её крысятничество. Однако, и остальные дети, которые продолжали игнорировать Гермиону, и сама девочка, что до сих пор считала правильным сообщать декану обо всех нарушениях, исключали подобную возможность. Какие бы положительные чувства я не испытывал к ней в начале года, её натура чрезмерно правильной девочки разрушили зачатки нашей дружбы. К добру это было, или же нет, но за Гермионой закрепилось состояние факультетского изгоя, что принесло ей в итоге уйму трудностей и сплошное одиночество, от которого девочка отвыкла в начале года. Она очень много времени проводила в библиотеке, прячась в бесчисленных книжках от реальности, но каждый урок, каждый приём пищи вместе с ней, сопровождался с детской травлей, которую я не всегда останавливал. Мне было важно показать Оливии, как сильно я осуждаю предательство Гермионы. Староста ещё несколько недель после наказания не могла активно передвигаться из-за изувеченной спины, а раны, оставленные розгами, ещё очень долго приносили девушке адскую боль. Видя её состояние, я просто не мог взять и забыть действия виновницы произошедшего. Мне настолько надоела вся эта ситуация, что я попросту забил на возможные её решения, присоединившись к игнору Гермионы наравне с остальными и стараясь лишний раз не вспоминать о девочке. Канун Рождества подарил нам праздничное настроение, присланные немногочисленные подарки от первокурсников, что отправились на каникулы, и уютное оформление гриффиндорской гостиной. В школе осталось совсем немного учеников. Даже, если предположить, что все оставшиеся являлись такими же маглорожденными, которым запрещалось возвращаться в мир маглов, их всё равно было слишком мало. Наша пятерка бродила по замку и выходила на улицу играть в снежки, благо это позволялось оставшимися учителями, что следили за порядком в школе. Иногда, мы сидели в украшенной гостиной, так как она на эти дни стала свободна от многочисленных старшекурсников, что частенько занимали все кресла и диваны. В один из таких утренних дней, Гарри подошёл ко мне, а весь его шокированный вид говорил о том, что мальчик узнал что-то пугающее. — Что случилось? — я подскочил с кресла, — выглядишь, будто призрака увидел. — А? — мои слова привлекли сидящего по соседству Дина, — что у вас там? — Не призрака, — сказал медленно Гарри, — я получил письмо. — Письмо? От кого? — я заинтересовался. — От Дамблдора. Вот, прочти, — он протянул мне трясущимися руками лист пергамента. Я подобрался, и стал скрупулёзно вчитываться в текст: «Дорогой Гарри Поттер! Спешу поздравить Вас с этим замечательным и светлым праздником Рождества. Надеюсь, что школа чародейства и волшебства дарит Вам в эти дни исключительно тёплые чувства и эмоции. Хочу пожелать Вам силы духа, чтобы справиться со всеми жизненными перипетиями, что неизменно появятся на Вашем пути. Мне бесконечно грустно видеть, как никого из первокурсников так и не заинтересовали тайны третьего этажа, отчего я принял решение назначить Вас, Гарри Поттер, ответственным за прохождение таинственного коридора, содержащего в своих глубинах важную именно для Вас награду. Предложите и другим первокурсникам поучаствовать в этом захватывающем дух приключении, ведь, чем больше учеников там окажется, тем выше вероятность всеобщего успеха данной затеи. И знайте, что в любой ситуации может найтись как минимум два выхода - нужно лишь их увидеть. Преодолейте все трудности третьего этажа до конца этого учебного года, иначе мне придется с грустью признать, что первый курс школы Хогвартс не оправдал возложенных на них ожиданий. P.S. Вы всё запомнили в самом начале, мистер Поттер?С наилучшими пожеланиями, Директор Хогвартса Альбус Дамблдор».