Узнаю по твоим бездонным глазам

Уже шел сентябрь 1986 года. Даже не вериться что такая чуткая симпатия осталась пылиться в углу уже более месяца. Верно говорят, что любовь — очень хрупкая штука. Вроде ты только ее поймал, а она уже пытается вырваться и скрыться, убежать, спрятаться. Но относиться ли это к симпатии? Это ведь совершенно другое чувство… Или все же им нельзя описать ту самую химию, что творилась на смене в «Ласточке»? Юра так и не смог определить для себя что это. Симпатия? Любовь? Привязанность? Что бы это ни было, Конев был уверен в том, что это было безумно сильное чувство, чуть ли не одержимость. Но сказать, что это самое чувство уже покрылось толстым слоем пыли — соврать. Общение поддерживалось, но был ли толк? Через письма чувства не покажешь, хоть Юра и научился их различать по почерку. Несмотря на все его «мастерство», он мог лишь предполагать когда бывший вожатый хмурит брови, когда улыбается, когда тяжело вздыхает. Юрке было мало этого, он хотел знать наверняка, хотел видеть его перед собой, хотел иметь возможность прикоснуться. *** Шел февраль 1987 года. Месяц выдавался, как всегда, пасмурным, но все было не важно, ведь сейчас Юрка бежал по лестнице вниз, прямиком к почтовым ящикам, сегодня должно прийти письмо! И ни от кого-нибудь, а от Володи. Почту часто задерживали и этот раз бы не исключением, поэтому письмо, что должно было прийти в прошлый вторник, пришло только сейчас. Пока он спускался, кинул взгляд в окно. В пасмурный день все вокруг кажется прикрытым легким серым покрывалом. Деревья, цветы, дома — все имеет приглушенный цвет, краски будто меркнут. В такую погоду ничто не отбрасывает тени, поэтому и кажется однообразным. Серый асфальт, серые стены домов, серое небо. Но среди этого всего был один лучик, то что Конев сейчас держал в руке. Да! Это было то самое письмо. Аккуратно сжав его, Юра отправился обратно в квартиру. По привычке закрылся в комнате и нетерпеливо открыл конверт. Он достал оттуда тетрадный лист сложенный в двое, при чем очень ровно. Развернув бумажку. В глаза сразу бросился аккуратный почерк. Каждая буковка была аккуратно выведена в некий «завиток». «Значит он не нервничал пока, писал это! Значит, что письмо о чем то хорошем» — пронеслось в Юркиной голове. Облегченно выдохнув, он принялся внимательно вчитываться в каждое слово, пытаясь полностью погрузиться в это письмо. " Юрка, привет! Ты ж наверняка помнишь о том, что мы договорились встретиться у нашей ивы через 10 лет? Так вот знаешь, я не уверен, что смогу вытерпеть такой период времени. Мне хотелось бы тебя увидеть как можно скорее! Я поговорил с отцом и мы решили, что будет хорошо если я снова поеду в лагерь вожатым. Не хотел бы ты попробовать поехать со мной?» Внутри была целая буря эмоций. Юра был готов поклясться, что если бы не родители, что сейчас были дома, он бы носился по всем комнатам от радости. Следом за этим чувством пришли бабочки в животе и смущенная улыбка… Володя думал о нем, хотел встретиться, скучал в конце концов. Но все эти мысли убила суровая реальность. Какой дурак возьмет Юру в вожатые? Ведь только одна драка на смене 1985 года уже не допускает его на эту роль… А ведь драка это не первое и не последнее его хулиганство. Юрка закусил губу, мечтая вернуться в прошлое, в его первую смену в лагере «Ласточка» и умоляюще попросить маленького Юру, что б вел себя просто замечательно. С самого первого дня. Ведь если будет иначе, то в будущем очень сильно пожалеет. Но это было невозможно и Юра уже пожалел… Собравшись с мыслями, он вырвал тетрадный лист, взял лежащую на краю стола ручку и начал думать над ответом. «Здравствуй, Володя! Конечно я помню. Сказать честно, мне тоже будет нелегко без тебя. Ведь ты мой единственный особенный друг. Я бы с радостью поехал в «Ласточку», но я думаю, что мне не доверят такую огромную ответственность. Да и Ольга Леонидовна рада не будет моему визиту. Если ты сможешь на это как-то повлиять, то я буду очень благодарен.» Юрка тяжело вздохнул и приступил к попытке так же красиво и аккуратно сложить лист. Но вышло не особо ровно. Тогда в голове всплыл уже новый вопрос:"Как Володе удается все делать настолько идеально?» *** Наступил долгожданный апрель. С каждым днем весна все заметнее заявляет о своем приходе. На смену пасмурной погоде, приходит светлая и солнечная. Все вокруг постепенно просыпается от зимней спячки. Несмотря на чудесную погоду, Юра негодовал. Причина на то была такая очевидная, но при этом очень тяжелая. Ответа на свое письмо, которое он отправлял еще в марте, так и не было. Так же напрягал тот факт, что с февраля Володя так ничего и не говорил про лагерь. Голова разрывалась от вопросов: «Может он забыл?» «Может я стал ему не интересен?» «Может у него не получилось договориться?» Не раз за это время Юра мысленно прокручивал их последнюю переписку. *** Март 1987. Юра уже устал сидеть и ждать ответ, которого все никак не было. Он уже весь извелся, надумал себе не пойми что. Поэтому решил написать еще одно письмо. «Доброго времени суток, Володь! Как успехи с лагерем? Может я могу как-то на это повлиять или как-то помочь тебе? Я очень переживаю, что ты даже не делишься возможными успехами. На самом деле я не удивлюсь, если тебе с самого начала сказали твердое «нет» и ты ничего не пишешь, боясь меня обидеть. Но все же жить в неизвестности намного труднее, нежели с горькой правдой, поэтому напиши все как есть, пожалуйста.» На это письмо Юра получил ответ достаточно быстро, даже быстрее чем обычно. Гораздо быстрее. «Юр, давай не будем заглядывать вперед. Все будет видно позже. Сейчас же у меня много дел и я не могу полностью погрузится в это. Все будет, но позже. Наберись терпения.» Юра долго не мог придумать что ответить, терпения не было от слова совсем. В голове слишком много мыслей об этом. Иногда это даже мешало уснуть! Как только мысль пришла, Конев сразу сел писать. «Ну, Володь, как ты думаешь? Хоть шанс есть? Я очень сильно переживаю на счет этого. Даже спать нормально не могу, представляешь. Мне кажется, что мы зря надеемся. И никто меня в вожатые не захочет брать и даже не подумает. Мне сейчас очень важно твое мнение об этом. В этой ситуации я больше доверяю тебе, чем себе» *** И все. С тех пор Юре больше не поступали письма от Володи. Конев сто раз перебрал в голове,что ж он мог сделать, что бы уже получить долгожданный ответ, а не заглядывать каждый день в почтовый ящик в ожидании увидеть то самое заветное, помеченное привычным «знаком» письмо. Но по настоящему хороших и возможных идей в голове не было. В середине апреля Юрка уже потерял надежду на ответное письмо. Он целыми днями валялся на кровати, даже не пытаясь прогонять мысли о вожатом. Из-за этого Конев сам того не понимая поник. Внешне он стал выглядеть не сильно лучше мертвеца: бледная кожа, на фоне которой синяки под глазами становились только ярче, взгляд был тусклым, не было того привычного огонька в нем. Юра уже потерял всякую надежду на скорую встречу. В душе была только обида, Юрка даже сам не особо понимал на кого… На Володю? Нет, точно нет, Юра не мог на него обижаться. На себя? Скорее всего. На себя из прошлого? Да. Если бы не его глупое поведение…если бы он был чуть внимательнее, то поехал бы в «Ласточку» совершенно спокойно и Володе не пришлось бы брать на себя ответственность за это. Все это могло бы продолжаться бесконечно, если бы не тот вечер. Тогда Юра решил впервые за это время выйти на улицу, подышать свежим воздухом. Он сам не понимал почему такое резкое желание впервые за 20 дней апреля пришло к нему в голову. Конев не стал себе в этом отказывать и быстренько натянув спортивный костюм, а сверху демисезонную куртку, поспешил выйти на улицу, предварительно крикнув:"Я пошел!». Мимо почтовых ящиков Юрка буквально пролетел, чтобы не давать повод на лишние надежды. Свежий вечерний ветерок сразу коснулся бледного лица и заиграл в кудрявых волосах, что уже значительно отросли. Даже малейшего намека на солнце уже не было, весь город был погружен в сумерки. С неба срывались маленькие капельки-дождинки. Кому-то такая погода могла показаться ужасной и противной, но точно не Юре. Он шел по мокрым улицам наслаждаясь приятной тишиной. Не было шумящих школьников, играющих в догонялки в школьном дворе или детей на площадках. В подворотнях не было мужиков с бутылками пива "Жигулевское". Проходя по разным местам города, Юра окунался в воспоминания из детства. В то самое сладкое время, когда у него не было забот. Он не переживал из-за вожатого в очках, он просто жил... Жил и наслаждался каждой минутой. Детство - это тот период времени, когда ты умеешь искренне радоваться, родители ограждают тебя от проблем и все кажется идеальным. Самое обидное, что каждому человеку приходится ломать нос о суровую реальность. Погода с каждой минутой все больше сочеталась с настроением Конева: дождь усиливался, вдалеке были слышны раскаты грома. Поежившись от влажной, а местами насквозь мокрой одежды Юре пришлось развернуться и отправится домой. Зашел в подъезд Юра так же быстро, как и вылетел оттуда. Почтовые ящики так и остались без малейшего внимания... По крайней мере без малейшего внимания Юры. Как только Конев зашел в квартиру, то сразу без лишней мысли скинул мокрую куртку и повесил ее сушиться. Мокрые волосы он просто причесал и сразу же пошел к себе в комнату, но его окликнула мама. - Юрочка, я пока мусор выносила, заметила, что там письмо какое-то пришло. Там твое имя написано... - Женщина поджала губы, будто вспоминая точно ли это так - Ты ж там вроде с каким то другом общался, вот я и положила его тебе в комнату не читая. Юра так и замер, тяжело дыша. Неужели от Володи? Неужели... Сейчас Юре уже хотелось прыгать от радости и улыбаться во все тридцать два зуба. Но ведь это может быть и не оно... Не то заветное письмо. Юрка нервно выдохнул. - Спасибо, мам. Сейчас пойду посмотрю что за письмо. - единственное, что смог выдавить Конев, перед тем, как понестись в комнату. На столе и в правду лежал конверт. Юра сразу же его схватил и увидел тот самый "знак", что это письмо от Володи. Радости не было предела. Даже если сейчас там написано о том, что Володя не смог ни с кем договориться насчет "Ласточки". Юрка не расстроится. Главное, что он не надоел Володе... Про него не забыли. Именно с этими мыслями Юра открывал письмо, а после разворачивал, как всегда, аккуратно сложенный лист. Глаза машинально забегали по строчкам. " Снова здравствуй, Юра! Что ж, я должен извиниться за то, что пропал. Не хотел говорить тебе информацию в которой и сам не уверен. Но теперь я могу тебе спокойно сообщить, что нам удастся поехать вместе в лагерь! Знаешь как я это сделал? Наверняка интересно! Так вот, мне пришлось не менее двух недель уговаривать Ольгу Леонидовну, что б та поспособствовала твоему утверждению на роль вожатого. Она согласилась, хоть явно не хотела этого. Сказала, что мы с тобой в паре будем, ну что бы ты под моей ответственностью был. Знаешь, это наверное даже хорошо, а то если б мы были в разных отрядах было бы тяжело общаться... Так что я тебе советую начинать подавать документы, времени осталось немного! Ц !" Юра расплылся в глупой, но такой искренней улыбке... Дело было даже не в том, что они встретятся, хотя в этом тоже... Последним в этом письме было "Ц!", что означало "Целую!" Довольный Конев побежал к маме делиться новостями. *** Благодаря настойчивости Юры, он не без помощи мамы в скором времени подал заявку в "Ласточку". Конев совершенно не переживал насчет этого, ведь шанс, что его заявку примут, был слишком велик. Так и случилось. Уже на следующей неделе Юрке пришло утверждение на роль вожатого в первую смену пионерлагеря. Уже в середине мая Юре пришел инструктаж, что-то из разряда "Что нужно знать и уметь вожатому". Этой бумажке Юра не придал большого значения, ибо ждал письмо от Володи. Остаток весны пролетел не сильно быстро, но и немедленно. Юра возобновил общение с Володей, что ни могло не радовать. Конечно же в основном они общались на тему лагеря. Придумывали планы, да и просто мечтали. Все это казалось интересной и сладкой сказкой, пока в один день Юра не взглянул на календарь, что гласил о том, что уже 31 мая... Уже завтра он увидит Володю, уже завтра он сможет к нему прикоснуться... Но до завтра еще нужно дожить. День как на зло длился слишком долго. Конев уже и на пианино поиграл, и во дворе походил, даже пытался начать складывать вещи, но все же оставил это на вечер. Что бы "ускорить" время Юрка даже пошел в кинотеатр со знакомым. Фильм конечно нисколько не заинтересовал бывшего пионера, но 2 часа были потрачены. Наступил долгожданный вечер. Совместно с мамой Юра собрал дорожную сумку, до последнего не веря, что это все взаправду. Мать переживала как в первый раз, но в этом было что-то родное и знакомое. Ну конечно, ведь каждую смену было одно и то же. Только вот сейчас Юра туда едет как вожатый, а не как всем известный горе-пионер Юрий Конев. - Так. Нужную одежду всю взяли... Ага... Зубная щетка, полотенце... - уже пятый раз проверяла все вещи женщина, то и дело задумываясь, мол, точно ли они это положили. - Мам, та все мы взяли, не беспокойся ты так.- Успокаивал ее Юра. Все же вышла она из комнаты только тогда, когда сумка прошла полную проверку. Тяжело выдохнув Юра с горем пополам принял душ и сразу же улегся на кровать. "Чем быстрее усну, тем быстрее поеду в "Ласточку"", подумал Юра и закрыл глаза, укрываясь одеялом чуть ли не с головой.