***
Куромаку проводил исследование днями и ночами. Он измерял и записывал всё, абсолютно всё. Пульс, мощность света, вес, токсичность яда, дыхание, скорость полёта, рост, солёность воды… Даже умудрился как-то собрать электрокардиограф, и потом переделать его в сонограф! Под его глазами уже процветала тёмная империя, но он не смыкал их ни на секунду. И когда кто-то, с искренним беспокойством, советовал ему пойти отдохнуть, он отвечал: — Я не остановлюсь, пока не найду логическую причинно-следственную связь. И возвращался к работе, делая ещё один глоток из кружки кофе. Так что несколько раз приходилось привязывать его к кровати, чтобы он поспал хоть пару часов. Тем временем способности Вару, Зонтика, Феликса и Габриэля потихоньку развивались. Например, когда слеза шестого случайно попала на Пика, рубцы от ожогов на месте попадания тут же исцелились, и шалостей пятого будто бы и не было вовсе! Тогда клоны впервые услышали, как их «лидер» сказал «спасибо». А сам пятый, крайне недовольный тем, что его «творение» исчезло без следа, уже хотел было сотворить новое, на вновь чистом «холсте». Разумеется, Пик шрамироваться не имел ни малейшего желания, и поэтому решил прописать валету очередную затрещину. Однако стоило фиолетовой руке занестись над его головой, как зелёный, потерев свои ладони друг об друга, поднял их в воздух и между ними образовалась тонкая стена ядовитой слизи. Пиковой король тогда обжёгся знатно. И проматерился тоже знатно. Ни один из клонов такого отборного мата не слышал даже от синющных бездомных на лавочках. Все лицезревшее сиё действие тотчас пожалели, что не снимали это на камеру. Ведь бранящийся, а за минуту до этого говорящий «спасибо» Пик — зрелище в разы удивительнее любой магии! Феликс всё прокручивал и прокручивал у себя в голове этот момент. Прокручивал до тех пор, пока не заметил, что теперь он может воспроизводить воспоминания не только в голове, но и на стене! То есть, его глаза, буквально, стали проекторами! А если он может показывать миру то, что помнит, значит может показывать и то, что думает! Так что весь оставшийся день червовый валет жёлтым ураганом бегал по квартире, проецируя на всех и вся свои лучи добра, и угомонился только тогда, когда случайно попал в поле зрения Куромаку. Ну ничего, прогулка по улице в течении нескольких суток — тоже неплохо. А как же эволюционировала стихия Габриэля, спросите вы? Всё до банального просто. Первый клон научился заставлять летать все предметы вокруг себя, а также всех клонов вокруг себя. На людях же, очевидно, решили пока не проверять. И Куромаку не показывать. Да, ваши выводы не ошибочны. В последние дни исследования трефового короля, валеты старались всячески его избегать. И не понятно, то ли это было из-за нежелания нагружать не знающего меры трудоголика ещё большей работой, то ли из-за страха перед лабораторией, которую и комнатой-то уже нельзя было назвать, то ли из-за чего-то ещё. Однако исследование принесло свои плоды. Увидев сообщение от Куромаку в полупустом общем чате о завершении научной работы, валеты наконец выползли из своих углов, — перед этим, конечно же, тысячу раз уточнив, точно-ли всё закончилось. Но король точных наук всегда точен, поэтому ровно в полдень все клоны собрались в гостиной, дабы выслушать доклад, который, по словам короля, был весьма многообещающим. — Итак, — Куромаку взвалил кипу бумаг на столешницу. — Несмотря на то, что ваша иррациональная беготня — а по-другому это никак не назовёшь — заметно усложнила процесс сбора информации, мне всё-таки удалось выяснить некоторые ответы. Второй звучал не слишком убедительно. Скорее всего, из-за того, что его слегка пошатывало, и он грозился упасть и уснуть в любой момент. Но аура энтузиазма вокруг него нисколько не убавилась, а скорее наоборот: за оболочкой смертельно уставшего клона можно было увидеть ликование важнейшего научного открытия! — Начнём с того, что удалось узнать, просто проанализировав все произошедшие события, — он повернулся к валетам. — Сила ваших способностей напрямую зависит от стабильности вашего эмоционального состояния. Словно прилежный ученик, Зонтик поднял руку. — То есть, если мне очень грустно, то моих слёз больше, чем когда мне просто грустно? — Именно так. Думаю, тут всё понятно и лишние объяснения не требуются. Идём далее, — теперь он повернулся к жёлтому. — Феликс, можешь показать строение нервной системы человека? — Хм… Я не уверен, но я попробую! — добродушно кивнул червовый валет. Направив свой взгляд на стенку, он моргнул, глаза засияли, и на поверхности появилось изображение. — Ну как? Подойдя к проекции поближе, второй снял очки, прищурился, протёр очки, и снова надел очки. Спокойствие, Куромаку, только спокойствие… Ты собрал всех не для того, чтобы учить анатомии. И уж точно не с целью устроить разбор полётов за улыбочки и цветочки. Это ведь Феликс. От него подобное было вполне ожидаемо. Послышался смешок Вару. Куромаку глубоко вдохнул и глубоко выдохнул. Его пальцы сжались в кулак сами собой. Раздалось цоканье Ромео. Ну всё!.. — Довольно неплохо, — внезапно, с всеобъемлющим спокойствием вмешался Данте. — Задача искусства не в том, чтобы копировать природу, а в том, чтобы выражать её. Тем не менее, давай ты покажешь просто человека? — Хорошо, сенсей! — Феликс ещё раз моргнул, и стандартный «человек.jpg» заменил собой катастрофу всей биологии. Залпом опустошив кружку с кофе, Серый Кардинал вернулся к изображению на стене. — Кх-кхм… Вот здесь, — он указал на область под рёбрами. — Находится так называемое солнечное сплетение, вкратце — это совокупность нервных элементов. Одна из самых уязвимых точек человека и, в том числе, клона. Именно здесь и проявляется эта аномальная энергетическая активность! Куромаку вдруг начал рассказывать так бодро, как будто вовсе и не пренебрегал режимом сна. — Все мои приборы засекли это! И, спешу заверить, вероятность погрешности нулевая, ибо зафиксировать активность можно даже через примитивный стетоскоп! Руку поднял Габриэль. — А это к чему? — К тому, что вся магия исходит конкретно из этого места. Причём эта активность настолько сильная, что если бы она попала в обычного человека, то летальный исход был бы обеспечен. Это, в свою очередь, говорит о том, что тела клонов хоть и созданы по образу и подобию человеческих, они менее восприимчивы к такого рода воздействиям. Простыми словами, мы со стопроцентной вероятностью можем выжить после нескольких ударов молнии. Однако! Тела валетов обладают ещё большей устойчивостью. И если бы эта же энергия попала в меня, короля, я бы вряд-ли смог её удержать и я даже сомневаюсь, что смог бы выжить в течении длительного промежутка времени. Руку решил поднять Вару. — Почему наши тела не такие восприимчивые? Куромаку немного удивился такой серьёзности со стороны неизлечимого шутника, но всё-таки продолжил: — Согласно гармонии карт, валеты являются представителями более младшего ранга, чем короли. Если бы мы были людьми, то вам было бы примерно по двенадцать-восемнадцать лет. Это подростковый возраст. Тела королей же были бы гораздо ближе к преклонному возрасту. Настал черёд Феликса поднимать руку. — Получается, что вы… эм… просто слишком старые для владения стихией? — Если говорить крайне образным языком, то да. По нему нельзя было сказать, счастлив ли он или расстроен из-за этой информации. То же самое касалось и остальных королей. — Ну а теперь перейдём к заключительной части, — Куромаку взял первые пять листов из стопки принесённых им бумаг. — Почему валеты обладают разными способностями? Ведь если посмотреть на результаты анализов, то активность в области солнечного сплетения у всех и по всем параметрам является абсолютно одинаковой. Второй развернул листы в сторону клонов. Действительно, на бумажках, подписанных разными именами, количество чёрточек и линий совсем не разнилось. И когда Куромаку для наглядности указал на листок со своим именем, остальные увидели, что там не было вообще никаких линий. — То есть, вполне логично предположить, что энергия, появившаяся в валетах, произошла от одного источника. Что это за источник, я так и не выяснил. Возможно, для этого необходимо дальнейшее исследование, — Феликс тут же засветился ярче, Габриэль немного приподнялся, под Вару начал плавиться диван, а у Зонтика потекли слёзы. — Но достаточно прелюдий! Ответ на последний вопрос довольно-таки прост! Стихия валета зависит от его темперамента! Конечно, это всего лишь теория, но она правдоподобна на целых восемьдесят процентов. Когда энергия попала в солнечное сплетение, ею был послан импульс прямо в головной мозг. Оттуда она получила обратный импульс и затем подстроилась под него, став полноценной частью нервной системы! И вновь руку поднял Габриэль. — То есть, эта энергия разумна? — КАТЕГОРИЧЕСКИ НЕТ! Процесс обмена импульсами происходит даже между неживыми объектами, техника тому пример. То, что находится в валетах, является всего лишь куском биологического электричества, который попал в них только потому, что ни в кого другого он попасть не мог! Воцарилась тишина. Вот они и получили ответы на все вопросы. Но что дальше? Да и так ли это? — Собственно, — вновь заговорил Куромаку, выравнивая стопку бумаг, — теперь, когда мы обладаем полной информацией насчёт той силы, которой обладаем, мы можем реализовать весь её потенциал. Вода, которую производит Зонтик, не пригодна для питья, однако его способность к исцелению могут послужить обществу и привести нас к светлому будущему! — Ах! — раздался эпатажный глас Ромео. — Вы только представьте, какой блистательный перфоманс можно поставить при помощи стихии Феликса! Весь мир будет потрясён красотой его сияния, а сердца женской половины населения будут пронзены стрелами нашей любви! — Разъедающий всё, к чему прикоснётся, яд… — с мрачной задумчивостью проговорил Пик. Затем, оглядев всех присутствующих, он резко встал и выпрямился во весь свой немалый рост. — Это наш шанс! Уже который месяц мы живём в этом мире, подчиняясь его абсурдным правилам и подгоняя себя под его нелепые рамки. Например, почему власть принадлежит не сильнейшему, а богатейшему? С меня хватит! Теперь мы можем раз и навсегда перестать быть рабами людей. Теперь у нас есть оружие! И, используя силы Вару, мы отстоим свою свободу! На этом терпение самого Вару лопнуло с оглушительным треском. — ВЫ ЧЁ, ОХЕРЕЛИ?! — он закричал, всплеснув руками и раскинув ядовитые капли по всей комнате. Запустилась цепная реакция. — Это неправильно! — засветился Феликс так, что всем остальным пришлось на секунду зажмуриться. — Вы просто хотите нас использовать! — с громким всхлипом Зонтик облил водой часть гостиной. — Использование труда человека, в отношении которого осуществляются полномочия, присущие праву собственности, в случае, если лицо по не зависящим от него причинам не может отказаться от выполнения работ, — наказывается принудительными работами на срок до пяти лет либо лишением свободы на тот же срок, — с неизвестной эмоцией издал Габриэль, ровно сидящий на диване. — …поняли, да? — останавливаться зелёный точно не собирался. Даже несмотря на то, что был слегка растерян от речи того, кого считал тормозом. — Что-ж, верно, однако мы — не люди, — Серый Кардинал с явно читающимся презрением во взгляде поправил очки. — И человеческие законы на нас не распространяются. — Это всё равно не значит, что мы — всего-лишь какое-то средство… — голубой пессимист усердно протирал глаза от слёз. — Что дало вам право использовать нас в своих целях? — Право короля, — с аристократическим снобизмом бросил романтик. — ТАКОГО ДАЖЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ! — жёлтый оптимист сорвался на гроул, однако представители старшего ранга даже не шелохнулись. — Существует, — рыкнул фиолетовый король. — И будет существовать до тех пор, пока существуем мы. — Чё, блин?! Знаете, что?! С МЕНЯ ТОЖЕ ХВАТИТ! — схватив Габриэля за руку (которая, на удивление, не начала плавиться) Вару вдруг снял очки, и миру явились переполненные злостью тёмно-синие глаза. С уст их обладателя слетел кривой смешок, а голос его покрылся лёгкой дрожью. — Меня, вот, уже давно мучает один вопрос… Можно ли стихии комбинировать? И что будет, если скомбинировать яд и воздух? — Ты не посмеешь, — пригрозил валету Пик, хрустнув суставами пальцев. Зонтик взялся за вторую руку Габриэля. — Ещё как посмею… Увидимся в аду! Прежде чем «лидер» рванул в сторону пятого, тот что-то прошептал на длинное ухо первого, и вскоре гостиную заполонил голубовато-зелёный дым. Не успел Пик преодолеть всего пару метров, как его горло запершило, заставляя кашлять с желанием выплюнуть собственные лёгкие. Ноги подкосились, заставляя рухнуть наземь. Истощение накрыло, заставляя сомкнуть глаза. Последнее, что увидели короли — жёлтая рука закрывает железную дверь.***
— Кто рано встаёт, тому бог подаёт, — с этими словами на Куромаку вылилось ведро воды. — Где мои очки? — первое, что проговорил проснувшийся король точных наук. Чья-то рука подала ему их. И когда к нему вернулось зрение, он наконец понял, кого нужно винить. — Данте, как это понимать?! Вместо ответа философ развернул к нему розовое зеркало — в нём Серый Кардинал заметил полное отсутствие своих тёмных кругов под глазами. — М-да… Сколько прошло времени? — Двое суток. — Поразительная для тебя однозначность, — отметил Куромаку. — Однако это вовсе не снимает с тебя вину за- — Крепко спит тот, у кого совесть чиста. Ещё крепче спит тот, у кого её сроду не было, — вид Данте ясно давал понять, что сейчас обвинять собирается он. — Поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой. Почему вы решили, что к валетам это не относится? — Раз ты придерживаешься иного мнения, почему ты не остановил нас? — хмурой тучей проворчал не до конца очнувшийся ото сна Пик. — Да! Как ты обычно делаешь: в самый последний момент, — Ромео пошарил по карманам, и, не обнаружив там своего зеркала, возмущённо вырвал его из рук Данте. — Умение слышать — не есть умение слушать, а вы и слышать-то не хотели. Вас оглушила жажда выгоды, и я не мог ничего сделать. — Это была не жажда выгоды, а грамотное распределение ресурсов, — вытащив одну из своих распечаток, трефовый указал на длинный столбец цифр. — По моим подсчётам именно такое решение было наиболее рациональным для принесения пользы обществу. — Что-ж, тогда я скажу попонятнее… — густые брови философа так близко приблизились к переносице, как не приближались ещё никогда. — Какой смысл в принесении пользы обществу, если один его участник вынужден будет страдать? Ты всего-навсего хочешь выжать Зонтика как тряпку! Как ты думаешь, что после него потом останется? Разве это рационально? И тут Куромаку задумался. — А ты, Ромео? Что если Феликсу всё это не надо? Что если он вообще хочет избавиться от своей стихии? Что если ему больно постоянно светиться как какой-то прожектор, коим ты хочешь заставить его быть? Разве можно приносить такую жертву ради любви и славы? Задумался и Ромео. — Пик- — Заткнись, — с гортанным рыком отрезал он. — Я сам решу, что мне делать с моим валетом. С какой стати я должен относиться к нему лучше, чем он относится ко мне? Данте с размаху врезал Пику по челюсти. — Хочешь изменить мир — начни с себя. Это во-первых. Во-вторых, Вару не будет относиться к тебе с желаемым тобой уважением до тех пор, пока ты не будешь уважать его. Ты видишь в нём лишь оружие, а он хочет, чтобы ты видел в нём личность. И ты ведь тоже этого хочешь, не правда ли? Все из живущих нуждаются хотя бы в минимальном признании. Разве твой собственный валет должен быть исключением? Пик что-то неразборчиво прошипел, но затих, когда Данте вылил на него немного воды Зонтика. Пик задумался. Данте же продолжил. — Сила способности зависит от стабильности эмоционального состояния. А вы хотите, чтобы ваши валеты навсегда забыли о покое, лишь бы они дали вам то, что вы хотите. Разве после этого вы можете называть себя королями? — Нет, — в один голос ответили они с интонацией провинившихся детей. — То-то же, — выражение лица философа ощутимо смягчилось. В комнате как будто сразу стало светлее. — Необходимо извиниться, — со стальной решимостью сказал Куромаку, доставая свой ноутбук. — А для этого нужно их найти. Я обыщу все социальные сети. — Тогда, я посмотрю в новостях, — нажав на пульт, Ромео включил телевизор. — Хм… Хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место… — Данте вытащил телефон и по очереди начал набирать все номера из списка контактов.***
— Ничего, — Серый Кардинал уже даже написал программу, выискивающую по всему интернету информацию с акцентом на определённые ключевые слова, но и это не дало результатов. — Всё также, — зевнул романтик, уже без особых раздумий щёлкая каналами. — Соседи пожимают плечами, у валетов выключены телефоны… — Или они находятся вне зоны доступа, — вставил до недавнего молчавший и усердно думавший о чём-то лидер. — Знаете, наверное, это прозвучит абсурдно, но раз уж у нас больше нет вариантов, то я, всё-таки, скажу. Короли с интересом повернули головы в сторону пикового. — Ещё в первый день, когда вся эта муть только появилась, я заметил, что валеты стали как-то странно относиться к… Солнцу. Если раньше они смотрели на него как на всего-лишь огромный раскалённый шар, висящий в небе, то в последнее время они смотрели на него как на родительское гнездо, из которого их, как будто бы выбросили. Послышался звук удара по серому плечу. — Как ты это понял? Может они смотрели на солнышко как на вдохновение всех поэтов? — оживился Ромео, наконец получивший возможность в очередной раз поведать всем вокруг о своём любимом. Снова раздался этот звук. — Раньше они не останавливались возле окон каждый раз, когда проходили мимо них, иначе я бы это заметил, — с нетерпящим подобных выходок тоном проговорил восьмой. Однако затем его щёки на самую малость порозовели, а из горла вырвалось какое-то подобие смешка. Он, что, смутился? — И я подумал… Раз уж Куромаку так и не выяснил, откуда у валетов появились силы… Может ли быть, что они появились от солнца? В конце концов, все попытки красных мастей одёрнуть трефового короля безуспешно провалились. — Невозможно! НЕНАУЧНО! НЕ-РЕ-АЛЬ-НО! — он стал подобен Большому Взрыву! — Солнце — это… Через две минуты и сорок семь секунд Куромаку сидел с перевязанными руками и ногами да заклеенным ртом. — Продолжай, — отряхиваясь, произнёс Данте. Затем он повернулся к связанному. — Одна из самых серьёзных потерь — потеря времени. Тот что-то промычал со стопроцентным недовольством. — Что-ж… — от смущения на лице Пика не осталось и следа, посему остальные уже решили, что им просто показалось. — Когда-то давно, люди, живущие в этой стране поклонялись множеству богов, и в том числе, четырём богам солнца, по одному на каждый сезон. Летний бог солнца — Даждьбог. Зимний — Хорс. Весенний — Ярило, и осенний — Сварог. — У-у-у… — Ромео с улыбкой до ушей склонил голову на бок. — А богиня любви есть? — Лада… — всё-таки им не показалось. — Чем больше знаешь, тем больше тебе открывается, простая истина… — приложив пальцы к подбородку, Данте как-то по-новому взглянул на Пика. — Я не договорил, — на его лицо вернулась знакомая злоба. Видимо из-за того, что он понятия не имел, как вообще надо реагировать в таких ситуациях. — Суть в том, что обычно каждому богу поклонялись в соответствующее время года, и в соответствующей локации. Но, как бы то ни было, в нескольких километрах от этого города есть лес, а в лесу — уникальная роща, в которой приносили жертвы сразу всем четырём богам солнца… — Хочешь сказать, что валеты направились туда? — на удивление Ромео взаправду обрёл серьёзность. — Именно. Скорее всего, это место притянуло их так же, как их притягивало солнце. — Не совершает ошибок тот, кто ничего не делает, — с этими словами Данте начал развязывать Куромаку, который уже давно потерял сознание от окружающей его «ненаучности». Ну, ничего, так даже лучше, как раз в машине очнётся, а там уже никуда не денется.***
Ночь, лес, тишина, покой. Только светлячки освещали разноцветных парнишек. И вот, первые лучи Солнца озарили горизонт, и они, словно зачарованные, взявшись за руки, встали в круг. Ясное небо расколола молния. Деревья содрогнулись. Животные спрятались. Власть теперь принадлежала не им. Началась молитва. Пришедшие из другого мира юноши озарились сиянием, и вслед за ними загорелись идолы. Лес заполонили голубые, зелёные, коричневые и жёлтые цвета. Из их тел вылетел сгусток энергии и повис в центре круга. Он оглядел парней, и возжелал вернуться обратно к ним. Но никто не хотел его впускать. Тогда он взбунтовался, расширился, набух, но двери душ всё равно оставались для него закрытыми. Ему говорили, чтобы он уметался прочь. Его прогнали. Вновь лишённый крова, он взлетел ввысь, решив попробовать вернуться к своему родителю — Солнцу. А оно, в свою очередь, с радостью приняло блудного ребёнка. Парни улыбнулись. И рухнули наземь.***
— Зонтик. Зонтик! Очнись, прошу! — А? — голубовласый сонливо протёр глаза. — Куромаку? — Кхм… Я приношу свои извинения. — трефовый король положил руку на плечо валета и куда-то отвёл взгляд. — Я так зациклился на желании построить светлое будущее, что хотел лишить будущего тебя… Этого больше не повториться. Ты — не средство! По щекам валета потекли слёзы, но они были лишены всякой печали. — Извинения приняты, — Зонтик стиснул Куромаку в объятиях. — Фе-е-е-е-е-еликс! — закричал Ромео, бегущий из машины. Однако по прибытию его тут же сразила отдышка. — Ничего себе… Фух… Куромаку такой быстрый… Оказывается… Просто невероятно… — Что тебе нужно? — блондин обиженно скрестил руки на груди. — Мне нужно прощение! — он встал на колени. — Я, Ромео Червовый Король, от всей души извиняюсь за своё поведение! О, боги! Я ведь видел, что тебе было плохо, но я это проигнорировал! Я полностью осознаю, что был дураком, и, скорее всего, дураком и остался! Ты волен делать со своими силами всё, что хочешь, я не в праве тебе указывать! Феликс ещё немного подулся, но всё-таки не сдержался, и крепко-крепко обнял Ромео. — И ты меня прости. В конце концов, я ведь мог тебе помочь — быть лампочкой не так уж и трудно. — Нет! Теперь я буду делать всё, чтобы тебе никогда больше не пришлось светиться, — король обнял валета ещё крепче. Оптимист решил пока не говорить, что светиться он больше вообще не может. — Габриэль. Ты меня простишь? — За что? — Я не вмешался в тот конфликт, потому что расстерялся и не знал, как его урегулировать. Если бы я сказал хоть что-то, вам бы тогда не пришлось два дня жить в диком лесу, — с грустной улыбкой Данте отвёл взгляд. — Ты не мог знать, что всё выйдет именно таким образом и ты сделал всё, что мог. Всё что ни делается — всё к лучшему. В глазах Данте пробежала искра. — Железо железо острит, и человек изощряет взгляд друга своего. Бубновые крепко обнялись. — Вару, — зло проговорил Пик. — Пик, — с такой же интонацией проговорил Вару. Лидер сгрёб шутника в свои руки и прижал к сердцу. — Ой, ну серьёзно, и ты тоже в эти сопли? — зелёный изо всех сил старался делать вид, что ему всё равно. — Да, — отрезал он. — А теперь слушай. Мой поступок не имеет оправданий. Я отнёсся к тебе как к куску говна. Я унизил твою честь. И за это ты имеешь полное право убить меня. — Ага, — еле слышно всхлипнул он, стараясь максимально неощутимо обнять восьмого в ответ. — Но знай, что теперь я считаю тебя равным. Ты — Вару. А я — Пик. И я хочу захватить этот мир не используя тебя как оружие, а сражаясь с тобой бок о бок, и мне плевать, есть ли у тебя какая-то магия или нет. Ты со мной? — А то! — Отлично. Зелёный и фиолетовый обнажили клыкастые зубы в недобрых намерениях, а остальные клоны настороженно переглянулись. Ну с вами был я, Красный Джокер, который и рассказал вам эту историю. И хоть вы и были не самыми приятными слушателями (или же читателями), с вами, по крайней мере, было не слишком скучно, и я надеюсь, что вы извлекли из этой истории хоть какую-то мораль. Ну, а если нет, то мне всё равно! Пока!