the warmth of the sun

      Теплый вечер мягкими лучами солнца опускается на землю, попадая в окна и даруя волшебные золотистые лучи жителям домов. Лучи нежно расплываются по всем стенам и мебели, докуда они могут достать, и греют, кажется, не только дом и его атмосферу, но и сердца и души хозяев домов.       В одном из таких домов сидит Кавех. Вот так просто и без каких-либо мыслей, он сидит на полу перед невысоким столиком. На столике лежат чертежи не так давно поступившего заказа. Кавех уверен, что всё готово, уверен в идеальности своих чертежей, но не мог не перепроверить ещё разок. Для полной уверенности.       Золотые солнечные лучи выбивают из сознания планы о перепроверке готовой работы, и Кавех так же сидя на полу, откидывает голову на боковину кресла и смотрит в окно. Тепло и сказочность мгновения проходят по сознанию лёгкой вспышкой, и Кавех ощущает, как его тело покрывается такими редкими и неописуемыми теплыми мурашками, как его слегка дергает от этого внезапного тепла. Ухмыльнувшись, он закрывает глаза и вдыхает воздух полной грудью.       Его внимание привлекает звук скрипнувшей двери, и Кавех с осторожностью открывает глаза, словно рискует прожечь золотом солнца сетчатку глаз. Аль-Хайтам в тени стен выглядит таким уставшим и маленьким, что даже смешно и страшно становиться. Кавех собирается встать, подойти к нему и поприветствовать. Может, даже поговорить. Но не успевает. Он замирает в том же положении и лишь окончательно просыпается, открывает глаза.       Аль-Хайтам движется легкой, его постоянной поступью, как будто он и не идет совсем, а парит. Пара шагов, и солнце ловит новую жертву тепла и уюта, окутывая Аль-Хайтама нежностью золота. Платина волос блестит самым красивым блеском в жизни Кавеха, светлые глаза, кажется, поглощают свет, и сразу же отражают его теплотой и яркостью, особенно чистой, с частичками голубого свечения. Кавеху кажется, что это самые красивые и выразительные глаза, которые вообще могла создать природа.       Неспешно и тихо, словно боясь тревожить воздух, Аль-Хайтам подходит к Кавеху, садясь рядом, а самому Кавеху требуется ещё время, ещё пара волшебных секунд, чтобы вспомнить о необходимости в дыхании.       В полной тишине слышен только шорох одежды от любого движения, и Кавех не сводит глаз с рук Аль-Хайтама. Те поднимаются плавно, с такой осторожностью, будто любое резкое движение не просто спугнет солнце и его бархатные лучи, а уничтожит навсегда. Кавех видит, как Хайтам неспешно снимает наушники, чуть приостановившись на мгновенье, позволяя слуху перестроиться на мир, привыкнуть. Мир вокруг ужасно громкий, мир полон неприятных звуков, полон людьми, что создают звуки. Сердце Кавеха пропускает удар, когда наушники сверкают, отражая теплоту солнца, когда Хайтам кладёт их на стол, рядом с чертежами, и пару раз взмахивает головой, слегка растрепывая волосы. Те, жадно маняще, ужасно красиво и нежно, словно то и не волосы, а пыльца фей, блестят миллиардами звезд, таких же нежных и ласковых, переливающихся бело-золотой магией.       Аль-Хайтам снял наушники. Кавех знает, это одна из высших точек доверия, это то действие, которое Аль-Хайтам не делает никогда и ни с кем. Кавех знает, что Хайтам иногда даже спит в наушниках, стараясь уберечь уши от боли, что причиняют сверчки своим чистым и звонким пением, своей красотой благозвучия.       Они оба точно знают, им не нужны слова. Им не нужно произносить ни единого звука, чтобы друг друга понять. Хватит жеста рук, даже легкого взгляда.       Тихо вздохнув, словно самая страшная ноша осталась позади, Хайтам прикрывает глаза и откидывается чуть назад, облокотившись спиной о плечо Кавеха. Кавех, со своей особенной нежностью и плавностью, поднимает руки, а после с осторожностью сцепляет их впереди, обхватывая и обнимая Хайтама. Сам серебряноволосы кладет голову на плечо блондина, чуть вскидывая её вверх, и неспешно полуоткрывает глаза.       Никто из них не может говорить, не может двигаться нормально. Остается только нежность, тепло и золото солнца. Кажется, будто от любого неверного шага это все рухнет, разобьется как самый дорогой на свете фарфор, а вместе с ним и они, Кавех и Хайтам.       Ощущения смешиваются в калейдоскоп, тот самый, что был в детстве. Когда направляешь его на солнце, смотришь на картинки внутри, крутишь его и тонешь. Тонешь в разнообразности палитры красок, яркости и нежности света, и смешении цветов. Кавех отрывает взгляд от Хайтама и смотрит туда, куда направлен взгляд самого дорого для него человека в мире. Это место – чуть выше от окна, в которое смотрел ранее сам Кавех.       И вновь миллиарды мурашек пробегают по коже, заставляя вздрогнуть, и, словно сговорившись, мурашки перебегают от Кавеха к Хайтаму, заставляя их разделить одни ощущения на двоих. Оба слегка вздрагивают плотнее прижавшись друг к другу. Золото солнца нежно окутывает комнату и создаёт магию вокруг, в воздухе. Ни один из них не может оторвать взгляда от блестящих маленьких пылинок, что вальсом кружат по комнате в самых непредсказуемых и волшебных узорах. Каждая из них невероятна, каждая из них уникальна и волшебна по-своему, и оба мужчины ловят себя на мысли, что моргать – страшно, что все исчезнет, если позволить себе отвлечься.       Но это не так. Аль-Хайтам чуть поворачивается, развернувшись в руках Кавеха, и они сталкиваются взглядами, тепло и холод, золото и серебро. Они тонут друг в друге, они связаны друг с другом общей зависимостью. Кавех чуть подается вперед, ломая все стены и барьеры, и накрывает своими губами чужие. Хайтам судорожно вздыхает и подается вперед в ответ. Нежность поцелуя смешивается с лаской и бархатом золота солнечных лучей.       Отстраниться друг от друга заставляет лишь нехватка воздуха, Хайтам ложится чуть боком на плечо Кавеха, прижимаясь в тепло и вслушиваясь в тишину. Кавех приобнимает сильнее, зарываясь носом в мягкие серебристые волосы и вдыхая родной аромат. Хайтам пахнет домом. Не таким понятием слова «дом» - как постройка, а таким понятие как «дом» - место, куда хочется вернуться, где уютно и тепло, где тебя ждут.       Ещё, наверное, максимум час, и солнце скроется за горизонтом, даруя свою красоту, тепло и нежность другим людям и домам. Но это совсем не пугает никого в этой комнате, в этом доме. Уйдет солнце, уйдет золото и магия бархата лучей и танцующих пылинок. Но дом – останется. Кавех и Аль-Хайтам останутся. Вдвоем и на всегда. Может, нам суждено умереть вместе в тишине? Что думаешь?

.　　　° ☾ °★ ° . .　　　.　☾ °☆ 　. * ●.　　★　° :☾.　 ★. • ° .*　:☾ °★ . 　　　　.　 .　 • ○ ☾°● ¸ .　　　★　° :☆.　 ★. • ○★ ° .☆　　★　.　☾ °☆ 　. * ★ ° .☆.　　★　.　☾ °☆ . * ●.　　°　¸. * ● ¸ .　　　° ☾ °★ ° . .　　　.　☾ °☆ 　. * ●.　　★　° :☾.　 ★. • ° .*　:☾ °★ . 　　　　.　 .　 • ○ ☾°● ¸ .　　　★　° :☆.　 ★. • ○★ ° .☆.　　★　.　☾ °☆ 　. *　　° ☾ °★ ° . .　　　.　☾ °☆ 　. * ●.　　★　° :☾.　 ★. • ° .*　:☾ °★ . 　　　　.　 .　 • ○ ☾°● ¸ .　　　★　° :☆.　 ★. • ○★ ° .☆　　★　.　☾ °☆ 　. * ★ ° .☆.　　★　.　☾ °☆ . * ●.　　°　¸. * ● ¸ .　　　° ☾ °★ ° . .　　　.　☾ °☆ 　. * ●.　　★　° :☾.　 ★. • ° .*　:☾ °★ . 　　　　.　 .　 • ○ ☾°● ¸ .　　　★　° :☆.　 ★. • ○★ ° .☆.　　★　.　☾ °☆ 　. *