Волшебство нашей мелодии

Я мрачно смотрел в окно. В руках был пакет с молоком, но мне было не до него. И без того тошно. Черт. Еще и ребята просверлили во мне дыру своими обеспокоенными взглядами, будто ждут от меня какой-нибудь тупой глупости. Да, возьму и вскроюсь у них на глазах. Я и без этого ходячий мертвец. Дверь отворилась. Мне не нужно было поворачивать голову, чтобы понять — пришла Люси. Менеджер молча завел мотор, и фургончик тронулся с места. Джерар предусмотрительно сел рядом со мной, видимо, серьезно настроен охранять мое сердце. Опоздал лет так на шесть-семь. Захотелось истерически рассмеяться от абсурдности ситуации. Нужно с ними об этом поговорить как-нибудь и попросить, чтобы перестали страдать фигней. Все уже давно стало бессмысленным. Сейчас мое желание удержать Люси любой ценой, которое мучило меня год назад, казалось такой глупостью. Я вспомнил, как хотел оторвать голову ее ненаглядному Грею, увидев их поцелуй на поляне. Фейерверки взрывались над их головами так же, как и мой мозг. Мир, который я сам себе придумал, рухнул и я осознал одну простую истину — Люси никогда не будет моей. Потому что она целиком и полностью принадлежит другому человеку, который разделяет ее чувства. Зачем мне вмешиваться и продлевать мучительную боль, которую столько лет испытывает самый дорогой для меня человек? Пусть тем, кто будет страдать окажусь я. С моим кладбищем надежд иначе никак. Пока мы ехали в студию, никто не проронил ни слова. Всем неловко, наверно. И все из-за моих ненужных чувств. Я должен прекратить это, пока наша группа не полетела ко всем чертям. Убить свои чувства к Люси будет самым правильным решением за эти долгие годы. Я резко обернулся назад, чем удивил всех присутствующих в машине, и посмотрел Люси в глаза. Она в изумлении смотрела на меня, но молчала. Что ж, Люси, пора нам с тобой проститься. Больше я не буду надеяться и желать того, что мне недостижимо. Я отпускаю тебя. — О чем говорили с Греем? — выдавил из себя я. Мне даже почти удалось сообразить подобие улыбки. — Он… — начала Люси неуверенно. — Позвал меня к себе в студию на этих выходных. Джерар напрягся, с опаской глядя на меня. Успокойся, дружище. Больше не трогает. Мне все равно, правда. Игнорируя ошалевший взгляд Гажила и острые лезвия, гуляющие по сердцу, я растянул губы еще шире. — Это же здорово, Люси. У тебя получилось. Поздравляю. Гажил, я предлагаю пригласить Леви на наше выступление в эту пятницу. — Да, я тоже об этом думал, — с готовностью отозвался друг. — Люси, почему бы и тебе не позвать Грея? Ему будет полезно узнать, насколько мы продвинулись вперед. Почти дышим ему в спину. Девушка никак не могла понять, что происходит, но все же кивнула, залившись румянцем. Наверно, на седьмом небе от счастья. Что ж, на сегодня достаточно поработал над ошибками. — И все же не верится, что мы увидим Криса Пая, — вклинился в разговор Джерар. Пытается разрядить обстановку. Как мило, но уже не нужно. Я справлюсь. Всю дорогу мы обсуждали предстоящее выступление, и мне удалось подавить в себе раздирающую на части боль, от которой остались лишь слабые отголоски. Как незажившая до конца рана — все еще напоминает о себе, но с этим можно жить. А все оказалось не так ужасно, как я думал. На этой воодушевляющей ноте мы отыграли в студии просто идеально, что менеджер даже прослезился. Этот мужчина не был таким уж дураком, каким хотел казаться. Поэтому все понимал, и я был уверен, глубоко в душе боялся, что нашей группе придет конец. Неужели он думал, что я позволю такому случиться? Впервые за долгое время музыка лилась из меня так легко и свободно, без напряжения. Чувство безграничного счастья накрывало с головой, и я не заметил, как сбился с ритма и начал сочинять мелодию на ходу. Я ничего не видел и не слышал, меня было не остановить. Все, что копилось во мне, наконец вырвалось наружу бурным потоком и смело все на своем пути. Еще. Еще больше жизни, свободы, звука. Мне всего было мало, хотелось выплеснуть чувства, чтобы осталось лишь одно — чувство освобождения и очищения. И вот поток стал сходить на нет, бешеный звук гитары присмирел, и я смог его взять под свой контроль. — Это было… впечатляюще, — оценил менеджер. — Спасибо, — счастливо улыбнулся я от уха до уха. Мне и правда стало легче. — Давно хотел сымпровизировать. — И тебе это удалось, — Гажил дружески хлопнул меня по плечу. В поле зрения оказалась небольшая бутылка воды. Я благодарно принял ее у Люси и сделал глоток. Она смотрела на меня во все глаза, одновременно потрясенно и радостно. Я игриво ей подмигнул и снова приложился к бутылке. Хеппи завел свою шарманку по поводу того, что мы, конечно, все молодцы, но не нужно расслабляться. Новость о том, что нас освободят от всех уроков в пятницу, была принята бурными овациями. Джерар даже бросился обнимать всех подряд и выкрикивать: «Крис Пай, я люблю тебя!». На что менеджер изрядно обиделся, пробурчав, что вообще-то это он с боем выбивал у школьной администрации освобождения, но никак не легендарный музыкант. Я смотрел на всю эту шумиху и понимал, что сделал правильный выбор. Что бы я делал, если бы лишился всего этого? Боковым зрением я заметил Люси, которая села на стул рядом со мной. Я упрямо продолжал улыбаться, хоть и почувствовал укол где-то глубоко в груди. — Нацу? — Люси, только не сейчас. Ты что, не видишь, как я пытаюсь держаться? — М? Закинул ногу на ногу в защитном жесте. Я все еще делал вид, что увлечен созерцанием того, как дурачатся друзья. — Ничего. Просто хотела услышать твой голос. Что она несет? На кой черт ей сдался мой голос? — Знаешь, мне тебя не хватает, — продолжала Люси, как ни в чем не бывало. — Раньше мы часто общались. А теперь нет. Я вздохнул и улыбнулся. Люси, ты достала. — Бывает, — беззаботно сказал я и встал. Сбежать. Все же я не настолько сильный, как мне казалось. — Ну что, пожалуй, на сегодня хватит. Все обернулись на меня. — Ого, уже девять! — воскликнул менеджер. — Собирайтесь, я развезу вас по домам. — Я сегодня сам, — сообщил я, натягивая кожаную куртку. Руки слегка подрагивали после бешеной игры на гитаре. — Всем пока! Я видел, что Люси хотела последовать за мной, но Гажил вовремя отвлек ее каким-то вопросом. Возможно, их забота не так уж утомительна, и порой бывает очень даже полезной. Свежий вечерний воздух приятно охладил голову, и я неспешно двинулся в сторону дома, запихнув руки в карманы светлых джинсов. Всюду кипела жизнь, и несмотря на то, что недавно шел дождь, на улицах города было много молодежи. Кто-то гулял целыми толпами, периодически встречались влюбленные парочки, которых я старался не замечать. Скоро Люси и чертов Фулбастер пополнят их ряды. Я горестно усмехнулся. Совсем не круто. Может мне тоже начать встречаться с кем-то, глядишь и удастся со временем заполнить пустоту, которую выжгла собой Люси. Буквально сегодня со мной флиртовала одна миловидная девушка, с которой потом так некстати произошел «несчастный» случай. А я как дурак все грезил о Люси. Ей удалось меня удивить своим проявлением собственнических чувств. Но больше я не позволю себе обманываться. Еще вчера я бы подумал, что это была ревность, но теперь понимаю — старый, добрый эгоизм. Люси, больше я не позволю тебе играть моими чувствами. А завтра я найду эту девушку и приглашу на свидание. В нашу студию.

***

Апатично глядя на доску, я усилием воли пытался проглотить зевок, что мне не удалось. Учитель алгебры недовольно поднял бровь и незамедлительно вызвал меня к доске. Просто чудесно. Прошлый урок я благополучно прогулял, потому что совсем потерял голову от беспокойства за Люси. Стоя у доски я получил порцию нравоучений и позора, но при этом старался выглядеть как можно непринужденнее. Когда я случайно зевнул (снова), учитель разразился такой длинной тирадой, что лишь звонок с урока смог привести его в чувство. В итоге он пригрозил тем, что никогда меня не аттестует по своему предмету и оставит на второй год. Да и ладно. Зато буду подальше от Люси. А то вон как она на меня подозрительно уставилась. Ну что ей опять не нравится? У нее теперь все хорошо с Фулбастером, разве не должна она прыгать от счастья и восторга? Если честно, сейчас меня больше всего напрягало мое состояние. Ощущение ломоты во всем теле и странная слабость пугали. Не стоило все же мне вчера шляться по улице в такую погоду чуть ли не до ночи. Не хватало заболеть перед возможно одним из самых важных дней в жизни. — Нацу! Я намеренно проигнорировал Люси и выбежал из класса вместе с толпой одноклассников. Я должен найти ту девушку как можно скорее. Пока я еще не готов сдаваться на милость Люси, хотя вчера руки не раз тянулись к мобильнику, чтобы написать сообщение. В итоге я чуть не расфигачил ни в чем не повинный гаджет об стену. Будет ли общаться со мной кто-либо, когда станет ясно какой я псих? Наконец я нашел ее. Черт. Не помню ее имени. — Привет, — широко улыбнулся я. Девушка удивленно моргнула, окружающие ее подружки противно захихикали. Я едва удержался, чтобы не закатить глаза. Глупые курицы. — П-привет, — девушка улыбнулась мне в ответ, хлопая пышными ресницами. — Эм, Лисанна, мы подождем тебя внизу, — весело сказали ее подруги и удалились, бросая на нас многозначительные взгляды. Правильно, валите уже. — Ты что-то хотел? — спросила у меня Лисанна. Как удачно вышло. Теперь я знаю ее имя. Я внимательно осмотрел ее с головы до ног. Она была ниже меня ростом (что, безусловно, не могло не радовать), тоненькая и хрупкая, с пухлыми губами и пепельным карэ. Вполне мне подходит. И плевать, что все во мне кричит: «Не то!». — Да. Не хочешь встретиться со мной? — Хочу, — она покраснела, как маков цвет и отвела взгляд. Сама невинность. — Тогда в субботу. В три на центральной площади. Ощущение, что наблюдаю картину со стороны. Будто не я сейчас беру ее телефон в руки и записываю свой номер телефона в ее список контактов. Будто не я отдаю его назад, при этом как бы невзначай касаясь ее ладони кончиками пальцев и заставляя краснеть еще больше. Все это происходит не со мной, а с кем-то другим. И его я не знаю. Я развернулся и направился в класс за своей сумкой. Пора в студию, и сегодня мы видимо там и заночуем. Если мне вообще удастся заснуть этой ночью. Адреналин уже зашкаливал, хотя выступление будет только завтра вечером. Завтра я встречу того, кем восхищаюсь и, если удастся, спрошу пару советов. Это будет невероятный опыт. Пребывая в столь возвышенном расположении духа, я не сразу заметил Люси. Она сидела за своей партой и выглядела, как в воду опущенной. Волнуется перед выступлением? Или чертов Грей снова что-то выкинул? Так. Стоп. А мое какое дело? Но я же все еще ее друг и должен проявить хоть какое-то участие. Так я себя оправдывал, когда садился на корточки перед девушкой моей мечты и пытался заглянуть ей в глаза. — Люси? Что случилось? — осторожно спросил я. Она не откликалась. Плохо. Все прекрасно были осведомлены, чем грозило ее такое состояние. Все же когда-нибудь я убью этого глупого отморозка. Ведь Люси определенно огорчена из-за него. Больше ничто не могло довести ее до такого состояния. — Люси… — я протянул руку, чтобы коснуться ее лица, но тут же одернул. Нельзя. Вдруг она ожила. Ее стул издал противный звук, скользя по полу железными ножками, и в итоге опрокинулся. А в следующий момент я больно ударился головой о соседнюю парту, так как Люси припечаталась ко мне всем телом. Ее руки обхватили мою шею в удушающих объятиях, коленями она сжимала мои бедра, словно тисками. И плакала. Ситуация патовая. Вмиг мое тело отреагировало так, как лучше бы ему не реагировать и мне оставалось надеяться, что Люси этого не заметила. — Что ты делаешь? — прохрипел я, силясь вдохнуть хоть немного воздуха. — Почему плачешь? Я рефлекторно обнял ее дрожащее тело руками и стал успокаивающе поглаживать по спине. Понимал, что в таком состоянии от нее ничего не добиться, но место и время для своей истерики Люси выбрала неудачное. Если нас кто-нибудь застанет в такой позе, то могут неправильно понять. Но если честно, я не мог сам себе объяснить, что, собственно, сейчас происходит. Люси была так близко, как никогда. Несмотря на некую излишнюю откровенность, я ощущал необъяснимое единство, растворяясь в близости, которую дарила мне эта девушка. Пусть лишь на мгновение. Сейчас она в моих объятиях и ничто уже не имело значения. Где-то на задворках сознания я понимал, что буду об этом жалеть, особенно, когда все закончится. Но я отбросил все сомнения и отдался ощущениям целиком и полностью. Я твой, Люси. Услышь меня! Но она не слышала, погруженная в свои переживания. Рубашка уже была насквозь мокрая в том месте, куда ее большие глаза роняли горячие слезы. В эту секунду я был готов перевернуть весь мир, лишь бы она больше никогда так горько не плакала. Что мне сделать? Достать ей Грея из-под земли и преподнести на блюдечке? Хорошо. Я сделаю все, что угодно. — Люси, — прошептал я и пошевелил затекшей ногой. — Чем мне тебе помочь? Если хочешь, я поговорю с ним. Она отрицательно помотала головой. — Тогда что мне сделать? — в отчаянье спросил я. Сил выносить ее страдания больше не было. Хотелось убежать, не видеть их и не слышать. — Нацу, — надломлено сказала Люси. — Нацу… Она подняла на меня свои покрасневшие глаза. Нас разделяли каких-то пара сантиметров, что наше дыхание смешивалось между собой, превращаясь в одно. Я мог разглядеть каждую ресничку и прекрасный витиеватый узор ее карих глаз. Мозг онемел. И время застыло, когда ее губы легко мазнули по моим губам. Она явно не знала, что делать и невинно водила чуть приоткрытым ртом по моей щеке, виску, задевая нос и губы, пока я не решил прекратить эту пытку притянув ее к себе и впившись в ее губы жадным, долгожданным поцелуем. Ровно год прошел с тех пор, как я пробовал ее на вкус. Уже и позабыл как это крышесносно. Губы Люси были чертовски приятными и нежными. И пусть она делала это неумело, но от этого поцелуй был не менее прекрасным. Я прижал ее еще крепче, упиваясь ей и растворяясь в ощущениях. До безумия хотелось большего. Ощутить мягкость ее кожи, вкус. Проникнуть в нее так же глубоко, как она проникла в меня. Я уже не мог остановиться и прекратить то, о чем она явно будет жалеть. Не мог и не хотел. Жадно втянул в рот ее нижнюю губу, вызвав тихий стон. Да, Люси, стони от моих ласк. Твой Фулбастер заставлял хоть раз испытывать подобные ощущения? В наш поцелуй ворвался резкий звук, и я проклял все на свете, когда Люси испуганно отпрянула. — Нацу, я… — она изумленно смотрела на меня, все еще сидя на моих коленях. — Я…Что… Ну все. Это конец. Конец нашей дружбе и нашей группе. Ведь теперь она точно выполнит свое обещание и уйдет. Дурак. Зачем накинулся на нее, словно животное? Особенно, когда она морально подавлена. Выглядело так, будто я воспользовался моментом, как последняя сволочь. Ничему меня жизнь не учит! Первый и последний такой порыв год назад чуть не привел к фатальному исходу. Дурак! Зарекся же тогда никогда не прикасаться к ней. — Люси, прости! Я не хотел, — отчаянно воскликнул я. — Только не уходи из группы, пожалуйста. Я больше никогда не позволю себе совершить нечто подобное. — Замолчи! — закричала она и зажала уши руками. Она меня теперь ненавидит. Когда же я научусь держать себя в руках? — Люси, поверь, — сказал я серьезно, убирая ее руки. — Я обещаю, что больше никогда тебя не поцелую. И не прикоснусь. Это все было ошибкой. Я козел. Можешь меня ударить, если от этого тебе станет легче. И она ударила. Звук звонкой пощечины разлетелся по пустому классу. — Доволен? — грозно спросила она, сверкая глазами. Волна гнева всколыхнулась во мне. Какого черта я должен быть доволен? В конце концов, это она хотела поцелуя. Это она прилипла ко мне минутой ранее и терлась об меня, словно змея. Чего она ожидала после таких действий? — Знаешь, Люси, — начал я, впервые в жизни позволив себе посмотреть на нее с нескрываемой злобой в глазах, — может быть ты меня уже давно за парня не считаешь, но все же я парень, а не твоя подружка. И если не хочешь, чтобы подобное повторилось, советую тебе изменить свое поведение. А еще разобраться в себе и своих чувствах. С этими словами я поднял с пола свою сумку и вышел из класса, громко хлопнув дверью.