***
В его руках документы в единственной копии. Остальные сожжены. По правде, от этого тоже стоит избавиться. Он ведь за этим здесь? Но что-то мешает, напоминает. На бумажке красуется имя "Брок" и почти в самом конце листа — "Гаптофобия". Слово, режущее слух, пропечатано там лишь из-за беспечности Рамлоу. Узнай он эту неприятную деталь психологии до той самой миссии, все бы так и остались в неведенье. Ну, Романофф прознала бы точно, но хотелось бы оставить это личным, а не достоянием статистов и начальников. Броку всегда казалось, что люди ничего не понимают в личном пространстве. Все они слишком стараются вжаться в него, особенно во время секса. Перепихи казались однообразными, но в этом лишь его вина. Брок всегда принимал те позы, в которых больше шансов, что тебе не вцепятся зубами в шею или ногтями в спину. До невозможности противно, когда следишь за каждой мелочью, не позволяя себе расслабиться. Он считал это нормальным и думает так до сих пор. Проработав в Гидре не один год, он часто попадал под облучения. Чаще, конечно, в защитке. Но случались форс-мажоры. В один прекрасный день он очнулся в медблоке базы повернутых нацистов и понял, что жизнь превратилась в ад. Нет, он все также выполнял работу наемника, не задавал лишних вопросов и не имел обостренной нравственности. Но тело бунтовало. Кожа теперь ощущала ВСЕ, так что пришлось сокращать любые контакты с людьми до минимума. Команда принимала это за ПТСР и экзотические тараканы в голове. Он и не разубеждал их. Но руки до сих пор затянуты в плотные перчатки с дырками на подушечках пальцев. Единственная стена от слишком уж тактильных людей, что он мог себе позволить. —Ты в норме? Голос заставил неаккуратно свернуть бумажку и запихать ее под воду. —Да. Брок остро глянул на Барнса, топтавшегося у двери. Не подходит, смотрит остро, но уже давно выучил командирское поведение. Это было глупо, пока Рамлоу не выяснил закономерность. У него начинает болеть голова, если слишком долго пожимает кому-то руку (шершавые ладони, мозоли, порез от бумаги, нестриженые ногти, влажные манжеты, мятая рубашка — все это можно понять меньше, чем за минуту "подержаться за ручки"). Его подташнивало, когда он просто ложился рядом с кем-то в кровать ( простыни елозят, матрас в катышках, чужая кожа распаренная, волосы сальные. Мерзко). Ему хотелось по-звериному рычать и лягаться, когда кто-то хотел приобнять его за плечи. Все хлопки по спине он не возвращал с утроенной силой лишь потому, что морда наверняка в мелких прыщах и волосах. Он никогда не был брезгливым, но прикосновения вымораживали, заставляли скрипеть зубами. Но не от Барнса. Тот был... Нормальным. Не с сухой и не с потной кожей, волосы не похожи на сено или пух, даже когда их не мыли неделями, на одежде нет ни единой ниточки или катышка. Все идеально, не хотелось сломать что-то от собственного бессилия. Его это изначально и привлекло. Стало интересно, каково будет, если позволить себе зайти чуть дальше. Получилось далеко не сразу, сначала был Зимний, к которому не хотелось подбираться ближе, трогать, касаться. Но от Кэпа Барнсу передались нешуточное упрямство и взгляд, дающий ускоряющего пинка. Ах, да. Роджерс. После начала ада с ним Броку удалось побить личный рекорд — пять минут "подержаться за ручки". Их отвлекли, рукопожатие осталось. Странно, но после этого даже в носу не кололо от давления. Вообще ничего. Может, это особенность всех суперсолдат. Но каков бы не был его интерес, самое долгое из того, что было дальше — ободряющий хлопок по спине. Ну, еще пинок под ребра в лифте. —Тебе не свойственно витать в облаках. —А тебе — проявлять беспокойство перед посторонними, — огрызнулся Рамлоу. Но быстро остыл, Барнс знает, что иногда может накатывать паника и скрипящий ужас. В такие моменты стоит держать кого-то рядом. Место встречи все время разное. В этот раз — отель "Де Рио", его держала пара из Бразилии. От чего-то Барнс решил, что уместно будет скалой загораживать Брока от туристов и пытаться схватить за грубую ткань перчаток, чтобы притянуть к себе. —Мне не стоит говорить, что ты сегодня нервный? — он осторожно подошел к Броку, который опирался о пожелтевшую раковину. Ей осталось недолго, но трещин еще не было, острые края не впивались в кожу.— Не буду. Плавные массажные движения по спине заставляли не отбить оппоненту почки, а прильнуть спиной к широкой груди. Собственное сердце не решало выпрыгнуть из груди, что навевало мысли о шаманстве Барнса, не иначе он мог позволить себе ткнуться носом между лопаток. —Не в настроение общаться? Проблемы? —Это решаемо, — Брок не стал рассказывать. Не сегодня. Он еще не проверил инфу, с таким не стоит спешить. —Хорошо, — и отступил. Спину обдало холодом без личной живой печки. Кожу защекотало, уютная толстовка стала казаться колючим кактусом. Ну вот, теперь Барнс должен купить ему новую кофту. —Я расскажу, когда сам осмыслю это. Баки улыбнулся уголком губ и, обхватив ладонь, мягко прошелся нагретыми от перчатки металлическими пальцами по подушечкам чужих через дырки в перчатках. С тихим треском расстегнул ремешки на липучках, стянул перчатку и ткнулся губами в раскрытую ладонь, что-то шепча. Они исключения друг для друга. Барнс рядом с Броком теплеет, показывает эмоции, его самооценка взлетает с 0 до "король вечеринки" от одного взгляда. Рамлоу позволяет Баки трогать себя, им обоим это нравится. Самое сокровенное — снять перчатки, касаться небритых, но неколючих щек голыми руками. Они оба исчезают бесследно со всех мест встречи, но помнят прикосновения еще очень-очень долго.***
Стив царапнул ногтями зудящие скулы. Неухоженная щетина и пару дней в навороченной маске сделали раздражительными его самого и кожу. Глаза сами собой закрывались, но он не мог позволить себе сон. Слишком опасно, да и до завершения оставалось совсем немного, он сможет продержаться. Елена... Вторая должна успеть разрушить изнутри всю базу данных за оставшиеся часы. Уничтожить то, что не позволяет ближним странам накинуть на Хетстию удавку. Его задача — затеряться в рядах отряда, гордо провозглашенного армией. И следить, по нужде устранить проблему. Не обращать внимание на усталость и сон. Все казалось невероятно просто. Обычно, это означало что-то плохое. Третий страховал их на расстоянии, неожиданностей быть не должно. Фрэнк Касл — надежный, ему можно доверять, хоть и его моральный кодекс, по мнению Стива, хромает на обе ноги. Единственная проблема — Шестой. Они все зовут его Шестым, хоть он и не относится к их призрачной шайке. Брок Рамлоу во плоти, великий и ужасный. Единственный, кроме Стива, кто самостоятельно имитировал свою смерть. Он был первым, но Роджерс узнал об этом относительно недавно. Все было очень сложно, таковым и остается сейчас. Стив не хотел бросать Баки одного. С ним, конечно, был Сэм и остальная команда, но это не то. Баки, после всего произошедшего, заслуживает счастья и поддержки, пусть и отрицает это. Весь взвинчивается, строит отчужденного, холодного, не показывая свои переживания. Многие забывают, что он живой человек, нуждающийся в опоре, как бы банально и ванильно это не звучало. В один момент Роджерс узнал о Броке. Тот, оказывается, живее всех живых. Состоянию его здоровья можно еще позавидовать, а винить в этом следует ведьм, во всем всегда виноваты они. Стиву жутко хотелось исправить пунктик "жив-здоров", раструбить об этом всей стране, чтобы тот не мог и дальше притворяться мертвецом, чтобы оказался вконец за решеткой. Но кое-что заметил. Взгляды, которые эти двое бросают друг на друга, обжигающие невольных зрителей. Едва уловимые прикосновения где-то под столом. Как один закрывает другого от навязчивых людишек. Как стараются подкормить друг друга чем-то вкусным в забегаловках для гастритников, где на них не обращают внимания. Да, он следил. И не жалел. Ведь это позволило ему провернуть то, что хотелось уже очень давно. То, в чем нуждались многие. Стив понял, что ему не удастся достичь желаемого путем, которым он шел раньше. Может, Альтрон был прав, мирной жизнью Роджерс никогда не заживет, но может помочь в этом другим. Уйти в подполье, сгинуть из мира, пропасть с радаров — заманчивый вариант. У Баки есть, кто о нем позаботится. Кто-то (Стив) должен позаботиться о других. Мстители бывали связаны по рукам и ногам, сейчас и подавно. То, что от них осталось. А призраки — свободны. —К отходу! — резкий выкрик командира "армии" вывел Стива из воспоминаний. Противников не так много, их козырь — уже обезвреженные призраками бомбы. За это спасибо Четвертому с чернильной зубастой головой, любящей шоколад, куриц и мозги. Лишь бы Брок не появился. Тогда придется выдать себя, увести его с шахматной доски, чтобы не пришибло падающем королем. Он ведь дорог Баки. И не известно, что с ним станет, когда правда о его "смерти" всплывет. Стив подобрался, вновь надел маску, проверил наушник с чирикающей Пятой и побежал за отрядом. Имитируя свои смерти, становясь призраками, они могут сделать куда больше, чем живые. Они могут менять историю, но вместо этого предпочитают спасать жизни.***
—Барнс, мать твою, глаза разуй! — Брок громко шипел в наушник, яростно пробиваясь сквозь толпу. Но это ничего не дало. Баки быстро ретировался на свою точку, поправляя наушник на броковской чистоте. К ней Рамлоу уже подойти не может, чтобы дать нагоняй за нарушение плана. Вот же угораздило, новый ЩИТ решил поразвлечься, подстегнуть оставшихся Мстителей. Мол, сидят на месте, ничего не решают, уже как пару лет баюкают старые раны. Хоть такая политика Барнсу не нравилась от слова совсем, деваться некуда — не хотел бросать Сэма в этом поехавшем мире. Они в чертовой Хетстии. Мелкое государство, подобно мухе, нервирует всех сильных мира сего. Чем-то смахивает на Северную Корею, разве что тирания с более жестокими правилами. Скажем так, правительство о демографии там не заботится, но обожает кровавые представления. Долгое время США отказывались вмешиваться, рядом как-никак Россия, подумают на свой счет. Но что-то изменилось. Отряд закинули в гущу событий, не разберешь, где кто. —Здесь что-то не так и ты это знаешь, — вновь зашипел наушник голосом Брока. — Но прошу, просто не суйся. Знаешь, сколько у меня ушло времени, чтобы заставить этих идиотов выставить именно такое время в плане? Нам нужно выждать, кое-что должно произойти до того, как мы нападем. Дело грозило международным конфликтом. Сначала все хотели сделать незаметно — прилетели, пробрались, разрушили, убрались с места преступления. Но руководству это показалось невозможным. Напади они сейчас — страны вокруг закивают в согласии с Хетстией, чтобы не навлечь беду на себя. Государство мелкое, но злющее, да еще с мощными ракетами. Нужно выждать, пока призраки разберутся с файлами и системами. Но Барнс об этом не знает, может натворить дел, увидев лучшее решение для отряда. А этого никак нельзя допустить, нужно его отвлечь. —Помнишь, я кое...— в ухе раздался мерзкий писк, но тут же прекратился. — Помнишь, в "Де Рио" я решил не говорить тебе? Роджерс жив. Барнс забыл, что должен был убраться за дымоход, чтобы не отсвечивать. Пришел в себя, когда уже отскочил в сторону, прячась за толстой кирпичной кладкой и мешками, набитыми песком. —Что? Да, самый оригинальный ответ. Но на большее он не способен. В голове с мерзким скрипом двигались шестеренки, а нужно было еще успевать прятаться. —Роджерс жив. Он подстроил свою драму с решением остаться у Картер в объятьях, тот старик, щит... Он долго все продумывал, никто не заметил. Голос Брока был запыхавшимся, с частыми рваными вдохами. Учитывая его физподготовку, он вляпался. Но если находит время болтать, все не так серьезно, расценил Барнс. —Зачем? —Блядь, да я откуда знаю? — он сорвался на гневное шипение, не хотелось отвечать, когда нужно было думать, как просочиться в черту города. Когда у Барнса был такой голос. — Прости. Не знаю. Сам спросишь потом. Когда прилетим обратно. И отключился. Хотя, по глухим ударам, просто раздавил наушник. "Хорошо, если заберет. Зачистка может найти и заинтересоваться," — он старался думать о Броке, лишь бы Стив не въедался в его мысли.***
Все, как в тех самых мелодрамах, на которые засматриваются, когда в жизни совсем все херово. На фоне мелькает закат, солнце так и норовит ослепить, двое стоят друг напротив друга, прячась от взглядов за одноэтажной постройкой. —Что ты тут делаешь? —Роджерс, не тупи, тебя нужно обработать как минимум. Да, весь этот фокус с сывороткой, но сомневаюсь, что ты хочешь бороться с заражением или истощением, — соврал Рамлоу. Ну, технически, он не врал. Стив действительно выглядит хреново, не помешало бы отлежаться денек даже его суперорганизму. Все немного пошло не по плану. Если Брок правильно понял, разлад на корабле, капитана выкинули за борт. Но правды он тоже не сказал. Барнс не должен видеть Роджерса, иначе сорвется. Просто прилипнет без возможности отодрать, наорет, надерет зад и разобьет лицо или заставит рассказать все, что уместилось в несчастные пару лет — не лучшие варианты для того, чтобы разгрести все дерьмо вокруг. Лучше в штатах, где претензий к ним будет меньше, а шансов сохранить статус мертвого — больше. Или в Канаде. В идеале — в другом мире, но что имеем. —Сам не лучше выглядишь. —Оскорбляешь до глубины души, — он съязвил, но без энтузиазма. Брок и правда потрепался. Одежда, которая должна защищать от осколков, ножей и кислоты, порвалась в нескольких местах, на ботинки он смотреть боялся, но зато знал, что на лице гремучая смесь из крови, грязи и еще чего-то непонятного. Вишенкой на торте была штукатурка на волосах. Именно ее, тяжело вздохнув, стряхнул Роджерс. Брок думал, тот замахнулся, чтобы своей огромной лапищей снести ему голову, чтоб тот не мучался. Спасибо уже знакомому аду, все тело горело от переизбытка ощущений. Хорошо, что зуд пропадал в бою. Драки вообще были целебной штукой, даже головная боль мигом слетала, хотя отходняк раза в два хуже бывает. Но Стив, прихрамывая, отошел к деревянным коробкам, чтобы усесться на них. Не удивительно, не знал же ничего. Ну, Брок подозревает, что тот ничего не знает, путем мощных ухищрений, шантажа и подкупа к 2012 Рамлоу удалось заменить одну фобию на другую, менее значимую в жизни. Из многочисленных карманов на груди Роджерс выудил ампулы перекиси. Это до боли в животе смешно, но все, что они имели. —Уже передумал? — в голосе слышалась злость, но даже взгляд Стива говорил о безопасности нахождения рядом с ним. Но это, знаете, как к дикому, но сытому тигру подходить — и цапнуть может, и выпросить еще чего-нибудь. Все еще опасаясь за себя, Брок подошел ближе и помог сдернуть прилипшую к ноге ткань. Со всем остальным можно разобраться позже, сейчас нужно сделать шину на ногу. Зная регенерацию Кэпа, он рискует стать кривоногим. —Ты меня боишься? От этого вопроса Брок дернулся, отломанный от двери косяк с треском врезался в стену. Да, нервы уже с этими суперами ни к черту. —Прости, — быстро брякнул Стив. В чем-то он не изменился. — Ты стараешься меня не касаться, шею все время прижимаешь, будто ждешь удара. Со спиной все понятно, я тоже не часто отворачиваюсь от почти незнакомцев. —Это другое, ясно? — огрызнулся Брок, потуже затягивая лохмотья на палках по бокам от ноги. —Ладно. Стив спорить не стал, тяжело поднялся, подхватывая осточертевшую маску. Сейчас ее некуда было деть, но оставлять тоже нельзя. Связанных и убитых солдат должно быть столько же, сколько масок. Рамлоу заметил это. —Привычки призраков? — он криво усмехнулся, отобрал маску и почти насильно заставил Роджерса, который в благодарность промолчал, опереться на него и закинуть руку на плечо. Это было... Странно. Странно ощущать блаженную тишину от кого-то, кто не Барнс. Под неудобной одеждой кожа все еще зудела, но от руки Стива лишь легкая тяжесть и ничего более. Стив краем глаза заметил, как Рамлоу еле заметно улыбается с блестящими глазами.***
—Роджерс, у тебя ебанутая семейка, под стать тебе! — нервно заорал Брок. Руки плотно сжимали Кольт. Он первый попался под руки, следовало взять Беретту, но пальцы сами обхватили то, что холоднее. Его личное проклятье ненавидело любое повышение температур, но Брок нещадно мучил себя, соглашаясь даже месяцами отсиживаться в пустыне. —Ого, кто-то недавно заявлял, что у него нет семьи, — с наигранной незаинтересованностью заметила Белова. —Вторая?— Стив услышал знакомый голос и выглянул из кухни. Весь всклоченный, с синяками под глазами и огромной гематомой на руке (а пару часов назад это был страшный вывих), он все равно выглядел слишком хорошо. —Мы не знакомились заново? Вроде, это было до твоего побега. —Побега? — Стив возмущенно встрепенулся, появился полностью и приблизился к Елене. —Ну началось...— Брок раздраженно откинул пистолет на тумбу, поднял, засунул за пояс и отошел к стене. Стоит заметить, Стив закрыл собой весь обзор для Беловой, а сам Брок мог видеть лишь как ее пальцы постукивают по подлокотнику дивана. Этого стоило ожидать, но Рамлоу наивно надеялся, что они успеют добраться до Нью-Йорка. Самолет они бросили в старом ангаре в Аризоне поздней ночью прошлого дня, а к утру этого, через день бесконечной чехарды с машинами, были уже в Далласе. Брок искренне себя уверял, Роджерс ему нужен лишь потому, чтобы тот принял на себя весь удар гнева великого и могучего Зимнего. Да-да, все дело в этом, а не в мальчишеском интересе, что жег изнутри. —Ну да. Знаешь, бросил нас бедненьких среди гор и злющих военных, выбирайтесь сами...— со своим привычным насмешливым тоном продолжила Белова. Или как там ее подзывает Стив. —У вас были все пути отхода, вы о них знали. Что ты вообще здесь делаешь? Вы должны быть в Торонто. —Ну не бросим же мы Первого, кто будет нам еду доставать, — фальшиво расстроенный голос раздался со стороны окна. Брок резко подобрался и отпрыгнул в сторону, не знал говорящего. Но Стив даже не дернулся, услышал еще на подходе, наверное. Также, как слышал голос Пятой в наушнике. Ее шепот отдавал команды Третьему, занимающему снайперскую точку. —Хорошо. Что все вы здесь делаете? — Стив состроил самую недовольно- возмущенную мину из всего своего богатого арсенала. —Семейный ужин. Шестой, не хочешь спагетти? У вас совсем ничего нет, пришлось стащить у парочки номером ниже, — Белова не пойми откуда выудила кастрюльку, помахивая ей. Но Брок знал, что он не успеет дернуться, как будет красоваться с дыркой во лбу. Или она просто переломит ему гортань этой самой кастрюлькой с розочками. Придумает, как. В общем, лучше не задавать вопрос. Стив снова подвинулся вбок, лишая Брока обзора. Он его что, загораживает? —Вы не должны были приходить. —А я не должен был жрать командира армии, — Брок мог подтвердить под присягой, что у парня возле окна из плеча отросла вторая голова. И сказала эту фразу. —Есть правило, нельзя их нарушать, — Стив все стоял на своем. —Нельзя называть своих имен, но я вот Елена, тот парень Эдди. Знакомиться в третий раз будем? —Роджерс, мне кажется, твой очередной ребенок хочет познакомить меня со свинцом, — нервно поглядывая на окно, вклинился Брок. Он непроизвольно сильнее вжался спиной в угол, чувствуя острые шипы шпаклевки. Кажется, он не сможет носить прилегающую одежду еще пару дней. Суперы должны обеспечить его пожизненным запасом гардероба. —Фрэнк, давай, уходи, — отобрав у Беловой наушник, попросил Стив. Он стал выглядеть еще более уставшим, будто хотел, чтобы все это кончилось. Или спать. Когда он спал в последний раз? Брок определенно не должен спрашивать себя о таком. Он тряхнул головой, отгоняя мысли. Сейчас его главная проблема — весьма назойливые мертвецы. —И все же... —Зачем приперлись? — оторвавшись от стены, Брок перебил Стива и скрестил руки, чтобы выглядеть внушительнее. —Забрать Первого, — просто ответил... Эдди, да? —Может, еще бантик на зад прилепить? —Лучше пулю себе в рот, но и так сойдет. —А вы, я смотрю, без своей мамки совсем никуда? Беспомощ... —Так, все! — Стив поднял руки, привлекая внимание. — Хватит. Он устало выдохнул, потер красные глаза и плюхнулся всем своим медвежьем весом рядом с Беловой. —Спасибо, оценил, но не надо. Отправляйтесь в Торонто. Эдди хотел возразить, но на него шикнула Пятая. Из наушника. Брок и забыл, что их слышат как минимум еще два человека. —Вот так просто? —Вот так просто. У меня свои...— Стив оглянулся на Брока, — дела. —И что дальше? — через секунду после ответа вмешался тот, что с чернильной страшилой из плеча. —Я сам вас найду. Также, как и в самом начале. Стив улыбнулся краешком губ и на каплю стал похож на самого себя. Брок же с усмешкой стоял у прохода в ванну, наблюдая, как призраки исчезают. —И что это было? — он подал голос, когда все ушли. —Кажется, они хотели извиниться? —Ты не уверен? Разве это не похоже на слезные мольбы и обнимашки? Мне казалось, они стали тебе ближе твоего Баки. —Моего? — Стив наклонил голову вбок, пряди волос упали на глаза, что озорно блестели, будто не он только что изображал тяжело больного. — Мне казалось, он твой. —Он свой собственный, — коротко и банально ответил Брок, скрываясь за дверьми ванны. Интересно, какие были бы наощупь пряди Роджерса? Как у Барнса или нет?***
—"Де Рио", завтра, — и повесил трубку. Стив внимательно наблюдал за Броком, оставляющим сообщение на голосовую почту. С каждой секундой его брови ползли вверх, не скрывая, что тот сделал открытие для себя. —Ты не любишь прикасаться к вещам? Брок замер. Его спина вдруг стала казаться больше, а плечи сурово натянулись в плотной укороченной худи, едва закрывавшей пояс штанов. Стив заметил, что та ему очень шла, несмотря на внушительную комплекцию. Удивительно, как ему одинаково хорошо подходили совершенно разные стили. —А ты избавился от своих деток и решил корпеть надо мной? — огрызнулся тот, быстро уходя от старенькой телефонной будки Джерси-Сити вдоль бутика. Стив поспешил за ним, обдумывая все, что увидел за последние дни. Брок цеплял на себя толстые, не по погоде теплые вещи. Телефон он держал двумя пальцами, опирая его на ладонь, не прижимая к лицу, на небольшом, но расстоянии. Его руки часто находились в карманах, если вокруг не было людей. В магазинах, кафе он держал их сомкнутыми за спиной, загородом или в мотелях цеплял перчатки. Никогда не брал чеки, что нельзя было допускать в жизни мертвеца (Стив недовольно хмурился, забирал их все, если был рядом). Скорее всего, было что-то весомее шанса быть раскрытым. Невольно все эти вещи наводили Роджерса на мысли, что Рамлоу просто избегает контакта со всем его окружающим. Но у этой теории были парадоксы. Во-первых, когда они еще работали вместе, Рамлоу с охотою брал в руки оружие, опирался руками о борт джета, любил спарринги. Но это могло объяснить, что нелюбовь касаний возникла у Брока позже этой даты. Во-вторых, только сегодня утром Рамлоу хватал Стива за руку, толкая вперед, чтобы тот распихал толпу для прохода. Вчера он сжимал его оголенное в футболке плече, опираясь, пока поправлял сапоги. Мало, но довольно обыденно. Что-то здесь не так. Может, он и ошибся. Тогда почему Брок так странно реагировал?***
Всем знакомо ощущение перед моментом Х, которое мы нещадно оттягивали, не желая даже думать об этом. Стив пытается доказать себе, что не прячется. Но врать получается плохо — без особого настроения он редко принимает душ дольше 20 минут, чаще это время сокращается вдвое. Он не знал, зачем торчит в ванной уже битый час. Просто слушал шаги, голоса, какую-то возню. Рамлоу ему ничего не говорил, но и так все ясно. Брок бы не стал помогать ему замести следы, исчезнуть, если бы не имел своих домыслов. А зачем он ему, если не Баки показать, словно щеночка на выставке? Хотел бы раскрытия — оставил бы в Хетстии. —Ты суперсолдат, Стив, и не такое переживал... — с очень ободряющим напутствующим бормотанием он вышел в гостиную, накинув на плечи полотенце. Сминая в руках края футболки, Стив успел заметить, как что-то темное врезалось в стену, замельтешило и надвинулось прямо на него. Это выглядело бы смешно, если Стиву не было так страшно. И если бы Рамлоу проявлял меньше интереса к происходящему. Он с незнакомой ранее искоркой наблюдал, как Баки огромным и злым котом валит Стива на пол и утыкается ему куда-то в шею. Злобно что-то бормочет, совсем слабо пытаясь ударить под ребрами и по почкам. Но руки предательски не хотят сжиматься в кулаки, а вместо грозного крика из рта вырывается сорванный шепот. —Мудак звездно-полосатый ты, Стиви, — оторвавшись от Роджерса, зашипел Барнс. Понабрался от одних командиров. Ему физически необходимо было дотронуться, удостоверится, что вот он — настоящий. Стукнул раскрытой ладонью в плечо, сжал бока бедрами, пальцами левой руки невесомо прошелся по скулам. Брок смотрел, а пальцы в перчатках подрагивали. Руки хотелось спрятать за спину, чтобы те не тянулись к суперам. До жгучих пятен на коже хотелось потрогать также, как Барнс. Почувствовать то же, что и он. Но остался на месте. —Хватит облегчать уборщикам работу, поднимайте задницы с пола, — не сбегая, а стратегически удаляясь, скомандовал Брок. Он пошарил на скудной кухне в молочно-кофейных оттенках с дырами кирпича в стенах. Владельцы пожимали плечами и говорил, мол, так сейчас модно, лофт и все дела. К таким дырам всегда очень приятно прижиматься. Гладкая шероховатость не раздражает, не щекочет кожу, а успокаивает. Рамлоу быстро пришел в себя (командир он или кто? Уже нет, но все же), отлип от стены, схватил огромный пузатый графин лимонада и потащил его в гостиную. Потолок немного давил из-за темно-коричневого цвета, но на этот раз все внимание украли Роджерс с Барнсом. Они, немного нахохлившись, сидели по разные стороны дивана, пытаясь врасти в обивку. —Хоть утопитесь, но там еще два таких, — показательно громко поставил графин на столешницу, — пока все не выпьете, никто отсюда не выйдет. Стив с неприкрытой злобой глянул на сахарно-кислого монстра в руках Брока, но смирился. Даже для них три захода лимонада от жены хозяина отеля — кошмар во плоти. Вчера Роджерс прошел посвящение — художественно выплюнул на стену. Кажется, так делали все постояльцы. —Будто есть о чем трещать, — Барнс тоже не рад был перспективе, но куда деваться. — Действительно, такое каждый день происходит. Вот вчера Наташа заглядывала. Брок тяжело засопел, его взгляд обещал к концу разговора пристрелить кого-нибудь из них, если продолжат в том же духе. Перед ним стояло множество задач. Доказать Стиву, что ему не стоит удалять себя из идеальной картинки мира, заставить Баки не рубить с плеча. Было бы не плохо еще вклиниться между ними, дотронуться, почувствовать хоть немного спокойствия. Все будет. На это есть целых три графина.***
Стив очень понравился чудесной изобретательнице лимонада. Та умилялась, но показывала это весьма странно. Поила его чаем, а не своим варевом, угощала странными цветастыми фруктами. В общем, приписала габаритного мужика себе во внуки. Первое время Брок боялся, что Стива узнают, они ведь все еще в Нью-Йорке. Но люди удивительно слепы. Стив мало того, что изменился внешне (волосы потемнели, на щеках часто красовалась щетина, несходящие, но усердно скрываемые синяки под глазами), но вел себя как-то иначе, изменилась манера общения. Не то, что бразильянка, через слово понимающая английский, даже Рамлоу его не узнавал. Они не были близко знакомы. Но Роджерс раньше казался... другим. Импульсивным, будто не обдумывал свои действия, а на самом деле — осторожен со словами, действиями. Если Брок просит подать посуду, Стив убедится, что на ней не осталось капель воды, от которой краснеют и чешутся руки. На диване в гостиной появился накинутый на колючую обивку мягкий плед. И еще куча мелочей. Брок злился, скрипел зубами. Такое внимание к его недостатку раздражало. Но и нравилось. Барнс наблюдал за этим, улыбался краешком губ, с любопытством наклонял голову вбок. Когда они все исчезли по разным точкам на пару дней — вернулись все в тот же отель, не сговариваясь. На этот раз им, как постоянным клиентам, дали маленький номер, но с новой мебелью и обоями. Бразильянка, ловко поймавшая Роджерса, растрещала, что месяца три назад там случилось "страшное", после чего пришлось делать ремонт. И, наверное, это уже вошло в привычку? Отель трудно назвать своим домом, но все ведь зависит от людей рядом. Брок не признается, но он искренне радовался, когда ему разрешили сравнить наощупь двух суперов. Они казались удивительно похожими во всем, но все-таки отличались в незаметных деталях. У Барнса кожа суше, мягче, несмотря на шрамы и мозоли, а у Роджерса более жесткие волосы, сравнительно холодные руки. Но от этого не был хуже, их трудно оценивать. Брок признался самому себе, что для него они оба остаются где-то между отметками "идеально" и "живой обезбол". Стив притаскивал в номер изогнутые вазочки, листовки и какое-то печенье. Баки находил где-то допотопные ноутбуки, бейсбольные биты с автографами-подделками, карты всех видов и размеров. Когда они разъезжались, каждый по своим делам, все это хламилось на чердаке, дожидалось их.***
Уже прошел месяц, а они никак не отвяжутся друг от друга. Не виделись около недели. Стив освободился раньше всех, отправив своих призраков в Чили. Он развалился в удобном, но старом кресле, наблюдая, как Баки путается в зеленых шторах, пытаясь залезть через окно. Это был их любимый номер. Все втроем они побывали здесь от силы раза два. Это любимый номер Стива, поэтому Брок с Баки не спорили, когда находили его здесь. Поодиночке или вдвоем, но приползали еле живыми с другого конца города или прискакивали заведенными от адреналина. Даже оставляли некоторые вещи не на чердаке, а в комоде в спальне. Баки нервничает, отдергивает плотные шторы. Они ему жутко не нравятся. Винтажные (что совсем не вписывается в скандинавский стиль номера), с дебильной вышивкой цветов, пыльные. Но никто не решался содрать их и убрать куда-нибудь подальше. И все-таки, Баки побеждает в сражении. Он мягко спрыгивает с подоконника, тянется и оказывается рядом со Стивом. Тот отмечает, что у Баки новая царапина на скуле. Если он пришел в таком виде, днем ранее это была серьезная рана. Стив хмурится, притягивает его к себе, заставляя уместиться в кресле. Он недовольно осматривает царапину, крутит лицо Барнса, нежно обхватывая. Но не выдвигает претензий. —Брок будет через час? — вместо нотаций спрашивает Стив. —Плюс-минус полчаса. —Хорошо, — Стив на короткий миг утыкается Баки в шею, пьянея от смеси запахов, тяжело дышит, но заставляет себя оторваться и чуть оттолкнуть его, чтобы встать. — Не уверен, но мы должны успеть. Баки остается в кресле, но хватает Стива за руку. С силой сжимает ладонь, будто хочет этим что-то сказать. —Если ты не хочешь... —Хочу. Стив ободряюще улыбается предвкушая. Рамлоу должно понравится, они все хотели этого.