Преступник с хорошими манерами

Чонгук вновь заходит в это здание, кутаясь в довольно старую поношенную куртку с прорезями в некоторых местах и зябко ёжится от резкой волны тепла. Здесь всегда такое ощущение, что тропики переехали в промозглую влажную Корею. Чон кланяется охранникам, которые с сожалением смотрят на бедолагу, и закрывают за ним двери, проверяя, чтобы мальчишка никого за собой не привёл. Это место — логово самых гнилых вещей, которые есть на этом свете. Детские игры здесь не кажутся таковыми и превращаются в жестокую мрачную реальность. Игровой клуб с довольно привлекательным названием "Бар ваших желаний". Местные называли его "бвж", дабы мало кто понимал о чём идёт речь. В этом забытом богом месте давно не было света, и гниль залилась в каждую клетку и каждый сантиметр тленного помещения. Давно прокуренные стены вызывают лишь отвращение, а запостылый запах крови раздражает рецепторы, заставляя рвотный рефлекс проявиться во всей его красе. Дешёвое пойло льётся из грязных замызганных бутылок, травя не только тела, тянущие жалкое существование, но и души, прогнившие под лучами этого мерзкого красного прожектора. Чонгук никогда бы не пришёл в бвж по своей воле, но нужда никого не спрашивает. Деньги, получаемые с довольно печальной и унылой работы, уходили на оплату коммунальных услуг, некоторые необходимые продукты и парочку поездок на автобусе. После этого Чон месяц практически голодал, перебиваясь случайными перекусами и мелкими подработками, которые давали хоть и жалкий, но доход. Юноша уже давно заучил куда ему следует идти и что делать, чтобы получить как можно больше средств. О да, он здесь практически постоянный гость. Взрослые мужчины, видя худую фигурку, похабно облизываются, взглядом водя по тонким линиям и не представляя, какую худобу прячет поношенная курточка. Чонгуку мерзко от себя каждый раз, когда он ныряет в пошарпанную от времени раздевалку для персонала, стягивает свою форму с первой работы и надевает ту, которую хочет сжечь. Латексный чёрный боди с кроличьим хвостиком чуть выше ягодиц, колготки, что сам парень обзывает рыболовной сетью, потому что они выполнены именно в стиле сети, и кроличьи ушки. Местные звери любят беспомощных зайчиков. Вместо каблуков на ноги обуты чёрные латексные ботфорты, а шею украшает тонкий чокер. Чонгук хочет блевать от самого себя. Ночной кролик, как здесь называют обслугу, выныривает в основной зал, расправляя плечи, выпрямляя осанку и натягивая милую улыбку. Он дефилирует прямо к столу с игрой под названием Мафия, улыбаясь мужчинам и становясь за свою стойку. По привычке прочищает горло, не забывая подмигнуть мистеру Чхве — главе полиции Сеула — и послать воздушный поцелуй, затем оглашает правила. — Сейчас вы, уважаемые господа, получите свои карты с ролями. Мафия может убивать кого угодно из игроков, комиссар проверяет и может обличить мафию, доктор лечит, ночная бабочка опыляет своего клиента, после чего он пропускает ход, мирный житель только принимает участие в голосовании. После каждого круга проводится голосование жителей, на котором решается, кого из игроков повесить. Перед этим будет дана минута на обсуждение ваших догадок. Победа возможна в двух вариантах: либо город вычислит мафию и убьёт её на голосовании, либо мафия убьёт всех жителей города и останется единолично. Круг начинается со слов "город засыпает", после них следует фраза "просыпается" и название роли. Заканчивается круг после слов "город просыпается". Всем ясны правила? Чон обводит взглядом мужчин, надеясь, что никому не придётся дополнительно рассказывать какие-либо аспекты, и сдерживает недовольный выдох, когда мистер Чхве поднимает руку. — Господин, что Вам пояснить? Мужчина скалится, стараясь сделать милую улыбку, и присаживается ближе ко столу, укладывая на него локти. — Кролик, в правилах не запрещается играть с кем-то на своих коленях? Чонгука чуть ли не выворачивает от этого мерзкого жалкого жирного старика, возомнившего о себе слишком много, но если он сейчас сорвётся, то может забыть о деньгах, поэтому лишь поправляет улыбку на лице и отвечает самым сладким голосом, который только имеет. — Конечно нет, Господин. Чхве откидывается на спинку удобного широкого кресла, обитого кожей, и хлопает по своим коленям, взглядом пожирая стройную фигуру. — Тогда тебе следует разместиться здесь прямо сейчас. Чон сглатывает, но всё же идёт к мужчине, по пути раскладывая карты — перед каждым по одной. Мистер Чон, мистер Ким, мистер Ён, мистер Хван, мистер О и в самом конце мистер Чхве, к которому на колени аккуратно опускается тонкое изящное тело. Жирные руки сразу же располагаются на животе, прижимая парнишку к себе. Старик вовсе не спешит посмотреть свою карту, вызывая негодование других и тихий шёпот за столом. Но Чон делает это сам, протягивая Чхве тонкую картонку и показывая ему роль. Ночная бабочка. Гук про себя думает, что ему идёт, потому что почти каждый парень в бвж побывал в постели полицейского. Мерзость. Чхве разворачивает юношу к себе лицом, заставляя перекинуть ногу через свои бёдра, выставить задницу поаппетитнее и смотреть прямо в его глаза. Чонгука тошнит, но он делает, потому что деньги важнее репутации. Да и без латексного костюма вряд ли кто из этого здания его узнает. Сладкий голос вещает о том, что город засыпает, и кролик выгибает спину, заставляя мужчину смотреть лишь на себя. Обычно обслуге запрещено тактильно контактировать с клиентами. Лишь флирт, общение, но без касаний. Сегодня у Чона совсем иная цель, поставленная начальством, поэтому приходится терпеть противные касания и похабные взгляды в свой адрес. Он лишь как кот ластится к мужчине, трётся ягодицами о его пах, а мысленно душит себя, убивает, терзает, желая лишь смерти, потому что то, что он делает, явно не лучше неё. Ему не хочется так существовать, но жизнь не оставляет выбора, поэтому Чон лишь оглашает, что просыпается мафия, и следит, как Чхве закрывает глаза. Никто не просыпается, потому что карта мафии сегодня лишь у одного человека. Чонгук ложится грудью на мужчину под ним, и тот сыто скалится, укладывая ладонь на манящую задницу. Но вместо того, чтобы начать ласкать клиента, ночной кролик лишь выуживает из секретного кармана в обивке кресла пистолет с заранее накрученным глушителем и направляет дуло в лоб Чхве, который ничего не подозревает и лишь сильнее сжимает мягкую часть тела в ладони. Выстрел раздаётся вполне предсказуемо — никто даже не дёрнулся. В баре это обычное дело. Чонгук спустил курок, и некогда известный начальник полиции Сеула становится лишь куском кожи, волокон и костей. Ни один участник даже не открыл глаза, ведь они давно привыкли к играм в этом месте. Если к кому-то кролик проявил тактильность — счёт идёт на минуты. Бедный Чхве этого не знал. Город просыпается, и на коже засыхает кровь. Она гнилая, чернеющая, воняющая, пропитанная ложью, лицемерием и чёрт знает чем ещё. Чонгуку не жаль — ему противно. От самого себя, от места, от ситуации и от своей жизни. Он встаёт с остывающего куска мяса, натягивая улыбку и делая вид, что всё в порядке, всё так и должно быть. Судьба старика давно была предрешена. Игра заканчивается быстро, потому что господа выбывают одни за другим. Из-за стола уходит лишь один — тот, кто смог выбраться из этого логова. Мистер Хван получил пулю на втором кругу, мистер О на третьем, мистер Ким на четвёртом, мистер Чон на пятом, и лишь мистер Ён покинул здание в своей маске пса. Только обслуга знает его настоящую личность, для остальных же он — дикая собака, которую спустили с поводка. Он всегда побеждает вот уже пять лет, которые Чонгук обитает тут. Его профессия — наёмный убийца, или же киллер — смысл один. Чон мило улыбается, на прощание кланяясь мужчине и получая свои чаевые. Размер денег тут не имеет значения, поэтому весьма увесистая пачка вон еле умещается в ладони. Может быть, тут миллион, а может и пять — чёрт его знает. Возможно и двадцать, но этого хватит лишь на раздачу долгов, купить еды с запасом на следующий месяц и на новую куртку. В этой уж слишком зябко зимой. Чон переходит к следующему столу. Игра "Крокодил". Он вновь разъясняет правила, пряча под столом пистолет с глушителем. — Один игрок получает карточку со словом, которое он должен объяснить жестами, движениями тела, без слов. Если назовёте слово — вы проиграете, не сможете объяснить за минуту — вы проиграете, игроки не угадают слово — вы проиграете. Карточку можно менять один раз за круг. Господа, всем понятно? Шесть мужчин кивают одновременно, и мистер Ли получает свою карточку, следом поднимаясь из-за стола и принимаясь за объяснения. Игроки один за другим высказывают догадки, стараясь перекричать друг друга. Чонгук берёт карту, когда таймер подходит к сорока секундам. Слово "морковь". Чону думается, что странно его загадывать в такой игре, но не ему судить. Часы пищат слишком скоро. Никто не угадал, и Ли замирает, уже зная свой исход. Ночной кролик становится сзади него, вытягивает руку с оружием и спускает курок. Тело падает как мешок с костями, глаза даже не успевают закрыться. Капли алых брызг попадают на стол и на некоторых участников. Те недовольно смотрят, но не возникают. Здесь нельзя клиентам ругаться на обслугу. Мистер Кан тянет карту следующий и почти сразу меняет её. Тяжело вздохнув, он всё же выходит из-за стола, начиная грузные телодвижения. Вновь попытки отгадать, крики, шум, споры. Голоса сливаются в один шумный назойливый фон, раздражая Чона. Ему нельзя переставать улыбаться. Часы вновь показывают сорок секунд, и ночной кролик снова смотрит карту. Зонт. Вроде бы лёгкое слово, но как его объяснить тем, кто привык думать лишь о том, на какой машине сегодня бы поехать в город. Тридцать, двадцать, десять. Секунды бегут слишком быстро, чтобы успеть их остановить. И лишь в самый последний момент звучит верное слово. Чон кивает, позволяя Кану сесть на место. Тот тяжело выдыхает, вытирая лоб от пота носовым платком и плюхаясь на своё место. Мистер Со получает свою карту. На его лице появляется улыбка, и он довольно быстро поднимается. "Видимо лёгкая карта" — так думает кролик, наблюдая за тем, как мужчина переступает тело, лежащее на полу, и приступает к выполнению. Часы показывают сорок семь секунд до конца времени, когда звучит верное слово. Стол. Да, что могло быть легче. Улыбка на долю секунды превращается в ироничную, но быстро возвращает свой прежний милый вид. Чон разрешает ему сесть назад. Мистер Им получает свою карточку следующий. Его лицо недовольно кривится, но он всё же выходит, становясь рядом с останками его некогда друга. Тяжёлое потное тело еле двигается, стараясь объяснить слово. Сорок секунд до конца, и Чонгук смотрит слово. Суд. Кролик заранее незаметно для всех берёт пистолет и обходит мужчину сзади. Часы пищат, а сидящие за столом не выдвинули ни единой догадки. Ким улыбается, зная свой исход, и смотрит лишь вперёд. Кровавая рана появляется во лбу стремительно, а тело падает рядом с другим Чону не жалко — это его работа. Он кидает карточку мистеру Иль, ожидая, пока он встанет из-за стола, но тот ухмыляется и кидает картонку рубашкой вниз. — Я не буду показывать эту подставу. Мужчина самодовольно улыбается, своевольно откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди — чувствует своё превосходство. Чону хочется устало выдохнуть, ведь таких придурков приходит десяток в день. Но вместо этого он вежливо улыбается и сладким голосом отвечает. — Вы имеете право поменять карту один раз каждый круг. Об этом говорилось в начале игры. — Чтобы выпала такая же подстава? Я не собираюсь играть в это дерьмо. Мистер Иль встаёт с кресла, желая покинуть стол до конца игры, но пуля догоняет его до того, как он переступил порог. Кровь из трёх тел сливается в единый ручей, который застилал весь пол, заставляя дорогие туфли окунуться в алый. Чон опускает оружие и, развернувшись к оставшимся господам, мило улыбается. — Стол нельзя покидать до конца игры. Также запрещается отказываться от игры после её начала. Мужчины кивают, и последняя в этом кругу карта падает мистеру Мину — самому загадочному персонажу во всём баре. Он не выражает никаких эмоций, поднимаясь с места. Ничего не показывает лицом, полностью двигая только телом. Часы показывают сорок секунд до конца времени, и кролик поднимает карту. Крокодил. Да, ему определённо повезло. Тридцать, двадцать, десять. Стоп. Один из мужчин даёт правильный ответ, и Мин смотрит на Чона. Тот лишь улыбается, показывая рукой на место. За стенами бара в это время наступает кромешная тьма. Глубокая ночь кутает улицы, а промозглый Сеул не забывает напоминать о себе. Мелкий дождь капает на сырую землю, пропитывая влагой не только улицы, но и строения, где прячутся от непогоды мелкие людишки. Старое, скорее даже ветхое здание бара, сделанное из деревянных досок, а может и из чего получше, но вряд ли, промокает снаружи довольно быстро, заставляя запах мокрой древесины проникать внутрь. Аромат идеально вписывается в атмосферу тропиков посреди унылого мегаполиса, а мигающая неоновая вывеска как из дешёвых клише лишь добавляет романтического лоска из кино. Возможно, это было бы романтично, будь это какой-нибудь бордель, но бар не предлагает даже стриптиз. Здесь всегда выступали за половую неприкосновенность личности. Возможно, это было бы романтично, если бы речь шла о каком-нибудь уютном квартальчике на конце города, но это практически самый центр, где шум машин и жизнедеятельности людей убивает всю романтику. И в этой тропической атмосфере, возможно немного романтической, трое игроков переходят во второй круг, пока охрана уносит тела, а уборщики вытирают кровь. Ночной кролик наливает дешёвый виски из грязной бутылки в стакан мистеру Со. Он отпивает и морщится, после же вслух хваля пойло, не зная, из чего оно сделано и откуда привезено. В бокал мистера Кана льётся коньяк из ближайшего магазина пометки массмаркет. Самая низкая цена, самый отвратительный состав и запах. Жгучее удовольствие для прогнившей души. И сладкое красное вино для мистера Мина. Он топит губы в напитке словно в крови, а лицо не выражает эмоций от напитка. Кролик лишь получает сухое "неплохо" и уносит пустые бокалы. Второй круг начинает мистер Со. Карта опускается перед ним, и Чон молится, чтобы это поскорее закончилось. На сегодняшний день у него есть ещё дела. Мужчина выходит из-за стола и пытается что-то показать. С его телодвижениями даже Эйнштейн навряд ли бы понял, чего от него хотят. Часы показывают сорок секунд, и Кролик смотрит карту. Ананас. Иногда Чон думает, что эти слова в игру засунул безумец, но ему каждый раз говорят, что это естественный отбор. Обслуга не спорит. Время скоротечно, и до того, как на циферблате появилась цифра ноль, пошло мгновение. Курок спускается быстро, сожаление не появляется совсем. Чонгуку хочется домой. Перед лицом мистера Кана опускается картон. Возможно, он бы и поменял, но есть ли в этом смысл. Мужчина теперь как шут для единственного короля и его слуги — танцует, кривляется, пытается что-то объяснить, но второй игрок молчит. Слишком заметно, как надежда медленно покидает его тело. Да, мистер Кан старается, но тишину комнаты не прерывает ничего кроме тихой плавной музыки Бах, кажется, а может и Моцарт. Чон не силён в музыке. Минута проходит стремительно, и второе тело опускается к первому. Кролик не убирает улыбки, когда наступает в лужу крови, чтобы подойти к победителю и принести его выигрыш — несколько десятков миллионов вон. — Вы как обычно на высоте. Чон фальшиво улыбается, отдавая деньги мистеру Мину, на что получает сдержанную дежурную улыбку в ответ. На самом деле ночного кролика это уже не задевает. За последние три года, которые этот мужчина тут появляется, он уже привык. Их отношения не переходили черту: иногда они выпивали по бокалу вина, закусывали чем найдётся, после мистер Мин ждал, пока Чон переоденется в свою обычную одежду, и отвозил его до трущоб, где юноша жил. Мужчина не знал его имени, называл исключительно кролик и не позволял себе касаться его без разрешения. Джентльмен?

Преступник с хорошими манерами.