Куда прячется солнце, когда начинается дождь?

Каждый день в этом месте был почти не отличим от другого. Каждый день на кладбище собирались призраки, наполняя его шелестом и тихим бормотанием. Одним из рутинных занятий Мортиса было слушать их обречённые стенания. Для него это единственный способ развеять одиночество. Он мог подойти достаточно близко, чтобы рассмотреть даже выражение их лиц, но они всё равно его не замечали, пролетая насквозь. Ощущение призрака в себе было неприятным, от него шли мурашки по коже, поэтому вампир предпочитал держаться от них на каком-то расстоянии. Однажды, в череде этих одинаковых серых дней, странный гость повадился ходить на его кладбище. Когда он приходил, всё вокруг наполнялось безмятежной мелодией. Но его песни тоже были наполнены грустью. Мортис сидел на могильной плите неподалёку и вслушивался в струнные аккорды. Какое прошлое хранит в себе эта душа? Неужели некому было исполнить последнюю волю одинокого барда? Призрачный силуэт цвета пшеницы казался здесь неуместным, как взошедшее ночью солнце. Иногда вместо песен тот вслух размышлял о своей жизни, смотрел в тёмное небо и так и лежал всю оставшуюся ночь.

***

Сегодня шёл дождь. Местные жители проводили ритуал по изгнанию духов - они делали это каждый год, потому что со временем их становилось слишком много. Слишком много людей, не желающих прощаться с этим миром. Этот дождь смывал их тревоги, успокаивал бродящие здесь и там души и возвращал их в землю. «Моя дочь..я не могу оставить её…она уже потеряла мать, и я - всё, что у неё осталось…умоляю!..» Сгорбленный призрак мужчины в потёртом пальто закрыл лицо руками. Во лбу у него зияла дыра. Дождь что-то нашёптывал ему, и пока тот слушал, его очертания становились всё менее различимы. «Она будет в порядке?..она будет в порядке?...» Девочка со старым плюшевым зайчиком сидела на земле, озиралась по сторонам и плакала. «Мама..где ты?.мне страшно! Мама, мама..я боюсь..» Падающая с неба вода сливалась с её слезами, утекала в землю, забирая плачущую девочку с собой. Мортис прислонился спиной к большому старому дереву и прикрыл глаза. Холодные капли падали на лицо. «Понимаешь, я..так устал. Устал делать вид, что всё так и должно быть, устал носить маску беззаботности и веселья. У меня нет сил. Зачем живёт кто-то такой бесполезный, как я?.» Вампир вдруг узнал этот голос. Оглянулся - печальный бард лежал на мокрой траве, прижав к груди своё банджо. Он подошёл ближе. Теперь он мог рассмотреть своего странного гостя: замысловатые узоры на лице, светлые волосы, красный выцветший галстук-бабочка на шее. Веки незнакомца чуть подрагивали от падавших на них капель. Дождь превратился в ливень. - Знаешь? Это чувство, будто я разлагаюсь. Словно я иссохший пустой скелет - уже никому не принесу пользы, кроме червей. Мортис ждал, когда и этот призрак испарится, но тот продолжал лежать. В тумане дождя, гость казался слишком..настоящим. Вампир решил вмешаться в обречённый монолог: - У всего в этом мире есть своё предназначение. Думаю, ты способен делать нечто большее, чем лежать и разлагаться. Предоставь мёртвым питать землю. Ему не ответили. Мортис вздохнул. Он и не ждал, что ему ответят - он уже пытался говорить с призраками, успокоить их души, но они будто не слышали его. Хотя фактически он тоже был мёртв. Неожиданно губы незнакомца тронула слабая улыбка. - Тогда, думаю, я уже делаю то, что должен. Мортис замер. - Ты можешь слышать меня? Ответа не последовало. Тогда вампир нагнулся достаточно близко, чтобы увидеть, что его новый знакомый - вовсе не призрак, а живой человек. Но живой ли?. Вампир сел на колени и прислонил пальцы к шее, нащупывая пульс. Бард никак не отреагировал на это прикосновение; кажется, он был без сознания. Мортис аккуратно просунул руки под чужую пропитанную влагой ткань, удивлённо отметив про себя: «и правда, худой как скелет». Затем медленно поднялся и снова взглянул на лицо гостя, уже ближе. Вода текла по бледным щекам, размазывая краску, словно отчаянно пыталась смыть всё то горе, что тот хранил в себе. Тело на руках, казалось, почти не дышало. Вампир бережно понес его прочь с могильника.