Ла Ле Лу

Он начинает. Голос неумолимо дрожит, а руки покрытые многолетними мазолями от струн слегка подрагивают, то ли от алкоголя, то ли от принятия не неизбежного. Принятие, что его нет. Его милого, по своему ласкового, частенько серьёзного, словно громовая тучка на ясном небе не стало. Его нет на этом свете. Кажется, это было шоком не только для него, хотя "кажется" тут правда лишнее, ведь это действительно было,словно гром среди ясного неба. "Самый сильный старичок из семёрки архонтов пал на церемонии сошествия на глазах у всех" - такой неожиданный слух прошелся по Мондштату резко и быстро, сбивая с ног вечно улыбающегося барда. Он тогда словно забыл, как дышать, а в горле засел прочный и большой комок, неспособный просто легко уйти. Даже его выражение лица было трудно описать в тот момент. Печаль, грусть, тоска? А может чертово осознание потери снова? Потеря нужного и любимого человека, что был так дорог маленькому сердцу элементаля? В конце концов Венти отбрасывает этот поток свободных воспоминаний, приносящие ему лишь напоминание. В конце концов он обещал исполнить ему колыбель, если тот уйдёт первым из них, вот почему он здесь. Тогда Барбатос шикал на него, толкая в бок и ругаясь, на такого пессимистичного дракончика, обнимая покрепче, отбрасывая такой исход куда подальше. Сейчас же он просто стоит. Вот так стоит перед его домом, где они могли вместе проводить часами, неделями... Святые ветра, столетиями вместе! Только он стоит один со своей лирой. Кончики пальцев снова зашевелились, проигрывая на инструменте старую, как этот город, колыбель. Ноты подпрыгивают ели заметно, но общего впечатления спокойствия дарило, как и тогда. Эта их любимая - La Le Lu Nur der Mann im Mond schaut zu, wenn die kleine Kinder schlafen, d'rum schlaf' auch du. La Le Lu Vor dem Bettchen steh'n zwei Schuh', und die sind genauso müde, geh'n jetzt zur Ruh'. Самому Венти паршиво и физически, и морально. Он напился, сразу как тут оказался. Его дракончик явно был бы против, отобрал бы бутылку и повёл бы спать, а на утро дал бы невкусный отрезвляющий чай. Анемо архонт долго ревел, не имея возможности просто остановиться, поэтому глаза красные, чуть прикрытые. Уставшие, потухшие на совсем глаза. Голос такой же замотанный, чуть охрипший из за частых всхлипов. Хоть он и был пьян, но всё же в словах не запинался, не путался. Слишком хорошо знает эту песню, слишком часто он её исполнял лишь ему. Конечно, если бы не само состояние, может он правда достойно спел своему любимому напоследок? А пока имеем, то что имеем. - Dann kommt auch der Sandmann, leis' tritt er ins Haus, sucht aus seinen Träumen für Dich den schönsten aus. La Le Lu Tausend Sterne schu\'n uns zu, führen uns ins Reich der Träume, schlafe auch du. Пусть человечек из песка даст тебе самый спокойный и сладкий сон, любовь моя. Пусть тебе приснятся поля полных лилий и шелковиц, где луна ярко освещает небосвод, на небе нет облаков, пусть там на тебя будут смотреть звезды. Пусть всё там будет идти спокойно. Пусть встретишь ты Якш, снова дашь наставления, увидишь родную душу Гуй и снова возьмёшься с ней за руки. Я пока подожду здесь. - La Le Lu Schließe deine Äuglein zu, ja, sie sind bestimmt auch müde, geh'n jetzt zur Ruh'. La Le Lu ich bin müde so wie du, folge dir ins Reich der Träume, sing lalelu. Я всегда буду твоим проводником в мир грёз. Провожая и понимая, как тебе это было необходимо. Я всегда старался закрывать твои прекрасные золотистые глаза, конечно, в них была лишь жгучая усталость и боль тех времен, но ты никогда об этом не говорил, да и против не был. Против того, что я буду твоим покоем и ураганом в сердце одновременно. Голос предательски начинает дрожать, кажется раскрывая его хозяина с поличным. Он тихонько, совсем тихо дрогается, пока такие предательские слезы накапливаются на бирюзовых, с отливом в синицу, омутах парня. Они скатываются, не слушая разум владельца, ощущая и подчиняясь исключительно сердцу, скатываются по бледной коже, обжигая щеки снова, словно те поцелуи его дракончика перед сладким сном....... - La Le Lu schließe meine Äuglien zu, ja sie sind wohl auch schon müde, geh'n jetzt zur Ruh'