Кишка в цветочном поле

Подъем и спуск с Высокого Хротгара не назвать простой задачей. Однако же игнорировать зов седобородых в связи с возвращением драконов было бы очень пренебрежительно по отношению к миру… И самому себе в первую очередь. С другой стороны, подниматься на семь тысяч шагов только ради двадцати минут обучений и наставлений от старых монахов — не очень равноценный обмен. Ту’ум — сильная вещь, но другие же как-то без него справляются. Палка о двух концах, как обычно. Но размышлять об этом Довакин не перестанет. Другого занятия, помимо убийства снежных троллей и волков по пути, он не смог придумать. Но у подножья горы, в Айварстеде, его уже ждет кружка меда и теплая постель в тамошней таверне, а значит все не так уж и плохо. Хоть чем-то должны оправдываться эти бесконечные странствия и тонны ответственности. Несмотря на статус потенциального спасителя мира, Драконорожденному слава в голову не ударила. А значит в таких простых вещах можно найти радость. Осталось буквально пара ступенек, и вот она деревня, безмятежно спящая в свете двух лун. Наконец-то гудящие ноги получат заслуженный отдых. Пересекая мост, воин мельком оглядел поселение. За время его отсутствия драконы ничего не сожгли, причин для беспокойств нет. Но глаз зацепился за людей, которых до этого он никогда не видел. Те, в свою очередь, также заметили спустившегося. Троица людей в коричневых одеяниях и белых масках решительно направилась в его сторону. Оставалось лишь надеяться, что это не очередная конфронтация… — Ты! Это тебя они зовут драконорожденным? — без какого-либо приветствия крикнул герою один из подошедших. Очень невежливо. Как будто к бандиту обратились. Слава о легендарном воине разошлась по всему Скайриму, если не за его пределы, почему и Довакин слегка смутился, что его сразу не признали. А за время мимолетного молчания была возможность рассмотреть тех поближе. Их доспехи подозрительно одинаковые, будто сектанты, не считая одного, стоящего позади. Его маска сильно потрепалась, обнажив половину лица. Мертвецкий холод в этих глазах не предвещал ничего хорошего. — Да, это я… Вам что-то нужно? — недолго задумываясь отвечал воин. — Еще не поздно очистить эту землю! Эта ложь разносится как чума. Истинный драконорожденный Лорд Мирак снизойдет, и тогда все увидят! Никто не сможет встать у него на пути! Слова неизвестного звучали как призыв к оружию. Но и что-то не так было с его словами. Будто мозги промыли. Но разбираться с этим нет времени, поскольку в руках подозрительных личностей засияла магия. Только человек с половиной маски остался в стороне. Он сделал шаг назад, выражая нежелание драться. Приобретя новые знания криков, Довакину нетерпелось опробовать их на практике. Однако с этим стоит повременить. Деревенские и стража явно не оценят, да и постройки могут пострадать. Лучше обратиться к старому доброму мечу и щиту. «Ложный» Драконорожденный подскочил к одному из магов, прикрывшись от бьющей струи огня. Стальной меч моментально разорвал ткань робы, и лезвие покрылось горячей кровью. Точный удар клинка прошел меж ребер, оставляя повреждения еще и в костях. С пробитыми легкими и печенью биться станет явно тяжелее. Еще несколько секунд тот подергался в тщетных попытках использовать целительное заклинание. Смерть наступила слишком быстро. Чтобы вытащить меч из чужого тела понадобилось сломать бедняге пару костей. А пока воин был занят излишним калечением трупа, второй известный успел отойти на безопасное расстояние. Он же и использовал пару шаров из молний. Оба настигли героя, причиняя ужасную боль одними только беспорядочными сокращениями мышц. Броня спасала лишь отчасти, за ожоги не стоит боятся. Но удар электричеством заставил воина согнуться, держась лишь за рукоять меча. И без того потрепанные ноги отказывались стоять ровно. Тем не менее, нависая над трупом, у пораженного магией возникла идея. Перед тем, как атаковать вновь, он ловко стянул кинжал с тела. Тут же мелкий клинок был брошен. Заранее поднятый оберег культиста против снаряда не поможет. Магу пришлось отпрыгнуть в сторону. Снаряд просвистел мимо, ударившись о стену дома. Небольшим отвлечением Драконорожденный выиграл себе немного времени. Удар молнией полностью не прошел, но этого было достаточно, чтобы была возможность сделать хотя бы шаг. Подойти просто так не получится, но для этого он и учился. «Стремительный рывок» оглушительно прозвучал. Напавшего впечатало в стену телом легендарного героя. Звук хрустящих костей раздался вновь. А пока неизвестный пытался отойти от внезапного болевого импульса, воин вновь выхватил кинжал из чужих ножен. Острие легко вошло в висок, пробив череп. Пришел черед последнего. Довакину еще требовалось немного времени для восстановления перед новой атакой. Но маг с половиной маски не проявлял никаких признаков агрессии… До момента, как они снова не встретились взглядом. Это побудило врага зашагать в сторону воина. Последний понимал, что следующий удар, скорее всего, придется пропустить. От мощного столкновения со стеной и уже мертвым человеком боль разошлась по всему телу. Показывать свою слабость настоящему воину не пристало, но кроме как закрыться щитом, не было способов защититься. Неизвестный уже сократил дистанцию до приемлемой ближнему бою. В его руке образовалось свечение. Неужели прикончит прямо так?.. Нет, энергия, сосредоточенная в руке, не горела и не искрилась. Свет более нежный и теплый. Маг выпустил магию из руки в сторону Драконорожденного. Тот ожидал очередных болезненных конвульсий и оказался совершенно не прав. Поток целительной энергии моментально разошелся по телу. Боль от ударов и чужих заклинаний постепенно сходила на нет. Такой внезапный жест доброты вогнал Довакина в искреннее недоумение. — Что- Что ты делаешь? — огласил главный вопрос жертва магии восстановления. — Я не собираюсь с тобой сражаться. Пустая трата времени, — неспеша отвечал целитель. Он четко отдавал отчет своим действиям, почему и не боялся атаки в «благодарность» за помощь. К тому же, по герою видно, что он вообще не понимал, в чем дело. А смерти в связи с самообороной — привычное дело. — Да кто вы такие… Что это вообще за бред про драконорожденных? — Расскажу позже. Посреди улицы такие вещи обсуждать не стоит. Маг развернулся в сторону трактира, даже не дожидаясь легендарного воина. Все равно пойдет за ним, иначе любопытство сожрет заживо. Так и получилось. Довакин второпях вытащил меч из трупа и побежал за загадочным человеком. — Еб- Погоди! Как тебя зовут хоть? — Аксель Неприкаянный. Это последний вопрос, на который я отвечу сейчас. В представлении Довакина не было надобности, отчего их диалог получался суховатым. Но раз он не хочет беседовать на виду у стражников и деревенских зевак, придется подчиниться. Более того, Аксель сам не возражал пролить немного света на нападение и их причины. Хотя и странно, что своих «товарищей» он не защищал, а быстро поменял стороны. За дверями таверны явно люднее, чем снаружи. Бард распевала песни, трактирщик всячески обхаживал гостей. Хоть здесь обошлось без сюрпризов. Маг и воин сделали небольшой перерыв на ужин. После трапезы можно и перетереть за жизнь. Все равно на человека в маске и легендарного героя никто не обращал внимания. А потревожить и вовсе не хватит духу. — Так… Кто эти люди были? И откуда? — спросил Довакин, отхлебнув мед из кружки. — Культ Мирака. На Солстейме. Мы должны были убить «ложного» довакина. Как видишь, мы его не нашли, — ухмыльнулся Аксель. Культист снимать маску отказался, но даже так понятно, что он шутит. По единственному «открытому» глазу все понятно. В отличие от пояснений. Появилось лишь больше вопросов. — Ладно Солстейм… А кто вообще такой этот Мирак? Никогда о нем не слышал. Только имя странное. На имена драконьих жрецов похоже. — Так и есть. Мирак был одним из жрецов на острове и вообще первым драконорожденным. В какой-то момент он стал жертвой Хермеуса Моры и поэтому начал убивать тех, кому служил до этого. А после боя с другим жрецом — сбежал в царство даэдра. И вот, объявился недавно. Хочет вернуться в Тамриэль и захватить власть. Неприкаянный совершенно спокойно расписал ситуацию, будто что-то рядовое и обыденное. Словно каждый день в этой провинции происходит нечто подобное… Что, пожалуй, правда. Глаза Довакина заметно округлились. Даже чуть не подавился. — Это что ж получается… Первый и последний драконорожденные… И он хотел меня убить, — проговорил вслух шокированный первые же мысли. — Того рот… Это, получается, кроме Алдуина, мне еще и этого убить придется? — Зачем? Проблемы нужно решать по мере поступления. А он еще не вернулся. Шутку Акселя собеседник не оценил. Для человека, на которого возлагают надежды и параллельно скидывают всю ответственность, в этом нет ничего забавного. Заняться нечем, кроме как плыть на какой-то там остров за каким-то там обезумевшим стариком. — Тогда какого, Обливион тебя подери, ты- Ты вообще связался с этими фанатиками и остальным цирком? Какой смысл?! — Большинство культистов — жертвы его магии. А некоторые — психи, которым не сидится на месте. И тоже под заклятием. А мои цели немного отличаются… Да и снять чары легко, если знать, как их обратить. — Даэдра бы лучше ответил. Только больше запутал… — фыркал Довакин. Воин еще немного посидел в тихих раздумьях. Сколько всего нужно сделать, и как нужно быть в нескольких местах одновременно, пока Алдуин не натворил дел. И сколько людей до этого просили помощи. Как же тяжело… Скитаться нравилось безусловно, но иногда это просто превращалось в беготню туда-обратно. И все ради избегания угрызений совести. Даже отказать не получится. Затянется — проблем только больше станет. Зачем он вообще на все это согласился… Аксель заметил, как сильно героя тяготила новая работа. Печально, ничего не сказать. Еще больше удручало, что вряд ли к Драконорожденному проявляли сострадание. Когда от тебя то и дело требуют, но едва что дают в ответ… Слава и деньги смягчали положение, но не серьезно. По живой легенде ясно видно, что он не из тех, кто живет ради подобного. О подробностях чужого становления Неприкаянный ничего не знал, так что теперь его очередь задавать вопросы. Довакина в настоящее вернул плеск меда в кружке. Остатки бутылки маг выхлебал залпом. И лицо все равно не показал. — А ты откуда такой взялся, Довакин? — Я… Не помню, если честно. По голове лупанули сильно, видимо. Помню только обрывками. Вроде как, меня приняли за одного из Братьев Бури. Повязали, и казнить повезли. А потом Алдуин, и дальше пошло-поехало. — Серьезно? Это ж чем тебя били, что дом родной забыл. Ну даешь, — не сдержался от смешка Аксель. Как бы воюющие стороны не ставили себя выше друг друга, во взаимной жестокости они равны. И раз воина приняли за одного из «синих», то досталось ему знатно. — А я из Виндхельма. Потом перебрался в Винтерхолд. Точнее, в Коллегию. Потом ушел. — Неужели Коллегии не понравилось, что среди них фанатик слуги Даэдра трется? — Да не, не в том дело. Учиться — отучился, но как-то… Не прижился, что ли. Да и знаний маловато было. В профессоры лезть — та еще грязь, еще и с недавних пор там Талморский выродок объявился. Поэтому ушел. А дальше — куда занесет. Драконорожденный слегка не ожидал, что его новый знакомый, по сути, такой же бродяга, как и он. Редко встречал «бездомных», и особенно магов. Вот и происхождение прозвища… Точнее, одна из версий. — Выходит, мы с тобой надолго. Тебе все равно надо будет возвращаться на Солстейм. Заодно покажешь, где там этого вашего Мирака убивать. Допив мед из кружки, Довакин захохотал. Аксель опешил. И через секунду осознал, что ему одновременно и выбора не оставили, и он не против. Ради приличия нужно хоть сделать вид сопротивления. Маг чуть нахмурился и хлопнул себя по бритой башке. — Эй! Я ни на что такое не соглашался. То, что ты довакин, не дает тебе права брать кого захочется в компаньоны, — недовольно отзывался маг. Он снова отвернулся, чтобы осушить еще одну бутылку до последней капли. — Ладно. Только если заплатишь за все. Хитро заулыбался культист, протягивая руку к следующей бутылке. Драконорожденный вновь засмеялся, еще громче. — Вот ты шерсть продажная! Договорились. Передай еще одну. Попойка продолжилась в том же активном темпе. А по ходу времени и рассасывания алкоголя в крови, дружба становилась все крепче. С диалогов путешественники перешли на обрывки фраз, а с них на какое-то рычание и мычание, перебиваемое криками и смехом. Сами даже не заметили. Но в хорошей компании и до поросячьего визга напиваться не стыдно. Ни у одного, ни у второго давно не было толкового собеседника. Только бы трактирщик на улицу не выгнал. Что маловероятно, поскольку за койку уже заплачено. Однако место ночлега выяснится утром, уже на ясную больную голову.