Сильнее произошедшего

      Здания одно за другим теряли равновесие от полученных разрушений, падали, словно домино. Смешиваясь с сильным дуновением ветра, грохот разносился отовсюду. Даже в ещё нетронутых, «сохранённых» улицах он отдавался эхом. Казалось, никакой шум не переплюнул бы всю эту «комбинацию», совокупность звуков, обозначающих что-то большее, чем просто снос.       Бьющееся от ударов стекло рассыпа́лось, становясь тысячью осколков, устилающих и так заваленные различными преградами дороги.       Дорожные знаки, светофоры, рекламные щиты — всё это было сломано, погнуто или снесено, приведено в неисправность.       Деревья и другая растительность, словно моментально почувствовав изменения вокруг, поникли. Вернее сказать, то, что осталось от здешней природы — поникло.       Нескончаемый шум и болезненные, отчаянные крики о помощи. Те, кто чудом выживали, были либо травмированы, либо напуганы до смерти. Никто не мог им помочь, ибо в помощи нуждались все.       Поначалу разрушения легли на здания, имеющие высоту больше, чем пять этажей. Словами, описывающими или заменяющими произошедшее, являлись внезапность, изменения, раскол, значимость.       Развалины. Ничего более, как казалось.       Душераздирающий крик пронзил это лишь на мгновение — затих так же внезапно, как и начался.        Кто же виновен в смерти стольких людей, кто понесёт наказание за содеянное, за запуск столь быстрой цепной реакции?       Город не разрушился полностью.        Она не смогла.       Осталось всё-таки нечто, чему хватило сил подействовать на ситуацию.        Она не смогла.       Крик раздался вновь.       Это было второе разрушение за последнее время. Но первое в списке когда-либо происходивших масштабных.       Крик. На этот раз он доносился из другого места.       Ещё и ещё. Один за другим, люди, выжившие в этой своеобразной революции, таким образом показывали, что не отправились в мир иной. Даже сильно пострадавшие не могли не надрывать горло.        Она не смогла.        И никогда не сможет.       Проснувшись в слезах, девушка мгновенно схватила свой телефон, разблокировав который, она вновь очутилась в ненавистном отныне чате.       Мысли текли быстро, и пальцы едва за ними поспевали.        «Ты никогда не сможешь. Как бы сильно ни было твоё желание разрушить мою жизнь, я сильнее. Ты специально делала это всё, не имея особо важного повода. Мне тебя не понять. Твои действия приносят боль невиновным. И это всё — спонсор твоей улыбки? Один вопрос: почему? Почему?..».       Слёзы катились из глазниц.       Внутренний мир был «на грани».        «Нет. Я знаю, ты уже думаешь о том, как будешь смеяться надо мной при любом удобном случае. Но стоит ли это того? Что бы ты чувствовала на моём месте? Ты была бы разбита».       Из горла вырывались болезненные стоны. Это не было физической болью.       Внутри. Всё происходило внутри.       Но пальцы продолжали печатать, ведь в голове зародилась мысль, натолкнувшая на это.        «Ты слаба, и твоё своеобразное прикрытие не может спасать вечно, поражая других. Ты никогда не сможешь. Я сильнее этого».