Травма головы

Артём просто устал. Устал практически смертельно. От всего. От футбола. От жизни. Хочется заснуть и не просыпаться. Совсем. Ну, или хотя бы забыться, хотя бы на время. Ничего же не получается... НИ-ЧЕ-ГО... Уже ничего не получилось. Жизнь - говно. Вот кажется же, да - он успешный, богатый, хорош собой (чё уж тут скромничать), известный, жена-красавица, сыновья-богатыри... Живи и радуйся, а на самом деле... Жене он не нужен. Ей магазины-салоны-бранчи с такими же куклами как она важнее и нужнее. Хотя во многом он виноват сам, конечно. Тренеру он не нужен. При этом, что ещё смешнее - он не нужен ни одному тренеру. Да, с Черчесовым разосрался сам, согласен. Но Манчини... Если б он поверил, если б доверился, то у Черчесова просто не было бы выбора не вызвать его в сборную... А там он бы пошумел. Почему-то он в этом уверен... Особенно вместе с ребятами... С Капитаном... Ух, они бы пошумели... Но это только мечты... Он открывает глаза, старается сфокусировать взгляд, сжимает пальцами переносицу, промаргивается, осматривается по сторонам. Бар другой, значит из предыдущего он ушёл и хотелось бы верить, что без скандала, но мысли путаются и вспомнить никак не получается... А, и чёрт с ним! - Налей ещё. - подзывает бармена, поднимая вверх бокал и кивая головой. - Друг, тебе хватит. - бармен говорит негромко, стараясь не привлекать к ним лишнее внимание. - Давай я тебе такси вызову. - Нет, налей. - похоже, даже сам Артём понимает, что хватит, но упрямо спорит, двигая стакан по барной стойке. - Парень, не позорься. Тебя узнала половина гостей, и я не знаю что их сдерживает от фото и видео съёмки. И когда они всё же начнут тебя снимать. Иди домой. - Домой... - Дзюба криво усмехается, мотает головой. Нет, домой - это последнее место на Земле куда он сейчас хочет попасть... А может взять билет на самолёт и махнуть в столицу? Там полно друзей... Тот же Акинфеев его же не прогонит... Посидели бы, выпили как раньше... - Налей последнюю и я уйду. - достаёт из кармана банковскую карту и кладёт на стойку, толкает её к бармену. - Честно. - Ладно, но реально последнюю. - наливает в стакан порцию виски, пикает картой и возвращает её. - Я что, забыл сказать "двойную"? - бармен качает головой и неодобрительно цокает языком. Артём усмехается - Шутка! - хватает стакан, выпивает янтарную жидкость залпом так, что обжигает горло, саднит язык и губы. - Благодарю. - прикладывает к виску 2 пальца, как делают заморские офицеры и моряки, встаёт с высокого стула, рассматривает его, приходя к выводу, что он сам как этот стул - высокий и все на нём посидели и ушли... Усмехается собственным пьяным мыслям и направляется к двери на улицу слегка пошатываясь, по пути достаёт телефон, ищет в контактах давно известный наизусть номер абонента "Фурик", нажимает на вызов, ну, надо же предупредить человека, что он хочет повидаться и уже часа через 3-4 будет готов ко встрече... Вдруг звуки бара отдаляются, звенит в ушах и никак не пройти, не пробраться к выходу. Артём озирается по сторонам, ему кажется, что пространство искривляется, идёт волнами что ли... На воздух, срочно нужно на воздух, но нет, Артём запинается о свою же ногу, поворачивается вокруг своей оси и падает навзничь, открывает глаза, дотрагивается рукой до головы - там огромная шишка. Тёма счастливо улыбается склонившемуся на ним мужику и проваливается в пустоту. Дзюба не знает сколько времени был без сознания, но просыпается он, по ощущениям, в кровати. Глаза не открывает, боится боли и похмелья или боли от похмелья, а пока так сладко, будто выспался отлично, но ещё приятнее ощущать некоторую знакомую ломоту в мышцах. Артём даже хмыкает про себя - ему что вчера перепал хороший секс? Блять, после бара что ли? Его ресницы невольно трепещут, когда лица касаются прохладные пальцы, они приятно едва дотрагиваясь гладят брови, скулы, легонько скользят по губам. Соблазн слишком велик и его язык высовывается изо рта, задевая подушечку пальца и совсем рядом раздаётся тихий смешок и хриплый со сна шёпот: - Поганец. Не спишь, оказывается... - шёпот еле слышный, но это точно не Кристина. Артём просыпается окончательно, странно, но совсем не болит голова. Вот вообще... Он подносит руку к затылку, ощупывает его, но шишки нет и это ещё более странно. Тем временем фея, с которой он проснулся, устраивает какую-то возню под одеялом, кажется, спускаясь ниже, с несвойственной барышням силой давит на плечо, заставляя перевернуться на спину, укладывается где-то в ногах, обхватывает рукой его член, который реагирует на её действия моментально, твердея так быстро, как не бывало даже в подростковом возрасте. Умелые пальцы пробегаются по всему стволу, сдвигают крайнюю плоть, обнажают головку, которой тут же касаются нежные губы, юркий бархатный язык... Чёрт, начинать утро с минета потрясно. Кристина никогда так не делает. Её не упросить... А тут кошечка сама захотела, сама-а-а-а... Он стонет в голос, потому что ну, мастерица, конечно, ему попалась. Отсасывает с азартом прям. Берёт глубоко, расслабляет горло и в какой-то момент Дзюба не выдерживает, кладёт руку ей на затылок, удерживая голову и одновременно отмечая про себя короткую стрижку нимфы и начинает двигать бёдрами, вдалбливаясь в жаркий рот. Кисонька стонет как заправская порноактриса, давится, по её лицу наверняка текут слёзы, ей становится невозможно дышать, она закашливается и выпускает член из рта. И Артёму становится невыразимо жаль, что он не видит как ниточка слюны, смешанная с его естественной смазкой тянется от красных влажных губ к головке его члена: - Озверел что ли? - блин, такой низкий возбуждающий шёпот, что член дёргается, требуя к себе внимания. - Прости, Кисунь, можешь продолжить? Я уже почти... - Угу. - а по головке уже скользит кончик языка, забирается в щёлочку уретры, цепляет уздечку, заставляя Тёму вздрагивать. Бля, ну, до чего ж хороша эта киска... Берёт член практически до основания, Артём старается держать себя в руках, но всё равно стонет очень протяжно, а потом она перемещает его член у себя во рту, беря его за щёку, головка упирается в упругое и становится так сладко-сладко, так хорошо, что Дзюба хочет ощутить это ещё и рукой, он проводит пальцами по щеке, ощущает сквозь неё свой член, а на самой щеке трёхдневную примерно, блять-сука-нахуй, щетину. Конечно, он кричит. Кончает Тёма осознавая, что провёл ночь с парнем. Оргазм получается особенно бурным ещё и потому, что этот пидрила откуда-то знает его секрет, тянет руки вверх по его телу и зажимает пальцами соски. А ещё, и это, блять, как насмешка просто... выть охота... Крис никогда так не делала... Этот, короче,... он собирает языком и губами всю сперму, которая выплеснулась ему не в рот. И это реально нереально... После такого люди же целуются, да? То есть этот пидор щас полезет к нему, будет пытаться его засосать? Одеяло шевелится, Дзюба видит как этот... как его, вылезает на свет божий, щурится, трётся сводом ступни о Тёмину голень, а в бедро Артёму упирается... блять, это же... это член... вставший хуй. Артём встречает взгляд ЗНАКОМЫХ карих глаз, в панике отползает назад и... падает с кровати больно ударяясь о тумбочку головой... Дотрагивается рукой - на голове огромная шишка. - Тём, ты чего? Ты нормально? Дзюба упирается спиной в стену, осматривается, ища выход и с удивлением осознаёт, что это номер в Новогорске. Какого хуя вообще происходит? - Какого хуя вообще происходит? - озвучивает Тёма свою же мысль. - Тём, что? - Игорь садится на кровати, подобрав под себя ноги и положив себе на бёдра подушку (спасибо ему за это огромное!!!), трёт лицо и будто сам себе задаёт вопрос - Опять? Блять! - поднимает лицо к потолку, старательно дышит и моргает, потом поворачивается к Дзюбе - Ты меня только не бей в этот раз, ладно? - делает ещё одну паузу, за которую сглатывает и старается усмирить своё дыхание - Я тебе сейчас задам странный вопрос, но... просто ответь. Хорошо? - Артём кивает всё ещё ошарашенно озираясь по сторонам. В голове набатом бьётся одна мысль "Боже, я переспал с Акинфеевым!" - Какое сегодня число? - Что? Ты издеваешься? - так, ладно, Фурик, кажись, того... Потёк башкой... Это что же получается? Он Тёму совратил, трахнул... хотя... Артём сжимает и расслабляет задницу, но никаких неприятных или новых ощущений у него нет... значит не Игорь его трахнул, а наоборот... От осознания этого из Дзюбы вырывается вздох облегчения... Он ещё старается почувствовать опухшие ли у него губы, может горло болит от того, что он сосал хуй Акинфеева, ведь он бы если бы сосал, то тоже так же качественно, как и сам Фу... Фурик пару минут назад... Член предательски дёргается, что не ускользает от взгляда Акинфеева, который закатывает глаза, но продолжает упорствовать: - Я не смогу помочь, если ты не ответишь... - Ну, 3-е ноября. Игорь вздыхает, отводит взгляд в сторону: - Ясно. Опять... - В смысле "опять"? Я что спал больше суток? - Такое уже было. В самом начале сборов. - Сборов? Ничего не понимаю. Меня не вызывали на ноябрьские сборы... У кого-то травма? Поэтому, да? У кого? - Ну, если вкратце... Только выслушай не перебивая, хорошо? - Артём кивает и сглатывает - Сегодня 16 июня 2018 года. - вскидывает вверх руки - Твой телефон вон на тумбочке. В окно тоже можешь выглянуть... - Дзюба встаёт, берёт телефон в руки, на экране разблокировки сыновья, время 8:27, а дата... действительно 16 июня 2018. - Я продолжу? - Артём оборачивается к нему, медленно кивает и замечает, что оказывается Акинфеев воспользовался моментом и надел трусы. Артёму сразу же становится вдвойне неловко за свою наготу, поэтому прилетевшие в лицо шорты он воспринимает с благодарностью, а одеваясь спрашивает: - Что у нас было? - В ответ очередной тяжёлый вздох Игоря: - Всё было, Тём. Давай я закончу, да? - опустив глаза вниз. - Ну... - Дзюба морщится как от зубной боли, у него против воли сжимаются кулаки и произносит он это грозно. Очередной вздох. - Так вот, третьего ноября ты упал в баре, ушибся и всё. Встал и пошёл домой. Ни комы, ничего такого о чём ты сейчас думаешь с тобой не было. Манчини тебя так и не ставил в состав, ты срывался дома сколько-то раз и в итоге Кристина позвонила мне, как твоему другу... - грустно ухмыляется, теребит пальцами край наволочки - как капитану, не знаю... Тём, ей надоело и она ушла от тебя. Мальчики живут с ней, но мы... ты... ты проводишь с ними много времени. - Я сплю? - и не дожидаясь ответа больно щиплет себя за кожу на тыльной стороне ладони. - Ты же знаешь, что нет. О чём ещё? - Игорь вообще с комфортом размещается на кровати, усаживается, опирается спиной на изголовье, продолжает держать на бёдрах подушку, прикрывает ею пах, Артёму это завидно он чувствует себя как-то максимально глупо и в первую очередь потому, что ему неловко, а Акинфееву, вроде, даже привычно как-то... - Футбол? - Футбол... - кивает самому себе - Аренда в Арсенал на вторую часть сезона. - Куда? - как и в прошлый раз у Артема вытягивается лицо и челюсть падает едва ли не до пола. - В Тульский, в Тульский, успокойся... - откидывает голову назад, легко и как-то переливчато смеётся. - А? Ааа, а то я чёт прихуел... - Тёма чешет затылок, морщит лоб. - Ты и в прошлый раз прихуел, Ну, 6 голов в 10 матчах и Саламыч тебя вызвал на ЧеЭм. - Погоди, то есть ЧеЭм уже начался? Мы же в Новогорске, да? - снова осматривается, разводит руки в стороны. - Тём, мы обыграли саудовцев 5:0... - сжимает свои пальцы в замок на той самой подушке. - Класс! Кто забил? - и несмотря на всю нереалистичность ситуации, ему на самом деле интересно знать как прошёл матч. - Газик, Черыш, ты, Черыш, Голова. - он даже загибает пальцы, чтобы никого не забыть. - М! Прикольно... Стой, я? Черыш? - Ты. Ты вышел на 68 минуте и на 70 забил гол, Тём! И Черышу ты голевую отдал... И ты нужен команде! Очень нужно привести тебя в чувство. В прошлый раз же получилось... - А что было в прошлый раз? - У тебя была ангина, температура высокая очень... и в общем... - делает неопределённое движение руками. - Ладно. Дальше. - Ну, это вкратце всё. - разводит руками. - Нет, не всё. Ещё ты... Мы... Игорь снова опускает глаза. - Ну, а чё тут... Ну, в смысле... Так получилось... В прошлый раз ты мне вмазал, тогда мы тоже проснулись вместе и ты ничего не помнил... - Нет, объясни мне, я не понимаю... - присаживается на край кровати - Ладно я, меня, вон, жена, видимо, бросила и я... - Тём, нет. Это не то. В смысле, тот мой приезд в Питер в декабре прошлого года перед отпуском стал, конечно, катализатором, но ты же знаешь не хуже меня, что она всегда была между нами... - Кто? - А? - Кто она? - Химия, Дзюба. Хи-ми-я. - решается придвинуться, в глаза заглядывает. - Ну, типа того, да, я согласен, но мне не понятно как от "химии", симпатии, хуй с ней, влюблённости, мы перешли к... - он оглядывается, у входа стоят 3 пары его кроссовок и пара Фурика, они поменьше, на столе 2 ключ-карты, рядом 2 флакона парфюма, один, которым он обычно пользуется, второй, который любит Игорь - Мы же живём вдвоём в этом номере, так? Ну, то есть именно живём... Почему я ничего не помню? Акинфеев кивает в ответ на первый вопрос: - Я не знаю, Эдик говорит, что это от стресса. - В прошлый раз я вспомнил? - Да, в течение пары дней... - И ты согласен ждать? - Ждать? - Игорь явно не понимает что имеет ввиду Дзюба. - Ну, сам понимаешь, я не могу... с тобой... жить... - а вот теперь Акинфеев понимает, морщится, закрывает лицо ладонями: - Чё это? - Ну, я не по мужикам... - и добавляет тихо-тихо - Мне кажется... Я не помню... - Артём, вот это обидно, знаешь? Просто хочу, чтобы ты зафиксировал в своей голове - Игорь встаёт, нависает над Тёмой, сжимает губы, у него раздуваются ноздри, он тычет указательным пальцем Дзюбе в лоб - Ты ебал меня в рот 10 минут назад. Понял? Прям вот только что! Ты. Ебал. Меня. В рот! Осознай! - Артём покрывается красными пятнами и хочет было возразить, но грёбанный Акинфеев не даёт ему такого шанса, он царственно удаляется в сторону ванной комнаты. - Но я не держу. Иди... - сообщает совершенно спокойно, после чего закрывает за собой дверь, включает воду, но всё равно слышно, что его тошнит. Артём трёт руками лицо. Конечно, Дзюба никуда не уходит. Он так и сидит на кровати, полностью охуев от полученной информации, смотрит в одну точку и никак не может сопоставить произошедшее. Крис ушла... детей забрала... И как-то нарисовался Игорь... И не просто нарисовался, а... ну... Ну, ладно, можно было бы предположить, что это розыгрыш, можно, если бы не два огромных НО - погода за окном, а там реально ни хуя не ноябрь! И минет!! Ну, бля, ну, серьёзно... Никто бы никому не стал отсасывать ради розыгрыша... Хотя... Ладно, Акинфеев никому бы не стал отсасывать ни ради чего... Вот это точно! Вдруг его осеняет мысль, что себе надо помочь вспомнить... Наверное же должны остаться "улики"... Артём берёт в руки свой телефон (тот, который личный-личный), садится обратно на кровать, открывает галерею, отматывает на полгода назад там сыновья-он-Крис-Кокора-родители-Ванёк-Игорь, потом всё меньше Крис, всё больше мальчишек и Игоря, а в новогодние каникулы вообще... только он и Фурик. Фурик. Артём. Артём и Фурик. Снова один Фурик. Снова они вдвоём. Фурик. Одетый, голый, в трусах, читает, спит, отсасывает ему, жрёт, хмурится, дуется (выпячивая нижнюю губу), купается, жмурится, улыбается, посылает воздушный поцелуй. Лицо, нога, жопа, снова жопа, хуй и хуй, жопа и хуй, хуй в жопе, глаза, губы, руки, переплетённые руки, пальцы без обручальных колец. Утром, днём, вечером, ночью. И так неделю. От некоторых фоток внутри всё сжимается - с такой нежностью, с такой любовью (?) они друг на друга смотрят... Потом снова его пацаны, родители, Зенит-2, внезапный Анюков, Игорь, взрыв красно-жёлтого, Ванёк, Арсенал, Тула, Москва, родители, Игорь (практически по той же схеме, даже видео хуя в жопе повторяется, Артём старается его побыстрее пролистнуть, оно как-то волнует слишком... только на этот раз не неделя, а пара дней), сыновья, и так вплоть до мая, когда начинают появляться другие сборники, вечера в номерах за игрой в Фифу или картишки. Игорь всегда рядышком. Не просто рядом, а прям всегда есть тактильный контакт... Ууууууууу, похоже это не розыгрыш, Тёмочка... Более того, многие сцены с фоток кажутся смутно знакомыми, что-то похожее на дежавю... Дзюба открывает Телегу, переписка с Акинфеевым в закреплённых диалогах, там в принципе плюс-минус тоже самое, что и в фотках. Куча "скучаю", сердечки, стикеры, фотки, нюдсы, видосы, мемчики, длинные малосвязные признания, какая-то маета, жалобы, поддержка. Отношения!! У них ОТ-НО-НЕ-НИ-Я!!! И это абсолютно точно. Артём вскакивает с кровати, меряет огромными шагами комнату, бубнит себе под нос, что-то неразборчиво, слишком тихо, потом начинает ругаться уже громче, потом обессиленно падает на кровать, хватает подушку, утыкается в неё лицом. Подушка пахнет Игорем, его парфюмом, его запахом, в голове Дзюбы переписки и фотки будто складываются в единую картину, которая на скорости х1000000 проносится в голове. Вот они держатся за руки на берегу океана, вот в обнимку смотрят на закат, вот Артём кормит Игоря осьминогом, вот он стоит на коленях, снимает с Акинфеева шорты, вот они со всеми своими детьми бегают по двору дома Игоря, играют в снежки, строят горку... Вот он забивает Зениту! Вот видит своё имя в списке вызванных на сборы. Вот Игорь успокаивает его, потому что Тёма расстроился, что не играет в товарняках контрольных матчах. Когда Игорь выходит из ванны, он замирает на несколько секунд: - Хм, эволюционируешь... В прошлый раз тебя часа 3 искали... Забился в какую-то дыру... - на нём одно только полотенце, обёрнутое вокруг бёдер - Ещё есть вопросы? - находит в себе силы иронично приподнять бровь. - Я... - Артём нерешительно поднимается с кровати. - Моё терпение не безгранично, Дзюба. - поправляет сваленные в кучу на кресле как раз-таки Дзюбину футболку и олимпийку. - Игорь... - Артём, серьёзно, уйди, а? Я вообще-то тоже живой человек, мне твои вот эти вот припадки вообще-то даются не просто... Я будто заново всё переживаю... - Так я же тоже! - Но ты-то не помнишь, а я помню. Всё помню. - он хлюпает носом, закусывает нижнюю губу, отворачивается и отходит к окну, чтобы скрыть готовые сорваться из глаз слёзы. - Прости. - Да, я знаю, что ты не виноват... Но это... Не просто... Доказывать тебе каждый раз... Ну, я щас покажу тебе фотки, переписки... - Я уже посмотрел. - Артём подходит, встаёт сзади и обнимает Игоря поперёк груди - Кажется, я никогда не был так счастлив как в эти полгода. - Пфф... Ну, ещё бы... - Акинфеев морщит лоб, усмехается. - Какая же ты самодовольная моська, а? - Тёма забывается, крепче обнимает, привычным движением прижимается губами к виску, туда, где родинка, замирает, осознаёт, вздрагивает, но не отшатывается - Даже тело помнит, значит и я вспомню. А если не вспомню, то мне не сложно будет полюбить тебя заново... Расскажи о первом поцелуе, а?