На привязи

— Я не прошу тебя сделать это, — Дженни поднимает взгляд, и в переговорной замирает время. Воздух становится спертым и липким, от чего у Тэхена на лбу проступает пот. Ему хочется ослабить галстук, который душит так, словно на его шее удобно расположилась рука начальницы. На юношу направлено несколько пар глаз, и под этими взорами он ощущает себя загнанным олененком, за которым погнались охотники с ружьями. Ему кажется, что это конец. Одно неосторожное движение, и его пристрелят, а после пустят на мясо. — Я приказываю, — ледяной голос режет не хуже катаны. Дженни, сложив руки на груди, задирает голову и ухмыляется, зная, что никто не скажет ей и слова. Никто вообще не заговорит без ее позволения. Медленно поднимаясь с кресла, она идет вдоль стола, оглушая стуком черных лакированных туфель. Ее тонкие пальцы скользят по спинам подчиненных, что сидят не двигаясь, уверенные и готовые к тому, что издав один лишь звук или совершив лишнее движение, останутся без головы. Тэхен клянется, что в этот миг готов был молиться богу, чтобы у него остановилось сердце, потому что это было бы куда милосерднее, чем умереть от взгляда начальницы, или, что еще хуже, от ее катаны. Та висит в кабинете девушки, блестящим трофеем, в напоминание о том, что именно этим клинком она прорубила себе путь на верхушку. Охотники на демонов не используют оружие в стенах госучреждения, но это не значит, что их сил не хватит на то, чтобы убить кого-то голыми руками. Особенно у той, кто стала лучшей среди прочих, заняв пост главы спустя четыре месяца после того, как впервые взяла катану в руки. Никто не обсуждает, как и почему, никто не смеет даже предполагать. О таком попросту запрещено говорить. Тэхен вжимается в спинку кресла, когда его плеч касаются две хрупкие ладошки, массирующие затекшие мышцы. Парень даже не пытается скрыть дрожь, что проходится по телу. Ему страшно. Ему хочется испариться и больше никогда не появляться в этом кабинете. Он знает, что у него нет права сказать что-то поперек, потому что от женщины, которая стоит за спиной, зависит его жалкая жизнь. Он был всего лишь бездомным одержимым, который прятал в себе демоническую сущность, используя ее иногда для защиты. Никогда Тэхен никому не вредил по-настоящему, но как доказать это той, кто не желала слушать. Тэхен все еще ощущает клинок катаны, прижатый к собственной шее, и каблук, упирающийся в грудь. «У тебя два варианта: либо я убью тебя, согласно уставу, либо ты станешь моим песиком.» Голос Дженни не звучал, так словно она забавлялась. Это не было шуткой, все читалось в ее взгляде. Она смотрела на Тэхена в тот день так, словно ей ничего не стоит вогнать острие клинка ему в глотку. Она бы вероятно даже не отвернулась и наблюдала бы до последнего, как лицо незнакомца заливает кровью. — Я же могу на тебя положиться, Тэ? — ее шепот над самым ухом доводил до исступления. — Я ведь могу доверять тебе, Тэхен? — голос, звучащий так ласково, оставлял на юноше столь глубокие раны, что ему казалось, не подоспей помощь вовремя, и он умрет от кровопотери. Он никогда не боялся кого-то настолько сильно, что едва ли был способен пошевелиться. Нутро твердило ему, что нужно бежать, спасаться, чтобы выжить, но этот сладковатый аромат духов и теплое дыхание, касающееся кожи, обещали наивысшее наслаждение. Насколько Дженни была способна ненавидеть, настолько же она была способна и восхвалять. В ее силах было поднять тебя к небесам или же опустить на самое дно. На дне Тэхен уже был, и там паршиво, а о небесах он никогда и мечтать не смел. — Я все сделаю, — проговорил он второпях. — Хороший мальчик, — прошептали ему в затылок, потрепав по макушке. А на небесах похоже очень даже приятно.

***

В темноте все той же переговорной Тэхен мог разглядеть лишь длинный дубовый стол и фигуру, стоящую у окна. Освещенная блеклым светом фонарей, Дженни, уперевшись руками в край стола, смотрела на соседние здания, чуть склонив голову в бок. Ее волосы, собранные в длинную косу, перекинутую через плечо, казались угольно-черными. На фоне слышался шум машин, а в пепельнице догорала недавно оставленная сигарета. В воздухе перемешались ароматы табака с мятой и фруктовая сладость парфюма. Тэхен прежде не чувствовал себя таким уставшим. Ему до жути хотелось упасть в офисное кресло, стоящее вблизи, и просто отключиться. Он наспех принял душ после спецоперации в городе, где ему в одиночку пришлось справляться с демоном. Сейчас оставалось лишь доложить обо всем и вернуться в пустую квартиру, в объятия холодных стен. — Задание выполнено. В ходе операции мы потеряли весь… — В городе совсем не видно звезд, — голос, звучащий казалось из далекой галактики, достиг ушей Тэхена не сразу. Все вокруг него словно было в замедленной съемке. Он едва ли дошел до этого кабинета и едва ли нашел в себе храбрость, чтобы открыть дверь и войти внутрь. — На ферме, где я родилась, звезды были очень яркие и можно было даже разглядеть млечный путь. — Наверное, там очень красиво. — Было красиво, — оттолкнувшись от стола, Дженни развернулась к Тэхену. Он все еще видел лишь ее силуэт и не мог сказать, какие эмоции отражаются на ее лице. Порой ему казалось, что девушка перед ним вообще не испытывает никаких чувств, или же скрывает их настолько умело, что ты ни за что не сможешь сказать наверняка, испытывает ли она боль и сожаление или же происходящее ее забавляет. Она была подобна статуе из камня: прекрасной, но холодной. Юноша стоял, расправив плечи и скрепив руки за спиной в замок, нервно ломая пальцы. Хотелось наполнить желудок, а после закрыть глаза, уронив голову на мягкую подушку. Дыша через нос, Тэхен ощущал, как каждая мышца в его теле ноет от усталости. — Ту ферму уничтожил демон у меня на глазах. С тех пор я решила, что буду охотником, — девушка сделала паузу, тяжело выдохнув в темный потолок. — А ты? — Я? — Тэхен взглянул исподлобья, с непониманием оглядев ту, что впервые в жизни улыбалась, едва заметно, уголками губ. — Ты демон, но помогаешь людям. Убиваешь своих же, потому что я так сказала. Ненавидишь меня? Хочешь меня убить?! — сорванный в отчаянии голос звучал словно гонг в тишине горного храма. Он заполнил собой все пространство, вытеснив остатки той желанной тишины и спокойствия. Топот каблуков, зазвучавший эхом в маленьком зале, навсегда запомнится Тэхену. И то, как его толкнули к двери, как он лопатками больно врезался в твердую поверхность. Дженни была слишком близко. Запах духов был слишком резким и аромат мятных сигарет врезался в ноздри. И пальцы, длинные и изящные, скользящие по груди, поверх хлопковой рубашки — все это было из разряда «слишком». — Хочешь убить меня, Тэхен? — ее взгляд был безумен, как и оскал, застывший на миловидном лице. — Разве не это ты хотел бы сделать со мной? — Дженни замерла в нескольких миллиметрах от мужских губ, обдавая их приятным теплом. — Хочешь меня… — Вы мне не враг! — зажмурившись, словно ребенок, вообразивший себе монстра в темноте, Тэхен выкрикнул это впопыхах. Парень снова чувствовал себя загнанным в угол. Комната погрузилась в тишину. Тэхен все еще ощущал на себе тяжесть женского тела. Чувствовал, как ногти Дженни упираются ему в кожу, задевая соски. На секунду юноша словно оказался в раю, под натиском точеной фигуры, которую так хотелось обхватить крепкими руками, во власти приятного запаха, что окутывал подобно теплому и мягкому одеялу. Он был пойман в ловушку случайных касаний, когда начальница, подавшись вперед, уперлась бедром в ту часть тела, которую, при всем желании, Тэхен не мог держать под контролем. У него пересохло во рту, а в голове, и без того спутанные мысли, пришли в еще больший беспорядок. — Тогда чего ты хочешь? — прошипела девушка и, подобно кобре, готовой к броску, вытянула длинную шею, заглянув Тэхену в глаза, словно собираясь увидеть в их глубине куда больше, нежели просто темную радужку. И в один короткий миг, ощущение тяжести исчезло. Дженни отступила на шаг назад, сложив руки на груди, и вновь склонила набок голову, с интересом осматривая лицо того, кто был так слаб перед ней. Она подмечала морщинки, застывшие меж бровей юноши, и плотно сжатые губы. То, как от нетерпения или от злости он скрежетал зубами, и как смотрел в пол, лишь бы не пересекаться с ней взглядом. — Ну, женщину, наверное, — глупая улыбка засияла на смуглом лице. — Я, типа, никогда не был ни с кем, а так как сражаюсь, могу сдохнуть в любое время. Дженни опешила. Она стояла с приоткрытым ртом, радуясь тому, что из-за света с улицы, мерцающего за ее спиной, юноше не видно озадаченного лица своей начальницы. Растерянность, с которой девушка смотрела на Тэхена, заставила бы ее себя стыдиться. Никто прежде не приводил Дженни в подобное замешательство, однако, это с легкостью удалось сделать мальчишке, которого она взяла в ряды охотников, просто потому что его стало жалко. — На самом деле, я был бы рад и просто грудь потрогать, — произнес Тэхен, невзначай, потерев заднюю часть шеи. Но вдруг что-то очень громко щелкнуло в его голове, мысли разложились по полочкам и от привычной непринужденности юноши не осталось и следа. — Блин, я не про вашу грудь! Я имел в виду… — Подойди, — холодок в очередной раз пробежал у Тэхена по спине, стоило ему услышать знакомую строгость в голосе. Его поманили пальцем, и стоило юноше оказаться в опасной близости, притянули за галстук с такой силой, что пришлось упереться ладонями в стол, чтобы не врезаться в свою начальницу лбом. — Что вы… — Сначала ты должен почувствовать меня, — девушка легко коснулась пальцами костяшек юноши, после поднеся его руку ближе к своему лицу. — Мои пальцы, касающиеся твоих, — они исследовали грубую кожу мужских ладоней, вырисовывая причудливые узоры. — Запомни на ощупь мои губы. Фаланги пальцев скользили по мягким женским губам, и Тэхен невольно облизнул свои собственные. Он боялся, что сейчас умрет от недостатка кислорода. Перед глазами было мутно и лишь знакомый аромат ощущался достаточно четко, и прикосновения, от которых мурашки бежали по шее. — Запомни силу моего укуса, — Дженни погрузила указательный палец Тэхена меж своих зубов, прикусив слегка, кончиком языка очертив край ногтя. — Ощути тепло, влажность моего рта, — говорила она, не выпуская пальцы юноши из хватки. — Запомни форму моих ушей и как щекочут кожу волосы, выбивающиеся из прически, — ее голос вводил в гипноз, а взгляд блестящий и манящий в темноте, завораживал настолько, что Тэхен абсолютно отказывался двигаться. Он был согласен на все. Было наплевать что с ним сделают. Он бы умер в эту секунду, если бы Дженни этого пожелала. — А теперь… Тэхен ощутил приятную мягкость под ладонью и ни с чем несравнимое тепло человеческого тела. Он замер, ощущая, поверх своей руки более хрупкую, женскую, а под пальцами грудь, на которую он не раз заглядывался на переговорах. — Чего… — пролепетал Техен в удивлении, так и оставшись с открытым ртом и стояком в штанах. — От касания тела к телу трудно получить удовольствие, если ты не испытываешь хотя бы малой доли симпатии к человеку и совершенно не знаешь его. Во всяком случае, я так считаю. Молния на платье, располагающаяся меж грудей, зажужжала и из-под плотной черной ткани показалось светлое кружево, которое Тэхен боялся запачкать слюной. Юноша все стоял, боясь пошевелиться, впервые поняв, что он значительно выше по росту, чем его начальница, которая все время щеголяет в каблуках. Он, не отрываясь, смотрел на вырез платья и лишь спустя долгую минуту осмелился сжать пальцы сильнее, чтобы ощутить приятную упругость женского бюста. Тэхен уже и не надеялся хотя бы просто по обниматься с девчонкой, не говоря уже о том, чтобы ее полапать. — Если будешь послушным щеночком получишь больше, — дождавшись короткого кивка головы, Дженни дернула молнию ниже и приблизилась к юноше, проведя кончиком носа по его шершавой щеке. — Послушные щеночки ходят на четвереньках. Тэхен был уверен, что после того, как вернется домой, добавит в свой блокнот запись в духе: «Дорогой дневник, мне не описать всю боль и унижение, которое я испытал…», но сейчас он от чего-то забыл, что у него есть гордость и что он вроде как не собака. Стоять на четвереньках перед начальницей все же было странно. Ощущать, как оголенные женские пальчики ног щекочут шею, было еще страннее. Но Тэхен стоял, готовый в любую секунду и кость в зубы взять, и погавкать по приказу, потому что по какой-то причине ему все это нравилось. Это было грязно, унизительно, но так сильно от подобного сводило возбуждением низ живота. Все происходящее было извращенным сном, о котором не поведаешь друзьям за обедом, но как же хотелось это сновидение отпечатать на сетчатке глаз. — Послушный мальчик, — послышалось хихиканье сверху, а после томное и тихое: — Можешь поцеловать. Тэхен соврал бы, если бы сказал, что стоя на коленях и ощущая, как ему ведут ногой вдоль скулы, не желал подняться выше по икре и зацеловать кожу так, чтобы на ней не осталось ни единого места, где бы не побывали его губы. Он, осторожно приподняв голову, и взяв в ладони хрупкую лодыжку, поднимался поцелуями вверх, слегка царапая щетиной бархатистую кожу. Запах сладости не оставлял его ни на секунду вплоть до тех пор, пока Ким не приблизился к внутренней части бедра, забравшись с головой под юбку. Его никто не останавливал, ему словно и не смели запретить исследовать эту женщину дальше, а он и не подумал бы остановиться. Верные псы ведь слушают команды. И верные псы перестанут ластиться, пока их не прогонять прочь. Плотная юбка с легкостью была задрана вверх. Мягкое белое кружево пахло кондиционером для белья и чем-то еще, немного солоноватым и терпким. Тэхен на пробу провел губами от лобка вниз, услышав следом тяжелый вздох, сорвавшийся с женских уст, а после почувствовал, как тонкая ручка схватилась за волосы у него на затылке. Юноша знал анатомию женского тела, в общем и целом, в любом случае. Он также знал, что порно актрисы притворяются и им в большинстве случаев совсем неприятно то, что с ними делают, потому не собирался копировать хоть что-то из увиденного в фильмах. Тэхен смотрел на голых женщин лишь на экране или в журналах, и он не знал, как сделать им приятно, не был уверен наверняка, где стоит погладить, а где поцеловать. Он невольно погрузил Дженни в долгое, мучительное ожидание, заставив ее посильнее дернуть юношу за растрепанные локоны на макушке, лишь бы побудить к действию. Столь неумелый и растерявшийся из-за напора подчиненный, зажмурившись от настойчивости, что болью пронзила виски, с осторожностью отодвинул кромку трусиков в сторону и припал к влажным губами жадно, в надежде, что это должно быть хоть сколько-то приятно. Стон, заполнивший кабинет, послужил хорошим знаком и, Тэхен, чуть осмелев, вцепился яростно в шикарные бедра, что так отчаянно манили его, когда их обладательница шла по коридору. Совершив еще несколько мягких движений языком вокруг клитора, парень понял, что едва ли не каждое из них было для начальницы упоительным наслаждением. — Хороший…. ах…. песик, — доносилось все громче и громче, и Тэхену было плевать, остались ли в офисе уборщики. Они бы лишь шептались между собой, как крысы, и не более. Это не имело значения сейчас, когда юноша, по подбородку которого стекала слюна и солоноватая смазка, трогал себя сквозь брюки, потому что невероятно сильно нуждался в прикосновениях. Дженни вздрагивала от каждого движения, выгибаясь в спине словно кошка, запрокинув назад голову. Перед ее глазами расплывался потолок и квадратные светильники, а шум машин с улицы оказался полностью заглушен страстными вздохами. В то время как рот и язык Тэхена были заняты важным делом, девушка не отказывала себе в возможности заполнять стонами и неразборчивым бормотанием зал переговоров. Она сделала еще пару толчков навстречу теплоте влажного языка и, зажмурившись от наслаждения, закусив влажные от слюны губы, простонала в упоении, ощутив, как легкой судорогой сводит левую ногу, на которую приходилось опираться. Правая же была изящно закинута на мужское плечо, и стоило Дженни содрогнуться в последний раз, как и ее смахнули на пол, а Тэхен, окончательно потеряв контроль, поднялся с жесткого ковролина, схватив начальницу в такие крепкие объятия, что весь кислород разом вышел из ее легких. Он целовался неумело, но страстно. Неаккуратно, но очень сексуально, размазывая по губам слюну и женские соки, позабыв о том, что он лишь играет роль послушного щенка. Уперевшись ладонями в крепкую грудь, Дженни отстранилась от ненасытного любовника, посмотрев в его помутневшие багровые зрачки. Она видела его в облике демона лишь раз, при первой встрече, и уже тогда это произвело на нее впечатление. Он не был уродлив, как другие, и его зубы не походили на те, которыми можно было разорвать человека. Но его взгляд становился диким, словно у голодного зверя, глаза приобретали алый или же багряный оттенок и разве что совсем немного удлинялись клыки. Кончики его ушей становились острее, а ногти чернели, как и фаланги пальцев, словно испачканные сажей. Растрепанные волосы темным ореолом обрамляли аккуратное лицо с чуть проступившими венками под нижним веком. И даже так Тэхен не казался Дженни пугающим. Он все еще выглядел как послушный мальчик, которого можно в любой момент приструнить. — Мой цербер, — Тэхену вновь посмеялись в лицо, пока он стоял и жадно ртом ловил воздух. — Кажется мне стоит тебе помочь, мой милый, милый щеночек. Пряжка ремня лязгнула и темные форменные брюки парня спустили до колен вместе с бельем. Дженни обхватила рукой небольшой, но довольно широкий член с набухшей влажной головкой, пальцами чувствуя налившиеся кровью вены. Пару движений хватило, чтобы Тэхен, упав головой на плечо начальницы, шумно выдохнул. Ему до безумия хотелось кончить, но крепкая хватка, зажавшая его член у основания, не давала этого сделать. — Ты пока не заслужил, — прошептала девушка на ухо, от чего юноша был готов едва ли не расплакаться и постыдно заскулить, умоляя о снисхождении. — Он почувствовал, как его настойчиво тянут за собой на лакированный холодный стол. Как обхватывают руками и ногами, надавливая на поясницу, и как его член упирается во влажную и горячую промежность. Тэхен двигался резко и короткими толчками, не в силах держать себя в руках. Цепкие пальчики хватились за его плечи, пока он рывком не прижал обе руки Дженни к столу над ее головой, выбив из девушки громкий стон, одновременно с этим толкнувшись глубже. — Я не могу быть послушным псом все время, — прорычал парень куда-то в изгиб бледной шеи, после зубам вонзившись в мягкую кожу, оставив на ней заметный красный след. — Но тебе так нравится управлять такими, как я. — Вы сами мне это позволяете, — проговорила девушка скомкано, чувствуя нарастающую амплитуду. Воздуха было катастрофически мало, и легкие почти разрывало от нехватки, но едва ли кто-то из них двоих собирался дать другому передышку. — Такие слабые и беззащитные, — слова рвано вылетали из аккуратного женского рта, когда Тэхен, приподняв корпус, схватив девушку под коленями, притянул ее ближе к себе. Он двигал бедрами, смотря сверху вниз на то, как его начальница, некогда строгая и неприступная, лежала перед ним с растрепанными волосами и красными щеками. Как сквозь ее кружевное белье проглядывали набухшие соски, и как ее живот вздымался из-за тяжелого дыхания. — Я и сейчас выгляжу слабым? — Тэхен провел по длинным стройным ногам начальницы коротко стрижеными ногтями, оставив на коже розовые отметины. Резко подавшись бедрами вперед, ощущая как его член сжимают внутри, погружая в столь желанную тесноту, он замер, стиснув челюсть, не желая постыдно кончить первым. — Я и сейчас беззащитный? — он потянулся к груди, дернув лифчик вниз, припав губами к темным ореолам сосков, очерчивая их языком. — Я буду послушной псиной на заданиях, но не тогда, когда мой член в тебе. — Маленький, спесивый пес, — рассмеялась девушка, когда на ее шее оказалась крепкая мужская рука, а чужой язык вторгся в пространство ее рта. Тэхен трахал так, словно сегодня им обоим осталось жить последний день. И пусть он был до безумия несдержанный, сумбурный и неопытный в своей похоти, но все же каждое движение, каждый смазанный поцелуй и наглый укус доводили девушку в конечном итоге до дрожи в коленях. Дженни впилась ногтями в столешницу, когда Тэхен, держа ее крепко за подбородок, поцеловал жадно, вытащив член за секунду до того, как кончить на дорогое черное платье, испачкав его жемчужной спермой. Он упал без сил, уткнувшись лицом в ложбинку меж двух грудей, втянув носом запах, покрывшейся испариной, кожи. — А я ведь и не мечтал даже просто потрогать твои сиськи, — тяжело дыша, юноша чуть приподнялся на локтях, в миг потеряв прежнее ощущение наслаждения. Он вновь встретился со строгим взглядом начальницы, которая смотрела на него равнодушно, без тени даже крохотной улыбки на лице. — Извините! Одеваясь, Тэхен боялся поднять взгляд. Он слышал как Дженни не спеша сунула ноги обратно в туфли и застегнула на платье молнию. Как выдохнула устало, а после замолчала на долгую минуту, до тех пор, пока подчиненный все же не отважился наладить с ней зрительный контакт. Девушка стояла всего в паре метров от Кима, сложив руки на груди, а на ее шикарном платье, сидящем по фигуре, красовалось белесое пятно в районе живота. — А, ой, — потирая кончик носа, парень усмехнулся, словно гордый проделанной работой. — Я не специа… — Вычту из твоей зарплаты, — пронеслось по кабинету и юноша застыл, с приоткрытым ртом и распахнутыми от удивления глазами, прежде чем выкрикнуть громко: — Чего блин?! Да я тут и так за идею работаю! Дженни, направившаяся к шкафу с бумагами, где на одной из полок лежали салфетки, остановилась с озадаченным лицом, посмотрев на мальчишку с некой снисходительностью. Он был весь вспотевший, со спутанными волосами и в расстегнутой на несколько пуговиц рубашке. Галстук закинут на плечо, пиджак помят. Тэхен казался до нелепого очаровательным, способным растопить этим забавным видом любое сердце, кроме разве что одного. — Хм, точно, точно, — задумчиво произнесла Дженни, потирая подбородок. — Тогда отплатишь своим телом, — ни моргнув и глазом она вновь развернулась к подчиненному спиной, пытаясь убрать следы произошедшего со своей одежды. — Ну ладно, — ухмыльнулся Тэхен, в голове вообразив, как однажды он сможет взять свою начальницу не только на этом столе, но может даже и в своей квартире, где не нужно будет бояться показаться слишком громкими. — На это я согласен. — Вот и отлично, — выдохнула Дженни устало. Пройдя к своему креслу, она достала из верхнего ящика стола бумаги, зашелестев ими в полной тишине. — Значит я все-таки отпускаю уборщицу в отпуск, а ты побудешь вместо нее. Шестеренки Тэхена крутились очень долго, винтики и гайки в его голове разве что не дымились от напряжения, и на секунду Дженни показалось, что еще немного и голова юноши взорвется, словно воздушный шар. — Уборщицу… в отпуск… Чего, блин?!