***
— Ханахаки. — изрекает врач. Девушка смотрит на него с непониманием, после переводит взгляд на маму, та удивлена и опечалена одновременно. — Но как это могло случиться? — её мама начинает плакать, слезы, одна за другой, скатываются по её щекам. — Вы и сами знаете как. Ничего не понимающую Еву уводят домой. Мама ведёт себя странно. Наливает чай, достаёт торт, который покупался для прихода гостей. Ставит перед ней кусочек побольше и чашку чая. — Мам, что это значит? — Ты кого-то любишь? — её глаза внимательно всматриваються в неё, пытаясь не упустить ни одной эмоции на её слегка покрасневшем лице. — Мам, о чём ты? Какая любовь? — Доченька, ханахаки это не шутки. Прошу, ответь на мой вопрос. — Есть один. Он с моего класса. Даня. Он мне начал нравиться с прошлого года, но это всего лишь симпатия ничего большего. — Ева, если у тебя такой диагноз, то поверь, это не просто симпатия. — женщина опустила глаза и оставила девушку одну.***
— Привет. — мило улыбнувшись, Ева подошла к своему однокласснику, который стоял у дверей в класс и смотрел в телефон. Он чуть приподнял бровь, посмотрев на неё в ответ. — Привет. Ты что-то хотела? — Да, я… — и снова на неё напал приступ кашля. Очень сильный. Было больно. Чертовски больно. Словно Ева вот-вот выкашляет свои легкие. Она осела на пол, приложив руки к груди. Что-то подступило к горлу и через пару секунд на её руки, сложенные «чашкой», она выкашляла лепестки белой астры вперемешку с кровью. На глаза навернулись слёзы. — Ева. Ева! Рядом с ней приземлилась Лиза — её лучшая подруга, и прижала к себе. — Так, что здесь произошло? — к образовавшемуся кругу учащихся подошла молодая преподавательница химии. — Ева, что произошло?! Женщина присела рядом с девочками и прижала плачущую Еву к себе, помогая подняться. — Рассходитесь все!***
Приступы кашля участились. И отдавались ужаснейшей болью. Обезболивающие, прописанные доктором, совсем не помогали. Состояние Евы ухудшалось с каждым днём. После того случая, в школе она не появлялась, а на контакт с Даней не выходила, как и он не спешил. Её положили в больницу, но в этом нет смысла. Неужели чем-то можно помочь? К ней часто приходила Лиза и приносила небольшие букетики белых астр, которые Ева с кровью откашливала из своих легких. По трахеи будто пускались стебли цветов, ужасное чувство, но этого не изменить. А заставить полюбить нельзя. — Ну и угодило же тебя влюбиться в Даньку. — грустно улыбнувшись, заметила Лиза, в очередной раз придя к подруге. — Ох Лиз… — и снова этот кашель. Послышался стук в дверь. Девочки удивленно переглянулись и Лиза негромко крикнула «Войдите». На пороге, в белом халате, показался Даня. Тот самый из-за которого Ева вынуждена страдать. А в его руках букет белых и светло сиреневых астр. Он посмотрел сначала на Еву, потом перевёл длительный взгляд на Лизу. — А, поняла, до встречи подруга. — она обняла подругу на прощанье и покинула палату. Она вздохнула, вновь заходясь приступом кашля, вновь отхаркивая белые лепестки. — Это тебе. — парень протягивает девушке цветы и слегка улыбается. Ева постаралась улыбнуться в ответ, но выходит не очень. — Ты здесь по какому-то делу? — Я…я пришёл к тебе. Навестить. — Ну да, я скоро умру, так хоть своим присутствием скрасишь мои одинокие деньки. — хмыкнула она. Не думаю, что он мог прийти просто так. — Было бы супер, если бы ты не умирала. — вновь улыбнулся он. — Не мне это решать. — чуть нахмурившись, Ева отвернулась у окну с противоположной стороны. Даня сел на стул, рядом с кроватью, и медленно и аккуратно коснулся ладони девушки. Ева резко повернула голову в его сторону, не ожидая такого жеста, а её щёки непроизвольно покрылись румянцем. — Дань, не нужно, пожалуйста. — тихо проронила она, забирая свою руку из его. А затем снова заходясь кашлем. Сильнее чем когда-либо. Через несколько минут небольшой кусочек покрывала окрашивается алыми пятнами, а из легких так и откашливаются лепестки теперь не только белых, но уже и светло розовых астр. — Прости меня. — вдруг заговаривает он, после недолгого молчания, возвращаю холодную ладонь девушки в свою, теплую. — Ты не виноват. — вымученно отвечает девушка прикрывая глаза. — Эй! Ева, не закрывай глаза прошу! — Даня подскочил со стула, опрокинув тот назад. Он взял её лицо в свои руки и внимательно посмотрел на её закрытые глаза и еле подрагивающие ресницы. — Боже, я такой дурак, что не замечал этого раньше! Боже, Ева, очнись прошу! Ты безумно дорога мне. — в уголках его глаз скопились слёзы. — И я слишком поздно это понял. — тихо добавляет он, наблюдая через её приоткрытые губы, как в её горле распускаеться белый цветок астры.***
Елена, мать Евы, сидит под дверями операционной, почти засыпая на неудобных сиденьях. Её глаза закрываются, когда открывается дверь и из неё выходит доктор. — У меня для вас новость. Женщина мигом поднимается и внимательно смотрит на мужчину. — Она выжила. Хоть он и признался в последний момент, когда распустился последний цветок. Она заплакала. Её маленькая Евочка останется жива.***
Лиза сидела и плакала, уткнувшись в плечо подруги, обнимая её. Ева пришла в школу. Живая и вполне здоровая. — Ты живая! Неужели он признался?! — всё ещё не успокоившись, плакала подруга. — Да, признался. С её выписки, они с ним так и не увиделись. Но как по закону жанра класс в дверь открылась и зашёл Даня. Он, как обычно, оглядел класс и с удивлением уставился на Еву. Лиза отлипла от подруги, утирая слезы и смазанную туши влажными салфетками. — Мы можем встретиться после уроков, за школой? — он с надеждой посмотрел на неё, не веря, что вот она, стоит прямо перед ним. — Да, конечно. — она мило улыбается и уходит к подруге.