Пилигрим

      Странник смотрит вдаль моря, вдыхает запах свободы и грядущей встречи, прикрывает глаза. За столь большой промежуток времени, что Скарамуччи не было в Инадзуме, он успел повидать многое, стать наконец вольным странником и хоть чуть-чуть, но углубиться в дела и странности рода людского.       В Инадзуме мало что поменялось: всё те же люди, улочки, вкусные закуски и та же Райден у власти. О своей маме Странник предпочитал не вспоминать — это прошлое, которое жаждет покоя и хранения на задворках разума. Но юношу тянет в Инадзуму за одним — за своим верным товарищем, одного, из самых понимающих людей в Тейвате.       Каэдэхара Кадзуха смирно ждал прибытия Странника, он каждый день глядел в календарь, надеялся, что именно сегодня прибудет его ценный друг. И вот. Начало июня, в порт причаливает корабль, с земли видна лишь бирюзово-голубая шляпа, чем-то напоминающая головной убор того Скарамуччи.       В сердце самурая замерло ожидание. Теперь перед Кадзухой совершенно другой, но всё тот же друг. — Ты похож на море, на волны с пеной, свободно барахтающиеся в бескрайних водах океана, — Каэдэхара произносит это на одном дыхании, говорит то, что первое пришло в голову. — А ты ни капли не изменился. Всё так и похож на кленовый листок, испачканный в саже, — характер совсем не изменился. Прибывший, как обычно, сливает комплимент с указанием на что-то неординарное, выбивающееся из привычного. — Ты всё тот же, кого я помню? — Я Странник. Выбирай сам, как будешь менять называть. — Оставлю тебя Странником. Странствующий юноша не нуждается в имени, если сам того не желает. — Ничего себе, а почему же у тебя имя есть? — Долгая история, — Кадзуха и Странник негромко хихикают, замолкают в конце и ощущают лёгкость тишины и ночного неба.       Странник бросается обнимать самурая, зарывается пальцами в светлые мягкие волосы, другой рукой сжимает ткань хаори, от чего Каэдэхара опешивает, но принимает объятия старого друга. Странник неровно дышит в шею, по щекам протекают тонкие слёзы радости. — Я так скучал, Кадзуха. — Я тоже по тебе скучал, родной.       Каэдэхара быстро целует прибывшего в щёку и приглашает Странника отведать чего-нибудь питательного.       За приятным ужином пройдет целая вечность, за которую юноши успеют наговориться, наобниматься, нацеловать друг друга до посинения и насмеяться до боли в животе.       Для Странника это и есть свобода       Для Кадзухи — Странник и есть свобода.