(Не) Охотничьи угодья

Озеро было залито молочной пеной, плотным туманом, скрывающим вид на другой берег. Солнце, утреннее, уютное, пробивалось сквозь пелену золотистыми лучами. Вода, не подвижная и блестящая в лучах, изредка содрогалась от плеска рыбы. День был как никогда благосклонен для отдыха в выходной, субботний день. Компания из четырёх человек прибыла в это тихое место специально с первыми лучами солнца, желая расслабиться от городской суеты. Женщины накрывали на раскладывающийся стол, парни уже поставили палатки. Геннадий Николаевич купаться в озере не хотел, как и накрывать на стол. Одетый в камуфляж, он ловко достал из багажника двухстволку, закинул её за плечо и надел пояс с подсумками поверх куртки. Он обернулся, поймав на себе недовольный взгляд жены и товарища. Женщина первой высказала свое мнение: —То есть, вот такой у тебя отдых на озере? Опять за ружье схватился? —Да, Ген… Нехорошо так поступать. Приехали отдыхать, максимум порыбачить. А ты опять за своё? В этом лесу, к твоему сведению, охота запрещена. Геннадий закатил глаза: —Ой, ещё скажите, вы не хотите жирного супа из зайца какого-нибудь да на костре! —Не хотим, —вклинилась жена его, Ирина.—Уха будет. Мясо мы зачем с собой брали? Пожарим на костре. Зачем зверей стрелять? Зачем нас оставлять? —Ой, да не долго я. Просто прогуляюсь по лесу! Тропы мне здесь знакомы. Жена его помрачнела. Не любила она хобби мужа, которое появилось у него совсем внезапно пару лет назад. Поехав с ещё одним товарищем, Геннадий пристрастился к охоте, выслеживанию зверей. Ирина ничего ему больше не сказала, лишь недовольно глянув на его ружье. Геннадий махнул недовольному другу, которому в одиночку предстояло развести костёр. Охотник ушёл знакомой тропой в лес, все больше и больше отходя от дороги, озера и друзей. Лес густел, становился диким. Но даже здесь были исхоженные грибниками тропы. Мужчина резко вскинул уже заряженное ружье, но курок не спустил. Волк, покачиваясь и переминаясь с лапы на лапу, жался к странному мужчине в уникальном одеянии. Длинная ряса его была располосована ветками, репейниками, порвана до самых колен. Казалось, что в некоторых местах его одежда была испачкана ягодами и травами, где-то на плечах рос мох. Мужчина, на вид которому было прилично за семьдесят, ехидно засмеялся, поправляя шляпу с широкими полями. На ней лежали лишайники и листья. Борода мужчины, казалось, была гнездом для птиц, так не ухоженно выглядела. Однако умный взгляд напомнил какого-то учёного или профессора. —Ты что гостей пугаешь, Марта? Не пугай, а то ходить не будут! —пригрозил дедок пальчиком волчице. Геннадий оглядел мужчину с призрением. Босого деда он счёт отшельником, бомжом, с которым лучше не иметь дела. —Не по грибы ты собрался, милок. По заячьи души? — хихикнул странный дедок. —Не твоё дело, старый, —хмыкнул мужчина и прошёл вперёд по тропе. —Ты гляди, милок, лес охотников не любит! Кто в него с ружьём заходит, либо себя теряет, либо нового себя обретает! —крикнул дедок в след и прищурился одним глазом. Гена махнул на бредни старика рукой. Старичок пожал плечами: —Не слушает. Такой же, как все. Марточка, ты уж последи за ним. Иди, иди, душа моя. Волчица лизнула руку хозяина и, потянувшись, рысцой побежала в кусты. Геннадий ходил знакомыми тропами, которые помечали грибники. Желтые флажки трепались на ветках кустов и деревьев. Мужчина шёл тихо, крался по траве и мху. Грибы, коих здесь было много, ему были не интересны. Лес нравился охотнику, что знал, где здесь водились зайцы. Он затих, видя одного неподалёку. Шёл за ним ещё более крадучись, наставляя ружье. Когда заяц был на досягаемой дистанции, Гена спустил курок. И… Ничего не произошло. Ружье, точно ослушавшись хозяина, выстрел не совершило. Геннадий потряс ружье, нажал курок ещё раз, сделав выстрел в холостую. Заяц дал дёру, разлетелись птицы. В лесу внезапно все стало так тихо после резкого шума, что было слышно, как недовольно скрипят деревья, осуждая своим скрипом охотника. Геннадий скрипа не понял, хмыкнул и побрел дальше, сойдя с тропы за зайцем. Ветер перестал играть с листвой, птицы петь. Лес молчал. Внезапно, прямо из-под ног мужчины, вылетела ворона из кустов. Она громко каркнула, испугав Геннадия, вцепилась в куртку. Он закружился, крикнул, пытаясь сбить птицу. Шаг в сторону стал роковым. С щелчком, громким, подобным выстрелу, закрылся капкан. Вороны тут же след простыл. Крик Геннадия пронзил округу. Он припал на колено, стараясь разжать металлические оковы. Стон, скулёж. В мыслях охотника мелькнула мысль о прошлой охоте. Так в капкан попалась лисица. Она кричала, билась и стонала, совсем как Геннадий. И крик её был мольбой. Мольбой о помощи. Невольно вырвался крик о помощи и у Геннадия. Он звал друзей и жену. С трудом ржавый металл поддался, отпустив ногу охотника. Геннадий поднялся, оперся на ближайшее дерево, осмотрев капкан. Окровавленный металл блеснул. И на одном из краёв капкана он увидел метку. Эта метка была его личной гравировкой снаряжения. Охотник похолодел. Капканы в этом лесу он ставить не мог. Геннадий застонал, наклонился, протёр метку, но то была лишь потёртость, так похожая на его знак. Он захромал назад, знакомой тропой. Но её точно бы не было. Он развернулся, сделал несколько шагов, желая ещё раз взглянуть на капкан, но в месте, где была его кровь на зелёной траве, его уже не было. Геннадий насторожился. Невольно охотник снова начал звать друзей. —Артём!.. Ира!.. В ответ была лишь тишина. Мужчина побрел к обломанной ветке дерева, доломал её полностью и, опираясь на неё, пошёл в знакомом ему направлении. Ему так казалось. Лес становился гуще. Тропинок больше не было. Нетронутые травы, высокие папоротники достигали высоты по пояс. Мужчина шёл осторожно, боясь ещё раз наступить в капкан. Он понял, что тропы нет, искал её глазами, постоянно возвращался назад и нервничал. От нервов и боли в ноге он забывал свои мысли, откуда шёл, да куда. Голос, родной и приятный, казался самым лучшим ориентиром. Голос Ирины донёсся со стороны. —Геша! —крикнула жена его. Он, радуясь знакомому голосу, едва не прыжками двинулся туда, откуда он звучал. —Гена! —Крикнул Артем, товарищ Геннадия. Голос был ещё ближе. Охотник двинулся назад, к ближайшему голосу, но никого не увидел. Голоса поочерёдно звали напуганного раненого мужчину, гоняли его между стволов деревьев, заводили глубже в лес. Когда они стихли, усталый и напуганный мужчина глянул в небо. Ему казалось, что прошло около часа, но небо за листьями высоких деревьев было уже тёмное, синее. Охотник поежился от мысли, что пробыл в лесу день, ещё больше от того, что сошёл с ума. Нога болела, голосов больше он не слышал. Он ходил между деревьями, с надежной держался за ружье. Ему казалось, что лес был слишком тихий. Он звал жену, товарища, но крик его был подобен скулежу подстреленного зверька. Позади сломалась ветка. Геннадий обернулся, прислушался. Он отступал медленно на раненой ноге, боясь того, что приминало ветви, кустарники, точно бы крадясь к нему. Существо выпрыгнуло резко. Неизвестное создание, похожие не то на змея, не то на рысь, летело на мужчину. Он успел спустить курок не целясь. Тварь отлетела в сторону, ударилась боком о ствол дерева. Оно оскалилось. Чешуйчатые бока, покрытые мхом, плавно перетекали в шерсть на шее и передних лапах лапах. Задних лап не было, чем существо напомнило очень подвижную змею. Змеерысь показывала змеиную пасть, широко открывая рот. Змеиный язык изогнулся. Густая чёрная кровь капала на землю из раны на груди, близь чешуи. Геннадий развернулся, побежал, что есть сил. Он забыл про усталость и про ногу, про то, в какой стороне могло быть озеро. В голове была лишь одна мысль «бежать». Охотник стал жертвой. Скакал через препятствия, как заяц. Он перепрыгивал через корни деревьев и пни, бросил палку, цепляясь за ружье. Тварь бежала за ним, отталкивалась от стволов деревьев, сокращая маршрут. Тишина леса сменилась шумом погони, звуком бьющих ветвей по лицу, до глубоких царапин. Когда Геннадий перестал слышать шипение зверя и его шуршащие шаги, он резко свернул в сторону, остановился у огромного дуба, сел в корнях, дрожащими руками перезаряжая ружьё. Он старался не шуметь. Щелчок перезарядки показался выстрелом в этой мёртвой тишине. Когда ничего за этим не последовало, Геннадий вздохнул. Ему показалось, что сорвался дождь. Капли ударились о его плечо. Но, посмотрев на них, он понял, что вода не может быть густой и чёрной. Метнув взгляд вверх, он увидел диковинного зверя, что готовился к прыжку. Мужчина вскрикнул и увернулся в сторону от зверя в последний момент. Вновь бег. Тварь не отставала от жертвы. Мужчина бежал топкими тропами, кружил по болоту. Обернувшись, он увидел, что существо замерло недалеко от воды. Намочив лапы, оно, недовольно фыркнув, вильнуло змеиным хвостом и скрылось в ночи. Геннадий вздохнул, но с новым шагом едва не нырнул под воду. Он провалился по пояс в топь. Холодная вода и неизвестность глубины напрягали мужчину. Он сделал шаг назад, хотел выбраться, но торф ломался под его ногами. Ему ничего не оставалось, как искать другую тропу. Высоко поднимая ружье, он нёс его над головой. Холод становился нестерпим. Озноб пробивал охотника. Боль в ноге обострилась с новой силой. С трудом Геннадий покинул топь. Выйдя по топким островкам на сушу, он прошёл ещё какое-то расстояние и сел без сил у дерева. Начинался дождь, усиливающийся с каждой минутой. Дождливая тишина леса приятной не казалась. Пелена дождя скрывала за собой шаги угрозы, что могла быть рядом. Геннадий дрожал, сидя под кроной деревьев, чувствовал, как немели ноги от холода и влаги. Он смотрел в кустарник напротив, видел светящиеся глаза. Он опустил ружьё на землю, устало вздохнул и стал ждать расправы. Зверь загнан в угол. Бежать некуда. Да и сил на побег нет. Рык, глухой и пугающий, кружил вокруг него. Один из зверей, волк, выскочил из кустов, лязгнул зубами близь сапога Геннадия, но более крупный волк кинулся на собрата, отбил его покушение, прогнав в кусты. Мужчина затаил дыхание. Страха уже не было. Он смотрел перед собой, видел, как два неподвижных огня глаз следили за ним. Глаза двинулись вперёд. Мягкой поступью к нему вышла ещё одна особь, встала ровно, точно бы сверху, как на дичь, посмотрела на мужчину. Она тихо рычала, смотрела то на Геннадия, то на двустволку. Волки на полуприседе встали позади неё. Они ждали развязки. —Любуешься? Жри уже! —крикнул мужчина. Волчица прижала уши, рыкнула и чуть дёрнулась к мужчине, быстро вернувшись обратно. Она повторила это ещё пару раз, приблизилась ближе, наступила лапой на его бедро, заглядывая в глаза. —Ты та волчица. М… Марта? Она облизнулась, поджала уши и скульнула. Волки двинулись в одно направление, остановились в десяти метрах и посмотрели на самку, ожидая её. Она отскочила от Геннадия и побрела со стаей, обернувшись на мужчину. Он понял её, медленно встал, опираясь на ствол дерева, захромал, идя через боль. Они шли быстрее, но останавливались, ожидали мужчину. Светало. Геннадий не следил не за временем, не за дорогой, шёл, как под конвоем. Волки в какой-то момент сомкнули ряды вокруг человека. Сам Гена заметил на стволе высокого дерева блеск чешуи и хищный взгляд змеерыси, что не смела напасть на человека, видя стаю волков. Она облизнулась и скрылась выше по стволу дерева, в кроне. Когда стая остановилась, мужчина поднял взгляд. Перед ним стоял знакомый мужчина, опираясь на большой посох из ветви дуба. Внутри его широкополой шляпы шуршали синицы. Старец засмеялся: —Пожалел тебя лес, ой пожалел! Ты выходишь живой! Шляпа его от смеха задрожала, птицы зачирикали, возмущаясь. Он выпрямился, хмыкнул. А потом, точно из воздуха, достал двустволку мужчины из-за своей спины. —Ты потерял! —протянул он Геннадию его потерю. Тот несмело взял ружьё. Волки, кружа стаей, улеглись под ближайшие кусты, на камни и друг друга, нежно покусывая уши товарищей. Геннадий оглядел их и затем кивнул мужчине. Седовласый показал рукой на тропу. Мужчина молча качнулся и побрёл к выходу из леса. Было видно, как яркие лучи солнца пробиваются сквозь туманную завесу леса. Внезапно охотник остановился. Сбоку от него был огромный овраг, более похожий на провал, яму, доверху наполненную металлом. При длительном рассмотрении можно было увидеть огромное количество винтовок, дробовиков, двустволок и других ружей. А также отвратительно ржавых и блестяще новых капканов, цепей и сетей. Геннадий глянул на оружие в руке, мельком оглядел его и бросил в овраг. Вслед за ней полетели и коробки с боеприпасами. Геннадий развернулся, сделал несколько хромых шагов к выходу из леса, как вдруг обернулся, услышав какой-то звук. Медленно огромные корни деревьев двигали пласты земли, затягивая овраг, точно бы ничего на его месте и не было. Геннадий глянул в сторону волков и удивительного старца, но их след простыл. Мужчина ускорил шаг, вышел из леса в открытый участок степи. Он зажмурился от солнечного света, закрыл лицо руками и заплакал. Его в миг посетила мысль того, сколько зверей пало от его рук, сколько дрожали, как он сейчас, сколько больше не увидят света. Казалось, мужчина физически чувствовал их боль в данный момент. Он поднял взгляд, когда услышал сигнал машины. Джип свернул с дороги и помчался по полю прямо к нему. Сердце Геннадия трепетно замерло, когда он узнал машину и жену за рулём. Авто резко остановилось, и Ирина быстро выпрыгнула из-за руля, кинувшись к мужу. Они приветствовали друг друга объятьями, лаской. С пассажирского сиденья неторопливо, чтобы не мешать, шёл Артём, улыбаясь живому другу. —Гена, как же я рад, что ты жив! Поисковые отряды тебя третий день ищут! —высказался он, дождавшись своей очереди. —Три дня? Мне казалось, прошёл лишь один, —задумался Гена. —Дедок верно сказал. Лес охотников не любит. —Ген, ты о чём? Пойдём в машину, пойдём. У тебя кровь…—причитала жена, ведя мужа к автомобилю. Они сели в джип, под разговоры удаляясь от леса. Геннадий обернулся, глянув в заднее стекло автомобиля. Там, у леса, седовласый мужчина ласково гладил волчицу. Старец помахал Геннадию рукой, затем развернулся и бок о бок с Мартой прошёл в глубь леса.