я в ожидании чего-то ужасного
симпатичная девушка с почти что совершенно отбеленными волосами нежно, скромно глядит на никитина своими большими глазами из-под крова длинных ресничек и постукивает недлинным алым ноготочком по бокалу с красным полусладким. ее простое, облегающее платьице подчеркивает изгибы хрупкой, аккуратной талии, симметричных лопаток. какие-то украшения придают искуственного блеска, но сама она — ярче некуда, и артему правда-правда вот-вот снесет башню, если бы не вибрирующий мобильник в заднем кармане джинс. он с тяжелым выдохом нехотя отвечает на звонок, даже не глянув на экран — на другой стороне звучит сбивчивое «пиздец». глаза немного расширяются, а мир больше не предстает со смазанными границами — никитин трезвеет. ясность врезается в его голову дротиком с острым наконечником — только что обретенная подруга юрко ускальзывает и сливается с толпой, когда артем решается посмотреть ей вслед. может, это все действительно не стоило того — артема дома обеспокоенный ляхов ждет, а как это девушке объяснить? двоюродный брат решил погостить? четкое «блядь» вырывается грудным стоном. — выходи оттуда. и никитин плетется к выходу.видишь, небо над нами зависло?
— мы едем домой. где твоя куртка? — гриша выглядит строгим: брови, сведенные к переносице, хмурый взгляд, резкость в речи. — наверное, оставил в такси. не ебу, — рассеянно улыбается в пространство. — надеюсь, ты пил не до такой степени, что на завтра совершенно ничего не вспомнишь.тело рассыпается, кометы взрываются
артем тем вечером выпил действительно совсем мало для того, чтобы заиметь ямы и овраги в памяти. голова немного свинцовая, но терпимо. выпив таблетку с прикроватной тумбочки, берет в руки телефон, и его буквально слепит яркость на экране телефона. половина восьмого, воскресенье. осторожными шагами никитин крадется из своей комнаты на кухню, дабы заварить кофе, не разбудив при этом сову-ляхова, но он почти что застревает в проходе, приклеиваясь к полу, наступая в призрачную лужу клея-момента: гриша, сгорбленный и сложенный в три четверти, с беспорядочно торчащими прядками, в уличной одежде посапывает, опершись о кофейный столик, на котором — господиблятьбоже — стеклянная фигуристая ваза, наполненная водой. а в ней букет из совершенно разных цветов, таких ярких, пестрых, что артему глаза режет. а может, это просто пощипывание от текущих ручейком слез — буря эмоций настигает в ту же секунду. никитин старается не расклеиться прямо в этой комнате, не броситься на шею к измотанному ляхову. поэтому, опершись о стену подле себя, он наблюдает за этой картинкой и старается запечатлеть в своей памяти настолько детально, чтобы без проблем воспроизвести, когда это потребуется. улыбка старается выкарабкаться наружу, но артем чувствует вину, выгрызающую в нем все живое. может, ему стоило бы просто поговорить, а не глупо сбегать, пытаясь найти утешение в совершенно чужих людях. еще одна капелька скатывается, когда гриша оживленно улыбается в ответ.когда ты улыбаешься, ноги подгибаются