Гора с горой не сходятся, А человек с человеком, И добрый, и злой, Где-нибудь все же сойдутся. (с) Сказки братьев Гримм
Первая встреча детектива Беркхарда и капитана Ренара произошла еще в их далеком детстве. В какой-то мере это даже и встречей нельзя назвать. Жарким летом 1982 года, когда Шону шел восьмой год, он почувствовал себя до безобразия странно. И это ощущение было явно не от очередной стычки с братьями. Он промучился до ночи, не зная, рассказать ли об этом матери. Но когда ему, человеку и ведьмаку в одном лице, приснился новорожденный мальчик, бастард подскочил на кровати совсем ничего не понимая. Ему не снились простые сны, только пророческие и то редко. Элизабет влетела в комнату сына и увидела, как того колотит, сила выходит из под контроля и придавливает к земле так, что трудно дышать. И так же резко была взята под контроль, стоило мальчику увидеть присевшую на кровать мать. По щекам потекли слезы, причины которых он не понимал и дрожащим голосом рассказал о том, что произошло. Женщина не знала, как реагировать на слова сына, но она выслушала и успокоила его, пообещав, что они вместе во всем разберутся. И они разбирались, благо был доступ к королевской библиотеке на ближайшие года два. Все это время ему продолжали сниться странные сны, во время которых Ренар даже успел познакомиться с мальчиком. Николас Беркхард – вот что успел понять юноша из невнятного лепетания малыша, который только начинал учиться говорить. И да, прежде чем на него и мать ополчилась королева, заставляя удариться в бега, молодой человек успел многое узнать о том, что с ним творится. И даже кое-что забрать с собой. Прошел тяжелый год с момента побега из замка, прежде чем Шон и Ник действительно встретились. Ноги бастарда сами принесли его к нужному дому, стоило им оказаться в Райнбеке. Уставшая за год беготни Элизабет лишь молча шла за сыном, ожидая худшего. Но, как только дверь им открыл Рид Беркхард, все решилось как-то само собой, вызывая недоумение взрослых. Если так можно назвать довольный визг трехлетнего Ника, который увидел на пороге взволнованного Шона и кинулся его обнимать. - Ты плавда плиехал, Шон! Ула! – Мальчик буквально запрыгал на месте, прежде, чем довольный принц подхватил его на руки и обнял, входя в дом. Ничего не понявшие в первые минуты Беркхарды начали что-то осознавать, увидев на пороге бледную, как снег, Элизабет. Раз затеять драку не вышло, пришлось впустить в дом неожиданных гостей. Ведьма была усажена на диван в гостиной, пока дети каким-то неведомым образом оказались на кухне. Женщина несколько минут молчала, а потом заплакала и заговорила, рассказывая их с сыном историю. - Я уже было подумала, что Шон начал сходить с ума, пока мы не оказались на вашем пороге. Простите за беспокойство. – Ведьма дрожащими руками приняла из рук Келли стакан воды. – Я уже не знаю, что делать и как объяснить происходящее. Все, что я смогла найти – это упоминание некоего зова крови. Но что это, так и остается загадкой. И как это связано с мальчиками – тем более. Так и пошло странное общение между семьями, о котором никто из них не говорил. Шли дни, недели, годы, а связь между Ником и Шоном все крепла. А, информации, казалось, все не прибавлялось. До тех пор, пока перед своей смертью, буквально за пару месяцев Рид Беркхард не подозвал к себе приехавшего в гости Шона для личного разговора. - Скажи, ты забирал шкатулку с клеймом и перстень, очень похожий на тот, что у королевских семей? – Молодой человек не смог сдержать шок и удивление при этом вопросе, ведь он никому об этом не говорил. Рид на это лишь по-отцовски улыбнулся, жестом указывая на кресло. – Успокойся и сядь. Я расскажу тебе кое-что. Это поможет вам с Ником в будущем. Воспользуйтесь этим с умом, потому что об этом даже моя жена не знает. Договорились?***
Вот и у них все было. И добро, и предательство, и зло во всей его красе. Интриги и дрязги королевской семьи, упаси господи снова в них влезть с головой, никогда не приводили ни к чему хорошему. По большей части, от чего Нику становилось совсем уж тошно. И Шон, его теперь уже любовник и принц-полукровка в одном лице, был полностью с ним согласен. Когда Гримму казалось, что жизнь потихоньку налаживается, после поступления в полицейскую академию, он сам не понял, как оказался в одной постели с Шоном. Их тянуло друг к другу невидимым магнитом, пеленало по рукам и ногам, стоило оказаться рядом ближе, чем на метр и тянуло еще сильнее и ближе. Об этом стало известно чисто случайно, когда новоявленный детектив в лице Ренара был приглашен на лекцию новоявленным первокурсникам в академию. И надо было им с Ником столкнуться именно так после двух лет разлуки и едва ли согревающих телефонных звонков. Они даже пытались с этим разобраться, жаль, что вдвоем. Но не скажешь и не объяснишь окружающим то, что они и сами не в силах понять и объяснить. Так и жили, доверяли, учились понимать друг друга без слов. Вряд ли они вспомнят, кто из них предложил безумный план по обману королевских семей, которые явно что-то да начали разнюхивать с достойным упоением. А тут еще и король Филипп, словно что-то почувствовав, подстелил соломку в виде территории, за которую теперь отвечал Шон. Наверное, это и стало толчком к действиям. Очень болезненным, ведь любая попытка для каждого из них встречаться с кем-то другим была похожа на очень извращенную пытку. Но даже когда они на пару с Хэнком ругались с Ренаром так, что все здание трещало по швам, даже когда предавали друг друга и готовы были убить, их все равно тянуло и это сводило с ума. Словно так было, есть и будет до скончания веков. Все бы так и продолжалось до полного сумасшествия, хотя на самом деле прошло всего месяца три. Шон был в Вене, с трудом прятался от ищеек Феррат, когда на него вышел его отец, король Филипп собственной персоной, инкогнито. - Посмотри на меня, сын мой. – Они с Шоном сидели в небольшом захолустном кафе и пытались поговорить. Точнее, король пытался поговорить с сыном о том, что с ним происходит, а Шон отмалчивался, как мог. – Я хочу и могу помочь. Ты моя плоть и кровь, поэтому я отголоском чувствую все, что с тобой происходит. Жаль, что со всеми этими интригами и правилами, я не могу показать тебе, как сильно люблю тебя. Поэтому, пожалуйста, прошу поговори со мной! - Даже если я расскажу, что с того? – Капитан поднял на отца болезненный взгляд. В нем отражалось все: страх, безграничная любовь, но не к отцу, страсть и дикое желание оказаться где-то там. Не здесь и не сейчас. Мужчина начал заламывать руки, потому что держать все в себе становилось все сложнее. И желание оказаться рядом с тем, по кому сейчас ноет сердце и душа, становилось все сильнее. – Ты сможешь объяснить мне, что происходит? Почему я не могу это остановить? - Что именно остановить, сын? – Ищейки, что охраняли короля и находились в кафе вместе с ними заскулили от того, что ведьмак с трудом контролировал магию. В то время как Филипп выжидательным взглядом сверлил своего сына. – Я не смогу тебе помочь, если ты не объяснишь мне. И Шон объяснил, коротко, красноречиво и по делу. На большее сил у него не хватило, потому что он чуть не сорвался обратно в Портленд. И лишь властный, глубокий и задумчивый взгляд отца заставил его остаться на месте, но явно не прибавило спокойствия. Немолодой мужчина, думал недолго, после чего доходчиво и обстоятельно объяснил сыну, что нужно сделать и как поступать. Причем в том порядке, в котором перечислил король и никак иначе. Ведьмак уставился на отца шальными глазами и лишь уточнил что произойдет, когда они с Ником все сделают. И он не стал юлить, что расскажет гримму об этом разговоре и таких ненавязчивых условиях, выдвинутых только что. - Мое заочное согласие на ваш брак, присвоение статуса королевского Гримма Николасу Беркхарду, а также на проведение ритуала по передаче наследства. И ты понимаешь, о чем я. – Ренар старший хмыкнул, слабо обернувшись на трупы ищеек, что совсем недавно кряхтели от нехватки кислорода. – Обдумывая мои слова сынок, посмотри, пожалуйста на это. Что тогда показал король Ник, как не пытался, так и не узнал. Но точно знал, что Шон безоговорочно согласился на все, даже добавил что-то свое от них двоих и как-то убедил своего любовника согласиться. Это стоило им очень дорого, как в итоге показало время, но от друзей они скрывали свои отношения до последнего ведь даже тогда, когда все их считали врагами, им хватало одной ночи, чтобы утолить голод в общении и всем остальном. Где-нибудь на краю мира, где их никто не знал и о них никто не слышал. Король Филипп уже давно мертв, но по его предсмертной просьбе его завещание вскроют со дня на день и вот тогда… что тогда, Ник старался не думать. Самым главным для него было убедиться, что они правильно все сделали. После спасения Дианы, в руки к Нику попал один странный и старый дневник. Оказалось, ему его прислала одна старая ведьма и очень помогла с одним обрядом, с помощью которого они смогли вернуть Джульетте возможность быть человеком, передав силу Ренару. Это было выматывающим как морально, так и физически. Вот только отдых им мог только сниться. Из-за того, что пришлось вырезать целый участок продажных существ, которые могли в любой момент устроить во всем городе маленький апокалипсис, все дела разделили равномерно между близлежащими, и их участок попал под раздачу одним из первых. Так что дли них с Шоном стало отдушиной ездить изредка к той самой ведьме, которая и прислала им дневник. - За многовековую историю существ, людей, королевских семей и гриммов было все. Войны, предательства, мир, как шаткий, так и крепкий. – Начала мисс Харвелл в этот раз буквально прямо с порога свой рассказ. - За долгие века все везены уже позабыли, какого это - быть свободными. И как появились первые гриммы и королевские семьи, а ведь именно это и не следовало забывать. Те не многочисленные записи, что остались еще со времен до египетских пирамид не сильно проливали свет на то, что на самом деле происходило. Королевскую кровь старались не смешивать, это было аксиомой, которую чуть ли не каждый король пытался нарушить. И это нарушение, в конечном итоге, приводило не к очень хорошим последствиям. Так что же изменилось сейчас? На этот вопрос вам никто бы не смел ответить, потому что ответ где-то там за завесой тайны, детектив Беркхард. Я все еще чувствую вашу нервозность и не понимание, но поймите и меня, молодой человек. Даже боги, будь они здесь, не смогли бы дать вам внятное объяснение. Мужчина лишь задумчиво сел на диван и едва ли притронулся к травяному еще горячему чаю, слегка опустошенным взглядом смотрел на свою собеседницу. Эта пожилая женщина пришла к нему сама месяца этак два назад. Буквально сразу после того, как гримм получил дневник, ошалевший от новообретенного статуса небезызвестного принца и капитана в одном лице. - Вы существо, я чувствую, мисс Харвелл. И очень хорошо себя контролируете. Так кто же вы, и почему вы так просто мне все это рассказываете? – Ник действительно не понимал, но исправно приходил в гости к старушке, чувствуя себя священником, к которому пришли исповедаться. - Видите ли, Ник, я живу очень давно и не могу умереть, пока не передам то, что храню тому, кто сменит меня. – Мужчина кивнул, припоминая что-то сказанное в этом ключе в их первую встречу. И сначала подумал, что этот кто-то та девушка, что пришла вместе с женщиной в участок. – Я вижу, что вы подумали о той девушке, что пришла со мной. И не надо делать такие большие глаза, потому что это не она. А вы детектив, как единственный держатель пяти из семи ключей Гриммов, очень для этого подходите. Точнее, такой как вы, единственный во все времена, смог бы разобраться во всем этом. - Вы определенно льстите или преувеличиваете. Но это ведь не единственные причины такого нестандартного выбора? – На этот вопрос женщина лишь благосклонно улыбнулась и ничего не сказала. Она не ошиблась в своих выводах. Перед ней сидел Гримм с большой буквы, полицейский, но все еще такой мальчишка. Опытный, мудрый и с большим сердцем, которое могло противостоять тьме в его бездонно-черных глазах. – Ведь не просто так вы вообще пришли именно ко мне? Когда мы только встретились в участке, вы пришли именно к детективу, а не к Гримму. - Ваша правда, Николас. Я искала не вас, а будущего короля Орегона Шона Ренара. Я хотела выказать ему свое почтение и попросить всего две вещи: позволить мне пробыть на его территории какое-то время, ведь таких полукровок как я не жалуют… да нигде, в общем-то. И второе – это встретиться с королевским Гриммом, если таковой имеется. Вы же понимаете, о чем я говорю? – Последовал неуверенный кивок, и женщина прыснула в кулак от того, как мужчину передернуло. – После нашей встречи я поговорила с королем, и поверьте моему слову, он станет королем, и когда я сказала ему о второй причине моего появления он удивленно вскинул брови, смутился и лишь указал на вас, детектив. - Что, простите? - Удивлению Ника, казалось, не было предела. Но не для старой ведьмы, что прожила куда больше отведенного даже для ведьм срока. - Не юлите молодой человек. – Мисс Харвелл разом стала серьезной и невозмутимой. – Связь между вами настолько крепка и нерушима, что я поражаюсь, как вам двоим удавалось скрывать ее столько лет! Да еще и прерывать периодически! Не расскажете мне, как вам удалось, и почему вы не закрепили ее до конца? Перед тем, как я наконец объясню, зачем вы здесь. Но времени у нас осталось не так много, за нами идут. - Хорошо, я постараюсь покороче…