Three Is A Magic Number

Земля под ногами вибрировала от грудного рева этого гиганта. Его лапы, которые в обхват были толще пары многовековых дубов, испещренные порезами и усеянные стрелами, возраст некоторых из которых превышал возраст травы, которую сейчас топтало это существо, сотрясали все вокруг, когда создание неповоротливо передвигалось в попытке задеть одного из тех, с кем билось. — У меня кончаются стрелы, а этой детине хоть бы хны! − простонал Хёнджин, натягивая тетиву и тихо шипя, когда та болезненно обожгла его кожу. − Еще и перчатка окончательно протерлась, скоро останусь без пальцев... — Прекрати ныть, стонота, − закатил глаза Минхо. Он совсем запыхался, последние четверть часа скача вокруг монстра и предпринимая жалкие попытки подрезать сухожилия его лап. — О, Создатель, на кой черт ты одарил эту дуру таким панцирем, − саркастично воззвал к Небесам Хан, который уже сдался и просто сидел на камне неподалеку, подперев подбородок и не забывая комментировать происходящее, будто смотрел турнир шевалье где-то в столице Орлея. — Ты какого хрена расселся? — У меня нет маны на это дерьмо, уже даже жалкую искорку из себя не могу выдавить, − пожаловался Джисон. — Так лириума выпей, − закатил глаза Хёнджин, который, вопреки своему настрою вернуть в бой всех отлынивающих, сам ослабил тетиву, а после и вовсе опустил лук. — Не лезет уже! Не хочу, чтоб было как в тот раз на Глубинных Тропах, когда я его наглотался так много, что потом трое суток блевал от интоксикации... — Напомните-ка, зачем мы вообще этим занимаемся? − Минхо присел рядом с младшим и принялся вытирать свои заляпанные черной субстанцией клинки о траву. — Я лучше напомню тебе количество нулей в цене за голову этой хреновины, − хохотнул Хёнджин, окончательно убрал свой лук и протянул обожженную тетивой ладонь Джисону. Тот, не говоря ни слова, мягко скользнул по воспаленной коже пальцами, залечивая ее простеньким заклинанием. − Спасибо. Эй, Бини! Долго еще? Мы уже кончились! − Хван окликнул старшего, сложив ладони рупором и задрав голову, чтобы разглядеть мага на близлежащем возвышении. — Еще секундочку, сокровище мое! − отозвался старший. Все время сражения Со провел в отдалении от остальных, забравшись на небольшой холм, и, кряхтя, творил заклинание. Компании наемников несомненно повезло заполучить в свой состав мага, чьей специализацией было манипулирование магнитными полями и гравитацией. Техника эта была в новинку магическому сообществу, оттого являлась одной из самых опасных как для врагов, так и для тех, кто ею пользовался. Она требовала невероятной физической силы и таких запасов маны, что даже самое простенькое заклинание могло измотать неподготовленного мага до полусмерти. Но Чанбин был не из тех, кого легко можно свалить с ног. Его физические данные позволяли широко использовать весь спектр природных потоков, чем сейчас он и занимался в поте лица. Хёнджин вскинул голову, чтобы еще раз взглянуть на невероятных размеров валун, парящий в сотне метров над полем боя. Парень присвистнул, переполняясь гордостью за своего мужчину, ведь даже настолько несведущему в магических приемах человеку, как Хван, было очевидно, что подобное под силу далеко не каждому магу этой специализации. — Ну все, − надрывно крикнул Со, по голосу которого было отчетливо слышно, что он на пределе своих возможностей, − я отпускаю, разойдитесь! Чан нанес последний удар своим увесистым мечом и тут же метнулся к младшим, оттесняя Сынмина и Чонина как можно дальше от беснующегося существа. Убедившись, что все союзники вне зоны опасности, Со прекратил свои воздействия на волун и тот рухнул прямиком на спину существа, с оглушающим треском проламывая панцирь и пригвождая тварь к земле. Омерзительные всплески черной жижи полетели во все стороны, заляпывая всех, кто не успел спрятаться. Хёнджина чуть было не снесло потоком этой скверны, благо Минхо и Джисон, вовремя юркнувшие за его спину в поисках укрытия, удержали того на ногах. — Архидемон меня раздери! − завопил Хван, содрогаясь в приступе омерзения. − Я весь в этом дерьме! Я... Я сейчас... О, Создатель, чтоб я сдох! Хан и Ли за его спиной покатились со смеху, хватаясь друг за друга и за собственные животы. Феликс, растрепанный и взмокший, подоспел как раз вовремя, чтобы поскорее привести Хёнджина в чувства − по виду старшего было ясно, что тот вот-вот либо разразиться рыданиями, либо явит весь свой сытный завтрак белому свету. — Спокойно, дыши, сейчас я тебя почищу, все в порядке, − он бережно принялся стирать с лица Хвана липкую субстанцию рукавом своей рубахи, не смотря на то, что его собственное лицо было покрыто чернотой настолько, что трудно было различить отдельные черты. − В глаза не попало? − ворковал Феликс, мягко отводя липкие пряди черных волос от лица парня и придерживая того за подбородок. − Не дыши ртом, еще наглотаешься этой дряни... Вот так, уже получше, сейчас отведем тебя к реке и отмоем как следует. — Ух, это было супер-круто! Со Чанбин, ты нереально крутой! Как ты вообще это сделал!? Хан накинулся на подоспевшего к общему сборищу мага, скача вокруг него и радостно похлопывая по плечам и спине. Чанбин, бледный и едва передвигающий ногами, выглядел больше удрученным, чем радостным. Он тяжело дышал и лишь слабо улыбался, не в силах даже ответить на сыплющиеся из младшего вопросы. — Все отлично поработали, − Чан окинул взглядом свою группу и хлопнул в ладоши, привлекая всеобщее внимание, − предлагаю разбить временный лагерь прямо тут, отмоемся в реке, передохнем и уберемся отсюда до того, как эта туша начнет подгнивать и приманивать к себе падальщиков. *** — Вот, возьми. Чанбин с трудом приоткрыл налитые свинцовой усталостью веки и растянулся в слабой улыбке при виде Феликса, учтиво протягивавшего ему флягу с водой. Он благодарно кивнул, тут же осушая сосуд наполовину и откидываясь обратно на дерево, у которого отдыхал после схватки. — Ли Феликс, ты был ниспослан мне Создателем... − язык едва шевелился во рту мужчины, но желание поддержать диалог с компаньоном пересиливало. − Как там Джини? — Сквернословит на весь мир и пытается отстирать свою любимую рубаху, − горько хохотнул Ли и опустился на траву, прижимаясь плечом к плечу старшего. − Я помог ему отмыться, он раз сорок проклял эту скверну, реку и само свое существование. — Драматичности ему не занимать, − рассмеялся Чанбин. — В его защиту могу сказать, что вода и правда сегодня ледяная, я все еще не могу отогреться, − хохотнул младший и в подтверждение своим словам прижал холодные пальцы к не прикрытому одеждой участку плеча мага. В этот момент вышеупомянутый Хван, крайне взвинченный и явно злой, прошагал в паре метров от них, вскользь испепелив обоих взглядом. — Думаю, его лучше не трогать ближайшую пару недель, − хмыкнул Со, провожая возлюбленного глазами. — Как ты себя чувствуешь? В смысле, как это ощущается? Как маги чувствуют истощение? — Даже не знаю, как описать, − устало хохотнул Чанбин, − знаешь это чувство, когда тебя вытащили на попойку, на которую тебе вовсе не хотелось идти и заставили всю ночь общаться с людьми, с которыми тебе не хотелось общаться? — Да, ужасно утомляет, − согласно протянул Феликс. — Так вот представь, что на этой попойке десяток Джисонов, которые хотят от тебя внимания и не затыкаясь болтают каждый о своем и требуют участвовать в диалоге. — Жуть! − Феликс прикрыл рот ладонью, искренне ужаснувшись, чем вызвал умиленную усмешку на лице старшего. — Вот примерно такое моральное истощение чувствуют маги навроде Хана, которые манипулируют элементальной или целебной магией. Прибавь к этому физическое истощение, будто бы ты неделю скакал по горам с тяжеленной поклажей за спиной и у тебя получится почувствовать то, что сейчас чувствую я. — Это просто ужасно, − ахнул Ли и сочувственно погладил колено Чанбина. — Ты не думай, что я чувствую себя так после каждой стычки, я не такая рухлядь! Просто сегодня я, похоже, выжал из себя максимум... — Конечно я так не думаю, что ты. Я прекрасно знаю, что ты самый выносливый в нашей группе и просто уверен, что ты и не на такое способен! − Феликс одарил старшего лучезарной улыбкой и Со не сумел не ответить ему взаимностью. − Принести тебе поесть? Или найдешь в себе еще немного сил, чтобы доковылять до костра? — На добычу еды силы у меня всегда найдутся! − встрепенулся Со, вызывая мелодичный смех младшего, поднялся на ноги и подхватил того под руку, увлекая за собой в сторону места общего обеденного сбора. Обед был уничтожен в самые кротчайшие сроки. Джисон едва мог жевать, его глаза слиплись и он доедал свое вяленое мясо уже одной ногой в сновидениях. Чанбин не отставал от друга, из последних сил борясь с сонливостью, грозящей свалить его в любую секунду. — Эй, а ну не спать! − тычок острого локтя приободрил мага и заставил распахнуть глаза. − Даже не вздумай тут дать храпака и бросить меня одного ставить эту чертову палатку, − вкусный обед, так заботливо приготовленный Минхо и Феликсом, поубавил пыл Хвана, и все же его тон до сих пор искрился раздражением. *** Следуя распоряжению Чана, группа молодых наемников перевела дух у кромки леса, а после двинулась на север в направлении деревушки, староста которой ждал их с отчетом о проделанной работе по уничтожению досаждающей сельчанам твари. До деревни было два дня неторопливого пути с привалами, остановками на охоту, пополнение всевозможных припасов, и обхождение лагеря бандитов, так некстати расположившегося в этой глуши. Солнце начало клониться к горизонту и Чан дал команду тормозить для обустройства ночлега. — Ой, да брось, шеф, − взмолился Джисон, которого эта пешая прогулка уже начинала выводить из себя и из последних сил. − Давайте уже дотопаем, осталось то всего ничего! — Нет, − отрезал лидер, − если пойдем дальше − вы мне плешь проедите своими жалобами, а в деревне начнете ныть, что хотите заночевать там. Мне этого не надо, знаю я ваш "отдых" в поселениях, потом по кабакам вас не наотскребываюсь! К тому же, по плану у меня после получения награды сразу двинуть в Денерим, там нас уже ждут с грандиознейшим контрактом. — Ох, нет, только не его "грандиознейшие контракты", − закатил глаза Сынмин, уже зная, что означает выражение лица и блеск в глазах старшего, с какими тот произнес эти слова. Спорить было бесполезно и группа остановилась на большой поляне посреди непроглядной лесной глуши, тут же принимаясь за организацию костра и установку палаток. Чанбин, наскоро скинувший с себя всю поклажу (свою и Хёнджина, который отказался тащить свой тяжеленный мешок еще на полпути от предыдущей стоянки), ушел с Чаном рубить дрова, оставив Хвана на поваленном стволе дуба. Когда он вернулся, его благоверный сидел, кажется, все в той же позе, подперев лицо руками и сверля взглядом выложенное камнями костровище. Со тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что эта недовольная физиономия не сулит ему ничего хорошего. — Эй, сокровище, − осторожно начал он, подсаживаясь к лучнику, − не хочешь поговорить со мной о том, что заставляет тебя быть такой занозой последние дни? Неужто еще не отошел от инцидента со скверной? — А сам не понимаешь? − буркнул Хван, не глядя в сторону старшего. — Я маг, а не экстрасенс, свет мой... — Мне надоело смотреть на то, как ты флиртуешь с Феликсом. — С каких это пор мы ревнуем друг друга? − удивленно вскинул брови старший. − Да и не флиртую я с ним! Так уж сложилось, что в отношениях этих двоих не было никаких табу и запретов. Они свободно говорили о своих чувствах и выражали желания напрямую, ничего не тая. Оба были уверены в себе и друг в друге, никто не ставил ограничений на какие-либо эксперименты, а уж тем более не обманывал и не изменял партнеру за спиной. И оттого ревность в этом союзе была чем-то крайне противоестественным. — Конечно не флиртуешь, ты настолько твердолобый, что пока тебе в лицо не скажешь, ты и не поймешь, что это флирт! "О, Феликс, ты такой заботливый, ах, ты принес мне воды, мой спаситель!". " Ох, Феликс, ты так ловко управляешься со своим луком, твои пальцы такие красивые и умелые!"... − Хван театрально повздыхал, жмясь к плечу Чанбина и томно хлопая ресницами, как бы изображая то, как старший выглядит в эти моменты. − Думаешь я не замечаю, как вы мило болтаете то и дело, чуть ли не прилипнув друг к другу? — Это я -то к нему прилипаю? Да ты себя со стороны не видел! Стоит ему приблизиться к тебе на метр, как у тебя случается пробоина в бочке и ты уже чуть ли не висишь на нем! Похоже, контраргумент сбил Хёнджина с толку, потому что лучник притих, поубавил спесь и тяжело вздохнул, с трудом, но все же признавая свое поражение: — Это выходит непроизвольно, он просто... У него есть это... — Природное притяжение, − подсказал старший. — Да, именно. С тех самых пор, как Чан подобрал его, он всегда был так добр ко всем нам, всегда рядом, чтобы помочь, подсказать что-то или просто выслушать. И я просто... Я ничего не могут с собой поделать, к нему так и тянет, будто он медом намазанный, а я безмозглая пчела, − сокрушился Хван. − Он чертов демон из самых глубин Тени, не иначе! — Я прекрасно понимаю, что ты имеешь ввиду, − горько хохотнул Чанбин. Он мягко развернул парня к себе и поймал его ладони своими, ласково сжимая их. − Слушай, я безумно люблю тебя, ты знаешь об этом. Любил, люблю и не думаю, что когда-то сумею разлюбить. Ты самый дорогой мне человек, самый близкий, я просто лягу и умру на месте, если, не приведи Создатель, потеряю тебя. Но... Не знаю, как бы это сказать... Феликс, он... — Я хочу переспать с ним. Они сказали это одновременно и тут же замерли, уставившись друг на друга в полном недоумении: то ли от того, что их мысли были настолько схожи, то ли от того, что оба не верили, что сумели признаться в подобном друг другу. Дело было не в желании пригласить третьего, а в том, кем являлся объект их желаний. Они никогда не испытывали ничего такого к тем, с кем путешествовали или работали, напротив, их отторгала мысль спать с "коллегами", но Феликс вторгся в их нормы и перевернул их с ног на голову. Секунду оба испытующе глядели в глаза напротив, а после залились громким смехом. — Какого хрена, Со Чанбин!? Ты такой испорченный! − пискнул Хёнджин, хватаясь за живот и чуть было не падая с бревна в приступе веселья. — Это я-то испорченный!? − хохотал маг, придерживая младшего и уберегая того от падения. Отсмеявшись, оба притихли, переводя дух, а после Хван тихо спросил, прокашлявшись: — Ну и... Как мы это сделаем? Мы вообще будем что-то с этим делать или это так, безумная сексуальная фантазия, как та про дворфов и голема? — Пригласим его в нашу палатку? — Чан убьет нас, если мы его напугаем и он решит свалить из отряда... — Что-то мне подсказывает, что он разделяет наши желания, − задумчиво хмыкнул Чанбин. *** Когда солнце окончательно село, палатки были установлены. Они распределили спальные места уже по привычке, разместились на почтенном расстоянии друг от друга, чтобы не нарушать чужой сон храпом и другими признаками жизнедеятельности. В центре лагеря мерно потрескивал костер, языками своего пламени лизавший почерневший от времени котелок, к которому то и дело подбегал ответственный за сегодняшний ужин Чонин. — Эй, Феликс, − Чанбин, обычно не ведающий смущения, неловко запнулся о корень дерева на подходе к младшему, тут же нервно закашлял, чтобы сгладить неловкость. Он встретился взглядом с беспечно улыбающимся Ли и тут же позабыл все, что хотел сказать. — Что-то случилось? − не дождавшись ничего более от старшего, Феликс склонил голову и перевел вопросительный взгляд на Хвана, топчущегося за широкой спиной мага. — Нет, мы просто хотели у тебя кое-что спросить, − голос Хёнджина взлетел на пару нот выше от волнения, − ты не хотел бы... Ну... Сегодня заночевать в нашей с Бином палатке? — Я думал, что сегодня сплю с Чонином, что-то поменялось в планах? − Феликс настолько искренне и непонимающе хлопал глазами, что Чанбин уже готов был развернуться и убраться подальше от этого разговора: ничего у них не выйдет, парень нихрена не понимает намеков. — Нет-нет, ничего не менялось, просто... − Хван бросил умоляющий взгляд на Со, безмолвно прося того подсобить и сказать хоть что-нибудь. — Короче, Феликс, − тон получился слишком деловой, слишком ненастоящий, Чанбин даже сам опешил от того, что способен на такое, − мы с Хёнджином подумали, что ты, возможно, хотел бы, ну... Возлечь с нами? Повисла тяжелая пауза. Все трое уставились друг на друга с таким испугом на лицах, будто услышали объявление о начале нового Мора. "Мы просто пошутили! Идиотская вышла шутка, согласен, это Хван придумал" − уже начал мысленно репетировать Со. — Как вы узнали? − наконец выдавил из себя Феликс. — Это шу... Погоди, что? Хёнджин прыснул, хватаясь за плечо Чанбина, он залился звонким смехом, который усиливался по мере того, как нервное напряжение и тревога покидали тело лучника. — Все это просто какой-то абсурдный анекдот, − он вытер намокшие от смеха глаза. − Ты был очень очевиден, Ликси, мы тебя сразу раскусили. — Брешет, − хохотнул Чанбин, − мы до последнего сомневались в твоих намерениях, я еще секунду назад был готов в штаны наложить от волнения! — Меня слегка ранит то, что меня так легко читать, − вздохнул Ли, − но я рад, что вы сделали это и, ну... Предприняли что-то по этому поводу. Я ужасно волновался, что могу навредить вашим отношениям! — Да сам Архидемон не в силах навредить нашему союзу! − гордо вскинулся Со. − Ну так что, придешь к нам после ужина? *** — Думаешь он придет? Они сидели в своей просторной палатке, установленной в десятке метров от общего костра. Тент освещало душное свечение масляной лампы, подвешенной к центральной балке. Мягкие тени плавно плясали на лицах парней, они сидели, прижавшись друг к другу коленями и нервно теребили пальцы рук друг друга. — Он выглядел решительно, соглашаясь на эту авантюру... Чанбин аккуратно поправил еще слегка влажные после купания в реке волосы младшего, убрал угольную прядь за ухо и нежно потрепал его щеку, оглаживая кожу кончиками пальцев. Хван бессознательно откликнулся на касание, прижимаясь к чужой ладони, ластясь о нее с прикрытыми глазами. — Простите, задержался, − мягкий, низкий голос заставил обоих подпрыгнуть на месте. − Чонин никак не хотел вылезать из воды, уломал меня пару раз наперегонки сплавать на тот берег. — Сейчас уже отрубился, наверное, как сурок, − хохотнул Хёнджин и похлопал по месту рядом с собой. − Располагайся, мы хотели обсудить пару моментов. — Я вас слушаю. Лицо Феликса блестело от капелек воды, соскальзывающих с кончиков его отросших светлых волос. Он сделался серьезным, сдвинул брови к переносице и перевел взгляд с одного партнера на другого. — Да сделай ты физиономию попроще, − нервно вздохнул Чанбин, − мы тут не план захвата обсуждаем. — Мы просто хотели узнать, понимаешь ли ты, что это будет всего одна ночь. Ну, может две, если нам всем понравится, но не более того. Мы не приглашаем тебя стать частью нашего тандема, это не окрашено никакими романтическими чувствами или типа того. — Ты не подумай, мы тебя безумно любим! − вставил свое слово Чанбин, переживающий за чувства младшего, пожалуй, сильнее, чем того требовала ситуация. − Но не в том ключе, в котором... — Нет-нет, я это понимаю! − замотал головой Феликс. − За кого вы меня принимаете? Я может и наивный, не буду отрицать, да, простачок, возможно глуповатый, но я прекрасно понимаю, что к чему! — Ох, ну уж не прибедняйся, − закатил глаза Хван, − ничего ты не глуповатый. — Ну что ж, раз уж все всё понимают, − Со заторопился на корню прервать зарождающийся спор, − думаю, мы можем приступить к сути того, зачем мы все тут сегодня собрались. Повисла тишина. За стенами палатки оглушительно стрекотали кузнечики, от реки доносилось пронзительное кваканье сотен жаб, и даже эта симфония не могла заглушить голос Хана, который что-то яростно доказывал кому-то у костра. — Черт, − выдохнул Хёнджин, − это сложнее, чем я думал. — Нам надо было взять хоть какую-то выпивку, ну так, для храбрости... — Ох, у меня есть кое-что! Никуда не уходите, − Феликс стремительно покинул палатку, оставляя двоих компаньонов наедине с ожиданием. Хван повернулся к Чанбину и изучающе оглядел его. Старший, поймав этот взгляд, расплылся в улыбке и придвинулся чуть ближе. Его руки тут же скользнули по стройным бедрам младшего, мягко сжимая их. — Неужели тебя так сильно взволновала перспектива переспать с кем-то у меня на глазах? − хохотнул Хёнджин. Они с Со уже так давно были вместе, что парень по одному только блеску в чужих глазах мог распознать возбуждение. — Еще как, − выдохнул Со и придвинулся практически вплотную, воруя короткий поцелуй, а за ним еще несколько, − а еще больше меня "волнует" то, как это будешь делать ты. — За такое тебя Церковь и на порог не пустит, − хрипло фыркнул Хван, его губы сами нашли путь к чужой шее, он скользнул по тонкой коже зубами, покрывая мелкими поцелуями ямочку под самым ухом, чем вызвал шумный вздох. — А, вы уже начали... Голос внезапно появившегося Феликса вновь вызвал общий испуг. Парень вошел в палатку, держа в руках пузатую бутылку, искусно испещренную подземными рунами. — Только не говори мне, что ты притащил дворфово пойло! Где ты его раздобыл? — Помните, на той неделе в Вал Руайо я потерялся? — Конечно помним, Чан всю городскую гвардию на уши поднял! − рассмеялся Хёнджин. — Так вот, меня тогда оккупировал какой-то торгаш, затащил в свой магазин и битый час умолял остаться с ним. "О, дорогуша, если останетесь со мной, я одарю вас всеми богатствами Орлея", − Ли умело спародировал орлесианский акцент, вызывая всеобщий смех. − Расхвалил мои веснушки, сказал, что никогда в жизни не видывал людей такой красоты и ужасно расстроился, когда я отказал ему в сотый раз. Сказал, раз уж я не хочу становиться украшением его жизни, то он хотя бы подарит мне эту бутылку, чтобы я пил и вспоминал с горечью, какую просрал перспективу. — Ага, перспективу стать зверушкой для показов на званых ужинах, − закатил глаза Хван. − Терпеть не могу этих пижонов, они такие... — Слушайте, в следующий раз, пойдете к нему вместе, глядишь он вам двоим и свой дворец отпишет! — Очень смешно! Готов продать нас за поганенькое поместье где-то в Пупкино-Залупкино? Я это запомню, Со Чанбин, − хохотнул Хван. — Он сказал, что хватит глотка, чтобы нормально так захмелеть, − потер подбородок Феликс и принялся откупоривать бутылку. И торговец не обманул. Когда резная пробка с тихим стоном выскользнула из горлышка бутыли, палатка практически моментально заполнилась хмельным жаром, щеки каждого присутствующего запылали, а глаза заблестели от одного лишь дурманящего запаха сбродивших фруктов, смешавшихся с острыми специями. — Ну и дрянь, − поморщился Хёнджин, сделав мизерный глоток и возвращая бутылку Феликсу. − Терпеть не могу варево дворфов, что они, черт возьми, в него добавляют? Портянки свои кипятят небось прям в котле, чтобы побольше времени провести на работе и поменьше за домашними хлопотами... — А мне нравится, − простодушно хохотнул Чанбин. Масляный свет мягко плясал на холщовых стенах и растекался по медовой жидкости, плещущейся в изящной бутыли, такой вычурной и "чрезмерной", что одного лишь взгляда на нее хватало, чтобы сказать: на такое творение способны только эти пижоны из Орлея. Сосуд неторопливо путешествовал по палатке, передаваемый из рук в руки, и одаривал каждого, чьи губы касались его горлышка, обжигающей нутро сладостью, которая с каждым глотком разливалась внутри, расцветала пышным дурманом, настойчиво обволакивающим сознание. Феликсу хватило всего пары глотков, чтобы захмелеть, его щеки вспыхнули практически мгновенно, а тело начало излучать пьяный жар, жаждущий соединиться с себе подобным. Он чувствовал этот же жар, исходивший от соседей, которые глядели на младшего поблескивающими от хмеля и теплого полумрака глазами. Они улыбались парню и Ли мог поклясться (хоть магом и не являлся), что сейчас он буквально слышит мысли всех присутствующих. Рука Чанбина наконец скользнула по его бедру, уверенная и твердая, знающая, какую цель преследует ее хозяин. Со прошелся вверх по бедру Феликса, от колена до самого живота, принося с собой легион покалывающих жаром мурашек. Феликс тихо вздохнул, с головой нырнувши в это касание, вот так, без подготовки, не отдавая себе отчета и не сдерживаясь, он просто поддался чужой ласке, потянулся к ней, позволил старшему притянуть себя ближе. Он почти было прильнул к Со всем телом, но тот мягко, но настойчиво, развернул Феликса спиной и прижал его лопатки к своей груди, вздымающейся от тяжелого дыхания. Ли едва ли сумел удержать сознание от полного растворения в жаре чужого тела, он встретился взглядом с Хёнджином, который пристально наблюдал за этой картиной, изучал эмоции обоих своих партнеров и собственные чувства, роившиеся комом в его притупленном сознании. Вопреки собственным ожиданиям, Хван не почувствовал подлого жала ревности, напротив, вид разморенного вином Феликса, распластавшегося на груди его мужчины, вызвал восторг, который тут же настиг его уши шумом подступившей к лицу крови. Распущенный ворот рубахи Ли так маняще расползся на его ключицах, что Хёнджину не оставалось ничего, кроме как податься вперед и прильнуть губами к медовой коже. Пальцы Со помогли ему, оттянули ворот больше, давая Хвану волю целовать каждую родинку, каждую веснушку, украшавшую чистую, пахнущую рекой кожу. Чанбин оттягивал ворот рубахи Феликса, смещая его, стаскивая с плеча, а свободная его рука так и покоилась на чужом бедре, гладя и сжимая его через тонкий хлопок спальных штанов. Он наблюдал за движением припухших губ Хвана, губ, которые до этого момента ласкали лишь его тело, он видел, как алый язык парня влажно и жадно скользит по ямочке между ключиц Ли, как поблескивающие в полумраке зубы мягко и ласково прихватывают тончайшую кожу, вызывая едва уловимые хриплые стоны. Чанбин грудью чувствовал нетерпеливость Феликса: его плечи то и дело мелко вздрагивали, а позвоночник напрягался и почти неощутимо изгибался, парень откинул затылок на сильное плечо Со, явно утопая в чем-то вязком и сладком. Губы старшего покалывало от переполняющего его желания, так что он поторопился похоронить их в складке за ухом Феликса. Он растягивал каждое влажное касание, оставляя еле заметные отметины, дразня и распаляя младшего лишь сильнее. Дымка возбуждения почти полностью овладела им, заволокла глаза, но тонкие пальцы Феликса, так отчетливо сжавшие его возбуждение, вернули мага на землю, лишь для того, чтобы обрушить на него шквал желания с удвоенной силой. — Давай избавимся от этого, − с этими словами Хёнджин потянул Феликса за рубашку и стащил этот неуместный предмет одежды через растрепанную макушку парня. Тот в свою очередь торопливо отпрянул от чужой груди, позволяя раздеть себя, а после − поспешно возвращая ладонь на пах Со, заведя руку за свою спину. Длинные пальцы Хёнджина тут же принялись изучать подтянутое, худое тело, жадно исследуя все изгибы чужого оголенного торса. Хван мягко хохотнул, когда его рука столкнулась с ладонью Со, который с тем же аппетитом оглаживал живот Феликса. Этот тактильный контраст вызывал целую бурю ощущений в напряженном похотью теле Ли: мягкие, сильные, горячие руки мага мягко сжимали его изгибы, жадно скользя по животу и опускаясь до самой кромки штанов, а слегка прохладные, изящные, смозоленные тетивой пальцы лучника нежно, почти не касаясь, ласкали его грудь, то и дело задевая соски, будто нарочно дразня чувствительные части тела. Воздух закрытой палатки неумолимо накалялся унисоном обжигающих вздохов, все вокруг Феликса плавилось, сжигаемое жаром трех тел, тянущихся друг к другу. Губы Со на его шее были горячими, сухими и точно знали, куда двигаться и как целовать, чтобы свести Ли с ума как можно быстрее. Язык Хвана щекотно, медленно и невыносимо тягуче проложил путь от ключиц вверх по кадыку Ли, парень коснулся губами его щеки и ласково подхватил пальцами подбородок Феликса, увлекая того в поцелуй. Мир вокруг мягко запульсировал, смазанный вином и расплавленный желанием, ощущения мягко щекотали где-то под ложечкой, развязывая движения языка и делая поцелуй влажным и несдержанным. Чанбин чуть отклонился в сторону, чтобы открыть себе лучший вид на происходящее. Он видел движения чужих языков, скользящих между собой в тщетных попытках слиться воедино, глаза обоих были блаженно прикрыты, а с губ срывались обрывки тихих стонов, проникающих в короткие промежутки, когда их рты слегка отдалялись лишь для того, чтобы немного изменить положение. Со сглотнул вязкую слюну и ласково отвел угольную прядь Хёнджина за ухо, а затем мягко оттянул парня за волосы на затылке, отстраняя того от младшего и заменяя его губы своими. Феликс млел под кучей прикосновений, сыпящихся на него со всех сторон, терялся в куче поцелуев. Его голова уже давно пошла кругом от нехватки кислорода и сводящих с ума пальцев, беспрестанно исследовавших его податливое тело, а самым головокружительным в этом факте было то, что он уже не мог точно сказать, кому именно принадлежали руки или губы, ласкающего его. Ли не прекращал мягко стискивать пальцами одной руки член Чанбина − старший едва ощутимо толкался в его ладонь. Свободной же рукой он все пытался избавить от рубахи Хёнджина, наощупь цепляясь за ее край − глаза были закрыты, а нос утыкался в щеку Со, так что парень совершенно не видел, что делает. Он отстранился от жадных губ, разрывая поцелуй и шумно глотая воздух, который, впрочем, уже был практически непригоден для дыхания. — Притормозите, − судорожно выдохнул он и не сдержал смущенного смеха. − Давайте приоткроем палатку, иначе я точно задохнусь. Трое тел рассредоточились по палатке, отлипая друг от друга и даря каждому немного личного пространства. Чанбин подвязал одну из створок, закрывающую вход в их "убежище" и высунул голову наружу, оглядывая погруженные в ночной мрак деревья, окружавшие их поляну. Вдалеке догорал костер, устроенный остальной частью их группы, но гомона голосов уже не было слышно − все спали, как убитые или просто забились в свои палатки, чтобы побыть наедине с собой. — Думаешь, нас никто не увидит вот так? − слегка встревоженный Хёнджин высунулся из-за его плеча, оценивая обстановку. — Они все спят без задних ног, − отозвался Феликс. − Младшие набесились со мной в речке, а остальных умотал Джисон, слыхали, как он вопил полчаса назад? — В любом случае, − Чанбин вернулся на свое прежнее место, − пусть смотрят, нам скрывать нечего, − он гаденько хохотнул, за что получил тычок в плечо от Хвана. Хёнджин ловким движением избавил себя от рубахи, которую Феликс так настойчиво пытался снять битых пять минут, откинул ее куда-то в сторону и вернулся к младшему. Он ласково огладил его щеку и одарил теплой улыбкой, а затем устроился сбоку и игриво глянул на Чанбина, расслабленно выдыхая: — Разоблачитесь для нас, Господин Со, не отказывайте в удовольствии поглядеть на это со стороны! Феликс не сдержал тихого смешка, замечая смущение на лице Чанбина, которое тот попытался скрыть за ухмылкой. Со завел руки за спину и легко стащил с себя исподнюю, а затем избавился и от легких штанов, представая перед взорами своих разгоряченных зрителей во всем своем величии. — Прошу, вашему вниманию, господа, − он шутливо развел руки в стороны, как делают барды после очередного сыгранного ими произведения, и слегка поклонился, вызывая смех своих любовников. − Ну все, посмеялись и хватит, штаны долой, оба! Все так же посмеиваясь парни покорно избавились от остатков одежды. Феликс, слегка смущенный всеобщей наготой, подтянул колени к груди, но Хван, тут же пристроившийся сбоку, одним касанием горячей ладони к напряженному низу живота заставил младшего раскрыться, практически вытянуть ноги и раздвинуть их чуть сильнее, чтобы это еще можно было назвать целомудренным. — Расслабься, − шепот Хёнджина опалил и без того горящее ухо Феликса, посылая табун мурашек вниз по позвоночнику. Его ладонь медленно гуляла по тонкой коже, длинные пальцы очерчивали мышцы и обтянутые кожей косточки таза парня, нарочно игнорируя пульсирующий возбуждением пах. Чанбин поторопился присоединиться к "трапезе", устроился по другую руку от Ли и мягко коснулся подушечками пальцев его соска. Едва уловимая из-за своей слабости искра магического электричества проделала короткий путь от кончиков пальцев мага и настигла розовую кожу, за одно мгновение заставляя Феликса тихо пискнуть − скорее от удивления, нежели от неприятных ощущений. — Больно? − тут же насторожился Чанбин. — Нет, просто... − Феликс приоткрыл один глаз, чтобы глянуть на мага, и попытался одарить его уверенной улыбкой, слова путались в тихих стонах, которые так умело вырывал из него Хёнджин своим языком, блуждающим по чувствительной шее. − Это было неожиданно. Очень... Необычные ощущения. Со улыбнулся и пропустил через затвердевший сосок еще несколько слабых зарядов, которые заставили Ли выгнуться и сдавленно проскулить от удовольствия. Феликс вцепился в бедра своих партнеров − по одному в каждую руку − не зная, куда деть себя от переизбытка наслаждения. Затянувшаяся прелюдия болью отзывалась внизу его живота, стянутого возбуждением до предела − за все это время к его члену так и не прикоснулись, а сам он не решался коснуться себя, поэтому ему оставалось лишь безвольно двигать бедрами в жалких попытках задеть пальцы, гуляющие по его лобку, хотя бы влажной головкой. Чанбин проложил дорожку из статического электричества от одного соска к другому, а затем мучительно медленно заскользил искрящейся ладонью вниз − блондин под ней напрягался и подрагивал, выгибаясь в пояснице и вцепляясь в бедра партнеров короткими ногтями. Электричество в пальцах мага вибрировало и покалывало жаром, Феликс не сдержал звонкий стон облегчения, когда эта ладонь, наконец, полностью обхватила его член. — Я тоже хочу сделать вам приятно, − прохрипел он, вышло уж слишком жалобно, в голове его голос звучал более убедительно. Хёнджин умиленно хмыкнул и отпрянул, устроился полу-лежа на подушках и поманил Феликса, похлопав себя по бедру. Ли моментально встрепенулся, устроился между длинных ног парня и прильнул губами к его груди, тут же обхватил один из сосков и принялся вылизывать его, вынуждая затвердеть лишь для того, чтобы после нежно прихватить его зубами. — Сейчас покажу тебе еще один фокус, − ухмыльнулся Чанбин. — Не пугайся и расслабься, − голос Хёнджина прозвучал чуть надорванно, его горячее дыхание обожгло ухо Феликса и парень было утонул в этом звуке, но другое ощущение перекрыло все прочие. Он почувствовал легкое проникновение, что-то будто бы неосязаемое раздвинуло его тесные мышцы, скользя на пару сантиметров внутрь и вызывая волну мурашек вперемешку с легким дискомфортом. — А ручки-то вот они, − Чанбин продемонстрировал обе свои руки Феликсу и гордо ухмыльнулся. — Как... − выдохнул Ли, но последующие слова слились в ком сдавленных стонов − это что-то внутри него надавливало прямиком на пучок нервов, вызывая искорки под плотно сжатыми веками. — Магнитные поля, я начинал практику с "мелкой моторики", вот и навострился проделывать такие штуки. Как себя чувствуешь? — Это очень странно, − пробормотал Феликс, его короткие ногти вцепились в бедро Хвана, который и сам прервал все свои занятия, чтобы понаблюдать за "экспериментом". − Мне хорошо, но до усрачки страшно, я не чувствую того, что внутри, но чувствую, что оно что-то делает, как будто... — Если сейчас проведешь аналогию с глистами, то это попортит общий настрой, − прыснул Хёнджин, он опустил ладонь на щеку Ли и стал ласково поглаживать его, успокаивая. — Я могу сделать это пальцами, если тебя пугает магия, − предложил Со. — Да, было бы славно, − кивнул Ли и перевел благодарный взгляд с одного любовника на другого, мягко улыбаясь. — Со мной можешь не церемониться, − Хёнджин подмигнул старшему и тут же закусил губу, ведь тот моментально понял, о чем идет речь и направил всю свою тонкую магию в горячее нутро Хвана, заставляя того напрячься и тихо запыхтеть себе под нос. Феликс же облегченно выдохнул, когда его мышцы растянулись вокруг двух горячих, смазанных вязкой слюной пальцах. Он спустился ниже по телу Хвана, утыкаясь носом в складку между бедром и низом его живота, выгибаясь в пояснице и ритмично подаваясь назад, насаживаясь на чужие пальцы, не в силах сдержать желания быть заполненным еще сильнее. Ли обхватил влажный от естественной смазки член Хвана и как кот приластился к нему щекой, бросая взгляд на раскрасневшееся лицо старшего, который и без его стимуляции заходился стонами, умело растягиваемый незримой силой. Он обдал сочащуюся головку серией жарких вздохов, смешанных со стонами, едва ли касаясь ее влажным языком и губами. — Какой же ты засранец, − томно усмехнулся Хёнджин, который все это время наблюдал за лицом Феликса из-под полуопущенных ресниц. − Хватит дразнить меня! — А может он хочет заставить тебя умолять? − хохотнул Чанбин. Феликс почувствовал, как чужая горячая грудь прижалась к его спине, а голос Со вдруг оказался у самого его уха, отчего по коже прошлись мурашки, а волосы на загривке приятно вздыбились. Ли подался всем телом к этому жару, утопая в прикосновениях обнаженной кожи, ластясь к горячему торсу старшего, как кот, желая притереться как можно теснее. Сознание Чанбина плавало уже где-то на границе с Тенью. Даже в самых смелых фантазиях он не мог себе представить картины лучше той, что сейчас открывалась перед ним. Он скользнул пальцами свободной руки по члену Хвана, собирая смазку, дразня того легкими касаниями и ловя на себе его брызжущий искрами взгляд. — Открой пошире, − шепнул мужчина в веснушчатое ухо и поднес влажные пальцы к губам Ли, нежно обводя их подушечками, а после проникая во влажный жар и скользя по мягкому языку. Ему требовалось не так много жидкости, чтобы суметь при помощи нехитрого заклинания в разы увеличить ее объем, но рот Феликса так хорошо принимал его пальцы, а язык, ласкающий подушечки, вызывал бурю ощущений внизу живота, что Со был просто вынужден растянуть этот процесс ради собственного удовольствия. — Какой же ты красивый, дери меня Создатель, ты бы себя видел сейчас, − выдохнул Хёнджин, которой, как завороженный, наблюдал за движениями пальцев Со во рту Феликса. Чанбин, вдоволь насладившись ртом Ли, наконец вынул щедро смоченные смесью вязких жидкостей пальцы и ласково мазнул губами по скуле блондина, выпрямляясь. Хватило всего мгновения и минимальных затрат маны, чтобы увеличить влагу на своей ладони до той степени, когда и член мужчины и пульсирующие мышцы Феликса оказались обильно смазаны − Со хотел удостовериться в том, чтобы проникновение не причинило ни малейшего вреда любовнику, а потому не поскупился на магию. — Готов? − он мягко похлопал Феликса по ягодице, привлекая его внимание, но тот лишь невнятно пробормотал что-то, похожее на согласие, слишком вовлеченный в оральные ласки. — Ох, матерь моя, не говори, когда у тебя во рту мой член, − просипел Хван и с силой вцепился в светлые волосы на макушке Ли, едва ли не кончив от вибраций, окруживших его в узком горле партнера. И Феликс послушался − он с влажным звуком освободил член Хёнджина, чтобы сокрушиться в куче тихих ругательств, когда почувствовал, как Чанбин заполняет его собой до упора. Хван лишь закусил губу, наблюдая за ними жадным взглядом. Он притянул Ли повыше, привлекая его к себе и нежно прикусывая распухшие и влажные от слюны и смазки губы, слизывая с них глухие стоны и крадя остатки кислорода короткими поцелуями. Вид такого разбитого, взъерошенного и абсолютно потерянного в собственном удовольствии парня вызывал болезненные сокращения внизу живота и легкую зависть его положению, ведь Хван, как никто другой знал, как Чанбин умел двигаться и доводить до точки невозврата. Он скользнул рукой вниз по напряженной, взмокшей спине Феликса и нащупал ладонь своего возлюбленного на его пояснице, переплетая свои пальцы с пальцами Чанбина, чувствуя единение, утопая в нежности и непреодолимом вожделении. Чанбин и правда знал, как нужно двигаться, будто бы читал мысли или язык тела Ли и каждый раз входил именно с тем напором и скоростью, какой хотелось Феликсу в данную секунду, чем вызывал рябь сознания, потерянного в куче наслаждения. Ли запрокидывал голову и не стеснялся рассказывать о своем удовольствие громкими стонами и кучей тихих ругательств, подавался назад и насаживался на член Со, сталкиваясь ягодицами с его пахом и заводясь лишь сильнее от липких, звонких шлепков, создаваемых их телами. Он совершенно не успевал отвечать на поцелуи Хвана, а потому скоро оторвался от его лица и безвольно сполз куда-то на грудь, утыкаясь носом в пахнущую теплом кожу. — Ну все, моя очередь, − терпения Хвана хватило ровно до того момента, пока Феликс перед ним не выгнулся назад и не прижался спиной к груди Со − от одного этого вида Хёнджин был готов волком выть. Он подался вперед к своим любовникам и мягко отстранил запыхавшегося Феликса, ласково убирая его взмокшие волосы за уши. Чанбин, не менее растрепанный и загнанный, глянул на него темными, казалось, бездонными глазами, заполненными сладострастным желанием, притянул Хёнджина за талию и украл один короткий, но крайне развязный поцелуй. Тело Хвана пронзило очередной волной возбуждения, когда чужие зубы нежно сомкнулись на кончике его языка, он развернул Со, не разрывая поцелуя, и уложил того на лопатки, тут же забираясь на него и по-собственнически седлая бедра. Ему не нужно было лишней смазки − член Чанбина легко проник в его пульсирующий от нетерпения жар, принося с собой долгожданное удовлетворение. — Иди сюда, − Хёнджин похлопал Со по напряженному прессу, подзывая Феликса сесть прямо так, верхом на мужчину и как можно ближе притянул его за талию, когда бедра Ли заняли свои места по бокам лежащего под ними тела. Его рука тут же скользнула по изящному изгибу талии Феликса, мягко царапая нежную кожу и стискивая ягодицу. Ли отозвался тихим мычанием, полным блаженства, подался вперед и уткнулся лицом в сгиб шеи старшего, безразборно целуя и кусаясь от переизбытка эмоций. Хван без раздумий запустил сразу несколько пальцев в податливые мышцы Ли, принимаясь двигать ими в такт движениям собственных бедер. Дыхание Феликса, и без того шумное, практически сразу перешло в тихие стоны. Развязка подступала к горлу теплым комом нетерпения, он потянулся к своему паху и ухитрился так закинуть ногу на бедро Хёнджина, что сумел обхватить пальцами и его и себя, тут же принимаясь рвано двигать рукой с единственным желанием: наконец получить долгожданный оргазм. Легкий шлепок заставил его встрепенуться, он тихо шикнул, но Хёнджин лишь расплылся в улыбке, глазами давая понять, что он тут ни при чем. Рука, ошпарившая его ягодицу, нежно огладила горящую кожу, а затем сместилась, и Феликс почувствовал, как в него проникает еще один палец, движущийся вразнобой с длинными пальцами Хёнджина и приносящий с собой легкие вибрации электричества. Эти ощущения, смешавшиеся с влажными стонами старшего над самым ухом и вкусом его кожи на кончике языка, заставили Феликса мелко задрожать. Его скользкая рука, испачканная смешением их жидкостей, двигалась без какого-либо ритма, хаотично лаская обоих и стискивая пульсирующие головки, в последний миг он ускорился до предела и пару раз рвано дернул бедрами, как можно сильнее насаживаясь на пальцы своих партнеров, чтобы подвести себя к краю и нырнуть в разноцветные искры, заплясавшие перед его зажмуренными глазами − он зашелся звонкими стонами, обильно кончая в свою руку, кусая плечо Хвана и мелко дрожа всем телом. Дыхание Хвана перехватило − он больше чувствовал, чем видел чужой оргазм и это ощущение практически довело его до пика. Феликс перед ним откинулся на грудь Со, абсолютно уничтоженный пережитым: его приоткрытые, алые и припухшие губы все еще дарили слуху сладкие вздохи, а глаза были отчасти прикрыты растрепанным золотом волос. Его стройные плечи легко скользили по широкой груди Со, руки которого уже во всю ласкали живот Феликса. Две пары глаз пристально следили за Хёнджином снизу вверх, бесстыдно любуясь им, и Хван не собирался лишать их удовольствия насладиться картиной сполна. Он слегка откинулся назад, опираясь рукой о бедра Чанбина позади себя, изящно изгибаясь на нем и принимаясь жадно насаживаться на член любовника, не сдерживая всхлипов и стонов, так и рвущихся из его груди. Он буквально вылизывал глазами разнеженное, прикрытое лишь руками Со, тело Феликса, будоража в памяти его стоны в свою шею, его глаза, в которые он смотрел, пока тот был перед ним на четвереньках, пронзаемый Чанбином сзади. Рука Хвана сама потянулась к ноющему члену и ему хватило всего нескольких резких движений, чтобы сжаться изнутри и снаружи, подогнуть колени в сладострастном спазме и излиться на живот Ли, хватаясь за эти образы, как за спасательный круг, желая подогреть и усилить развязку. — Я за последние пять минут мысленно кончил раз сто, − только и сумел выдавить Чанбин, все еще находящийся в плену сокращающегося нутра Хёнджина. Он обхватил руками разнежившегося на его груди Ли, ласково целуя кончик пылающего уха и тихо всхлипывая прямо в него, когда почувствовал, как Хёнджин сползает с его бедер, освобождая его все еще возбужденный член. — Иди сюда, Ликси, давай отблагодарим нашего дорогого Чанбина, − елейно протянул Хван, беспардонно раздвигая ноги старшего и устраиваясь между ними. Феликс покорно, хоть и нехотя, покинул свое нагретое место и устроился сбоку от Хёнджина, тут же понимая, что именно от него требуется. Чанбин едва ли успел глотнуть воздуха, прежде чем два горячих языка коснулись головки его члена. Это было слишком − не столько ощущения, сколько сам вид двух парней, прильнувших губами к его возбуждению. Со сдавленно простонал и стиснул зубы, сдерживая грязное ругательство, ему безумно хотелось растянуть это действо как можно дольше, в полной мере насладиться ласками обоих ртов, но он прекрасно понимал свои лимиты. Хёнджин умело опустил голову, вбирая в себя член возлюбленного до самого основания, пара движений головы и влажное причмокивание, с каким он выпустил головку из своих пухлых, сводящих Со с ума губ − этого было бы вполне достаточно, чтобы старший кончил без зазрений совести. Но Хван ловко направил его член к губам Феликса, воодушевляя того на ту же операцию, и стоило Чанбину узреть, как его член исчезает между алых губ Ли, как оргазм накрыл его с неописуемой силой. Он зажмурился и запрокинул голову, глухо постанывая и чувствуя, как сводит его ногу от того, как сильно подогнулись пальцы на ней. — Еби меня Андрасте, − просипел он, когда, открыв глаза, узрел заляпанные спермой и абсолютно довольные лица своих любовников. − Если окажется, что я просто попал в ловушку Демона Желаний и вот это все − всего лишь его ублюдский дурман, клянусь, я наложу на себя руки. — Лучше наложи на себя полотенце, − хохотнул Хван, который, не теряя времени, уже высунулся из палатки и подтянул приготовленный для утреннего умывания таз с водой. Хёнджин наскоро обтер себя, прополоскал полотенце, а после трепетно и ласково принялся вытирать Феликса, впавшего в полнейшую прострацию. — Ну как ты? Все в порядке? Выглядишь потерянно. — Просто не могу переварить пережитое, − пробормотал Ли и улыбнулся Хёнджину, благодарно гладя его оголенное бедро. — А неплохо мы, согласитесь? − гордо фыркнул Со. − Спасибо, Луна моей жизни, − после того, как Хван омыл и его, он притянул младшего к себе и запечатлел целомудренный поцелуй на родинке под самым его глазом. Все трое наконец растянулись на подушках и теплых шкурах. Феликс пристроился посередине, наслаждаясь двумя дыханиями, направленными в его шею. Ледяной ночной воздух леса постепенно начал вытеснять жар палатки, так что Чанбин натянул на них покрывало, а после движением руки заставил открытую створку палатки запахнуться. — На всякий случай наложу на вход печать, чтобы Чан не травмировал психику, когда припрется будить нас с утра пораньше. — Как думаете, мы сможем когда-нибудь повторить что-то такое? − уклончиво предложил Феликс. − Если вы хотели этого ради эксперимента и только на один раз, то все нор... — Завтра к вечеру будем в Денериме, а у них в одном кабаке такие шикарные постели, там и вчетвером поместиться можно, − решение о том, что они обязательно продолжат подобные "эксперименты" пришло в голову Хвана практически сразу, как только они разделись. И ему не нужно было словесно обсуждать это с Чанбином − он по лицу старшего видел, что тот полностью его поддерживает. — Ну уж про четверых ты загнул, конечно, − хохотнул Со. — А что? Может пригласим к нам Минхо? − тихо рассмеялся Хван. — Где Минхо − там и Джисон, такими темпами у нас тут образуется целая свингер-вечеринка. — Зато какая слава о нас будет ходить! − рассмеялся Феликс. − Группа наемников, устраивающая неистовые оргии на привалах, единственная и неповторимая... — Никаких больше приглашенных гостей, − отрезал Чанбин. − Меня вполне устраивает нынешний состав нашего закрытого клуба. Палатка наполнилась ленивым тихим смехом. Феликс почувствовал, как по его внутренностям растекается приятное тепло и нежность к этим двоим. Чанбин ласково гладил его макушку, зарывшись пальцами в копну светлых волос, а Хван медленно водил кончиками пальцев по животу, вырисовывая древние дворфовы руны, которые помнил наизусть. Так они и уснули в объятиях друг друга, перекидываясь шутливыми фразами и то и дело обмениваясь разнеженными поцелуями.