Vulnerable

Она идёт по коридору между камерами с заключёнными; ей остаётся пройти ещё несколько метров, но она всё равно старается не смотреть по сторонам, иррационально страшась увидеть за очередной решёткой лицо Уилла. Она останавливается, не дойдя до цели всего пары шагов. Сцепленные в замок пальцы холодны и ощутимо дрожат; она подносит их к губам и едва сдерживается, чтобы не вцепиться в собственную руку зубами, вовремя вспомнив, что на неё смотрят через объективы камер слежения, которыми напичкано здесь всё. Она ненавидит это место. Оно и раньше вызывало у неё не самые приятные ощущения; теперь же оно является свидетельством её бессилия, и, приходя сюда, она чувствует, как отчаяние разъедает душу. Должно быть, что-то подобное испытывают живые, попадая в царство Аида. Она делает ещё один шаг. С этого места уже можно разглядеть ноги Уилла, обутые в казённые серые тапочки — такие выдают обычно только буйным и опасным пациентам. На краткий миг она удивляется этому, но затем вспоминает, в чём его обвиняют, и липкий холодок пробегает по спине. Она всё время забывает, разум словно не способен удержать в памяти факт, настолько не укладывающийся в привычную систему координат. Она поверила почти сразу. Уилл был нестабилен, это было очевидно, и все действия убийцы слишком хорошо вписывались в его психологический портрет. Но где-то глубоко в душе она чувствует свою вину. Не Джек должен был заметить, что с Уиллом что-то не так, и даже не Ганнибал — ни один из них не знает Уилла хотя бы вполовину так же хорошо, как она. Он был напуган, он чувствовал, что теряет связь с реальностью, и тянулся к ней, как к своего рода якорю, а она оттолкнула его. Больше всего на свете ей хотелось засунуть куда подальше глас рассудка и просто раствориться в той безысходной нежности, которой был пронизан их поцелуй. Но она думала, что, отказав ему, поступает как друг, и эта мысль придавала ей сил. В тот момент это казалось ей разумным и правильным — Уилл был слишком уязвим, и она считала, что не должна пользоваться этим. Сейчас, оглядываясь назад и вновь прокручивая в мыслях собственные слова, она находит их лицемерными и оскорбительно покровительственными. Теперь она знает, что происходило с ним на самом деле, теперь она видит полную картину, и её собственная роль в случившемся ясна для неё с абсолютной чёткостью. Это слишком тяжёлая ноша для её хрупких плеч. И мысль о том, что ещё через один шаг ей придётся посмотреть Уиллу в глаза, пригвождает к месту. Алана Блум разворачивается и, пройдя по коридору обратно, выходит из блока особо опасных пациентов Балтиморской психиатрической клиники для невменяемых заключённых, обещая себе, что в следующий раз сумеет собраться с духом и сделать этот последний шаг. В следующий раз. Обязательно.