Шибари

Знал ли Тома, что движения тяжелых рук будут ощущаться такими легкими и горяче-обжигающими? Не знал, даже не догадывался. Но как оказалось, глава клана Камисато был любителем экспериментов, и сейчас обнаженный парень был обездвижен специальными веревками красного цвета. Сам же согласился... Блондин сидит за столом напротив своего господина, смотря на груды бумаг. Он искренне хочет помочь Аято разобраться со всеми этими грудами, но те, кажется, ни капли не уменьшаются. - Тома - теплая рука обволакивает парня за талию, и кажется, что его господину абсолютно плевать на любые манеры с высокой колокольни: тот обхватывает руками талию парня, утыкаясь носом куда-то в живот. От Томы пахнет слегка кисловатым запахом грибов, местной диковинки инадзумы, а от Аято разит удушающе-приторным запахом сакуры. Но даже этот приторный аромат наполняет легкие воздухом, а сердце теплотой. Его господин устал. Рука мондштатца легла на копну чужих волос, и начала прибирать неугодные пряди в остальную гружу волос. Сколько они уже вместе? Около года... И перепробовали за это время не мало различных поз, где именно сам Тома оказывался лежать под главой. Ничего страшного, если это принесет удовольствие юному господину, еще неугомонному в своих желаниях. - Тома, мне нужна твоя помощь - Аято поднимает глаза на парня, перевернувшись на спину для своего де комфорта - ты же мне поможешь? Последнее предложение было произнесено с усмешкой, которую парень не заметил. Конечно поможет. Он готов сделать что угодно, для своего господина. Красные нити окутывали все тело, разводя ноги в стороны, а руки стянули сзади, не давая и шанса выбраться. Тини трутся о тело, вызывая покраснения и дискомфорт в мышцах. Однако даже такие нити не могут сравниться с быстрыми руками его хозяина, гуляющими по всей спине, оставляя царапины. - мх... - громко выдохнул тома, чувствуя как прохладные руки ложатся на твердо вставший член, создавая некий контраст температур. - господин... Громкий удар по спине, и Тома выгибается в спине, без возможности закричать из-за красного кляпа во рту. Ремень у Аято, пускай был и не особо твёрдый, но как только его смочить в чем-либо, становится похлеще кнута. Холодные глаза сверху вниз глядят на красную спину с парой алых полосок. - я говорил, тебе не называть меня так - рыкнул Аято, убирая ремень обратно на стол. - однако... Ты сможешь заслужить мое прощение. Проси как следует, как беспомощный щенок просит о еде в дождливый день Аято подходит спереди, смотря на стекающие вниз по щекам капли слез. Хоть и хочется стереть их, но желание попробовать тот новый способ не менее привлекает. Щеки горят от слез, а язык и вовсе онемел, когда кляп наконец вытащили изо рта. Не хватило и секунды, что бы вздохнуть воздуха, как Аято тут же насаживает голову возлюбленного ртом на свой член, от чего тот подавился. Рвотный рефлекс у Томы отрафировался в далеком детстве, и Камисато прекрасно это знал, чувствуя как горячие губы обволакивают ствол, а язык облизывает каждую венку на его члене, сводя с ума. Больше, больше, больше. Блондин заглатывает член до основания, чувствуя, как трясёт его хозяина. Пара секунд и теплая жидкость наполняет рот Томы, и тот отстраняется от члена своего хозяина. Хозяина, который только что кончил ему в рот. Но даже не смотря на все это, Томе ничего не оставалосья кроме как проглотить все себя до последней капли. Руки натерлись на доли, и блондин упал на пол, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Со своим возбуждением он справится сам... - ты постарался на славу - вздохнул Камисато, поднимая подбородок своего слуги. - не дурно... Ты достоин награды Наконец верёвки ну руках ослабли, Тома поднял глаза, смотря на своего господина. Эти белые волосы всегда вызвали неподдельное восхищение, а эти глаза цвета полуночного нефрита сейчас сияли в темноте ночи. Лишь одиноко горячая свечка была свидетелем всего этого, медленно полыхая в подсвечнике. Аято поднялся, и пошарив рукой на шкафом рукой, достал огромное зеркало, поставив то перед обнажённым парнем. Как давно Сам Аято успел остаться без одежды? Не важно, но сейчас из зеркала на красного слугу, смотрел такой раскрепощенный, возбуждённый со стоящим колом членом парень. Это он сам. - можешь трогать себя, я разрешаю - издевательски ухмыляется Аято, смотря как щеки парня краснеют ещё больше - ну же... Руки ложатся на вставший член, и Тома начинает двигать рукой. Тихие стоны вырываются из горла, все сильнее возбуждая Аято. Он не сдержится. Садится ближе, убирая зеркало, и самостоятельно убирает руки подчинённого с его собственного члена, делая это уже сам. Эти гортанные рыки ласкают слух, а громкие полу-выдохи доказывают то, что он делает все правильно. Берет основание члена всей ладонью, большим пальцем массируя головку, обильно сочившуюся смазкой. Громкий вскрик, и Тома кончает. Сперма разлилась на чужом животе, соекая вниз по обнажённым бёдрам. Аято выдыхает, и с улыбкой схватив своего слугу в охапку, валится на теплую кровать, обнимая горячее тело. - Аято... - верно. Никаких господин...