Притягивающий блеск

С отбытия очередных гостей жемчужных островов прошло какое-то время. Кажется, что их воды стали только темнее и беспокойнее, хотя они таковы чуть-ли не от самого начала их существования. И всё из-за обиженной печеньки–Чёрная Жемчужина. Она никак не могла выкинуть из головы недавних злополучных гостей. Хоть, печенька призрак тут уже был пару лет, но что они значат для печеньки с не первым столетием? А капитан. Как у него смелости хватило поднять больную тему обозлённой и обиженной девушки, да и не абы какой, а крайне могущественной. Ему очень повезло всё же уплыть от неё, ведь это явно не закончилось бы простым потоплением. Хоть говорят: «на правду не обижаются», это никогда буквальным не станет. Так как правда обжигает. Особенно если это открытая рана. В случае же Жемчужины, она и не думает затягиваться, становясь только глубже, при этом начиная гнить… Жемчужина наплывала круги вокруг своей территории, то и дело ломая и так сломанные корабли. Но гнев утихать не хотел. —Чёртовы печеньки. Пропадите пропадом с этого Земляного-Хлеба. Пусть вас пожрут существа суши, воздуха и воды. —выдавливала та проклятия сквозь зубы. Так бы она продолжала не меньше месяца, если бы не очередные незваные гости. Сказать, что она была в бешенстве ничего не сказать. И эта злая, могущественная женщина, с бешеной скоростью плыла встречать своих гостей. Только на пути та поняла, что это не просто какие-то там очередные корабли. Был ещё кто-то… кто-то похожий на неё. Подплывая та поняла, что не ошиблась. Огромною печеньку осьминога окружило кучу кораблей. Они его атаковали, когда тот размахивал своими щупальцами чтобы хоть как-то отбиться. Хотя у них и не особо получалось ему навредить, уж больно упругий тот. Осьминог кричал и рыдал. Эта картина сделало и так злую женщину ещё злее. Не долга думая та буквально выпрыгнула из воды, переворачивая ближлежайшие корабли и привлекая внимание. Жалкие попытки печений навредить ей были как всегда четны. Любые атаки отскакивали или огибали её крепкую и блестящую чешую. Конечно же злой женщине, которой ничего не могли противопоставить, не нужно было много времени чтобы уничтожить этот флот. Та с ненавистью и призрением смотрела на тонущие остатки кораблей, вещей с них, и печений. После она глубоко вздохнула и посмотрела на друго-го гостя. Когда его атаковали он, по-видимому, увеличился став одного размером с неё или даже больше. Сейчас же он вернулся к обычному размеру и по сравнению с ней был маленьким. Да он же был ребёнком! Слёзы не переставали течь по его лицу, но теперь его лицо изображало интерес и восторг. —Блестящая!..—неумело проговорил тот свои мысли. —Благодарю за комплимент. А теперь будь так добр покинь мои воды и вернись на свои. —сказала та, стараясь выглядеть и говорить, как можно строже. После та занырнула и стала уплывать, но вскоре та поняла, что малёк не только не уплыл к себе, но и стал следовать за ней. —Чего тебе? —твёрдо сказала та, посмотрев через плечо на ребёнка, что старался не отставать от взрослой. Что было сложновато, ведь они по-разному передвигались в воде. —Блестящая!..—также рвано ответил тот. Та приостановилась и полностью повернулась к нему. Скрестив руки на груди и нервно рисуя круги концами жезла. С недовольным и серьёзным выражением лица та подождала, когда малёк всё же подплывёт к ней. —Ты должен вернутся к себе на территорию. Ты не можешь следовать за мной. —Почему?.. —Потому что, так устроено. Если кто хочет будет плавать где ему вздумается, мы будем не лучше этих не культурных печений на своих кораблях. Поэтому плыви к себе. —с этими словами она сделала движение рукой мол «кыш». —Территории…нету…—немного виноватым голосом ответил тот, опуская голову, но продолжая смотреть своими большими слезящимися глазами на неё. —Действительно?! —это и удивило, и возмутило девушку. Вполне вероятно, что маленькая морская печенька просто не знала, что нужно занять какую-то территорию и оставаться на ней. И это говорило о том, что у него не было раньше взрослого что объяснил бы ему элементарные правила. Это вызывало некоторую жалость, ведь даже Жемчужина плохо, но помнит, что был взрослый, который научил её говорить и объяснил правила моря. Прежде чем отправить её искать её собственную территорию. —Рас нет территории–плыви и найди. Это проходит каждый. Поэтому плыви пока я лично тебя не смыла подальше. Жестоко, но такова их реальность. Осминожка нехотя и неуверенно всё же начал уплывать. Девушка уже думала, что те больше не увидятся, но не тут-то было. Малёк решил не плыть слишком далеко, и пытался занять территорию возле её. Только вот он не знал точно где кончается её территория. Из-за чего они часто сталкивались. Её это конечно же раздражало. Ей впринципе не особо нравилась идеи соседства, а смотря на юное маленькое морское печенье, она понимала, что вряд ли сможет заставить силой его уплыть. Она не просто так заняла такие далёкие и тёмные края. Когда та была мала, то была очень слабой и могла только и делать что прятаться и уплывать пока хвост цел. Поэтому эти далёкие и тёмные места, с кучей водоворотов и потопленных ними кораблей, а также кучей скал что создавали узкие походы, были для неё спасением. Сейчас она большая и сильная, но просто не привыкшая к обществу. К тому же ещё и обижена на всё живое. И это всё приводило к минимальном, если не нулевому, желанию иметь хоть какое-то общество. Поэтому она старалась отогнать маленькую осменожку подальше от себя и своей территории. Но осменожка попусту не слушал. Пугался, когда на него поднимали голос и сносили течением подальше. Но не уплывал, наоборот тянулся к ней. Звал её «Блестящая», так как не знал имени. Часто попадал в здешние водовороты или не справлялся с буйным течением. Не мог нормально говорить. Слёзы не переставали литься из его глаз, хотя это было видно только над водой. Он был таким слабым, и таким раздражающим. Ей хотелось просто покончить с ним, как с любым другим печеньем. Но в тоже время её рука просто не поднималась чтобы сделать этого. Может потому что он не был земной печенькой, как владельцы похороненных здесь кораблей, и не представлял для неё опасности, как морские печеньки из её далёких воспоминаний. Да и эта слабость и неумелость, заставляло вспоминать слабую и наивную её из прошлого. Это как не странно заставляла злиться её ещё больше и снова думать о том, чтобы просто сломать его ударом. Это был замкнутый круг. И вот та снова раздражённо рычала проклятия, но на этот раз усевшись на камне, будучи половину на суше. Недовольно постукивая по нему хвостом под водой, пока та, скрестив руки на груди, опиралась на часть каменя, над водой. Кончиком посоха будто намешивая очередной водоворот. Та смотрела в небо. Сейчас совсем темно. Видимо наступила ночь. Та подняла руку и стала накручивать свои кудрявые волосы, что на противовес её имени были для какой-то белой жемчужины. Вокруг шумели безумные ветры, неравномерные волны, сильнейшие водовороты. Всё привычное. Они всегда воспринимались природными, поэтому посторонние звуки были для неё ярко выраженными.Вот и сейчас, несмотря на весь шум она распознала приближение того осьминожки. Уж издаваемые им звуки, крайне непривычные для этого места, она прекрасно распознавала. —Снова ты?! Чего тебе на этот раз?! —рявкнула та, повернув на него голову. Тот неспешно, аккуратно подплыл, держа что-то в своих руках. После же тот протянул ей что-то. Это были различные блестящие вещи земных печенек, в основном золотые. —И зачем мне это? —раздражённо спросила та. —Блестящки!.. Красивые!.. Радуют!.. Та скептически уставилась на них. Тот же стал рыца в них и показывать какие-то необычного цвета или формы, комментируя их как мог и протягивая ей. Та всё же выставила руку чтобы он мог ложить ей их в неё. Не сказать, что они ей были интересны, но было что-то необычное в наблюдение за ним. Его действия были неуверенным и неуклюжими. Говорил с чуть дрожащим голосом и паузами через каждое слово, что уж говорить о их скудный запас. На лице читалась искренность, пока из глаз текли слёзы. Жемчужина и сама не заметила, как в какой-то момент просто взяла его лицо и большим пальцем начала вытирать их. —Почему они постоянно у тебя льются? Глаза от этого не болят? —спрашивала та с недовольным, но серьёзным лицом. Она на самом деле, не так часто видела, как кто-то плакал. Точнее никогда. Единственная причина, по которой она вообще знала про такое действие, это потому что она сама в детстве, порой, могла не сдержать слёзы обиды. Та всегда запрещала себе плакать, выплёскивая боль как гнев. Но смотря на то как кто-то другой плачет не вызывало у неё чувство отвращения и разочарования. Тот смотрел на неё мокрыми удивлёнными глазами. Он часто моргал, потому что глаза быстро наполнялись слезами. Глаза Жемчужины слабо светились из-за чего большие, голубые глазки блестели от слёз даже сильнее блестящих безделушек их владельца. —Не знаю… Слёзы…не перестают… идти. А… глаза…нет… не болят…просто… устают… Через какое-то время после этого он сонно зевнул. Всё-же дети быстро устают. Взрослая же притянула его поближе к себе. —Спи. —Блестяшки…—беспокойно ответил тот, посмотрев на свои сокровища в руках. Та лишь взяла их в свою руку. —Теперь спи, пока я ещё великодушна. —строго повторила та. Тот всё же закрыл свои глазки опираясь об старшую. Он достаточно быстро засопел. Чёрная Жемчужина же смотрела на него, и не понимала зачем она вообще это сделала. Но больше не понимала, как он мог так просто довериться ей. Она задумчиво перевела взгляд на свой хвост чья чёрная чешуя блестела под водой…